«Присоединение земель ценою огромных жертв». Американский взгляд на Кавказскую войну
В новом выпуске подкаста «Хроника Кавказа» его автор и ведущий Майрбек Вачагаев обсуждает разницу американского и российского подходов к изучению колонизации Северного Кавказа с доктором истории Чикагского университета Лойолы Майклом Ходарковским.
Исследователь родился в Киеве, окончил Калмыцкий государственный университет, а в 1978 году эмигрировал в США. Сейчас он специализируется на истории народов юго-восточных регионов Российской империи и политике России по отношению к ним.
– Как вы оцениваете работу российских исторических школ в сфере освещения экспансии России на Кавказе в XVIII–XIX веках?
Майкл Ходарковский– И в Российской империи, и в Советском Союзе, и в современной России история очень идеологизирована, поэтому тяжело говорить о каких-то школах. В советские годы существовало несколько тенденций: до начала Второй мировой войны сталинский подход заключался в тезисе – Российская империя была колониальной «тюрьмой народов».
Интересный пример с имамом Шамилем: сначала он был народным героем, который вел классовую борьбу против захватнической Российской империи. Однако по окончании Второй мировой войны все постепенно изменилось. Глава Советского Союза Иосиф Сталин в мае 1945 года поднял тост в честь великого и победоносного русского народа – после этого началась русификация советской политики, историки на это ответили очень быстро. Имам Шамиль из народного героя сразу превратился в британского и турецкого ставленника (в 1953 был издан сборник документов под названием «Шамиль – ставленник султанской Турции и английских колонизаторов». – Прим.). Российская империя из колонизатора превратилась в носителя культуры, который принес с собой цивилизацию всем не совсем развитым народам.
Позже появился тезис о братстве народов, а в 1991 году начался всплеск антиимперских исследований. Люди стали находить в архивах серьезные документы, которые показывали, что «братство народов» – это полная ерунда.
– Если сравнить, в чем тогда особенности американской школы изучения Кавказа и конкретно Кавказской войны?
– Мне пришлось быть студентом советской школы, как и вам. Я учился в Калмыцком университете, одном из самых захудалых университетов в советские годы. Я туда попал, потому что в паспорте был записан евреем, хотя об иудаизме я ничего не знал. В крупные университеты с такой национальностью было поступить невозможно, многие уезжали в провинцию. Я не могу сказать, что воспитан в советской [исторической] школе, так как больше занимался филологией, чем историей. Но последнюю очень любил и ходил на курсы, хотя преподаватели это не приветствовали.
Мы привыкли думать: вот пришли русские, а вот были местные. Но процесс был гораздо сложнее
Если говорить про разницу, то для российских и советских историков всегда существовали идеологические рамки, куда они должны были вписываться. Они есть в любых культурах, в любых странах и их тяжело избежать. В СССР и России всегда была цензура, потому и подходы, и описания событий всегда как-то отличались в зависимости от времени их написания.
В своих работах я хотел показать, как к взаимодействию с Российской империей относились народы, которые были ею покорены. Поскольку эти народы не всегда владели письменностью, то основным источником информации были отчасти только российские документы. Но существуют источники религиозные или коммерческие – в них можно найти точку зрения местных обществ, их лидеров. Без этого понять историю экспансии российской империи и завоевания народов невозможно.
– Когда вы занимались вопросом колонизации Кавказа, какие документы или книги вы считали беспристрастными?
– Все началось с того, что я нашел прекрасный документ – «Этнография и история Кавказа.
Исследования и материалы», который напечатал известный советский этнограф Марк Косвен. Когда я столкнулся с этим источником, я сразу для себя определил, что об этом нужно писать.
Главный герой документа – Семен Атарщиков, поручик российской армии (1830–1840-х годов) чеченского происхождения. Его отец был отдан заложником (аманатом – в историческом значении заложник, переданный в обеспечение выполнения какого-либо соглашения между воюющими сторонами. – Прим.)
Атарщиков родился в казацкой станице недалеко от границы с Чечней. Отец отправил его пожить в свою родную деревню, следуя старым традициям кавказских обществ (аталык – обычай, по которому ребенок для воспитания передается в другую семью, чаще всего другой национальности, а затем возвращается к своим родителям. – Прим.). Атарщиков жил у своего рода отца-воспитателя с 8 лет до 16 лет, изучал арабский и чеченский языки, ислам, у него появились друзья. В 16 лет он вернулся домой, его записали переводчиком в российскую армию.
В годы войны на Кавказе он понял, что на одну половину чеченец, а на другую – русский офицер. Он сочувствовал местному населению, но должен был исполнять свой долг. Потом у него произошел надлом, и Атарщиков дезертировал из российской армии.
Меня очень заинтересовал этот сюжет, потому что он был типичен для Кавказа. Мы привыкли думать: вот пришли русские, а вот были местные. Но процесс был гораздо сложнее. Были люди, которые не по своей воле попали в Российскую империю, а потом принимали решение уйти к истокам.
Есть книга Владимира Лапина «Армия России в Кавказской войне XVIII–XIX веков». Она вышла в 2008 году, ее совсем не затронула путинская цензура. Она основана на больших архивных материалах и не архивных работах. Там хорошо показаны все военные кампании, которые проходят на Кавказе. Он говорит о двух миллионах погибших ради того, чтобы Россия смогла присоединить к себе четыре миллиона человек на Северном Кавказе. Типичная история Российской империи и России – присоединение земель ценою огромных жертв, не считаясь с людьми.
Присоединение условное, потому что люди оставались враждебными, но было важно сказать царю, что вот, мы присоединили земли. Как и сегодня.
– Могли бы вы назвать в качестве важных источников в своей работе кого-либо из американских ученых?
– Есть интересные личности. Например, Чарльз Кинг, который написал большую работу по Кавказу (The Ghost of Freedom: A History of the Caucasus. – Прим.). Есть книга Томаса Бёрда, он написал про историю терских казаков, связанную с отношениями с чеченцами, кумыками и другими кавказскими народами. С этой книгой есть некоторые проблемы, но она одна из немногих, посвященных этому региону. По истории Кавказа XVIII–XIX веков в Америке работ очень мало.
– Какую ошибку, на ваш взгляд, совершили горцы во время Кавказской войны? Почему не смогли ее выиграть?
– Это ошибка, типичная для всех народов, не объединенных в национальное государство, – разрозненность. Имам Шамиль пытался и на какое-то время сумел объединить часть северокавказских народов (Имамат Шамиля в 1840–1859 гг.
– теократическое исламское государство на части северо-восточного Кавказа. – Прим.). Но длилось это недолго. С одной стороны, сложно завоевать тех, кто разрознен, с другой стороны, им самим тяжело сопротивляться.
Было и внешнее влияние, которое никак не определяло общую ситуацию: например, британские агенты, которые помогали местному населению на северо-западном Кавказе. Их было немного, но они создали первый флаг для горцев. Есть различные версии авторства данного флага, но одним из его создателей принято считать британца Дэвида Уркварта (является официальным флагом Республики Адыгея. – Прим.).
– Как вы относитесь к термину «Кавказские войны»? Или вы придерживаетесь классического названия «Кавказская война»?
– Я не вижу особого различия. Без сомнения, Кавказских войн было много, но если кто-то хочет определить по-другому и сказать, что это была одна Кавказская война – пожалуйста.
– Можно ли говорить о колонизации как о едином процессе? Или она была для каждого региона своей?
– В России часто путают термины «колонизация» и «колониальность».
Колонизация – это приход из России народов для поселения в определенной местности, процесс в XIX веке. Если говорить об этом, то, конечно, были разные динамики, которые зависели от местности и географического положения. После переселения черкесов в Османскую империю, на северо-западный Кавказ пришли казаки – в основном украинские, запорожские казаки. В определенных местах центрального Кавказа российская политика предусматривала заселение армянами и грузинами. Мусульман они пытались отделить и выселить подальше. Ну и на северо-востоке Кавказа были другие тенденции.
Если говорить о колониальности, то процесс шел за счет новой колониальной элиты – представителей местных народов, которые добровольно или недобровольно отдавали своих детей для воспитания в Пажеском корпусе в Петербурге ( престижное военно-учебное заведение Российской империи. – Прим.) или в других местах. Потом они возвращались домой и зачастую становились прекрасными посредниками между колониальной империей и своими народами.
Хотя психологический разрыв всегда присутствовал, никто не мог знать, какой выбор сделает тот или иной воспитанный империей горец.
– Есть ли какая-то статистика по этим людям, которых брали в аманаты, а потом присылали на войну против собственного народа?
– Нет, к сожалению, я таких цифр не видел, думаю, их и нет. Никто в Российской империи не интересовался такой статистикой.
– Можно ли доверять существующим данным о потерях в Кавказской войне?
– Потери трудно оценить. Грубо говоря, данным из России никогда нельзя было доверять, сейчас тоже. Командование армии всегда занижало цифры, плюс большая часть людей во время Кавказской войны погибла от болезней, не от военных действий.
– Как относиться к российской интеллигенции, которая воевала на Кавказе? Днем воевали – вечером писали стихи и романы?
– Это очень хороший вопрос. Эта интеллигенция могла быть против самодержавия, как известный поэт Александр Пушкин.
Но в то же время она оставалась проимперской. В XIX веке почти нет писателей (за исключением тех, кто уехал на Запад, как Тургенев, или Льва Толстого с его «Хаджи-Муратом»), которые были бы против империи. Российский имперский национализм был присущ большей части российской интеллигенции в XIX веке. В других империях (например, Британской), многие интеллигенты также поддерживали колониализм. Просто западные страны были демократическими, поэтому там существовали и другие мнения.
Большинство поддерживало имперские амбиции, но в России это было обусловлено и невозможностью их осуждения
В 1780-х годах в парламенте Великобритании прошли дебаты, в ходе которых англо-ирландский политик Эдмонд Бёрк осудил поведение британского наместника в Индии Уоррена Гастингса. Тот брал огромные взятки, допускал злоупотребление властью, плохо относился к местному населению. И Бёрк победил! Такого не могло быть в России. Не было ни парламента, ни свободы дебатов.
В 1820-х годах дипломат, поэт и прозаик Александр Грибоедов предложил создать эквивалент Российской коммерческой компании в Грузии, чтобы более эффективно эксплуатировать ресурсы Грузии.
И что случилось? Послали его предложение рецензенту, который был генералом армии, и он сказал: как же так, мы отдали свою кровь за завоевание Грузии, а он хочет основать коммерческую компанию! Осудил проект Грибоедова, его отклонили.
Поэтому нужно помнить, что большинство людей поддерживали имперские амбиции, но в России это было обусловлено и невозможностью их осуждения. В России до сих пор не понимают или не хотят понимать и отказываться от колониального наследия.
Я люблю приводить простой пример. Олимпиада в канадском Ванкувере в 2010 году, которая начинается с танцев и сцен местного населения. Речь идет об аборигенах, которые там жили до XIX века, задолго до прихода белых колониалистов. И сравните с этим открытие Олимпиады в российском городе на Кавказе, Сочи, четыре года спустя. Там не было никакого упоминания о местном населении, несмотря на то что произошел геноцид черкесского народа. Ни на Олимпиаде, ни сейчас российские власти не хотят этого признавать и об этом говорить.
– В чем разница в завоевании степных народов с тем, что происходило на Северном Кавказе?
– Со степными народами было намного тяжелее бороться, потому что они постоянно передвигались. Покорение началось в начале XVIII века, когда у России появилась легкая артиллерия, которую она могла вести в степь и картечью стрелять по надвигающейся кавалерии. Россия создавала фортификационные линии, которые она постепенно передвигала. А за ними шла война крестьян.
На Северном Кавказе Россия также создала Кубанскую фортификационную линию, которая не позволяла кубанским ногайцам вторгаться на север, в покоренные Россией земли. Была и более стратифицированная система (элита, крестьяне). Вбивать клин между ними было проще, чем среди эгалитарных кочевых народов.
Политика колонизации Кавказа Российской империей началась во второй половине XVIII века и продолжалась до 1864 года. Только в первой половине XIX века Россия провела несколько войн в этом регионе: война с Персией (1804–1813 гг.
) привела к снятию претензий последней на Северный Кавказ, а войны с Турцией (в 1806–1812 гг. и 1828–1829 гг.) дали России контроль над городами Карс и Ардаган и укрепила позиции на Черноморском побережье. Война с имамом Шамилем завершилась подчинением в 1859 году северо-восточного Кавказа, а в 1864 году – покорением северо-западного Кавказа.
***
Для тех, кто хотел бы подробнее ознакомиться с обсуждаемыми вопросами в подкасте, рекомендуем работу: Горький выбор: Верность и предательство при завоевании Россией Северного Кавказа. Издательство Корнельского университета, 2011. (Bitter Choices: Loyalty and Betrayal in the Russian Conquest of the North Caucasus. Cornell University Press, 2011)
ВЗГЛЯД / Зачем Россия покоряла Кавказ :: Общество
Ровно 220 лет назад Россия сделала один из важнейших шагов в экспансии на Кавказе – присоединение Грузии (в ее тогдашних границах). 24 сентября 1801 года рескриптом императора Александра I в состав России было включено Картли-Кахетинское царство.
Что дали в итоге нашей стране десятилетия войн, последовавших вслед за этим, и почему иначе было бы куда хуже?
Удивительно, но долгое время Россия совершенно не помышляла о завоевании Кавказа. В этой отдаленной области, населенной чуждыми народами и племенами, у России не было никаких интересов. Задачи государства ограничивались установлением стабильной границы, а в качестве естественной географической линии, отделяющей Россию от Кавказа, долгое время видели реки Кубань и Терек. Там были заведены казачьи войска, которые должны были охранять пограничье. В XVIII веке все просьбы о помощи, исходившие от грузин и армян, хотя оба этих народа были христианами, ограничивались дипломатичными ответами, не влекущими никаких обязательств.
Возможно, причиной такого нежелания идти на Кавказ была неудачная попытка, предпринятая Петром I, который в 1722-1723 годах завоевал западное и южное побережье Каспийского моря от Дербента до Астрабада. Это было частью грандиозного плана первого русского императора по овладению Востоком.
Именно Астрабад считался ключевым городом, в котором должны были базироваться войска, идущие на завоевание Индии. Эти завоевания были признаны и оформлены Петербургским миром 1723 года. Но вскоре Петр I умер – и тут обнаружилось, что для его наследников огромные владения в Азии являются чем-то вроде чемодана без ручки, который жалко бросить, но очень тяжело нести.
Планы масштабных завоеваний были оставлены. А без этого владения в Азербайджане лишь поглощали огромные суммы из бюджета, требовали наличия изрядного гарнизона, который испытывал множество проблем от нахождения в непривычном климате и тропических болезней. Поэтому, когда в 1732 году представилась возможность, не «теряя лица», вернуть Персии завоеванные земли при заключении с ней союза, Россия немедленно воспользовалась этим, а русские полки ушли за Кавказский хребет.
Эта продолжавшаяся десять лет история обладания кавказскими землями произвела на русское правительство столь неприятное впечатление, что очень долгое время любая попытка заговорить о Кавказе сразу же отвергалась, как крайне невыгодная Российской империи.
Ситуация стала меняться лишь в начале XIX века, когда о прошлых неудачах постепенно забыли.
Тут как раз подоспели настойчивые просьбы грузин о принятии их в русское подданство. Причина тому была очевидна – Грузия к концу XVIII века находилась в глубочайшем упадке. Фактически речь шла о том, сохранится ли этот народ вообще или будет уничтожен мусульманскими захватчиками – турками-османами и персами. Если в Средние века в Грузии обитало более семи миллионов человек, то в начале XIX века переписи показывали наличие всего 600 тысяч грузин. Естественно, правителям грузинских государств, на которые после завоевания мусульманами распалась когда-то единая Грузия, ничего не оставалось делать, как просить помощи у могущественного северного православного соседа.
Долгое время у России не было ни возможностей, ни желания вмешиваться в дела Закавказья, поэтому контакты с Грузией ограничивались финансовой и военной помощью. Но император Павел I резко изменил русскую политику на Кавказе и согласился принять Грузию в состав Российской империи.
Это означало войну с Персией, которая считала Грузию частью своего государства.
Что особенно интересно, грузинский царь традиционно выступал в качестве ключевой фигуры на коронации персидских шахов. Он владел средневековым титулом «держателя государственного меча», так что без участия главы Грузии любой переход власти от одного шаха к другому считался незаконным.
Война с Персией началась в 1804 году и продолжалась до 1813-го. В ходе нескольких военных кампаний русские войска действовали столь успешно, что в 1806 году было завоевано и присоединено Бакинское ханство. В 1805 году в состав империи вошли Карабах, Шемаха, Шекинское ханство и Шурагельский султанат. В 1813 году была штурмом взята Ленкорань и присоединено Талышское ханство. Тем самым русская граница на Кавказе обрела очертания, близкие к тем, которые существовали еще недавно – в советский период.
Но война выявила очень большую проблему: можно было легко завоевать и подчинить территории государств, существовавших на Кавказе, однако значительная часть кавказских и закавказских земель находилась в крайне архаичном состоянии.
Там обитали племена, в лучшем случае лишь начавшие переход к феодализму. Большая часть кавказских народов (кроме грузин, армян и азербайджанцев) жила в условиях разложения родоплеменного строя и не знала государства, хотя формально подчинялась разнообразным ханам и султанам. Как договариваться с этими многочисленными племенами, было совершенно непонятно. Даже их завоевание русскими часто носило символический характер, потому что почти невозможно подчинить государственной власти небольшой народ, в любой момент готовый уйти в горы.
Первый управляющий Грузией генерал Карл фон Кнорринг говорил Александру I о кавказских племенах: «И внутри линии здешней жительствующие в большом количестве разных родов народы не меньше почти требуют за собой наблюдения». Горские племена жили согласно принципам «готтентотской морали»: «Когда я угоняю козу у соседа – это хорошо, когда сосед угоняет козу у меня – это очень плохо». Постоянные грабежи соседей, а затем и русских поселенцев, были частью экономической жизни кавказских племен.
Вместе с тем приобретение Кавказа и Закавказья ставило перед русским правительством целый ряд далеко идущих задач. Во-первых, требовалось наладить безопасную связь между старой границей по Кубани и Тереку и новыми закавказскими владениями империи. Во-вторых, надо было решить проблему горских племен, не признававших новую власть. В-третьих, распространить южную границу до естественных пределов, удобных для организации обороны против турок и персов.
В 1826 году началась очередная война с Персией, а два года спустя еще и война с Турцией. Оба конфликта закончились разгромом врагов и невиданной славой русского оружия. Были взяты Эривань, Тавриз, Ахалцихе, Баязет. В 1828 году из войны вышла Персия, которая отдала русским Армению. В 1829 году закончилась война с османами – в состав России вошло Черноморское побережье Кавказа, а Турция полностью отказалась от претензий на Грузию. Чуть ранее была решена транспортная проблема. Для связи с Грузией построили Военно-Грузинскую дорогу – выдающееся инженерное сооружение своей эпохи, проложенное через горы, ранее считавшиеся непроходимыми.
Оставались горские племена. Но решение задачи подчинения горцев затянулось очень надолго. В 1816 году командующим Отдельным грузинским корпусом и главноуправляющим на Кавказе стал герой Отечественной войны 1812 года генерал Алексей Ермолов. Полнота власти, врученная Ермолову императором Александром I, дала генералу прозвище «проконсула Кавказа». Пушкин писал, отзываясь на это назначение: «Но се – Восток подъемлет вой!\Поникни снежною главой,\Смирись, Кавказ: идет Ермолов!»
Однако до смирения Кавказа было очень далеко, хотя Ермолов был настроен крайне решительно. Ознакомившись с положением дел в вверенном ему краю, Ермолов принял решение, повлиявшее на всю дальнейшую политику России на Кавказе. На горцев началось медленное, но неумолимое наступление. Кавказская линия, состоящая из казачьих частей и приданных им пехотных полков, должна была постепенно продвигаться на юг. Леса, где могли скрываться отряды горцев, восставших против новой власти, вырубались, непокорные аулы уничтожались.
Из детей кавказской знати брали заложников и отправляли их на учебу в Санкт-Петербург, рассчитывая, что высокая русская культура очарует местных.
В 1817 году русские войска перешли Терек и начали возводить укрепления в землях чеченцев – наиболее беспокойного племени. Поначалу дела шли очень успешно, всего за три года Чечня и Дагестан были усмирены. Набеги прекратились. Казалось, что к середине 1820-х годов задача покорения Кавказа уже выполнена. Но тут на Кавказе запылало пламя газавата. В 1828 году несколько авторитетных суфийских мулл, собравшись в ауле Яраглар, приняли решение начать против русских священную войну. Сторонники суфиев назывались мюридами, отчего данный период получил название мюридизма.
Так получилось, что император Николай I незадолго до начала восстания пришел к выводу, что покорение Кавказа завершено и надо переходить от жесткой ермоловской политики к новой, более мягкой.
Новым главнокомандующим на Кавказе стал генерал Иван Паскевич.
Он проводил политику умиротворения. Увы, горцы восприняли это как проявление слабости русских. На Кавказе начались восстания мюридов, лидером которых считался Кази-Мулла. Кавказская война превратилась в череду столкновений партизанских формирований с регулярной армией. Несмотря на то, что русские могли разбить горцев в каждом отдельном сражении и легко установить контроль над любым городом или аулом, покорить Кавказ не получалось, потому что невозможно было расположить гарнизон в каждой горной сакле.
После того, как Кази-Мулла погиб, на роль лидера выдвинулся аварец Шамиль. В 1840 году своими сторонниками он был провозглашен имамом Чечни и Дагестана. Всего через три года Чечня и значительная часть Дагестана были потеряны для России. Там установилась власть Шамиля и его мюридов. Шамиль успешно создавал собственную систему власти, организовал армию, установил шариатские суды и налоговую систему. Мюридское государство находилось в горах, где очень тяжело было вести боевые действия.
Управление имамата было децентрализовано и удар по любой из областей Чечни и Дагестана ничего не менял в общей картине боевых действий. Большая часть мужского населения Кавказа неплохо владела оружием и была хорошими всадниками. Это позволяло быстро пополнять армию мюридов.
Положение дел начало меняться лишь после завершения Крымской войны, когда значительную часть регулярной армии отправили на покорение Кавказа. В 1856 году новым главнокомандующим был назначен князь Александр Барятинский, имевший большой опыт войны с горцами. Он немедленно вернулся к методам Ермолова. Снова началось продвижение укрепленной линии фортов на Чечню и Дагестан, вырубка лесов и методичное взятие мятежных аулов с помощью артиллерии. Уже в 1859 году Шамиль потерял контроль над большей частью имамата, а его последнее убежище – горный аул Гуниб – было взято штурмом. Но даже взятие Шамиля в плен не закончило войну, которая заняла еще пять лет – до 1864 года.
Шестьдесят лет войны дорого обошлись Российской империи.
Но что было бы, если наша страна не стала продвигать границу на Кавказ и в Закавказье?
Но что было бы, если наша страна не стала продвигать границу на Кавказ и в Закавказье?Ответ на этот вопрос очевиден – не может существовать политической пустоты, если Кавказ не принадлежит России, то он принадлежит (или контролируется) другим странам, причем с высокой долей вероятности эти страны будут России враждебны. В XIX веке это были Османская империя и Персия, а также Великобритания, которая активно использовала все возможности воздействия на горские племена.
В наши дни – это могут быть Турция, увлеченная неоосманистской империалистической идеологией, создаюшая себе сателлита в Азербайджане, а также США, контролирующие Грузию. Причем если сейчас все ограничивается военными и политическими связями, то в XIX веке это привело бы к формированию разбойничьих горских псевдогосударств, которые жили бы набегами на русские границы. Украденный скот, сожженные деревни, уведенные в рабство русские поселенцы – вот что стало бы реальностью, если бы Россия не покорила Кавказ.
Но владение Кавказом оказалось выгодным и с точки зрения экономики. Уже в XIX веке началась эксплуатация нефтяных месторождений Баку, которые одни окупили все затраты на Кавказские войны и сделали Россию одной из крупнейших нефтедобывающих стран мира. Помимо этого, Кавказ – очень богатый природными ресурсами регион. Там имеются вольфрам, медь, железо, цинк, молибден, висмут, олово, ртуть и другие ценные металлы, пригодные к промышленной добыче, которая началась уже в ХХ веке. Огромны залежи в горах Кавказа гранита, гипса, туфа и пемзы – важных строительных материалов. Имеются просто гигантские запасы глины, песка, цементных материалов и извести. Найдены и добываются полудрагоценные камни: оникс, яшма, горный хрусталь, обсидиан, халцедон.
Не стоит забывать, что именно завоевание Кавказа принесло России побережье Черного моря.
Ныне это важнейший курортный центр России, северной страны, обделенной теплыми регионами у моря. Велика потенциальная курортная ценность и других регионов Северного Кавказа, освоение которых безусловно потребует больших расходов и гарантий мира в регионе, однако может сильно увеличить привлекательность внутреннего туризма.
Наконец, области Кубани и Терека стали объектом русской колонизации, куда охотно ехало крестьянство в период аграрного перенаселения Центральной России. Именно благодаря этим переменам мы сейчас можем говорить о сохранении демографического контроля над регионами Кубани и Ставрополья.
Так что уже к концу XIX века, вскоре после завершения войны, Кавказ стал приносить прибыль России. Русские промышленники и торговцы получили на Кавказе новые рынки для российской продукции. Благодаря росту влияния России в регионе, уже в конце XIX века началось активное проникновение русских купцов в Персию. Вслед за торговлей шла политика. К началу ХХ века Российская империя строила планы покорения Персии и выхода к Индийскому океану. Все это было не просто проектами, а уже начало воплощаться в реальность. В 1907 году Россия и Великобритания договорились о разделе Ирана, а уже в 1909 году на север Персии были введены русские войска. Так завоевание Кавказа превратилось из локальной задачи в гигантский геополитический проект, раздвигающий границы влияния России и способствующий поддержанию ее роли как великой мировой державы.
Война России на Украине может дать шанс разрешить конфликты на Южном Кавказе
Поиск экспертов, проектов, публикаций, курсов и многого другого.
Расширенный поиск
Поиск USIP.org
Тип контента Сообщение в блогеЦентрЮжный Суданский мирный процесс Цифровая библиотека ЭлементСобытиеВнешние новостиСтипендияТема обсужденияГлобальные курсы кампусаГлоссарий ТерминГрантПубликация INPROLЦелевая страницаНовостиСтраницаЧеловекПроектыПубликацияСтраница общественного образованияБиблиотечный ресурсУведомление о сайте
страны Африка-Ангола-Бенин-Ботсвана-Буркина-Фасо-Бурунди-Камерун-Кабо-Верде-Центральноафриканская Республика-Чад-Коморские Острова-Кот-д’Ивуар-Демократическая Республика Конго-Джибути-Экваториальная Гвинея-Эритрея-Эфиопия-Габон-Гана- Гвинея-Гвинея-Бисау-Кения-Лесото-Либерия-Мадагаскар-Малави-Мали-Мавритания-Маврикий-Мозамбик-Намибия-Нигер-Нигерия-Руанда-Сан-Томе и Принсипи-Сенегал-Сейшельские острова-Сьерра-Леоне-Сомали-Южная Африка-Юг Судан-Судан-Свазиленд-Танзания-Гамбия-Республика Конго-Того-Уганда-Замбия-ЗимбабвеАмерика-Антигуа и Барбуда-Аргентина-Багамы-Барбадос-Белиз-Боливия-Бразилия-Канада-Чили-Колумбия-Коста-Рика- Куба-Доминика-Доминиканская Республика-Эквадор-Сальвадор-Гренада-Гватемала-Гайана-Гаити-Гондурас-Ямайка-Мексика-Никарагуа-Панама-Парагвай-Перу-Сент-Китс и Невис-Сент-Люсия-Сент-Винсент и Гренадины-Тринидад и Тобаго-США-Уругвай-ВенесуэлаАзия-Афганистан-Австралия-Бангладеш-Бутан-Бруней-Бирма-Камбоджа-Китай-Федеративные Штаты Микронезии-Фиджи-Индия-Индонезия-Япония-Казахстан-Кирибати-Кыргызстан-Лаос-Малайзия-Мальдивы- Маршалловы Острова-Монголия-Науру-Непал-Новая Зеландия-Северная Корея-Пакистан-Палау-Папуа-Новая Гвинея-Филиппины-Самоа-Сингапур-Соломоновы Острова-Южная Корея-Шри-Ланка-Суринам-Таджикистан-Таиланд-Восточный Тимор-Тонга-Туркменистан -Тувалу-Узбекистан-Вануату-ВьетнамЕвропа-Албания-Андорра-Армения-Австрия-Азербайджан-Беларусь-Бельгия-Босния-Герцеговина-Болгария-Хорватия-Кипр-Чехия-Дания-Эстония-Финляндия-Франция-Грузия-Германия-Греция- Гренландия-Святой Престол (Ватикан)-Венгрия-Исландия-Ирландия-Италия-Косово-Латвия-Лихтенштейн-Литва-Люксембург-Македония-Мальта-Молдова-Монако-Черногория-Нидерланды-Норвегия-Польша-Португалия-Румыния-Россия-Сан Марино-Сербия-Словакия-Словения-Испания-Швеция-Швейцария-Турция-Украина-ВеликобританияБлижний Восток и Северная Африка-Алжир-Бахрейн-Египет-Иран-Ирак-Израиль и Палестинские территории-Иордания-Кувейт-Ливан-Ливия-Марокко -Оман-Катар-Саудовская Аравия-Сирия-Тунис-Объединенные Арабские Эмираты-Йемен
Области проблем Гражданско-военные отношенияЭкономикаАнализ и предотвращение конфликтовДемократия и управлениеОкружающая средаОбразование и обучениеНасилие на выборахХрупкость и устойчивостьГендерГлобальное здравоохранениеГлобальная политикаПрава человекаПравосудие, безопасность и верховенство законаПосредничество, переговоры и диалогНенасильственные действияМирные процессыПримирениеРелигияНасильственный экстремизмМолодежь
СортироватьАктуальность
Дата
Нет содержимого, соответствующего критериям фильтрации.
Дом ▶ Публикации
«Замороженные конфликты» в Грузии и между Арменией и Азербайджаном могут перерасти в насилие, но есть и возможность для дипломатической перезагрузки.
Четверг, 5 мая 2022 г. / Автор: Мэри Гланц, доктор философии; Ной Хиггинс
Тип публикации: Анализ и комментарии
Распечатать страницу После вторжения России в Украину внимание всего мира справедливо приковано к войне и разрушениям, нанесенным украинскому гражданскому населению. Однако по мере того, как война затягивается и становится все более дорогостоящей для России, политики в Соединенных Штатах и Европе должны уделять все больше внимания другим областям, в которых снижение военной репутации России может нарушить местный баланс сил.
Наибольший риск и возможность снижения авторитета России как военной державы возникнут в так называемых «замороженных конфликтах» на Южном Кавказе: в Абхазии и Южной Осетии в Грузии, а также между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха.
Война в Украине одновременно увеличивает опасность того, что эти замороженные конфликты могут перерасти в насилие, и создает окно возможностей для Соединенных Штатов и Европы, чтобы настаивать на дипломатическом разрешении конфликтов.
Пределы российской жесткой силы
Вторжение России в Украину пошло не по плану. Российская армия понесла большие потери и потери в технике. Подсчитано, что Россия потеряла 25 процентов сил, собранных для вторжения. Это означает, что российская армия, вероятно, потеряла более 40 000 человек и потеряла сотни танков и самолетов среди тысяч других боевых и вспомогательных машин.
Эти потери также были сосредоточены среди элитных подразделений России, что еще больше усугубило их влияние на военную мощь России. В целом это представляет собой значительную деградацию российской военной мощи.
Трудно представить, как Россия сможет быстро восстановить эти мощности. В России нет сильной системы подготовленных резервов, и вместо этого в основном полагается на призыв в армию для пополнения рядов. Истории о российских потерях на Украине только усугубят уклонение от призыва и снизят вероятность того, что призывники охотно подпишут контракты, позволяющие им находиться за пределами России.
Российская экономика также сильно пострадала от западных санкций, и многие аналитики считают, что для ее полного восстановления потребуются годы. Эта реальность снизит способность России заменить утраченное оборудование в Украине и инвестировать в модернизацию средств, которые плохо себя зарекомендовали в бою. Санкции, конкретно направленные против российской оборонной промышленности, еще больше усугубят эту проблему, особенно санкции, ограничивающие передачу технологий в Россию.
Помимо этой вполне реальной деградации жесткой силы России, произошло заметное снижение воспринимаемой жесткой силы России. Весь мир, включая те районы, где Россия сохранила политическое влияние за счет угрозы военных действий, стал свидетелем отказов российской военной техники, низкого морального духа и плохой логистики. Почти во всех отношениях российские военные не оправдали ожидания иностранных аналитиков до вторжения в отношении предположительно более слабого противника.
Россия как гарант безопасности непризнанных «государств» на Южном Кавказе
Снижение способности России проецировать силу существенно повлияет на «замороженные конфликты» на Южном Кавказе, где Россия выступает в качестве покровителя и защитника сепаратистских регионов в пределах международно признанных границ Грузии и Азербайджана.
В Грузии Россия выступает в качестве основного партнера по обеспечению безопасности самопровозглашенных республик Южной Осетии и Абхазии. Хотя конфликты между Грузией и этими регионами восходят к распаду Советского Союза, участие России в конфликтах усилилось во время и после российского вторжения в Грузию в 2008 году, которое Россия оправдывала защитой двух регионов.
После окончания той войны Россия признала независимость обоих и разместила тысячи военнослужащих на военных базах в каждом регионе.
Непосредственная роль России в качестве гаранта безопасности сепаратистского региона Нагорного Карабаха является более поздним событием. Россия уже давно участвует — как важный дипломатический игрок и основной поставщик оружия обеим сторонам — в конфликте между Арменией и Азербайджаном из-за этого анклава, где доминируют армяне. Однако только после того, как в 2020 году закончилась серьезная эскалация боевых действий, Россия направила 2000 миротворцев непосредственно в Нагорный Карабах для наблюдения за линией прекращения огня и предотвращения дальнейшего продвижения Азербайджана.
Опасность и возможность
Российское вторжение в Украину и последующая плохая работа там повышают уровень незащищенности каждого из сепаратистских регионов. Хотя это увеличивает угрозу возобновления насилия, это также дает Соединенным Штатам и Европе возможность настаивать на переговорных решениях.
В Грузии Россия вывела войска из Южной Осетии и Абхазии взамен потерь, понесенных на Украине. Россия также направила на фронт в Украину местные югоосетинские войска. Грузинское правительство до сих пор придерживалось осторожного подхода к войне, несмотря на призывы украинских официальных лиц и грузинских иностранных боевиков в Украине открыть второй фронт против России. Тем временем де-факто правительство Южной Осетии призвало к референдуму с требованием аннексии Россией, создав тем самым горячую точку для потенциальной эскалации.
Возможности дипломатического урегулирования в Грузии кажутся ограниченными. Грузинское правительство, похоже, не заинтересовано в том, чтобы воспользоваться озабоченностью Москвы Украиной, а сигналы властей Южной Осетии и Абхазии не обнадеживают. Хотя Абхазия не последовала примеру Южной Осетии в попытке присоединиться к России, она выразила поддержку решению Южной Осетии и быстро признала Донецкую и Луганскую «народные республики» в первые дни вторжения.
Однако, в зависимости от действий России на Украине, ситуация может развиваться таким образом, что грузинское правительство станет более агрессивно реагировать на провокации со стороны обоих отколовшихся регионов.
Опасность и возможности, вызванные ослаблением жесткой силы России, наиболее очевидны в Нагорном Карабахе. Нарушения режима прекращения огня, особенно со стороны Азербайджана, в последнее время участились, несмотря на критику со стороны России. Азербайджанские официальные лица также стремились подорвать и делегитимировать российские миротворческие силы. Поскольку Россия отвлечена войной на Украине, Азербайджан может счесть условия благоприятными для форсирования окончательного урегулирования статуса Нагорного Карабаха. Тем временем де-факто правительство Нагорного Карабаха и его армянский союзник чувствуют себя весьма неуверенно. Это создает опасность эскалации нового конфликта. Поскольку Россия не хочет перебрасывать войска из Украины в регион, Азербайджан может воспользоваться возможностью, чтобы захватить территорию силой.
Как это ни парадоксально, это может увеличить шансы на дипломатическое решение, если Армения посчитает, что уступки для достижения урегулирования путем переговоров предпочтительнее, чем риск возобновления азербайджанского наступления.
Действительно, Армения и Азербайджан уже начали переговоры под эгидой председателя Совета Европы Шарля Мишеля. Все более заметная роль Европейского союза в урегулировании конфликта также является следствием российского вторжения в Украину, поскольку Минская группа ОБСЕ, которая находится в упадке после конфликта 2020 года, еще более затруднена из-за разрыва отношений между Соединенными Штатами и Россией. . Сочетание сильного внутреннего мандата премьер-министра Армении Никола Пашиняна и желания положить конец региональной изоляции Армении, о чем свидетельствуют одновременные усилия по нормализации отношений с Турцией, также делает этот момент подходящим для достижения мира. Чтобы воспользоваться этой возможностью для урегулирования путем переговоров и предотвратить возвращение к насилию, потребуется постоянное взаимодействие со стороны Соединенных Штатов и Европы.
Надежды на весну
Вторжение России в Украину стало сейсмическим геополитическим событием. В то время как политики в Соединенных Штатах и Европе предприняли шаги для укрепления европейской безопасности, реагирования на экономические последствия конфликта и привлечения к ответственности российского правительства, они также должны быть готовы реагировать на опасности и возможности, возникающие в результате деградации потенциала России. для насильственного сохранения статус-кво в «замороженных конфликтах» на Южном Кавказе.
В Грузии это означает сохранять бдительность в отношении возможностей разрешения абхазских и югоосетинских споров путями, благоприятными для Тбилиси. Это потребует продолжения и, возможно, усиления взаимодействия с Тбилиси, а также конкретных шагов по укреплению потенциала Сил обороны Грузии.
В Нагорном Карабахе Соединенные Штаты и Европа должны поощрять готовность Армении достичь мирного урегулирования конфликта, одновременно отговаривая Азербайджан от стремления к военному урегулированию конфликта или навязывания мира, который не уважает права армянских жителей Нагорный Карабах.
Воспользоваться возможностью, предоставляемой ослаблением жесткой силы России, для мирного разрешения этих конфликтов будет нелегко. В конце концов, кроме вмешательства России, есть причины, по которым эти конфликты были «заморожены». Но если Соединенные Штаты смогут помочь урегулировать эти конфликты сейчас, это ограничит способность России создавать нестабильность в этом стратегическом районе, соединяющем Европу и Ближний Восток. Путь к урегулированию — а вместе с ним и шанс на лучшую жизнь для народов Южного Кавказа
— открыт, и при умелом и постоянном взаимодействии возможен мир.
Ноа Хиггинс — старший помощник по партнерским отношениям с правительством США в USIP.
Мнения, выраженные в этой статье, принадлежат авторам и не обязательно принадлежат правительству США.
Связанные публикации
Во вторник Армения и Азербайджан сообщили о почти 100 погибших в результате последней вспышки насилия между двумя странами Южного Кавказа.
На протяжении десятилетий сохраняется напряженность из-за спорного Нагорного Карабаха, который контролируется этническими армянами и претендует на независимость, но на международном уровне признан территорией Азербайджана. Есть опасения, что эта напряженность может перерасти в более крупный пожар, такой как армяно-азербайджанская война 2020 года, в результате которой погибло более 1000 человек. В 2020 году президент России Владимир Путин договорился о прекращении огня, чтобы положить конец боевым действиям. Сегодня, когда Россия увязла в Украине, неясно, сможет ли российский лидер добиться аналогичного результата, поскольку региональная стабильность висит на волоске.
Тип: Анализ и комментарии
Анализ и предотвращение конфликтов
После вторжения России в Украину Армения, Азербайджан и Грузия разными способами пытались сбалансировать потребность в хороших отношениях с Москвой желанием поддержать территориальную целостность и суверенитет Украины.
У каждого есть причины для осторожности: Москва использовала продолжающиеся конфликты во всех трех странах, чтобы доминировать в своей самоопределенной сфере жизненно важных интересов. Пока эти конфликты сохраняются, Москва будет сохранять значительные рычаги влияния на Ереван, Баку и Тбилиси. Работа с ними для разрешения этих конфликтов и сохранения их суверенитета должна стать приоритетом для Соединенных Штатов и Европы.
Тип: Анализ и комментарии
Анализ и предотвращение конфликтов; Глобальная политика
24 апреля президент США Джозеф Р. Байден-младший признал массовые убийства и депортацию примерно одного миллиона армян в Турции в 1915 году геноцидом. В заявлении для прессы, опубликованном в День памяти жертв Геноцида армян, президент исправила историческую ошибку — неспособность прошлых президентов США признать преступления, совершенные против армян, геноцидом, — и подчеркнула приверженность США предотвращению будущих случаев геноцида и массовых зверств.
Тип: Анализ и комментарии
Права человека
Поскольку боевые действия из-за Нагорного Карабаха продолжают обостряться, Энн Филлипс из USIP анализирует сложные геополитические ставки, возникшие вокруг конфликта, который «закипал, прибывал и угасал с момента распада Советского Союза».
Тип: Подкаст
Анализ и предотвращение конфликтов; Мирные процессы
Просмотреть все публикацииВойна России на Украине и реконфигурация на Южном Кавказе
Комментарий 17 октября 2022
АФП/Сканпикс
Бронетранспортер (БТР) российских миротворческих сил находится над линией разграничения в районе села Чаректар 25 ноября 2020 года, поскольку Азербайджан заявил, что его силы вошли в Кельбаджарский район, второй из трех, которые будут возвращены Арменией в рамках сделки, положившей конец неделям боев за Нагорный Карабах.
Бронетранспортер (БТР) российских миротворческих сил находится над линией разграничения в районе села Чаректар 25 ноября 2020 года, поскольку Азербайджан заявил, что его силы вошли в Кельбаджарский район, второй из трех, которые будут возвращены Арменией в рамках сделки, положившей конец неделям боев за Нагорный Карабах.
В начале сентября 2022 года Азербайджан впервые за десятилетия начал массированный артиллерийский обстрел соседней Армении, применив военную силу за пределами спорной территории Нагорного Карабаха. Выбор времени не был случайным: российские войска были слишком активно задействованы в Украине, чтобы вмешиваться где-либо еще. Эта демонстрация бессилия ОДКБ как организации коллективной обороны и неспособности Москвы оказать военную помощь стратегическим партнерам, вероятно, окажет долгосрочное влияние на динамику безопасности на Южном Кавказе.
Интерес Азербайджана в первую очередь локальный — Зангезурский коридор, соединяющий Азербайджан через территорию Армении с его эксклавом, не имеющим выхода к морю, Нахичеванской Автономной Республикой.
Но более широкое значение Южного Кавказа заключается в том, что он является важным сухопутным мостом, соединяющим Черное и Каспийское моря, европейский мир и Азию. Таким образом, это область геополитической конкуренции. Вторжение России в августе 2008 года в суверенную Грузию было попыткой восстановить региональную гегемонию. Военное присутствие Москвы в регионе разморозило многочисленные локальные конфликты, совсем недавно вызвавшие вторую карабахскую войну осенью 2020 года. Милитаризация региона, в том числе присутствием российских войск (2 000 в Нагорном Карабахе, 3 500 в Гюмри и Эребуни и 7 000 в Абхазии и Цхинвальском регионе [так называемая Южная Осетия]) увеличили местные расходы на оборону (по данным SIPRI, Армения потратила в общей сложности 7,8 млрд долларов США [в среднем 3,7% ВВП] и Азербайджан 35,1 млрд долларов США [3,5% ВВП] между 1997 и 2021) усилила региональную нестабильность. Но последствия войны России на Украине предоставили новые возможности переломить эту тенденцию.
Азербайджан: получение цены на углеводороды
Богатый нефтью Азербайджан увеличил свой ВВП почти в 14 раз в период с 1997 по 2022 год. За тот же период он импортировал основных систем вооружения на сумму 4,1 миллиарда долларов США, в основном из России (52,1% закупок). ), Израиль (21,7%), Украина (9,9%), Беларусь (8,1%) и Турция (2,5%). Эти приобретения включали платформы ПВО, разведывательные и ударные БПЛА, противотанковые управляемые ракетные комплексы, высокоточные артиллерийские орудия большой дальности и крылатые ракеты воздушного базирования. Он также модернизировал наземные и воздушные платформы советских времен. Тем не менее, вмешательство Москвы во вторую карабахскую войну и последующее размещение войск в стратегически важном Лачинском коридоре помешали Баку в полной мере достичь своих военных целей, даже если он остался в значительно лучшем положении, чем Армения.
С тех пор президент Азербайджана Алиев быстро воспользовался полной приверженностью России войне на Украине и готовностью Запада уменьшить свою зависимость от российского природного газа.
Необъяснимые утечки в трубопроводе «Северный поток — 2» в Балтийском море еще больше укрепляют Азербайджан как альтернативного поставщика местных и среднеазиатских углеводородов. Действительно, председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен недавно посетила Баку, чтобы подчеркнуть потенциал Азербайджана как надежного и заметного энергетического партнера ЕС.
Алиев также может рассчитывать на некоторую политическую выгоду от этих отношений. Выступая в Пражском Граде во время первого в истории заседания Европейского политического сообщества, он заявил, что армяне, проживающие в карабахском регионе, являются гражданами Азербайджана с такими же правами, как и азербайджанцы, заявив при этом, что не будет обсуждать, как решать внутренние проблемы нации с любого международного учреждения, поскольку это чисто внутренние дела. Тем не менее, на встрече в Праге между премьер-министром Армении, президентом Азербайджана, президентом Франции и председателем Совета ЕС была достигнута договоренность.
Теперь ЕС направит миссию гражданских наблюдателей на армяно-азербайджанскую границу, размещенную на армянской стороне. Это усиленное международное присутствие будет способствовать миростроительству и региональной стабильности на благо каждого государства Южного Кавказа.
Армения: покинутая рассеянной Москвой
Армения была единственным оплотом Москвы на Южном Кавказе. По данным IISS, на российских базах в Гюмри и Эребуни размещено 3 500 военнослужащих, оснащенных реактивными истребителями, танками, БМП, артиллерийскими орудиями, ударными и транспортными вертолетами, а также системами ПВО. Помимо стратегического партнерства (обе страны являются членами СНГ, ОДКБ и Евразийского экономического союза), Москва является крупным поставщиком вооружений в Армению, поставляя, по данным SIPRI, более 80% закупленных систем вооружения на сумму 648 млн долларов США. Ереваном в течение 1997-2022. Ереван критически зависит от России, однако Россия отказалась помочь своему союзнику по ОДКБ, когда в сентябре Азербайджан обстрелял территорию Армении.
Вместо этого МИД России призвал к прекращению огня и дипломатическому решению. Неспособность Кремля проводить свою агрессивную внешнюю политику в регионе из-за того, что он отвлекся на Украину, может стать началом постепенного ослабления его влияния на Южном Кавказе.
Маловероятно, что Армения сможет в ближайшее время восстановить контроль, утраченный во время второй войны в Нагорном Карабахе. Премьер-министр Армении Пашинян заявил о своей готовности вернуть спорную территорию Азербайджану с рядом условий, таких как защита проживающих там армян и сохранение их автономии. Суровая реальность такова, что в сложившихся обстоятельствах это был бы лучший исход для Армении. Пашинян, пришедший к власти в качестве главы народно-демократического движения, не пользуется таким же уровнем доверия со стороны России, как его предшественники, и является первым главой правительства, не родившимся в Карабахе. Возвращение территории позволило бы Еревану избежать дальнейших потрясений, обеспечить безопасность армян в Карабахе и, наконец, уйти из сферы влияния России в сторону процесса европейской интеграции.
Грузия: сопутствующий ущерб и возможности
Стратегические интересы Грузии как единственного государства в регионе с явно прозападной внешней политикой заключаются в формировании привлекательности региона для Запада, противодействии влиянию России и подталкивании Армении и (менее вероятно) ) Азербайджан на пути к европейской интеграции. Этим интересам угрожала вторая карабахская война, результатом которой стал триумф авторитарного режима в Баку и поражение единственного другого государства в регионе с (хотя и гораздо менее развитым) демократическим характером. Три из четырех сухопутных соседей Грузии являются авторитарными режимами, а два собственных региона Грузии все еще оккупированы Россией. Единственное мирное решение для всего региона — это вступление Грузии в ЕС и НАТО, что позволит ей интегрировать абхазов и осетин без насилия и войны.
Азербайджан более важен для национальной безопасности Грузии, чем Армения. Партнерство двух стран началось в середине 2000-х годов со строительства нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан между Каспийским морем и Средиземным морем.
Ваш комментарий будет первым