События 93 года: Война у Белого дома – Картина дня – Коммерсантъ — Транспортная компания «Гранд Атлантис»

Содержание

«Черный Октябрь» 1993-го: чья взяла?

Исполнилось четверть века с момента окончания октябрьских событий 93-го года, но вокруг них до сих пор ведутся споры.
Октябрь 93-го года сыграл ключевую роль в судьбе отечественного парламентаризма, отечественной демократии.
События октября 93-го года – ключ к новейшей истории России.
Если мы должны формировать уважение к закону, к Конституции, к праву, то не может быть исключений даже для президентов.
Мы живем в своеобразной стране, где лидеру дозволено все.

Ведущий – Владимир Кара-Мурза – старший

^{Видеоверсия программы}

Владимир Кара-Мурза-старший: Сегодня исполнилось четверть века с момента окончания октябрьских событий 93-го года. О том, какую роль они сыграли в судьбах российского парламентаризма, мы поговорим с одним из политзаключенных того времени, с народным депутатом РСФСР Ильей Константиновым.

Илья Владиславович, какова роль октября 93-го года в судьбах отечественного парламентаризма?

Илья Константинов: Октябрь 93-го года сыграл ключевую роль в судьбе отечественного парламентаризма, отечественной демократии. 93-й год – это ключ к новейшей истории России. До 93-го года стоял вопрос о выборе пути. Были развилки. А 93-й год расставил все точки над «i» и показал, что авторитаризм, имитационная демократия, политическая система, близкая к самодержавию, – это тот путь, по которому Россия шла несколько веков, и видимо, нам так и не удалось свернуть с этого пути.

Владимир Кара-Мурза-старший: А как вы отмечаете эту скорбную дату?

Илья Константинов: Эта дата действительно скорбная, потому что 3–4 октября 93-го года погибла масса людей в Москве, у телецентра «Останкино», у здания Верховного Совета на Краснопресненской набережной. По официальным данным Генпрокуратуры Российской Федерации – 152 человека.

Но, может быть, даже больше. Ведь в этих событиях участвовали и не граждане России, не москвичи, приезжие из Прибалтики, из Молдовы, из Абхазии и так далее. И я не думаю, что этих людей кто-то очень интенсивно разыскивал. Полагаю, что если они оказались в числе убитых, то их смерть вполне могла быть скрыта органами следствия и прокуратуры. А вообще, я думаю, под 200 человек погибли 3–4 октября 93-го года.

Владимир Кара-Мурза-старший: Кто из ваших товарищей, которые попали под следствие, но потом были амнистированы, ушел из жизни за эти годы?

Илья Константинов: За эти годы из защитников Верховного Совета умерли Баранников, бывший министр безопасности, Ачалов, исполняющий обязанности министра обороны, Станислав Терехов, лидер «Союза офицеров». Полгода назад скончался Виктор Анпилов. Поколение уходит.

Владимир Кара-Мурза-старший: Кто-нибудь из лагеря победителей уже пересмотрел свои взгляды на те события?

Илья Константинов: В кругу тех, кто занимал и занимает должности в структурах исполнительной власти, я с этим не сталкивался. А вот среди рядовых сторонников демократического движения, среди сторонников Ельцина очень многие пересмотрели свои позиции. На днях я читал заметку Кригера, известного в то время деятеля демократического движения, о том, что поддержка Ельцина была ошибкой. Но одной из первых этот шаг сделала депутат Верховного Совета, затем депутат Думы от Ленинграда и Санкт-Петербурга Марина Салье. Она еще лет 15 назад мне сказала о демократах: «Илья, мы тогда ошибались».

Владимир Кара-Мурза-старший: По-моему, она руководила комиссией по расследованию коррупции.

Илья Константинов: Да, у нее было много материалов, касающихся и Собчака, и Путина. Так что процесс переосмысления событий 93-го года постепенно идет. Я думаю, что нужно еще, может быть, пять-десять лет для того, чтобы общество окончательно пришло в чувство и осознало, что же за катастрофа с российской государственностью, с российской демократией, с российским либерализмом произошла в сентябре-октябре 93-го года.

Владимир Кара-Мурза-старший: Я помню, как вы выходите из Верховного Совета по лестнице, которая сейчас закрыта чугунным забором. Вспомните ночь с 3-го на 4-е. Как вы поняли, что ваши намерения народ не оценил, что вам уже не победить?

Илья Константинов

Илья Константинов: После расстрела в «Останкине» я вернулся в здание на Краснопресненской набережной, переговорил с Руцким об ожидающих нас перспективах и понял, что все закончилось. Мы потерпели поражение по многим причинам, но главное, конечно, в том, что народ остался безразличным к нашим призывам. Это было именно в ночь с 3-го на 4-е октября. Сказать, что это для меня было большой неожиданностью, я не могу. Верховный Совет и его руководители допустили довольно много ошибок, были пассивны. В понимании наших соотечественников власть едина: президент, председатель Верховного Совета, комитеты, депутаты Думы. Плохо живем – виновата власть. Кто? Все! И мы стали жертвой этой распространенной точки зрения.

Владимир Кара-Мурза-старший: У нас на связи Сергей Бабурин.

Сергей Бабурин: Октябрь сыграл крайне печальную роль в судьбах российского парламентаризма, он приучил к тому, что Конституцию можно отменить, растоптать и не ориентироваться на нее. Это страшный прецедент. Но одновременно он мобилизовал граждан на то, чтобы они боролись за Конституцию, за законность. И это важный гражданский факт, который мы должны иметь в виду на будущее. Пассивность Верховного Совета и Съезда в первые дни была роковой ошибкой. Надо было не только принять решение об импичменте президента и возложении его обязанностей на вице-президента Руцкого, нужно было обеспечить, чтобы это решение было выполнено министерствами, регионами, крупнейшими предприятиями. К сожалению, это наше предложение тогда не было поддержано большинством и руководством обороны.

Владимир Кара-Мурза-старший: Что вас настораживает в официальной версии, в официальных числах убитых и в картине, как танки появились на мосту? И с чем вы не согласны?

Сергей Бабурин

Сергей Бабурин: Самый печальный (хотя и самый привычный) вопрос.

Я принадлежу к тем, кто принимает то число, которое официально объявлено, но сразу делает оговорку, что оно не включает тех погибших, которые вывозились в течение суток – между выходом депутатов и защитников 4 октября и до прихода Генеральной прокуратуры 6-го. Их не хотели учитывать. И к сожалению, подлинного числа погибших, я боюсь, мы никогда не узнаем.

Владимир Кара-Мурза-старший: С нами на связь вышел американский журналист, политолог Дэвид Саттер, бывший корреспондент Financial Times в столице России и автор нескольких книг о нашей стране. Дэвид, как вы считаете, какую роль сыграло 4 октября в судьбе российского парламентаризма?

Дэвид Саттер: Это было губительно для русского парламентаризма, потому что после этого парламент в России не был способен на противостояние президенту и исполнительной власти. А без разделения властей настоящая демократия невозможна. И сегодня мы видим последствия, когда мы смотрим на существующую Государственную думу.

Без разделения властей настоящая демократия невозможна

Владимир Кара-Мурза-старший: Дэвид, а где вы были 3–4 октября 93-го года?

Дэвид Саттер: Я приехал в Россию из Америки сразу же после событий. Я говорил со многими людьми, в том числе и с Ильей Константиновым. Когда я увидел, что случилось с Белым домом, начал говорить с людьми, стало очевидно: все, что приняли в Америке за героический поступок Ельцина, на самом деле было чем-то совершенно другим.

Владимир Кара-Мурза-старший: Как американская общественность восприняла танки, стреляющие по парламенту?

Дэвид Саттер: Тогда в Америке был огромный кредит доверия Ельцину за его роль в гибели коммунистического режима. Кроме того, американские чиновники слепо, без критики, подтверждали все, что Ельцин делал. А когда он начал вести себя совершенно беззаконно, либо не заметили, либо думали о себе.

Но это была массовая психология среди американских чиновников и политиков – никто не хотел видеть, что случилось на самом деле.

Владимир Кара-Мурза-старший: Сергей Николаевич, почему вы все-таки стали баллотироваться в следующий парламент, хотя, как вы сказали, Конституция, принятая в ходе голосования 12 декабря 93-го года, вас не устраивала?

Сергей Бабурин: Я убежден, что Конституцию нельзя протаскивать воровским способом, в обстановке чрезвычайного положения. Отсюда несовершенство, отсюда проблемы, отсюда тот противоречащий нашим правовым традициям дух Конституции, который диктовали извне. Я согласен с тем, что говорили и Дэвид, и Илья. Если мы должны формировать уважение к закону, к Конституции, к праву, не может быть исключений даже для президентов. И расстрел парламента – это чудовищная ситуация для состояния общественного сознания, последствия которой будут преодолевать наши потомки. Конституция 93-го года, конечно, нуждается в коррективах.

Нельзя считать, что у нас высшей ценностью являются только права человека. У нас есть ценности в обществе, которые не ниже. Например, Отечество. Это не консервативный подход, это подход нормального человеческого общества, которое хочет существовать помимо эгоизма отдельных его индивидов.

Владимир Кара-Мурза-старший: В ельцинском указе 1400 предусматривались параллельные выборы нового парламента и нового президента. Дэвид, почему вторая часть со временем была отменена?

Дэвид Саттер

Дэвид Саттер:

Насколько я помню, Ельцин не хотел совместных выборов. Это был возможный компромисс. Обе стороны не могли на это согласиться, но особенно не хотел этого Ельцин, он хотел, чтобы переизбрали Верховный Совет. Я видел, что Ельцин с самого начала планировал насильственный исход этого. Сам факт того, что он пошел к военным частям в августе (или в сентябре) и повысил зарплату, свидетельствует: видимо, он готовился к серьезному военному конфликту, к тому, что парламент не даст просто так себя распустить.

Он был готов к гражданской войне, чтобы укрепить личную власть.

Владимир Кара-Мурза-старший: Илья Владиславович, вы согласны, что Ельцин с самого начала шел на силовой вариант разрешения конфликта?

Илья Константинов: Я абсолютно в этом убежден, и не я. 1-го или 2 мая 93-го года у меня состоялся разговор с Борисом Немцовым, в ходе которого Борис предупредил меня, что разгон съезда Верховного Совета неизбежен и что Ельцин пойдет на широкомасштабное применение военной силы. Все было решено весной 93-го года, и стоял вопрос только о сроках и формах переворота. А в том, что Ельцин использует армию, сомнений не было.

Владимир Кара-Мурза-старший: Тогда же была попытка сделать ОПУС (особый порядок управления страной)…

Илья Константинов: Это март 93-го года, когда Ельцин выступил по телевидению с обращением к народу об ОПУСе, который был признан Конституционным судом незаконным. Затем было заявлено, что это ошибка, оговорка, что-то вроде шутки, и Ельцину это сошло с рук. Мы живем в такой своеобразной стране, где лидеру дозволено все. А через несколько месяцев он не пошутил, убил несколько сот человек – и это тоже сошло ему с рук. И самое страшное состоит в том, что если бы он убил не несколько сот, а несколько тысяч – и это сошло бы ему с рук.

Владимир Кара-Мурза-старший: Сергей Николаевич, вы тоже знали за полгода, что будет силовой вариант разгона парламента?

Сергей Бабурин: Я мог это предполагать, но я все же не представлял таких масштабов. Ведь мы только через несколько лет, по-моему, в 96-м или в 97-м, из воспоминаний бывшего начальника охрана Ельцина Коржакова узнали: еще весной 93-го года, когда мы после ОПУСа поставили вопрос об импичменте Ельцина, его охрана разместила в здании заседаний съездов в Кремле баллоны с отравляющим веществом. И как написано у Коржакова: если у нас хватило бы голосов для отстранения от власти президента Ельцина, то они применили бы против Съезда народных депутатов химическое оружие. Я, как законопослушный гражданин, полагал, что все же и президент должен руководствоваться Конституцией, и надеялся, что все будет происходить по-другому. Но президент вначале попытался совершить государственный переворот, а когда съезд в соответствии с заключением Конституционного суда полномочным большинством голосов отрешил его от должности, он пошел на вооруженный мятеж. И Илья прав, если бы понадобилось убить десятки тысяч человек, он бы убил десятки тысяч человек. А погибшие в Чечне, погибшие в других регионах – разве это не последствия его государственного переворота и военного мятежа?

Владимир Кара-Мурза-старший: Дэвид, а какую роль в октябрьские дни сыграл Конституционный суд во главе с Валерием Зорькиным?

Дэвид Саттер: Я думаю, что он старался все-таки отрезвить Ельцина. Он сказал, что его шаг неконституционный. Конечно, было нападение в его адрес, но создание Конституционного суда – это было одним из достижений посткоммунистического периода. Но Ельцин и общество не дали Конституционному суду работать, не уважали его решения. У Ельцина не было сомнений по поводу неконституционности и незаконности его действий, он это признал в своих мемуарах. И как ни странно, после всех этих событий он сказал, что Конституция остается в силе, за исключением уничтожения Верховного Совета, то есть все остальное должно продолжать работать. Я считаю, для будущей России очень важно, чтобы люди поняли, что случилось на самом деле в 93-м году, поскольку есть много мифов. И это трагично, что многие люди, которых я очень хорошо знал, в 93-м году поддерживали его беззаконие.

Владимир Кара-Мурза-старший: Илья Владиславович, Валерий Дмитриевич сейчас, наверное, единственный из чиновников, кто занимает тот же пост, что и 25 лет назад. Как сейчас изменился Валерий Зорькин? И какую роль он тогда сыграл?

Илья Константинов: Я был с ним знаком, но прошло порядка 20 лет, в течение которых мы с ним не виделись. К Валерию Дмитриевичу Зорькину можно относиться как угодно, можно как угодно оценивать его политические и исторические воззрения и прочее, но в октябре 93-го года он проявил профессионализм и гражданское мужество. Был Конституционный суд, который осмелился пойти против воли президента, не побоялся репрессий. Ведь 7 октября 93-го года был издан указ Ельцина о Конституционном суде, который приостановил его деятельность. В здание Конституционного суда явились солдаты, всех служащих и судей вышвырнули, здание опечатали.

Владимир Кара-Мурза-старший: По новой Конституции, должно было быть больше судей. И пока их недоизбрали, он не работал.

Илья Константинов: Разве недостаток судей – это повод для того, чтобы приостанавливать деятельность Конституционного суда и вышвыривать его аппарат на улицу? Ведь здание было опечатано, там хозяйничали силовики. Неужели мы до сих пор позволим уводить себя в сторону какими-то лукавыми отговорками? Ельцин разогнал не только Верховный Совет, Ельцин разогнал Конституционный суд, что сошло ему с рук не только в политическом, но и в историческом плане. И до сих пор многие наши соотечественники, властители умов российской интеллигенции ищут аргументы для того, чтобы оправдать этот вопиющий беспредел исполнительной власти.

Владимир Кара-Мурза-старший: Сергей Николаевич, какой ущерб нанес роспуск указом 1400 Советов всех уровней – Моссовета, местных Советов и так далее?

Сергей Бабурин: Когда говорят о том, что советская система себя исчерпала, забывают, что к 93-му году система местного самоуправления в лице Советов была уже иной, чем в первую половину или в середине XX века. Это был отшлифованный механизм, учитывавший традиции советской эпохи, земства. Это была реальная система народовластия на местах. Ликвидация системы Советов привела к тому, что местное самоуправление оторвали от государственных корней. Оно до сих пор висит в пространстве, периодически питаясь подачками тех или иных законов, когда финансовую основу создают искусственно, вместо того, чтобы реально дать ей возможность стоять на ногах, на воле избирателей. Я являюсь сторонником того, чтобы и судьи районных судов, и начальник полиции избирались бы населением района или города, потому что они должны подчиняться интересам людей, а не только тем, сидит над ними. Ликвидация системы Советов – это реальное добивание народовластия и погружение нас в пучину административно-бюрократической системы. Люди сегодня оторваны от принятия решений.

Владимир Кара-Мурза-старший: Дэвид, по-моему, в те же дни вышло коллективное письмо интеллигенции, которое называлось «Раздавите гадину!». Это была ошибка, заблуждение тех, кто его подписал, или это было срежиссировано, может быть, как поддержка интеллигенцией президента Ельцина?

Дэвид Саттер: Безусловно, это была ошибка. И насколько я помню, по крайней мере, один из подписчиков извинился за то, что он использовал свое право на глупость. И я надеюсь, что другие тоже передумали. Но это был момент высокой эмоции. Ельцин очень умело манипулировал ситуацией, особенно появлением в Верховном Совете так называемых добровольцев со свастикой на рукавах. Он сумел создать впечатление, что это коммунистический реванш, а не попытка избранных представителей народа настаивать на законности. Это массовая психология и возможность людей забыть о фундаментальных вещах. К сожалению, много людей из интеллигенции до сих пор не хотят признать, что случилось на самом деле, хотя это абсолютно фундаментально для будущего России.

Владимир Кара-Мурза-старший: А кто привел баркашовцев? Или они сами пришли?

Илья Константинов: Информацией о том, что кто-то приглашал баркашовцев в Верховный Совет, я не располагаю. Мне представляется, что они пришли самостоятельно.

Владимир Кара-Мурза-старший: Появление баркашовцев могло быть провокацией, чтобы ухудшить впечатление об осажденном Верховном Совете?

В общественном сознании существуют устойчивые мифы, стереотипы, которые очень трудно преодолеть

Сергей Бабурин: У меня был в те дни примечательный разговор с Владиславом Ачаловым, которого мы решением Верховного Совета назначили министром обороны. Я пришел к нему: «Владислав Алексеевич, я сейчас был на баррикаде, которую держат члены РКП, наши левые, принципиальные соратники, коммунисты. Они говорят: «Уберите баркашовцев, потому что они казаков и нас раздражают взмахами рук, напоминающими гитлеровское приветствие». На что Владислав Алексеевич мне отвечает: «Сергей Николаевич, кроме жестов, это самые дисциплинированные, самые ответственные. Да, их эмблема у кого-то вызывает ассоциации с гитлеровцами. Но свастика родилась за тысячу или за две тысячи лет до Гитлера». И мне было трудно что-то возразить, потому что это были бывшие офицеры, которые пришли искренне защищать парламент. Поэтому когда обвиняют в чем-то баркашовцев – это во многом мифические обвинения. Их символика говорила о Древней Руси, о Звезде Богородицы и о многом другом. Поэтому, скорее, это был жупел, которым демократическая и либеральная интеллигенция пугала сама себя.

Владимир Кара-Мурза-старший: Кому пришла идея штурмовать «Останкино»?

Сергей Бабурин: Никакого штурма не было, это миф, что Макашов туда повел войска. Макашова я считаю выдающимся военачальником, которого недооценили современники. Он пытался остановить колонну, которая выдвинулась по приказу исполняющего обязанности президента к «Останкину», потому что считал нецелесообразным туда выдвигать какие-либо части. И он получил приказ тогда ехать и возглавлять эту колонну, чтобы люди, направленные в «Останкино», обеспечили выступление исполняющего обязанности президента в эфире. То, чего все мы были лишены эти недели.

Илья Константинов: В общественном сознании существуют устойчивые мифы, стереотипы, которые очень трудно преодолеть. Человек ведь не столько оценивает реально ситуацию и делает выводы из полученной информации, сколько принимает ту точку зрения, которая эмоционально ему ближе.

Владимир Кара-Мурза-старший: Дэвид, как вы считаете, амнистия всем участникам тех событий – это было наилучшим и единственным выходом из ситуации? Или требовались расследование и суд?

Дэвид Саттер: Это был лучший выход для Ельцина и его окружения, потому что при расследовании они начали обнаруживать, что случилось на самом деле. Несмотря на огромное давление, прокуратура начала расследовать, что случилось, очень тщательно, очень честно. И они обнаружили абсолютно неприемлемые для президентской стороны факты: два человека, которые были убиты внутри здания «Останкина». Это значит, что в ночь 3-го октября все были убиты из-за действий проельцинских войск. Естественно, было легче освободить арестованных из «Лефортова», чем позволить этому расследованию продолжаться, чтобы обнаружилось, что случилось на самом деле.

Владимир Кара-Мурза-старший: Сергей Николаевич, амнистия была наиболее адекватным выходом из той ситуации?

Сергей Бабурин: Я в то время говорил: «Наши соратники, наши товарищи сидят по беззаконию, и пусть они просидят еще несколько дней, но расследование должно касаться тех людей, которые их туда поместили, которые убили защитников Верховного Совета, стреляли в спину ОМОНу и «Альфе». Нам было жаль товарищей, но мы понимали, что эта амнистия больше выгодна, конечно, банде Ельцина, чем тем, кто сидел по беззаконию. Но, к сожалению, расследование было прекращено. Правда до сих пор не установлена.

Владимир Кара-Мурза-старший: По-моему, существовала комиссия Говорухина по расследованию событий первого путча 91-го года. И ей же поручили октябрьские события. И тогда был «нулевой» вариант: распускается комиссия Говорухина и объявляется амнистия всем участникам.

Илья Константинов: Я ничего не могу сказать по этому поводу, я в это время находился в «Лефортове» в изоляции. Но веры в правосудное решение уже тогда, в 94-м году, у тех, кто находился в «Лефортове», не было. Например, у меня не было.

Владимир Кара-Мурза-старший: Сергей Николаевич, как вы считаете, требуют ли октябрьские события дальнейшего изучения и переосмысления?

Сергей Бабурин: Осмысление необходимо, и оно должно происходить не для расправ, а для того, чтобы мы поставили на Красной Пресне монумент защитникам Конституции и сказали: «Давайте мы подведем итоги, чтобы это не повторялось. Мы здесь напишем, что мы чтим всех, кто защищал Конституцию, даже если такие наивные люди были с разных сторон». Не только среди Верховного Совета и его сторонников, но кто-то там, может быть, считал, что выполняет свой долг, стреляя по Верховному Совету, имея приказ президента. До тех пор, пока нет памятника погибшим там, не будет покоя нашему обществу. И тогда только мы сможем сказать: «Мы подвели черту под эпохой, когда была уже начавшаяся гражданская война».

Осень перелома. Москва-93 | shafranik.ru

25 лет назад, в сентябре – октябре 1993 года, в столице России произошли события, чуть было не переросшие в гражданскую войну. Но именно они ознаменовали коренной перелом в политическом и социально-общественном устройстве страны. В августе 1991 года после провала государственного переворота, устроенного группой высших руководителей СССР, рухнула власть КПСС, а чуть позже распалась советская империя, и в ней повсюду начались процессы отказа от коммунистических доктрин и марксистских догм. Осенью 1993 года в России пала и система власти Советов. О том, как всё было – статья журналиста и кинодокументалиста Евгения Кузнецова.

Осень перелома 1993 года началась весной, в «опьяняющем мае». С массовой бойни на первомайской демонстрации, которую возглавили лидеры тогдашней оппозиции Геннадий Зюганов (КПРФ), Виктор Анпилов («Трудовая Россия»), Сергей Бабурин («Фронт национального спасения») и Анатолий Лукьянов (один из деятелей ГКЧП-1991). Колонна демонстрантов отклонилась от согласованного ранее с мэрией Москвы маршрута. И перед площадью Гагарина остановилась перед грузовиками, перегородившими Ленинский проспект и заградительной цепью бойцов ОМОН. Во всех конфликтах виновник тот, кто начал первым. Передовые колонны демонстрантов набросились на стражей порядка. И стали их бить флагштоками и транспарантами, их же щитами, срывать с них каски. 10 первых минут, по словам очевидцев, ОМОН безответно принимал удары. А потом стал отбиваться резиновыми дубинками.

Водитель пожарного автомобиля включил водяной брандспойт и направил его на толпу. Это ещё больше разгорячило её. Несколько манифестантов в камуфляже вломились в кабины грузовиков, в которых водители почему-то забыли ключи зажигания, и начали таранить милицейские цепи. Одного из правоохранителей 25-летнего сержанта милиции Владимира Толокнеева нарочно и смачно, под одобрительный гул толпы, раздавили, направив на него задними бортами два ЗИЛ-130. После гибели товарища не стал церемониться и ОМОН. Кровавые стычки манифестантов с милицией продолжались до вечера. Кадры кинохроники подтверждают невиданную агрессию демонстрантов, явно подогреваемую теми, кто возглавил колонны. Кстати, сразу же после начала бойни они куда-то бесследно исчезли. Примерно по тому же сценарию развивались и события осени 1993 года. Именно оппозиция первой начала раздавать оружие своим сторонникам. И первой стала стрелять. 1 мая 1993 года с обеих сторон пострадали около двухсот человек. Погиб один. Осенью всё было гораздо страшнее.

Первомайская бойня в Москве-1993 стала «лакмусовой бумажкой» сильнейшего противостояния не только власти и оппозиции, а и раскола в самой власти. И активизировала действия тогдашнего вице-президента России Александра Руцкого. Назначенный президентом РФ Борисом Ельциным «главным по коррупции», он постепенно стал выпадать из президентской «обоймы». Пошёл войной на весь правительственный корпус, включая его ключевые фигуры: председателя Виктора Черномырдина и его первого заместителя Егора Гайдара. Из крупного чиновника, «второго» человека в государстве, превратился в заштатного оратора собраний и митингов самых разных политических сил. И всюду обещал обнародовать 11 чемоданов компромата, якобы собранного им на представителей высшей власти, к которой относился и он сам. Однако, понося их с трибун, так ни разу и маленькой бумажонки не показал из тех пресловутых чемоданов. И вскоре, как и ожидалось, развернул деятельность непосредственно против президента Ельцина. Вражда «первого» и «второго» в государстве чиновников удивила даже радикалов, хотя, в принципе, вся оппозиция радостно потирала руки от этого конфликта. Ельцин несколько месяцев не отвечал на выпады своего «вице». К тому же (сейчас это просто невозможно представить) президента и его команду «крушили» все, включая государственные, СМИ, а некоторые просто оскорбляли. И фактически нагнетали обстановку в обществе, а кое-какие издания открыто призывали к вооружённому мятежу.

1 сентября 1993 года, как, кстати, делали многие политики той эпохи, Руцкой полетел в Воркуту заручиться поддержкой шахтеров. «Взял» из правительственного авиаотряда небольшой самолёт-салон ЯК-40. Без дозаправки до Воркуты этот борт долететь не мог. И потому в полётном листе ему запланировали посадку в Сыктывкаре.

Автор этих строк, работая тогда на ВГТРК, был единственным журналистом не только федеральных, но и местных СМИ, встречавшим борт с отстранённым от должности вице-президентом новой России. И именно мне Руцкой дал первое после отставки интервью. Да и сама встреча, как и подготовка к ней местных властей только что смещённого с поста «второго» в государстве человека, прошла на моих глазах. Руцкой вылетел из Москвы, когда Указ о временном сложении с него полномочий ещё не был обнародован. И находился в самолёте, когда стране сказали, что никакого вице-президента у неё больше нет. «Верхние» республики Коми гадали-гадали, встречать или нет? И решили: послать-таки в аэропорт первого зама тамошнего правительства А. Окатова, изощрённого, вечно себе на уме, чиновника. Шёл мелкий холодный дождь. Температура воздуха не превышала +5 градусов. У трапа самолёта Руцкого никто, кроме двух сотрудников наземных служб и нашей съёмочной группы, не встречал. Он, несмотря на погоду, вышел в одном костюме, без зонта, в сопровождении двух парней «крепкого телосложения». Автобус к трапу тоже не подали. Руцкой был явно растерян, потому что, как оказалось позже, о своей отставке он узнал от экипажа за 5 минут до приземления борта. Но от интервью не отказался. И уже с первых его заявлений на телекамеру стало понятно: теперь он – один из самых ярых противников Ельцина. Его Указ о своей отставке оценил как «незаконный» и как «факт предательства». Не раз подчёркивал: «мы теперь пойдём до конца». Опять вспомнил об 11 чемоданах компромата. Представитель власти Коми встретил Руцкого в депутатской комнате фразами дежурной любезности, три раза нарочито повторив, что его самолёт будет готов к дальнейшему полёту через 15 минут. И то, что в Воркуте его встретит мэр заполярного города. Гость отхлебнул из фарфоровой чашки предложенный служащей комнаты чай из пакетика. От коржиков, печенья и конфет отказался. И минут через 20 его борт взял курс на Воркуту. Интервью с ним, как и было приказано моим начальством на ВГТРК, я тут же «перегнал» по каналам связи без монтажа. И его первые фрагменты вышли в эфир программы «Вести» примерно в то время, когда в аэропорту заполярной Воркуты Руцкого у трапа самолёта встретил тогдашний мэр от горбачёвской перестройки Александр Сегаль. Он исправно содействовал организации всех встреч, о каких просил Руцкой. Шахтёры, к которым он собственно и летел, совсем не поддержали ни его политические тезисы, ни его самого, ясно и твёрдо заявив о своей приверженности Борису Ельцину и его курсу. Военные встретили Руцкого холодно. И он, под полное молчание офицеров, собравшихся в актовом зале, проговорив с трибуны минут 10‒12, уехал. До автомобиля и КПП его проводил дежурный прапорщик.

Так, ещё 01.09.93. стало ясно, что «ударные» силы: шахтёры, на политических стачках которых взошёл Борис Ельцин, военные, из среды которых был генерал-майор ВВС Руцкой, в борьбе против Ельцина не поддержат.

Последующие события

Почти весь сентябрь 1993 года прошёл под знаком «вялотекущего» противостояния Верховного Совета с президентом и правительством страны.

25 лет назад, 21.09.93. маятник противостояния перерос в открытую борьбу. Исполнительная власть заявила, что дальнейшее сотрудничество с властью законодательной невозможно. ВС был окрещён «штабом неконструктивной оппозиции», мешающим продвижению экономических реформ. Глава государства издал указ №1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации». Документ прекращал деятельность, по тогдашней Конституции высшего органа государственной власти, Съезда народных депутатов. И предусматривал роспуск Верховного Совета. Этим же Указом на 11‒12 декабря 1993 г. назначались выборы в принципиально новый по структуре законодательный институт ‒ Федеральное собрание.

Ряд историков и политологов уверены: развитие событий после этого Указа не было бы столь кровавым, если бы не один из пунктов вердикта Конституционного суда. Но у истории нет сослагательного наклонения. Собранное по «свистку» его председателя верного коммуниста-ленинца В. Зорькина экстренное заседание КС вынесло срочный вердикт. Первая его часть: Указ Ельцина не соответствует ряду положений действующей Конституции, была справедлива. А, вот, вторая часть вердикта, что, по сути, призывала к отрешению Ельцина от должности и немедленному прекращения его полномочий. Она-то и стала «фугасом» большой мощности. И однозначно способствовала углублению конфликта. Особенно в контексте итогов проведённого в апреле Всероссийского референдума, на котором Ельцин получил вердикт доверия большинства россиян. И началось. В тот же день Верховный Совет и созванный им X чрезвычайный (внеочередной) Съезд народных депутатов назвали действия президента государственным переворотом и прекратили его полномочия. Дождался своего «звёздного часа» и Руцкой. Его назначили и.о. президента России. Как в 1917 году, «избранники» толкнули страну в трясину двоевластия, неразберихи, разора. В осеннем воздухе запахло гарью гражданской бойни, хотя, по тогдашнему московскому обычаю, всюду просто листья жгли. Тут же определился пул «второй», оппозиционной, власти: и.о. президента Александр Руцкой, председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов и назначенные Руцким министр обороны Владислав Ачалов и его заместитель Альберт Макашов, что не гнушались лозунгов «давить» и «крушить», чьи политические взгляды пугали даже самых активных недругов Ельцина.

Далее – хроника «кровавой осени» 1993 года.

22.09.93. с 00:25. Руцкой отменил действие президентского Указа №1400. Чуть позже своими Указами отстранил от должностей всех действующих представителей власти Ельцина, включая руководителей силовых ведомств.

По «перекличке», сделанной одним из депутатов ВС, к 10:00, у здания собрались полторы тысячи сторонников парламента. Около 18:00. по распоряжению Руцкого из числа граждан, собравшихся у Белого дома, началась запись в «добровольческий полк». Всем добровольцам обещали выдать автоматическое оружие и гранаты.

23.09.93. около 11.00. обнародован Указ Ельцина. Документ закреплял за депутатами РФ юридические и социальные гарантии, а также предусматривал крупное единовременное (примерно в тогдашнюю стоимость трёх двухкомнатных квартир в «спальной» Москве) вознаграждение.

В 14:00. со складов Департамента охраны Верховного Совета добровольцам «полка» у Белого дома раздали 74 автомата АКС-74У, 7 пистолетов разных калибров, 9600 патронов к АКС-74У и 112 патронов к пистолетам. Спустя час, правительство РФ и мэрия Москвы параллельно, не сговариваясь, приняли решение отключить здание ВС от тепло- и электроснабжения. А в отрезок между 20:00 и 21:00, сторонки ВС устроили первый вооружённый налёт, пролив первую кровь. Ведомые лидером «Союза офицеров» подполковником Станиславом Тереховым напали на здание Главного командования ОВС СНГ на Ленинградском проспекте. Отбивая атаку, погибли два офицера из сил СНГ.

24.09.93. около 12:00. назначенный Руцким Генпрокурором Виктор Илюхин вынес постановление о возбуждении уголовного дела по ст. 64 УК РСФСР (измена Родине) в отношении Бориса Ельцина и других должностных лиц его «команды». Примерно в то же время начальник ГУВД Москвы генерал-майор Владимир Панкратов заявил по ТВ, что московская милиция получила приказ жёстко действовать в отношении преступников. Вот его слова: «В случае нападения на милиционеров или на объекты, имеющие особую важность, сотрудникам МВД разрешено открывать огонь без предупреждения». В тот же день милиция и подразделения собственной безопасности МО в общем числе 3 тысячи человек взяли под охрану все государственные учреждения столицы. Положение усугублялось тем, что, пользуясь неразберихой, активизировались ОПГ и воровские шайки, которые начали белым днём грабить магазины, квартиры и отдельных граждан. А число угонов автомобилей уже не вмещалось в сводки МВД. В 19.00. Руцкой дал указание директору Департамента охраны Верховного Совета Александру Бовту – «выделить автоматическое стрелковое оружие согласно штатному расписанию мотострелкового полка».

Все дни в режиме нон-стоп проходили заседания съезда и ВС народных депутатов. Около 20:00. были приняты решения об одновременных досрочных выборах президента и ВС РФ, назначаемых или на 12.12.93 илина 04.03.94. Путём манипуляций, инициированных Руцким и главой совета национальностей Абдулатиповым, были «замотаны» решения о смещении с поста председателя ВС Хасбулатова и о «нулевом» варианте, который предусматривал отмену указов президента и постановлений парламента, принятых 21.09.93. и после этой даты.

А за стенами Белого дома в то время уже прорастали «всходы» гражданской бойни.С 19:20. до 21:00. на Пресне (в районе станции метро «Баррикадная») шёл первый с начала конфликта бой между милиционерами и сторонниками Верховного Совета. В22:00 в качестве реакции на это столкновение министр ТЭК РФ Ю. Шафраник приказал «отрубить» тепло и свет от Дома Советов. Он погрузился во тьму. Его обитатели начали жизнь при свечах и в верхней одежде.

25.09.93.около 03:00.генерал Ачалов под одобрительный гул и аплодисменты зала сообщил о формировании мотострелкового полка, численностью в одну тысячу бойцов. В 05:00. подходы к Дому Советов блокировали прибывшие на технике из подмосковной Балашихи подразделения внутренних войск дивизии имени Дзержинского. Они с «колёс» обеспечили выполнение кремлёвского приказа: из Белого дома «всех выпускать и никого не впускать, за исключением нардепов». В 19:00. обнародован Указ Ельцина «Об ответственности лиц, противодействующих проведению поэтапной конституционной реформы». Все должностные лица органов исполнительной власти, препятствующие исполнению Указа №1400, подлежали немеленому увольнению. Примерно 23:00 в Белый дом была «слита» провокационная «деза» о его штурме в ночь на 26. 09.93. Некоторые приписывают её «авторство» самому Руцкому. Тем не менее, ровно в02:00. все «сидельцы» Белого Дома были подняты по тревоге. Всем раздали противогазы. В них многие депутаты и пришли на ночное заседание ВС, которое продолжалось 5 часов кряду. Зрелище было смехотворным даже для верхушки парламента. И противогазы стали складывать в проходах. Естественно, никакого штурма не было. В 10:00 глава ВС Хасбулатов в очередной раз призвал депутатов к отказу от любых компромиссов с Ельциным и вести дело «до полной ликвидации путча и восстановления конституционного строя». Хасбулатова поддержал Руцкой, который в обращении к гражданам России призвал к всеобщей политической стачке с15:00 27.09.93.

Октябрьский поворот 1993. Хроника событий

Сегодня у нас нет возможности устроить этим людям очную ставку. Несомненно лишь одно: осенью 1993 года Россия стояла на пороге новой кровавой гражданской войны, и лишь чудо позволило её избежать.

Ельцин и Хасбулатов были союзниками, но лишь до тех пор, пока у них был общий противник – Горбачёв. 12 декабря 1991 года Верховный Совет РСФСР ратифицировал Беловежское соглашение, подписанное президентом Ельциным. Председательствовал на заседании Руслан Хасбулатов. Горбачев ушёл в отставку, СССР приказал долго жить.

Борис Ельцин на митинге у здания Дома советов РСФСР, август 1991

Ельцин шёл к власти с программой радикальных реформ. В суть и смысл слова «радикальный» мало кто вдумывался. В октябре 1991 года, ещё до распада Союза её одобрил V съезд народных депутатов РСФСР. Ключевое предложение – либерализовать цены – встретило безоговорочную поддержку. 878 голосов «за», и только 16 «против».

2 января 1992 года это было сделано. Указом Ельцина розничные цены «отпущены» на волю рыночных ветров.

А дальше все понеслось как снежная лавина. Гиперинфляция. Безработица. Обнищание миллионов. Страна, которая только что с восторгом внимала речам либералов, резко отпрыгнула влево. Как феникс из пепла возрождается «большая» Компартия во главе с ещё молодым Зюгановым.

Лозунг «Банду Ельцина – под суд!» – главный в левой политической повестке. И все больше людей его поддерживает.

7 ноября 1992 года Виктор Анпилов, лидер маленькой, но шумной Российской коммунистической рабочей партии, на митинге апеллирует к Верховному Совету: «Депутаты должны передать власть советскому правительству, которое остановит рост цен и отправит за решётку Горбачева и Ельцина».

Радикалу-коммунисту отвечает столь же радикальная либералка Валерия Новодворская: «В августе 1991 года мы не добили коммунистов, мирное сосуществование с которыми так же невозможно, как сожительство с гадюкой или скорпионом».

Большевики с обеих сторон – справа и слева – жаждали крови своих врагов.

Ельцин с каждым днём всё больше ощущал себя «царем Борисом», а «неистовый Руслан» не желал быть простым парламентским «спикером».

Олег Попцов, в 1990–1996 годах Председатель Всероссийской государственной телерадиокомпании:

– В этом иерархическом танце Председатель Верховного Совета себе лично отводил роль человека, стоящего на одной ступени с Президентом, словно бы в государстве два первых лица.

На стороне Хасбулатова – большинство депутатов. К нему примкнул и вице-президент Александр Руцкой, который тоже считал себя обделённым, его отношения с начальником совсем разладились. Ельцин цинично отправил его на сельское хозяйство. Поднимать село? В то время считали, что это хуже плавания в болоте. На стороне парламента – председатель Конституционного суда Валерий Зорькин, которому вообще не нравится все, что происходит в стране.

В конце марта в Москве собрался IX чрезвычайный Съезд народных депутатов, на повестке дня которого стоял вопрос об отрешении Ельцина. Злые языки утверждают, что в случае импичмента он был готов к военному перевороту, но голосов за отставку президента Хасбулатову набрать не удалось. Схватка набирала обороты.

Чтобы решить конфликт, президент решает апеллировать к народу. Он вполне обоснованно рассчитывает на победу – несмотря на экономические тяготы у Ельцина ещё достаточно сторонников. А популярность «парламентской говорильни» в России всегда невелика.

25 апреля 1993 года проходит знаменитый референдум, памятный по рекламному слогану «да-да-нет-да». Так агитаторы-ельцинисты призывали отвечать на его вопросы. И вот результаты.

Доверяете ли Вы президенту Российской Федерации Б. Н. Ельцину? («да» — 58,7 % голосовавших)
Одобряете ли Вы социально-экономическую политику, осуществляемую президентом Российской Федерации и правительством Российской Федерации с 1992 года? («да» — 53,0 % голосовавших)
Считаете ли Вы необходимым проведение досрочных выборов президента Российской Федерации? («да» — 49,5 % голосовавших)
Считаете ли Вы необходимым проведение досрочных выборов народных депутатов Российской Федерации? («да» — 67,2 % голосовавших)

Вроде бы – победа Ельцина. В референдуме приняли участие 64% избирателей. «За» досрочные выборы депутатов – большинство. В сегодняшней России этого достаточно. Но в 1993 году нужно было большинство от всего списочного состава избирателей. Это норма ещё советского закона, когда явка 99,9 была нормой. Моральная победа президента обернулась его формальным поражением. Депутаты в достаточно грубой форме предложили Ельцину утереться результатами этого референдума. «Всенародно избранный» утираться не собирался.

Решающим днём стало 21 сентября 1993 года. В 20.00 началась трансляция телеобращения президента. Ельцин обвинил Верховный Совет в попрании результатов референдума и объявил о роспуске парламента.

Из Указа Президента Российской Федерации № 1400 от 21.09.1993 года.

«О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации»

В Российской Федерации сложилась политическая ситуация, угрожающая государственной и общественной безопасности страны…

…Съезд и Верховный Совет предпринимают систематические и все более активные усилия узурпировать не только исполнительную, но даже и судебную функции.

Постановляю:

Прервать осуществление законодательной, распорядительной и контрольной функций Съездом народных депутатов Российской Федерации и Верховным Советом Российской Федерации.

…

Назначить выборы в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации на 11–12 декабря 1993 года.

В 20.05 все виды правительственной связи в Доме Советов России были отключены.

В 21.30 Руцкой заявил:

– Я приступаю к исполнению обязанностей президента Российской Федерации. Антиконституционный указ президента Ельцина отменяю.

А дальше – две недели страна балансировала на грани кровавой катастрофы. Страна была расколота на сторонников и противников Ельцина.

Режиссёр Станислав Говорухин: Никак иначе, как антиконституционным переворотом назвать действия президента нельзя. Это настоящий бандитизм.

Артист Геннадий Хазанов: Я мучительно думаю сейчас над тем, как себя чувствует Зорькин, председатель ещё не упразднённого Конституционного суда. От его действий многое зависит.

Ночью Конституционный суд объявил указ Ельцина неконституционным. 9 голосов против 4. Многие юристы сочли это решение незаконным.

Верховный Совет даёт поручение председателю телекомпании «Останкино» Брагину и председателю ВГТРК Попцову передать обращение Хасбулатова и утверждённого Верховным Советом и. о. президента Руцкого к гражданам России. Они его игнорируют. Руководство ТВ в этом противостоянии – на стороне Ельцина.

Сам же Борис Ельцин отправился на Тверскую встречаться с горожанами. На вопрос о возможности диалога ответил:

– Такой организации, как Верховный Совет, сегодня нет, поэтому диалога нет, но и крови не будет.

Руцкой назначает своих министров. Министром обороны генерала Ачалова, его заместителем генерала Макашова. Ачалову поручено принять под командование кремлёвский полк. Однако бурная деятельность и.о. президента действительно напоминает фарс. Он назначает министров, их никуда не пускают. Контроль над исполнительной властью Ельцин и лояльный ему Черномырдин жёстко держат в своих руках.

Черномырдин направил главам администраций субъектов Федерации телеграмму:

Решения ВС РФ, документы, распространяемые за подписью Руцкого, с 20 часов 21 сентября не имеют законной силы, исполнению не подлежат. Предупреждаю о персональной ответственности за выполнение указа и распоряжений президента и правительства РФ на Вашей территории.

Утром 23 сентября обнародован новый указ Ельцина. На 12 июня 1994 года назначены новые президентские выборы. Это должно успокоить тех, кто опасался перерастания президентского правления в диктатуру, и привлечь на сторону Ельцина колеблющихся.

А в Белом доме бушует внеочередной съезд. Во второй половине дня по внутреннему радио объявили распоряжение Хасбулатова – удалить всех нетрезвых. У многих при себе оружие, это действительно небезопасно. По зданию ходят вооружённые автоматами защитники Белого дома.

Руслан Хасбулатов (слева) и Александр Руцкой во время пресс-конференции в осажденном Белом доме. Октябрь 1993 года

Амангельды Тулеев, председатель Кемеровского облсовета (позже губернатор Кемеровской области – ред.), от имени 26 регионов оглашает ультиматум Кремлю. Отменить указ № 1400 и назначить всенародные выборы президента и Верховного Совета на 12 декабря 1993 года. Тулеев грозит общероссийской политической забастовкой и блокадой экспорта нефти и газа.

Вечером в парламент прибыл председатель Конституционного суда Валерий Зорькин, но выступить ему не удалось. В Белом доме отключили электричество. Самому председателю КС отрезали спецкоммутатор, радиотелефон в служебном автомобиле и отобрали у него служебную дачу.

В те дни члены Конституционного суда даже не пытаются выглядеть объективными. В самом суде раскол. Судья Гаджиев назвал руководителя администрации президента Филатова «государственным преступником». Судья Аметистов, главный противник председателя Зорькина, зовёт его «Позорькиным».

Однако выход из создавшегося положения все-таки предлагают – так называемый «нулевой вариант».

Из заявления Конституционного суда России от 23 сентября 1993 года.

В качестве единственно приемлемого легитимного выхода из конституционного кризиса Конституционный суд России видит лишь взаимный отказ президента и ВС от применения неправовых методов и назначении одновременных досрочных выборов как парламента, так и президента.

Ельцин согласен на всеобщие выборы – но не на одновременные. Сначала парламентские, лишь затем президентские. Аргумент: вакуум власти в стране даже на короткий срок неприемлем.

Ельцин увольняет губернаторов – сторонников Верховного Совета, назначая на их места лояльных. Главу Брянской области Лодкина из служебного кабинета удалил наряд милиции. Но это удаётся не везде. Новосибирский глава Муха заявил, что не уйдёт, пока на то не будет согласия местного облсовета.

Колеблющихся Ельцин часами лично убеждает по телефону.

Одновременно президент последовательно продолжает «бумажную войну» с парламентом. Каждый день из-под его пера выходят десятки документов.

Расколоть депутатский корпус он пытается кадровыми решениями. Бывшего депутата Сергея Степашина назначили на должность заместителя министра безопасности, Александр Починок стал заместителем министра финансов. Открыт Центр по трудоустройству депутатов. Туда обратились около 90 человек.

Откровенно популистскими действиями президент перетягивает на свою сторону избирателей. Цены на хлеб повышаться не будут – указ президента. Проезд на общественном транспорте в Москве не подорожает – постановление мэра Москвы Лужкова.

Из регионального начальства именно он, а ещё мэр Санкт-Петербурга Собчак – главные союзники президента.

В столичной системе власти ситуация такая же, как и в федеральной. Противостояние мэра и Моссовета. «Крепкий хозяйственник» Лужков помогает организовать блокаду Белого дома. По его приказу столичные коммунальщики перестают подавать в здание горячую воду и даже грозят отключить канализацию.

Белый дом оцеплен милицией. Подходы к нему блокируются.

26 сентября. В тот день с утра у стен Белого дома открылся митинг, который длился много часов. 7–8 тысяч митингующих скандировали «Банду Ельцина под суд, демократов – к стенке!» С балкона один из ораторов порадовал известием о том, что два бойца дивизии имени Дзержинского объявили о переходе на сторону парламента. Так же, как два года назад два танка Кантемировской дивизии на этом же месте перешли на сторону Ельцина. Радость оказалась преждевременной. МВД России опроверг это сообщение.

Руцкой «вышел в народ». Обращаясь к стоящим в оцеплении солдатам и милиции, он заявил, что перешедшие на сторону защитников Конституции до 18 часов 25 сентября будут освобождены от ответственности. Затем Руцкой принял парад и смотр защитников, который прошёл у подъезда со стороны Краснопресненской набережной.

В 2 часа ночи Хасбулатов заявил, что по его данным, штурм начнётся через полчаса. Он призвал идти на оружейные заводы и захватывать там оружие для защиты Белого дома. На всех подъездах и лестницах Дома Советов находятся вооружённые автоматами сотрудники службы режима и ополченцы. Всем находящимся в здании раздаются противогазы для защиты от возможной химической атаки. Штурма не было.

К вечеру 28 сентября ситуация в центре города резко обострилась. В 18.45 в районе Конюшковского переулка группа до тысячи человек пыталась прорвать оцепление, но была рассеяна сотрудниками милиции. Наиболее серьёзную атаку на оцепление примерно 3 тысячи защитников Верховного Совета предприняли в 19. 00 у метро «Баррикадная». Вооружённые кольями, дубинами и заточками, они напали на милиционеров. «Бои» продолжались до полуночи. Демонстрантов с площади Восстания оттеснили на станцию метро «Баррикадная», и там, на эскалаторе, столкновение переросло в настоящую драку.

Днём 29 сентября ситуация в Москве оставалась более-менее спокойной, но к вечеру сторонники парламента начали возводить баррикады практически во всем центре Москвы. В ход пошли даже перевёрнутые троллейбусы. Ситуация выходила из-под контроля.

30 сентября противоборствующие стороны приняли предложенное посредничество патриарха Алексия Второго. Переговоры начались вечером того же дня. В ночь на 1 октября был подписан так называемый Протокол № 1. Договорённость была следующей: от Дома Советов милиция и войска отводятся, но и защитники Верховного Совета разоружаются.

Утром в Белом доме включили свет, а в 11.30 впервые за много дней заработали буфеты и лифты. День прошёл спокойно, но к вечеру ситуация вновь обострилась.

Подумав, хасбулатовцы решили отказаться от его выполнения – у исполнительной власти в любом случае было преимущество. Протокол депутаты денонсировали. Хасбулатов почему-то был уверен, что почти одержал победу.

Правительство России предъявило требование Хасбулатову и Руцкому в срок до 4 октября.

Из интервью Бориса Ельцина телекомпании «Останкино»:

– Ни к кому, кроме руководства бывшего Верховного Совета, мы претензий не имеем, но все переговоры должны начинаться со сдачи оружия. Мы не будем прибегать к силовым методам, потому что не хотим крови. Но и не хотели бы, чтобы боевики из Приднестровья, рижского ОМОНа проливали российскую кровь.

1 октября столкновения охватили центр города. В 17.15 у метро «Баррикадная» около нескольких тысяч человек провели митинг. Примерно в это же время волнения наблюдались на Лубянке, рядом с метро «Улица 1905 года». 161 человек был задержан.

Власти объявляют, что ни Руцкой, ни Хасбулатов уже не контролируют ситуацию в здании Верховного Совета.

Из выступления первого вице-премьера Шумейко:

– Там правят бал находящиеся в розыске уголовники из батальона «Днестр» и бывшего Рижского ОМОНа. Соотношение депутатов в Белом доме и тех, кто их там охраняет, примерно один к десяти. В этих условиях депутаты оказались в роли заложников у своей «охраны», отягощённой «афганским синдромом».

2 октября Руцкой своим указом уволил Черномырдина «за поддержку антиконституционных действий». Премьер, похоже, этого даже не заметил. Он разослал телеграмму главам администраций российских регионов, в которой предложил «усилить охрану порядка и важных объектов», а также собраться в Москве 4 октября на совещание Совета министров с субъектами федерации.

Костры на баррикадах, 2 октября 1993 года

В Свято-Даниловом монастыре в ночь на 3 октября продолжились переговоры представителей президента и парламента. Впрочем, безрезультатно.

Утро 3 октября началось массовыми акциями сторонников парламента по всему центру Москвы. Тысячи человек собирались на Октябрьской площади и на Смоленской. Их лидеры – Анпилов, Константинов и другие призывали идти прорывать блокаду Белого дома. Многотысячные колонны пытаются прорвать кордоны. В ответ милиция применяет оружие. Льётся кровь. Из Белого дома на подмогу демонстрантам идут вооружённые автоматами боевики генерала Макашова и лидера Русского национального единства Баркашова. Им удаётся захватить здание мэрии на Новом Арбате и находившуюся рядом гостиницу «Мир», где был оперативный штаб ГУВД Москвы. Милиция отступает.

В 16.00 Ельцин подписал указ о введении чрезвычайного положения в Москве. Указ вступил в силу с момента подписания. Но по телевидению он был оглашен только в 18 часов. В Кремль из загородной резиденции президент прибыл на вертолёте, опасаясь ехать по столице.

Министр обороны Грачёв по телефону приказал командиру Таманской дивизии генерал-майору Евневичу выдвинуть часть дивизии на БТРах к Министерству обороны и взять его под охрану. Но колонна остановлена на полпути к столице. Грачев колеблется.

15.45. У Дома Советов начался митинг. Руцкой с трибуны призвал штурмовать мэрию и «Останкино». Демонстранты, возглавляемые Анпиловым и Макашовым, двинулись в сторону телецентра. Командующий внутренними войсками Куликов по радио приказал командиру группы «Витязь» выдвинуться к телецентру Останкино для усиления его охраны.

Два часа длился митинг у телецентра. Потом демонстранты начинают штурм. Чей выстрел был первым – демонстранта или омоновца – установить практически невозможно. Потом каждая сторона будет доказывать свою невиновность.

Телекомпания «Останкино» прерывает вещание.

Продолжает работать лишь канал РТР, который сообщает, что выходит в эфир из некой «резервной студии», чтобы не давать «наводку». На самом деле, вещание идёт с 5-й улицы Ямского поля. На этом здании нет даже таблички, что здесь располагается. Егор Гайдар по телевидению призвал сторонников Ельцина с просьбой собираться у здания Моссовета. Там начинается митинг. За помощью Гайдар обращается к председателю Госкомитета по чрезвычайным ситуациям Шойгу. Тот обещает, что в случае необходимости сторонникам Ельцина будет роздано оружие.

Около 12 часов ночи в Дом Советов по собственной инициативе прибыли несколько десятков солдат и офицеров одного из ракетно-зенитных полков во главе с командиром. Оружие они взяли с собой в полку. Есть сообщения, что так же собираются поступить ещё несколько сотен военнослужащих. События в Москве грозят перерасти из столкновений демонстрантов и правоохранителей в бои между армейскими частями.

Ранним утром 4 октября Борис Ельцин принял решение о штурме Белого дома. Министр обороны Грачев потребовал официального письменного приказа. Президент подписал его около 4 утра в Кремле и отправил Грачеву с фельдъегерем.

В Москву прибыли танки Таманской дивизии. В 4.20 началось движение войск в сторону к Краснопресненской набережной. В штурме Белого дома приняли участие около 1700 человек, 10 танков и 20 бронетранспортёров. В 8 утра по зданию открыт огонь из БТРов. Его защитники отстреливаются из всего имеющегося у них оружия. В 9.20 по верхним этажам здания открыли огонь танки.

Белый дом после обстрела. Фото из семейного архива Валерия Мелехова

С моста обстрел наблюдали сотни зевак. На призывы разойтись они никак не реагировали.

В 09.00 Президент выступил по телевидению с обращением к россиянам. Ельцин объявил, что в связи с чрезвычайным положением будет приостановлена деятельность всех политических партий и средств массовой информации, принявших активное участие в подготовке и проведении мятежа.

После двух часов дня защитники парламента сдались. В Белый дом вошла группа «Альфа».

По официальным данным 4 октября убиты 74 человека, 26 из них – военные и милиционеры. Ранены 172.

В 15.00 Черномырдин открывает совещание с главами субъектов федерации.

После совещания президент Республики Калмыкия Илюмжинов сказал:

– Хотя меня нельзя назвать сторонником советской власти, я не могу одобрить такой кровавый способ её ликвидации. Он создаёт огромные проблемы для будущего российской демократии. Я не оказываюсь ни от каких своих действий последних дней и жалею лишь о том, что не предпринял всех возможных мер по предотвращению кровопролития.

В 18 часов 5 минут Макашов, Руцкой и Руслан Хасбулатов задержаны группой «Альфа» в кабинете председателя Верховного Совета на 3-м этаже.

Полномасштабной гражданской войны удалось избежать лишь чудом. Но кровопролитие в тех условиях было практически неизбежно. Политическая культура России начала 90-х годов знала только один способ решения проблем – насилие.

Газета «Коммерсант», 5 октября 1993 года.

Старая истина подтверждается: победителей не судят. Хотя прошло ещё мало времени, чтобы окончательно выяснить, кто и какой победы ждал, но уже очевидно, что общая усталость всех слоёв общества способствовала резкому изменению общественного мнения в пользу президента.

Всего несколько дней назад власти Башкортостана, Бурятии и Карелии принимали решение о поддержке парламента. А в ночь с 3 на 4 октября они же потребовали от Хасбулатова и Руцкого прекратить сопротивление «законно избранному президенту и правительству». Свердловский Россель, хабаровский Ишаев, карельский Степанов и многие другие спешили присягнуть победившему Ельцину.

Главными бенефициарами событий 1993 года оказались региональные начальники. Они превратились в местных баронов, приводить их к повиновению пришлось уже преемнику Ельцина.

Новые выборы в Государственную Думу, которые прошли вскоре, не принесли Ельцину желанного парламентского большинства. С Думой Ельцину приходилось договариваться. Вплоть до его ухода в отставку война Кремля и парламента сотрясала политическое пространство России. Пропрезидентское большинство было сформировано лишь в III Думе, в 2000 году, когда у Кремля был совсем другой хозяин.

Герои «сидения» в Белом доме Хасбулатов и Руцкой отсидели несколько месяцев и были освобождены в начале 1994 года по амнистии, объявленной Государственной думой, несмотря на протест Ельцина.

Руцкой был избран губернатором Курской области, но в 2000 году попытка переизбраться на второй срок была неудачной. Суд снял его с выборов за «недостоверные данные при регистрации».

Доктор экономических наук Хасбулатов после амнистии вернулся к преподавательской деятельности. Неудачно пытался вести «миротворческую» деятельность в Чечне. В 2003 году намеревался баллотироваться в президенты Чеченской Республики, но участия в выборах не принял.

Ельцин добился принятия новой Конституции. Как говорили тогда, сшил её «как жилетку, на собственную фигуру». Из главы исполнительной власти президент стал главой государства, «гарантом Конституции», фактически стоящим над всеми тремя ветвями. Этими полномочиями и поныне обладают его преемники.

Борис Ельцин и Владимир Путин, 31 декабря 1999

Что случилось в 1993 вкл. Популярная культура, цены и события

Миссия космического корабля STS-55

Миссия космического корабля НАСА STS-55 подходит к концу в мае, когда экипаж благополучно вернулся на Землю. Во время миссии космический шаттл «Колумбия» доставил в космос экипаж из семи человек для проведения нескольких экспериментов на орбите. Командиром экипажа был Стивен Р. Нагель, а пилотом Теренс Т. Хенрикс. Миссия несла немецкий модуль Spacelab, и экипаж провел около 88 экспериментов на орбите. Миссия была признана в целом успешной, несмотря на несколько незначительных проблем, предшествовавших запуску и нахождению в космосе.

Канада — Первая женщина-премьер-министр

1. 25 июня Ким Кэмпбелл становится первой женщиной-премьер-министром Канады.

2. Кэмпбелл подала заявку на лидерство в Прогрессивно-консервативной партии после объявления об отставке бывшего премьер-министра Брайана Малруни в феврале 1993 года. Партия потерпела поражение на убедительных выборах в пользу Либеральной партии с Жаном Кретьеном в качестве лидера.

4. Хотя Кэмпбелл считалась популярной во время своего короткого пребывания на посту премьер-министра, непопулярность ее предшественника и ее собственная откровенность в отношении экономики работали против нее.

5. Она покинула свой пост 4 ноября 1993 года. успешные усилия по ликвидации апартеида в Южной Африке и вступлению в новую эру полностью представительной демократии в стране. Ф. В. де Клерк был президентом ЮАР с 1989 по 1994 год и руководил ликвидацией апартеида. Нельсон Мандела был президентом ЮАР с 1994 по 1999 год, лидером партии Африканский национальный конгресс и сторонником расового равенства и примирения в стране.

Соединенные Штаты — Космический корабль «Индевор»

Космический корабль «Индевор» Миссия по устранению дефекта оптики в космическом телескопе «Хаббл».

Дополнительная информация и сроки ремонта телескопа Хаббл.

2 декабря 1993 года стартует космический шаттл «Индевор» для выполнения своей пятой миссии. Цель его миссии состояла в том, чтобы установить COSTAR (осевая замена космического телескопа с корректирующей оптикой) на космическом телескопе Хаббла, чтобы исправить дефект на зеркале, из-за которого некоторые изображения были не в фокусе. Экипаж состоял из семи человек, и они провели рекорд пяти выходов в открытый космос для ремонта телескопа. Миссия продолжалась до 12 декабря 1993 года, и экипажу удалось установить COSTAR и добавить несколько новых инструментов на космический телескоп Хаббла. Хаббл был отправлен в космос 24 апреля 19 года.90 и продолжает работать.

Соединенные Штаты — Космическая миссия STS-57

Космическая миссия НАСА STS-57 успешно завершена в июне и июле.

Дополнительная информация и сроки для STS-57.

Космическая миссия НАСА STS-57 успешно вернулась на Землю в июле 1993 года, проведя в космосе 9 дней, 23 часа, 44 минуты и 54 секунды. В миссии шесть членов экипажа Рональд Грейб, Брайан Даффи, Дж. Дэвид Лоу, Нэнси Шерлок, Питер Висофф и Дженис Восс находились на борту космического корабля «Индевор». Миссия была важна тем, что она ознаменовала собой первый полет лаборатории под давлением SPACEHAB, коммерчески созданной лаборатории, они также провели и провели 22 эксперимента. Экипаж также захватил более 9Европейский возвращаемый носитель весом 000 фунтов, экспериментальный спутник, который находился в космосе около года. В целом миссия успешно выполнила свои задачи и благополучно вернулась домой.