Потрясающий рассказ о геологах, работавших в Монголии.
?
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Соблазн.
Рассказы ездового псаСоблазн
Хороша Ангара в мае, когда сойдет весь снег, останутся только серые сугробы под северными склонами холмов, когда взломает лед по Тасеевой и заревет на ангарских порогах полая вода, унося последние льдины в Енисей.
Леса ангарские, сплошь строевая сосна, обретут летний, светлый оттенок, а на березняки и осинники падет зеленый туман первого нежного листа.
Еще нету комара, и можно смело идти в лес и дышать, дышать густым, напитанным запахом хвои, смолы и горьких почек таежным воздухом — хоть ложкой его хлебай… и не надышишься.
Летели мы однажды спецрейсом в деревню Каменку, что на Ангаре, как раз в такой теплый и ясный майский день. Самолет был под завязку загружен имуществом геологической экспедиции; на тюках и ящиках расположилась партия бывалых, крепких геологов, повидавших тайгу и знающих ее как дом родной; с ними несколько женщин-геологинь, тоже, видать, не в первый раз отправляющихся в суровые ангарские леса.
Весной день год кормит; надо было успеть забросить имущество и управиться за этот короткий благодатный период со всеми делами — до жары, комаров и ливней.
Экипаж Ан-2 был молодой. Командир Толя Киселев летал в этой почтенной должности первый год, я долетывал свой срок вторым пилотом и готовился вскорости тоже пересесть на левое, командирское кресло. Естественно, опыта у нас, даже если собрать весь в кучу, было маловато, зато азарта и безрассудности вполне достаточно, для того чтобы вместо анализа чужих ошибок делать свои и уж на них учиться. Дело молодое… Ощущая всю значимость своей профессии, мы свысока поглядывали через плечо на симпатичных женщин… Денек прекрасный! Жизнь прекрасна!
Мысли о прекрасной жизни прервал влезший к нам в кабину деловой руководитель партии. Соблазняя акт-счетом на 25 часов, стал уговаривать нас приземлиться не на аэродром в Каменке (впрочем, там просто огороженная площадка да конус ветроуказателя), а подвернуть севернее и высадить их на площадке, недавно вырубленной в лесу, километрах в восьмидесяти вверх по речке Каменке.
Мы задумались. Двадцать пять часов на дороге не валяются — поди еще налетай их… это ж четыре дня работы, а тут — за три часа обернемся.
Бородатый геолог, сверкая лукавыми глазками, клялся и божился, что площадка хорошая, на бугре (мы опасались, что грунт еще не просох), что дни стоят солнечные, что туда уже летали Ан-2… им, геологам, там остается самая малость до места работы; надо успевать, а попробуй-ка добираться из Каменки — на чем ты затащишь тонну груза за сто верст — на бабах?
Бабенки, правда, были дебелые, выпуклые такие… жалко запрягать-то… красоту портить в постромках…
Мы размышляли. Если рискнуть и сесть на эту площадку, то акт-счет на 25, нет, на 30 часов (выторгуем у геолога еще пять!) даст нам возможность расписать фиктивные полеты на четыре дня вперед, сэкономить топливо, получить за это какие-никакие премиальные. Барограммы полетов нарисуем (первое, чему учат в курилке молодых вторых пилотов опытные коллеги), задания на полет сами выпишем, штампы поставим… Будут же дни с нелетной погодой — вот на эти числа и выпишем задания. Чик-чик — за полмесяца санитарную норму отлетал — и спи-отдыхай… да еще и премиальные…
Во времена моей молодости такое разбазаривание государственных средств, приписки и обман практиковались в авиации спецприменения повсеместно.
Не в ущерб делу, конечно. Все делалось за счет внутренних резервов авиации: спрямление маршрутов, полеты над горами в облаках, перегруз самолетов, посадки по заказу на подобранные с воздуха площадки… Это, понятно, требовало достаточной квалификации, оглядки, опыта, но устраивало обе стороны. Заказчику выгоднее было выбросить лишнюю сотню тысяч на самолет, чем полторы — на переброску по бездорожью своих многочисленных людей с их грузом. Летчики обычно не отказывались от лишних часов, которые умеючи, с оглядкой, можно превратить в деньги.
Очевидно, и нашего начальника партии страшила тягомотина добывать транспорт в деревне, убиваться в тайге, теряя силы и драгоценное время. Гораздо проще бросить экипажу с барского плеча заработок на четыре дня вперед, зато тебя доставят до места с комфортом, сегодня, сейчас — и дешевле обойдется.
Майский день, воскресенье… Мы висели над Ангарой; самолет ощутимо покачивали восходящие потоки — парила земля, прогреваемая долгожданным ласковым солнцем.
По сибирским понятиям — поздняя теплая весна, земля только начала подсыхать, жарки еще не зацвели.
Вот мы и сомневались: насчет непросохшей земли. О площадке этой мы слыхом не слыхали — все кругом облетано, все площадки известны наперечет… а тут новая. Какой там грунт, какие подходы…
А что — давай залетим да глянем. Подвернули севернее, вышли на речку и пошли по ней вверх, по подсказкам ушлого геолога.
Опыт полетов с подбором посадочных площадок с воздуха у нас какой-никакой был: мне доводилось летать с подбором в составе закрепленного экипажа, Толя тоже не раз участвовал в законных или незаконных посадках вне аэродрома.
Поэтому мы уверенно принялись за дело: осмотр площадки и подготовку к возможной посадке.
Прежде всего определили длину площадки. Зашли с одним курсом, строго выдерживая постоянную скорость, засекли секундомером время пролета от торца до торца, потом то же самое с обратным курсом. Сложив и разделив пополам секунды, получили среднее от двух замеров время пролета, так называемое штилевое. Умножили скорость полета в метрах в секунду на штилевое время пролета и получили длину площадки в метрах: что-то около 400 метров. Такая вот арифметика.
Как ни старались, а ветер определить не смогли. Время пролета площадки с обоими курсами было примерно одинаковым, ну, чуть вроде тяга с одной стороны, но это могла быть и погрешность замера. У земли не было ни дымка, ни тени от облачка, и вершины деревьев не шелохнутся. Нет ветра. Штиль.
На маленькую площадку всегда лучше садиться при хорошем ветерке: длина пробега и разбега значительно сокращается. Тут нам не повезло. Придется моститься на самый край, чтобы хватило на долгий пробег.
Взлететь-то на пустой машине не проблема и без ветра. Главное — сесть и не выкатиться.
Подходы к площадке хорошие: мелколесье и в обе стороны уклон. В одну сторону он пологий, переходящий в заболоченный кустарник, а в другую — лысая макушка бугра и сразу крутой спуск к реке.
Лучше садиться на уклончик — от кустарника и мелколесья на бугор. Там, на бугре, суше земля и меньше вероятность увязнуть при торможении в конце пробега. И пробег на горку будет покороче. Избушка в ближнем правом углу, у болота — вот и посадочный знак: чуть перелететь и мягко, на газочке нащупать землю.
Подвели машину пониже и прошли над площадкой на двух метрах, стараясь подробнее рассмотреть поверхность: не размокший ли грунт, нет ли ям и камней. По центру площадки было вполне сухо, пробивалась травка и желтели кое-где одуванчики. Не было ни пней, ни канав, ни подозрительных потемнений грунта. Похоже, можно сесть.
Гордые своим знанием, опытом, умением, мы вдохновенно работали. Мы — мастера; смотрите, как это делается!
Геолог глядел во все глаза, и едва командир через плечо небрежно обронил «годится, сядем», тихо слинял в салон.
Дело выгорало.
Кое-какие опасения у нас все же остались, и мы приказали переместить часть груза в хвост, откинуть боковые сиденья, сесть на них и пристегнуться всем. Груз в хвосте должен был служить противовесом на случай, если бы машина стала увязать на пробеге и пошла на нос.
Подкрались издалека, на малой скорости, с закрылками в промежуточном положении. Сели на газу, готовые при малейшем намеке на более резкое, чем положено, торможение, немедленно дать взлетный режим, довыпуском закрылков выдрать машину из вязкого грунта и уйти. Машина, подвешенная на остатках подъемной силы, мягко катилась, как по асфальту, и командир убрал газ. Самолет остановился на самом бугорке как ни в чем не бывало.
Вот здесь бы и стоп! — и оглядеться.
Но уж больно мы возгордились своим мастерством: чик-чик — и в дамках! По просьбе трудящихся — нам это запросто! — командир развернул машину вправо на 180, и мы покатились вниз, к избушке, чуть левее своих следов, но все же опасаясь уходить от них к обочине.
Избушка приближалась, командир взял чуточку левее…Весьма неожиданно самолет вдруг грузно осел в грунт и пошел на нос, так, что мы едва успели хлопнуть по сектору газа; командир выключил магнето, шваркнула зелень из-под винта, и, как у нас говорят, палка встала. Машина остановилась, хвост опустился; нос продолжал потихоньку оседать. Ударило жаром в лицо.
— Вон из самолета! — в два горла завопили мы пассажирам. Перепуганные геологи и геологини горохом высыпались на траву. Мы выскочили следом и увидели весьма неприглядную картину.
Машина забурилась по самые оси; две глубокие канавы тянулись за колесами. Пропеллер, прорубив жидкий мох и траву, достал песок и вырыл канавку в грунте, к счастью, без камней; концы лопастей, когда-то окрашенные желтой краской, сверкали голым металлом.
«Вляпались. Не вылезти самим. Нужен трактор. Или вертолет…» — Мысли беспорядочно скакали в пустой голове. Звенело в ушах.
«Чик-чик»… Мужская половина выматерилась, женская подавленно молчала.
Свежий, смолистый, густой — хоть ложкой хлебай — воздух комом застрял в горле. Слышно было, как потрескивает, остывая, тысячесильный двигатель. Дробь дятла ударила по ушам. Сигарета дрожала в пальцах. Между лопаток противным ручейком тек пот.
Время шло; нас должны были хватиться: что-то долго не возвращается из Каменки борт, не случилось ли чего?
Слабая надежда была на то, что наша дальняя коротковолновая связь частенько барахлила, и, случалось, борт докладывал о себе по УКВ, уже на подлете к базе, сам или через борты, обычное дело.
Ну а если таки хватились и объявили тревогу, начали поиски?
Вот тут мысль об ответственности встала перед нами во всей жестокой реальности. Дело пахло снятием с летной работы: самовольное изменение задания на полет, посадка на подобранную с воздуха площадку, экипажем, не имеющим допуска к данному виду работ, — короче, прокурор сформулирует…
Но делать нечего. Надо выбираться. Пока мы переваривали эмоции, бывалые геологи действовали.
Мы курили, матеря себя за легкомыслие, геологов за настырность, — а мужики, чувствуя вину, работали как черти: выметали из самолета груз, достали топоры, свалили сосну, обрубили, сделали вагу. Им не привыкать в тайге: что лошадь с вьюками дружно вытаскивать из болота, что грузовик, что вот — самолет. Наломали досок с крыши избушки, выкопали несколько пней, намостили их около колеса, выкопали впереди пологие канавки. Дружно вместе мы навалились на вагу, посадив на самый комель толстозадых геологинь. Под русское «раз-два-взяли!» колесо чуть приподнялось. Забили под него доски, настелили в канавку. Потом всю операцию повторили у другого колеса. Когда самолет встал на доски, винт чуть приподнялся над землей.
Загнали несколько человек за пятнадцатый шпангоут, в самый хвост — для противовеса. Экономя аккумулятор, заставили двух мужиков крутить «ручку дружбы» в салоне; завыл раскручиваемый маховик стартера.
Горячий двигатель запустился с первой вспышки. Я встал перед самолетом и, следя за колесами, руководил движением; Толя газовал.
Мотор ревел сильнее и сильнее; командир очень осторожно добавлял обороты. На взлетном режиме машина выползла из западни и по доскам, уложенным в канавках, рванулась, чуть с разворотом вправо, к спасительному твердому грунту. Но не успел я скрестить руки: «Стоп!» — как она опять ухнула, сорвавшись левым колесом с края гнилой доски. Снова вылетел мох из-под винта, и ухнуло мое сердце…
Все началось сначала: опять вага, канавки, доски, «ручка дружбы», газы — и опять через пару метров провалилась, уже обоими колесами. Но уже не на такую глубину! И снова: вага, доски, газы… И так несколько раз мы повторяли трудоемкую операцию, норовя вывернуть поближе к центру площадки, к своим следам.
Господи, кончится ли это судорожное, рывками, перемещение? Сердце колотилось где-то в горле, во рту пересохло, а в пустом горячем черепке билась о кость одна мысль: «скорее, скорее… время уходит!»
Наконец, мокрые, злые, измотанные, измазанные свежей смолой и грязью, выползли мы с машиной на середину площадки, выключились и, дыша как загнанные лошади, уселись перекурить и принять дальнейшее решение.
Выруливать вниз, к началу наших следов, где приземлились, не было смысла: там болото. Разумная предосторожность, посадка на газочке, спасла нас от реальной возможности встать на нос, а может, и вовсе скапотировать через нос на спину — именно в том месте площадки. Нет уж: если взлетать, то только отсюда.
Взлетать на горку с места, где мы сейчас стоим, страшно: дистанция разбега мала — и сразу крутой уклон к реке… не успеешь оторваться, как скатишься в речку. Взлетать вниз, на болото — увязнешь и скапотируешь на середине разбега. А ветерок дует таки с бугра — слабенький, чуть порывами, дунет и затихнет. Вот и думай.
Решили взлетать все-таки на бугор. Если не оторвемся перед обрывом, перевалим через бугор и довыпустим закрылки, поддержим машину, а там — яма; пусть со снижением, но самолет должен разогнаться, ведь пустая машина…
Я замерил шагами, какой длиной площадки мы располагаем для взлета: примерно 190 метров. Всю землю до самого конца истыкал сухим прутом: вроде твердый грунт.
Никогда так дотошно не рассчитывал я параметры взлета; никогда так реально не требовалось учитывать и вес, и температуру, и ветер, и уклон, и состояние грунта… Впервые я шкурой уяснил, от чего конкретно зависит длина разбега и что такое есть предел: или — или.
Поставили двух женщин наверху, на бугорке с платками в руках: как только дунет хороший ветерок с бугра нам навстречу, чтоб махнули — и мы сразу начнем разбег.
Второпях попрощались с геологами… хорошие, близкие, родные ребята и девчата… как работали, как старались выручить… эх, русские люди же…
Время поджимало: уже солнце стало клониться к западу. Начальник партии, виновато заглядывая в глаза, рассыпался в извинениях и благодарностях, сунул подписанный акт-счет на сорок часов — за неувязку и риск. Мы взяли. Нам было как-то все равно; стоимость бумажки померкла в треволнениях дня.
Я залез в самый хвост, готовый, как только наберем скорость, рвануть в кабину на свое место. Мотор молотил, потом взревел; мы помчались.
Хвост подпрыгивал; я уперся руками и ногами и старательно исполнял роль противовеса, пока не почувствовал, что вот-вот оторвемся. Стремительно помчался в кабину, в лобовое стекло увидел только: обрыв приближается, две фигурки машут платками…
Довыпускать закрылки не понадобилось: за пятьдесят метров до обрыва мы воспарили над землей; откос круто ушел вниз, и Толя заложил вираж в сторону Енисейска.
Я вышел в салон и принялся настраивать капризную дальнюю радиостанцию, висящую на стенке за спиной моего кресла. Ожидая расспросов и нотаций, связался с флегматичным диспетчером, доложил о взлете с Каменки, получил равнодушную команду: «Пролет Назимова доложите»…
Назимово, кстати, находится севернее Енисейска, вниз по Енисею. Диспетчер перепутал его со Стрелкой, что в устье Ангары. Да, по-моему, ему этот рейс был до лампочки: в те времена диспетчерами МВЛ, местных воздушных линий, кто только не работал — иной раз и вовсе далекие от авиации люди.
Силы покинули нас. Грязные, серые, смертельно усталые, висели мы на штурвалах.
И только качали головами: «Ну, машину создал Антонов! Ну, ласточку!»
Месяца через два случайно услышали мы на разборе, что та площадка вырублена была парашютистами-пожарными, потушившими горящий лес в районе старой охотничьей избушки. Предназначалась она для посадки вертолета, чтоб забрал пожарных вместе с их хозяйством. Мы случайно стали первооткрывателями этого аэродромчика на своем Ан-2. Лукавил начальник партии, ох, лукавил… Насколько помню, никто потом садиться там даже зимой не рисковал, да и нужды не было. Постепенно площадка заросла подлеском, а через десяток лет никто даже и предположить не смог бы, что прекрасный самолет Ан-2 взлетел на колесах с ее середины. Я ж говорю: ласточка…
А как вспомнишь тот страх, что мы пережили на этой площадке, то и акт-счета на сорок часов не надо: я б свои заплатил… если б знал, чем оно обернется
Тонкий соблазн
Тонкий соблазн Обсуждали, что – делать; и чувствовался во мне странный зуд: доходить до всего; изученье Тунисии, нравы, история, быт развернувшейся Африки будит во мне вовсе новую жилку; предпринимателя, авантюриста; я чувствовал то, вероятно, что чувствовал Пржевальский,
Жизнь в абсурде и соблазн чистого эстетизма
Жизнь в абсурде и соблазн чистого эстетизма
Теперь мы ясно представляем, какова, по мнению Сартра, «природа человека»[35] и что за препятствия возникают на трудном его пути к самому себе — к подлинному бытию «в истине».
Перейдем снова на другой уровень анализа: от
Соблазн
Соблазн Каждую ночь дежурнячки выводили меня в дежурку при ШИЗО и там оставляли наедине c тарелкой еды и белой булкой. Признаюсь, это была тяжелая пытка. Я готова была съесть, как изысканное лакомство, заплесневелые отруби и гнилую свеклу. А здесь передо мной стояла миска
Соблазн
Соблазн Хороша Ангара в мае, когда сойдет весь снег, останутся только серые сугробы под северными склонами холмов, когда взломает лед по Тасеевой и заревет на ангарских порогах полая вода, унося последние льдины в Енисей.Леса ангарские, сплошь строевая сосна, обретут
Соблазн
Соблазн
Хороша Ангара в мае, когда сойдет весь снег, останутся только серые сугробы под северными склонами холмов, когда взломает лед по Тасеевой и заревет на ангарских порогах полая вода, унося последние льдины в Енисей.
Леса ангарские, сплошь строевая сосна, обретут
Соблазн
Соблазн Хороша Ангара в мае, когда сойдет весь снег, останутся только серые сугробы под северными склонами холмов, когда взломает лед по Тасеевой и заревет на ангарских порогах полая вода, унося последние льдины в Енисей.Леса ангарские, сплошь строевая сосна, обретут
Кавказский «соблазн»
Кавказский «соблазн» В Оружейной палате Московского Кремля хранится знаменитый трон Бориса Годунова, присланный в дар персидским шахом Аббасом с послом Лачин-беком в 1603 году[666]. «Златый трон прежних государей персидских», подаренный царю Борису Федоровичу, был зримым
Запад: соблазн любви и ненависти
Запад: соблазн любви и ненависти Действительные идейно-политические «западные ценности», в особенности после известных балканских событий, справедливо представляются русскому человеку как кодекс вопиющего лицемерия, и на этот счет ныне и ранее сказано и написано
Соблазн Британии
Соблазн Британии Чтобы получить правильное представление об истинных намерениях Гитлера относительно Великобритании, нужно иметь в виду, что по крайней мере уже последние десять лет Гитлер вполне отдавал себе отчет в том, что Германия может стать господствующей силой в
Соблазн
Соблазн
Каждую ночь дежурнячки выводили меня в дежурку при ШИЗО и там оставляли наедине c тарелкой еды и белой булкой.
Признаюсь, это была тяжелая пытка. Я готова была съесть, как изысканное лакомство, заплесневелые отруби и гнилую свеклу. А здесь передо мной стояла миска
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Соблазн (Jailbait)
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Соблазн (Jailbait) Впервые я увидел Reverend Black & Rocking Vicars в Манчестерском клубе «Оазис». «Оазис» был местом, где играли все успешные рок-группы. Я сразу обратил своё внимание на Vicars. У барабанщика было две бочки — это я видел впервые, и он сидел впереди. На них были
Соблазн самоубийства
Соблазн самоубийства Самоубийство было манией Маяковского. Он думал о нем неотступно, грозился им и постоянно примерял его к себе. Художница Евгения Ланг[74] рассказывала в 1971 году Рудольфу Дуганову[75] и мне, как пятнадцатилетним подростком Маяковский внушал ей, что только
Глава 3.
Соблазн и шок по Сан-ЛорануГлава 3. Соблазн и шок по Сан-Лорану Его имя – легкое и изящное, как стремительный полет лани. Его жизнь – сказка. Его творения – легендарны. Возможно, как никто другой на свете, он понимал женщину. Чувствовал ее. Жил для нее. Он нашел в себе дерзость сказать: «Я придумал ее
Лучшие книги по геологии, которые на самом деле не о горных породах
Дэвид Б. Уильямс- Веб-сайт
- Твиттер
- Новостная рассылка
Кто я?
В течение последних двух десятилетий я писал о пересечении людей и мест, особенно с точки зрения геологии и о том, как это влияет на нашу жизнь. Мои девять книг включают Слишком высоко и слишком круто: изменение топографии Сиэтла , Кэрнс: Вестники в камне и Хоумуотерс: Человеческая и естественная история Пьюджет-Саунд . Все они имеют цель помочь людям развить лучшую связь с окружающим их миром природы.
Книги, которые я выбрал и почему
Shepherd поддерживается читателем. Мы можем получать партнерскую комиссию, когда вы покупаете по ссылкам на нашем веб-сайте. Этот так мы финансируем этот проект для читателей и авторов (узнать больше).
К Клэр Дадман,
Почему эта книга?
В этом блестящем, вызывающем воспоминания и образном романе Клэр Дадман написала беллетризованную автобиографию Альфреда Вегенера. Наиболее известный своим предложением 1912 года о дрейфе континентов, Вегенер был первоклассным метеорологом, полярным исследователем и воздухоплавателем (он установил рекорд по самому продолжительному непрерывному полету). Проникновение Дадмана в личность Вегенера, трудности, с которыми он столкнулся в своем предложении, и его любовь к науке просвечивают и создают уникальный и запоминающийся портрет блестящей и увлекательной жизни.
К Клэр Дадман,
Почему я должен это читать?
1
автор выбрал
Однажды лед обнаружит всех мертвых
как одна из их любимых книг, и они делятся
почему вы должны это прочитать.
О чем эта книга?
Вымышленная биография немецкого метеоролога Альфреда Вегенера рассказывает об ученом-новаторе с момента его рождения в 1880 году до его последнего исследования Арктики в 1930 году, обсуждая необычные научные приключения и подвиги, которые ознаменовали его жизнь — от рекордного дальнего полета на воздушном шаре в 1906, его ужасному опыту во время Первой мировой войны, его борьбе за защиту своих противоречивых теорий. Первый роман. Перепечатка.
Изучить
- Похожие книги
- Списки книг с этой книгой
- Почему людям нравится эта книга?
Темы
- Геология
- Мировая война 1
Жанры
- Скоро!
- Предварительный просмотр
- Книжный магазин.org
- Амазонка
К Барри Лопес (редактор), Дебра Гвартни (редактор),
Почему эта книга?
Барри Лопес и более 40 его сотрудников глубоко погружаются в язык земли, предоставляя красочные, литературные, а иногда и самоуверенные определения для более чем 850 ландшафтных терминов, многие из которых обязаны своим существованием геологии, например, «аа», эрг, сликрок и ярданг.
Книга является важным и своевременным вкладом в бесчисленное множество способов, которыми геология влияет не только на место, но и на язык. Эта книга для всех, кто хочет больше узнать об Америке, природе ее ландшафта и ее истории, а также развить лучшую связь с местом. Или для тех, кто хочет правильно использовать такие прекрасные термины, как «куриная голова», «наббл», «глухарь» и «спасибо, мэм».
К Барри Лопес (редактор), Дебра Гвартни (редактор),
Почему я должен это читать?
1 автор выбрал Домашняя площадка как одна из их любимых книг, и они делятся почему вы должны это прочитать.
О чем эта книга?
Провозглашенная рецензентами «шедевром», «великолепным и увлекательным» и «чистым удовольствием», книга «Домашняя земля: язык американского пейзажа» была опубликована осенью 2006 года в твердом переплете. Он был встречен выдающимися отзывами и высокими продажами, выдержав три тиража. Мечта любителя языков, этот дальновидный справочник оживил язык описания американского ландшафта, объединив географию, литературу и фольклор в одном томе.
Это полностью переработанное издание популярного справочника в твердом переплете почти карманного формата. Home Ground объединяет 45 поэтов и писателей, чтобы создать более 850 оригинальных определений слов, описывающих наши земли и воды. В…
Изучить
- Похожие книги
- Списки книг с этой книгой
- Почему людям нравится эта книга?
Темы
- География
Жанры
- Скоро!
- Предварительный просмотр
- Книжный магазин.org
- Амазонка
К Скотт Рассел Сандерс,
Почему эта книга?
Геология формирует не только землю, но и жизнь тех, кто добывает камень. Редко эта связь между человеком и камнем изображается лучше, чем в вдумчивых эссе Скотта Рассела Сандерса об известняковых землях вокруг Бедфорда, штат Индиана. Изящной и уважительной прозой он рассказывает истории об «участке земли, где в результате геологических случайностей образовался особый вид камня, и где пейзажи, города и сами люди несут на себе печать этого камня».
И, если вы хотите увидеть эту историю в фильме, я также могу порекомендовать один из моих любимых фильмов, «Отрыв», юмористический и страстный изображение жизни и езды на велосипеде по известняковой стране.
К Скотт Рассел Сандерс,
Почему я должен это читать?
1 автор выбрал В стране известняка как одна из их любимых книг, и они делятся почему вы должны это прочитать.
О чем эта книга?
На участке земли в южной Индиане появился камень для многих самых известных зданий страны, в том числе Вашингтонского собора, Пентагона, Эмпайр-стейт-билдинг и чикагской башни Трибьюн. Если вы живете где-нибудь в пределах сорока восьми штатов, вы, вероятно, живете в нескольких минутах ходьбы от библиотеки, банка, памятника, церкви, дома или небоскреба, построенного из известняка Индианы. В «Стране известняков» рассказывается история камня, от его геологического происхождения до истории добычи и до наших дней. Сандерс записывает фольклор, ремесла, самобытную культуру, выросшую вокруг известняка Индианы.
Прежде всего мы…
Изучить
- Похожие книги
- Списки книг с этой книгой
- Почему людям нравится эта книга?
Темы
- Индиана
- Геология
Жанры
- Скоро!
- Предварительный просмотр
- Книжный магазин.org
- Амазонка
К Рик Басс,
Почему эта книга?
Геолог-нефтяник, работающий на юге Америки, Рик Басс поэтично пишет о геологии, личностях и проблемах отрасли, которую он явно любит. Я не согласен с ним в том, что добыча нефти — это отличная отрасль, и чувствую, что он упустил ее недостатки, но я ценю его идеи, наблюдения и замечательные рассказы о жизни геолога в полевых условиях. Кроме того, редко вы встретите кого-то, кто любит классическую кока-колу.
К Рик Басс,
Почему я должен это читать?
1
автор выбрал
Примечания к маслу
как одна из их любимых книг, и они делятся
почему вы должны это прочитать.
О чем эта книга?
Автор этой книги — геолог-разработчик, консультирующий нефтяные компании, где бурить и как оценивать количество нефти. В книге описываются его размышления о жизни, о природе и волнении открытия нефти.
Изучить
- Похожие книги
- Списки книг с этой книгой
- Почему людям нравится эта книга?
Темы
- Геология
- Юг
Жанры
- Скоро!
- Предварительный просмотр
- Книжный магазин.org
- Амазонка
К Кит Хейер Мелдал,
Почему эта книга?
Простая, но глубокая идея легла в основу первой книги геолога Кита Мелдаха: как геология повлияла на пионеров золотой лихорадки. Сплетая рассказы пионеров, современную науку и полевые исследования, он рисует уникальную и убедительную картину западной миграции и того, как капризы драматического ландшафта разыгрывались как в малом, так и в большом.
Хотя золото было движущей силой многих аргонавтов, вскоре они поняли, что каменистый мир повлияет на них задолго до того, как они достигнут желаемого места назначения.
К Кит Хейер Мелдал,
Почему я должен это читать?
1 автор выбрал Тяжелая дорога на запад как одна из их любимых книг, и они делятся почему вы должны это прочитать.
О чем эта книга?
В 1849 году известие об открытии золота в Калифорнии вызвало огромную волну эмиграции в сторону Тихого океана. Соблазненные обещанием богатства, тысячи поселенцев покинули леса, дожди и плодородную почву востока Соединенных Штатов в пользу неотесанных земель американского Запада. Драматическая местность, которую они с трудом преодолевали, теперь настолько знакома нам, что трудно представить, насколько пугающими — даже богом забытыми — казались нашим предкам ее отвесные скалы и бесплодные пустыни. вместе эпопея по суше…
Изучить
- Похожие книги
- Списки книг с этой книгой
- Почему людям нравится эта книга?
Темы
- Геология
- География
- Американский Запад
- Пионеры
Жанры
- Скоро!
- Предварительный просмотр
- Книжный магазин.
org - Амазонка
org5 списков книг, которые, как мы думаем, вам понравятся!
Лучшие книги на планете Земля
Лучшие книги по геологии, которые рассказывают великие истории
Лучшие книги по геологии для самых крутых
Лучшие книги для детей всех возрастов о геологических чудесах нашей планеты
Лучшие книги для путешествий Геология Калифорнии
Увлекающийся геология, география, и Индиана?
Более 7000 авторов порекомендовали свои любимые книги и то, что им в них нравится. Просмотрите их подборку лучших книг о геология, география, и Индиана.
Геология
Изучите 37 книг по геологии
География
Исследуйте 20 книг по географии
Индиана
Исследуйте 27 книг об Индиане
И 3 книги, которые, как мы думаем, вам понравятся!
Мы думаем, вам понравится Основы геологии , Анналы прежнего мира ,
и Неровная земля если вам нравится этот список.
Расцвет геофизической фантастики: семь книг о переделке мира
Хотя наука — широкое и разнообразное занятие, научная фантастика имеет тенденцию сосредотачиваться почти исключительно на астрономии и физике, время от времени погружаясь в медицину. Но это меняется. Такие пионеры, как Урсула Ле Гуин, начали сосредоточивать антропологию и социологию в этом жанре пятьдесят лет назад, и сегодня мы видим научную фантастику, которая исследует науку об окружающей среде, молекулярную биологию, неврологию и многое другое. Больше всего мне нравится геология, также известная как наука о Земле, или, если вы не в теме нашего маленького голубого шарика, планетарная наука.
Мой новый роман «Будущее другой временной шкалы » посвящен геологам, путешествующим во времени, и меня вдохновляют другие книги, в которых основное внимание уделяется работе людей, которые пробуют на вкус горные породы, контролируют тектонику плит и исследуют экосистемы других миров. Вот семь работ, которые определяют новый поджанр научной фантастики о Земле.
Трилогия «Расколотая Земля» Н. К. Джемисина
Возможно, наиболее очевидным примером научной фантастики по наукам о Земле является широко известная серия Джемисин об «орогенах», усовершенствованных людях, которые могут управлять планетарными процессами с помощью своего разума. Орогенез — это слово, заимствованное из геологии, и относится к событию, которое деформирует или изменяет форму планетарной коры на краю тектонической плиты. Орогенезом может быть землетрясение, извержение вулкана или эрозия — и он может вызвать образование океанов, подъем гор и откалывание ледников. В романах «Расколотая Земля» наши главные герои связаны таинственной силой со своей планетой и могут вызывать или останавливать горообразования. Джемисин не только изобрела удивительную сверхдержаву, но и построила ее на основе тектоники плит. Забавный факт: знаете ли вы, что тектоника плит была принята в качестве теории только в 19 веке?60-е? До этого господствующая наука не принимала идею о том, что континенты постоянно движутся.
Теперь мы знаем, что место, которое мы называем «землей», на самом деле представляет собой всего лишь несколько тонких корок, скользящих по поверхности моря перегретой жидкой породы под высоким давлением.
Купить трилогию «Наследие» по адресу:
Crystal Singer , Энн Маккефри
Я читал этот роман в детстве, и он полностью поразил меня. Действие происходит в космической цивилизации, которая зависит от особого вида кристаллов для питания своих космических кораблей. Загвоздка в том, что этот кристалл можно найти только на одной планете, и рабочие добывают его, напевая с идеальным тоном, чтобы отколоть безупречные куски. Геологическая подоплека этой истории, по общему признанию, не очень научна. Но идея уменьшающегося планетарного ресурса, который подпитывает экономику, как нефть или редкий земной элемент, витает в воздухе. Кроме того, один из многих странных сюжетов в этой книге связан с шахтерами, страдающими от проблем со здоровьем, что приводит к подобласти геоздоровья (да, это реальная область научных исследований).
Напоминает Dune , Crystal Singer исследует пересечение геологии и горнодобывающей промышленности. Плюс пение!
Купить Crystal Singer у:
Arctic Rising и Hurricane Fever , by Tobias Buckell
В будущем, когда арктические льды растаяли, новые нации образовались в арктических морях погружены в поднимающиеся воды Атлантики и Тихого океана. Сумасшедшие геоинженеры сражаются с младшими поселенцами в этих триллерах о будущей Земле, чей климат настолько отличается, что это все равно, что быть другой планетой. В конце концов, наука о Земле не останавливается на коре планеты. Одна из центральных предпосылок геонауки состоит в том, что планета и ее атмосфера являются частью одной и той же системы, обменивающейся газами и другими материалами в бесконечном взаимозаменяемом процессе. Вот почему искусная дуология Бакелла о политике изменения климата является ключевой для поджанра научной фантастики о Земле.
Купить Arctic Rising по адресу:
Боги, монстры и счастливый персик , Келли Робсон
В новелле Робсона о путешествующих ученых-экологах найдется много времени, чтобы развлечь любителя геофизической фантастики.
будущая версия Канады. Есть бесконечные встречи с руководителями отделов и отупляющие заявки на гранты, которые представляют собой грязные бюрократические кусочки ведения геологии, и все это глубоко реалистично. Но лучше всего то, что люди используют путешествия во времени, чтобы получить образцы окружающей среды из доантропоценового мира. Как только у них появится базовое представление о том, какими были глобальные экосистемы до того, как человечество разрушило планету, они смогут начать устранять ущерб. Забавная, умная и очень шаткая, эта новелла обязательна к прочтению для поклонников поджанра.
Купить «Боги, монстры и счастливый персик» по адресу:
2312 , by Kim Stanley Robinson
Вероятно, Робинсон пишет еще одну геонаучную фантастику о земле, формирующей трилогию. В 2312 году он возвращается в мир Красного Марса, но берет за основу всю солнечную систему. Люди колонизировали и терраформировали многие планеты, астероиды и луны.
Это дает Робинсону шанс показать нам, как планеты функционируют как массовые химические эксперименты, свойства которых могут меняться на протяжении столетий. Люди бомбардируют Венеру астероидами, чтобы изменить ее температуру, и построили на Меркурии город на колесах, который никогда не попадает под прямые солнечные лучи. Земля тоже претерпевает трансформацию, поскольку защитники окружающей среды уничтожают краеугольные виды и используют футуристические геотехнологии, чтобы снова поднять Флориду над уровнем моря. Наука реалистична, а экополитика кажется правдоподобной экстраполяцией сегодняшних дебатов об изменении климата.
Купить 2312 по адресу:
Серия «Убийца» Марты Уэллс и дуология «Честь Корделии» Лоис Макмастер Буджолд . Это старый троп в научной фантастике, и он часто встречается в историях Золотого века о людях, исследующих другие миры. Часто они берут пробы окружающей среды и изучают геологию с целью будущих операций по добыче полезных ископаемых.
Сериал «Робот-убийца» начинается с того, что группа приземляется на планету и изучает ее в поисках ресурсов, в то время как команда Корделии в дилогии Буджолд, с которой началась ее легендарная сага о Форкосиганах, похоже, проводит фундаментальные исследования ради научных открытий. В любом случае группа планетологов играет ключевую роль в геофизической фантастике, потому что они рассматривают планеты как целостные системы, рассматривая все, от их внутреннего состава и экосистем до атмосферы и магнитного поля.Купить All Systems Red по номеру:
Купить Cordelia’s Honor по номеру:
Теперь, когда у вас есть большой список для чтения, вперед и наслаждайтесь своими планетами!
Аннали Ньюитц — американский журналист, редактор и автор художественной и документальной литературы. Они получают стипендию Knight Science Journalism Fellowship от Массачусетского технологического института и написали для Popular Science , The New Yorker и Washington Post .
Ваш комментарий будет первым