Стихи о Москве — ЛЮБИМАЯ РОДИНА
Посвящается Москве
автор: Марьяна Бажанова Сергиев Посад
Твои святыни, купола,
Храм Рождества Христова.
Рождала иноков земля,
Всему и вся основа.
И с златоглавою Москвой
Веду порой беседу…
Но как не разделить с тобой
И радости, и беды.
Ты мне близка и дорога,
Тебе признаюсь честно.
Моя далёкая Москва,
В том нет ни капли лести.
Не избежала ты времён
Тяжёлых и застойных.
И на тебя со всех сторон
Слетался ворон чёрный.
Страдала ты от страшных войн,
Враги тебя терзали.
Но смело ты бросалась в бой,
И грудью защищала.
Но отстояла свою честь,
И выпрямила спину.
Такая ты, какая есть!
Как не любить Отчизну!?
Тебя сегодня вся страна
Бесспорно прославляет.
Ты в сердце каждого — одна,
Любого вдохновляешь.
Волшебная наступит ночь,
Ты отдохнёшь, родная.
Уйдут печали, беды прочь,
С тобою засыпаю.
Москва. Сентябрь
автор: Дмитрий Крупнов
Сентябрь-месяц. Новый день
Добавил красок в наши будни.
И на семи холмах одет,
Стоит герой наш город людный.
Тебе одной его хранить,
Ты символ осени нарядной.
Мы поклялись тебя любить,
Оранжевововолосый ангел.
И видит только лишь рассвет,
Как семь высоток по Москве
Приобретают яркий цвет,
Пришедший с новым днем извне.
Над ними ты, пышна и властна.
Ты светишь, без тебя все гаснет,
И смертных наполняешь страстью,
Как красноперый лебедь счастья.
Не даром «с плуга и с косы»,
Не даром «злоба не касалась».
Уравновешены весы
Рукою твоего вассала.
Как женщина хранит очаг,
Так ты хранишь наш город людный.
Сентябрь-месяц.
Новый день.
И все в порядке. Будь что будет.
Стихи о Москве
автор: Катерина Аленина
***
Не держи обиду
На меня,
Душа-Москва…
Возвращусь к тебе,
Приеду,
Ты всегда меня ждала,
Когда я пускалась в путь,
Захватив с собой скрижаль.
Мне с него нельзя свернуть,
Как в разлуке
Не томила бы печаль.
Ты — моя опора,
Ты — мой дом,
Мой тыл.
Я вернусь, родная,
Скоро,
Накопив в дороге сил.
Есть на свете город
От тебя довольно далеко —
Он мне дорог,
С детства дорог,
И с тобой в разлуке не легко.
Ах, Москва моя привольная!
Жди меня и не скучай.
Радость ты моя раздольная!
Шлёт привет тебе
Мой детства край.
***
автор: Катерина Аленина
Туман белой дымкой окутал Москву,
Прикрыл вековую её красоту,
Фатой на златую главу опустился,
В тумане седом
Новый век растворился.
Я любуюсь тобою, Москва!
Я смотрю на твои купола —
Их туман сединой серебрит.
А время так быстро летит…
Ты в золоте и во дворцах,
В белокаменных русских церквах,
Звон вещающих колоколов
Сливается с гранью веков.
В дождь люблю тебя, Москва!
И люблю, когда жара.
Твои просторы и величавый вид
Пусть память благодарная хранит.
Ты матерь городов, моя Москва!
Твой вещий глас поют колокола.
В тебе и творчество моё, и сила,
Пульсирующая жилка ты России.
Пульс слышу под корой асфальта.
Москва, Москва…
Ты в ритме судорожного вальса.
Дома, дома…
Твой величавый вид
Ту старину хранит,
Что ты в церквах воспела,
Ты русской и свободной быть
Всегда хотела.
Москва, Москва…
О тебе много сказано слов.
Ты со мной,
В моей памяти снов.
Где бы жизнь меня не кружила —
Я с тобою, Москва.
Бьётся сердце в каменных жилах
Твоих,
Москва.
..
***
автор: Катерина Аленина
Под небесной шалью голубой
На земле, где есть другие города,
Став сердцу милой и родной —
Златоцерковная раскинулась Москва!
Могучий, подобно океану город,
С домами выше волн морских —
Он вечен на земле и молод,
С бесчисленным потоком душ людских.
Среди домов — отвесных скал —
Белеют церкви — островки любви.
И человек внутри громаден — мал,
И затеряются в толпе его следы.
Огни. Бетон. Поток машин.
Рекламный блеск витрин.
И суетливая, спешащая толпа.
На волнах шума дрожащая Москва.
В потоке лет, машин, реклам,
Где тишина забыта навсегда,
Как Вашингтон и Амстердам
Или другие мегаполисные города,
Устав от суеты и шума новостроек,
Старинный город святой Руси
Звоном колокольным небо молит…
Он просит хоть немного тишины.
***
автор: Катерина Аленина
Над землёй Москвы золотой венец
И дожди льют великие слёзы.
Сколько пало их дорогих сердец
В те татаро-безбожные годы!
Их втоптали кони во сыру землю,
Что восходят на веки цветами.
Венценосцы славу поют Царю
«Яко Бог Всемогущий с нами!»
Слава всем князьям!
Слава всем царям!
Их былинно русское имя
Колоколит Русь по белым церквам
Под небесным куполом синим.
Но какой в них дух! —
Дух родной земли,
Их победы молитвами крепли.
И вершили ратное дело сыны,
Это воинство — Божии дети.
Их орудья — крест
Да святая вода
И молитвы великому Богу,
Их вскормила мать святая Земля
На служенье славянскому роду.
И стоит Москва на святых костях,
Её земли крестами покрыты.
А на небе белый Христовый стяг
И в церквах неусыпных молитвы.
ВЕНЦЕНОСНАЯ МОСКВА
автор: Катерина Аленина
***
Великое сердце России —
Златая столица Москва!
Нет на планете красивей,
Старинных церквей образа.
Всё величаво и свято,
Золотом блещут церква.
Царей и царевен палата,
Сердце России — Москва.
Город былинный и славный,
С историей прошлых веков,
С верой в Христа православной,
С выправкой бравых полков.
В свете российского герба,
С церквью святою сильна,
В свете лазурного неба
Блещет лучами Москва.
Всевышнему ратуй во славу
«Аллилуия!» во все времена.
Сердце великой державы —
Город священный Москва!
***
автор: Катерина Аленина
Над Москвой ночь тиха.
Светел снег под луной.
Засыпает Москва,
Ей пора на покой.
Успокоятся мысли,
Думы в сон отойдут.
Тени ночи нависли,
Сны Москвы стерегут.
Всё вокруг засыпает,
Всё под тяжестью сна.
Суета отступает,
Отдыхает Москва.
Что ей снится полночной?
Да и спит ли она?
Зрят фонарные очи,
Верно ей не до сна.
Величава, покойна
Под сиянием звёзд,
Необъятна и вольна,
Только капелька слёз
Задрожит в отраженье
Полусонной реки.
Это миг откровенья
Величавой Москвы.
То ли грезятся ей
Золотые века?
Гаснет свет фонарей,
Уж видны облака.
Только утро засветит —
Снова думы волной.
Сквозь пространство столетий
Суета над Москвой.
***
автор: Катерина Аленина
Я град венценосный люблю
С его вековою судьбой,
И сердцем, всем сердцем молю:
О, сжалься, Москва, надо мной!
Не жги моё сердце щемящей
Тоской по твоей красоте,
И болью, на сердце давящей,
Не будь для меня в забытье.
С тобою мы многое прожили,
Ты для меня дорога.
Сливаясь с твоими прохожими,
В тебе растворяюсь, Москва.
В твоих переулках таинственных
С запахом прелой листвы
Сливается дух твой единственной
Неповторимой Москвы.
Средь вечно незыблемых башен
И гулких твоих мостовых
Покоится веком вчерашним
Свет колоколен златых.
И враз зазвонят часовые —
Литые колокола —
О! это твои позывные,
Глаголющая Москва.
Твой голос, зовущий в вечность,
Раздвинет просторы седые.
Ты — свет растворяющий млечность,
Ты — сердце святой России.
О город, мой город великий,
Верой войди в мою душу.
Голубь ты мой ясноликий!
Верность в любви не нарушу.
С тобою мы многое прожили,
Ты для меня дорога.
Сливаясь с твоими прохожими,
В тебе растворяюсь, Москва…
Мой город
автор: Тамара Шелехова
Бог мой! Как красива Москва!
Она по-старинному грациозна и беззащитна,
Художник, который тысячелетия ее писал,
В руках держал из чистого золота палитру.
Весна в Москве полна неповторимого очарования,
Ей так к лицу из молодой листвы зеленая рубашка.
Капели музыка слышна на расстоянии,
И по Садовому кольцу ползет неторопливая «Букашка».
Зимой за улочками с бесконечными поворотами
Открывается в памятники отлИтая слава.
Стынут в сугробах замерзающими сиротами
Вечные Пушкин и Гоголь, Чайковский и Окуджава.
В летнем зное плавятся фасады старинных домов,
Изрезанные белокаменной филигранной сканью,
И булыжные мостовые, покрытые пылью веков,
Еще напоминают о себе вывороченной из земли гранью.
Осенью столица простужена и болеет
Длинными дождями, хмурым утром и листопадом,
Москвичи ворчат, бредя по мокрым шуршащим аллеям,
А мне ничего лучше не надо!
Город, стоящий на семи холмах,
Город сотен многоглавых церквей,
Ты будешь вечно славен в веках,
Сияя бесценным алмазом в короне русских царей!
Город, забывший свою степенность,
Полный всегда спешащих людей,
Храни тебя Бог, как величайшую драгоценность,
Хрустальным перезвоном православных монастырей!
Примечание:
В начале двадцатого века московские трамваи курсировали по буквенным маршрутам.
Маршрут трамвая А, ласково прозванный москвичами Аннушкой, некогда опоясывал московское Бульварное кольцо. Вскоре по Садовому кольцу запустили маршрут Б. Его прозвали Букашкой. В 1937 г. трамвай с кольца был снят, а на смену ему пришел троллейбус, унаследовавший название. Старожилы помнят также трамвай маршрута В, связывавший по кольцу Таганку с районом Автозаводской. Тот трамвай звали Верочкой.
Стихи о Москве
1
Облака — вокруг,
Купола — вокруг,
Надо всей Москвой
Сколько хватит рук! —
Возношу тебя, бремя лучшее,
Деревцо мое
Невесомое!
В дивном граде сем,
В мирном граде сем,
Где и мертвой — мне
Будет радостно, —
Царевать тебе, горевать тебе,
Принимать венец,
О мой первенец!
Ты постом говей,
Не сурьми бровей
И все сорок — чти́ —
Сороков церквей.
Исходи пешком — молодым шажком! —
Все привольное
Семихолмие.
Будет тво́й черед:
Тоже — дочери
Передашь Москву
С нежной горечью.
Мне же вольный сон, колокольный звон,
Зори ранние —
На Ваганькове.
31 марта 1916
2
Из рук моих — нерукотворный град
Прими, мой странный, мой прекрасный брат.
По це́рковке — все́ сорок сороков,
И реющих над ними голубков.
И Спасские — с цветами — ворота́,
Где шапка православного снята.
Часовню звездную — приют от зол —
Где вытертый от поцелуев — пол.
Пятисоборный несравненный круг
Прими, мой древний, вдохновенный друг.
К Нечаянныя Радости в саду
Я гостя чужеземного сведу.
Червонные возблещут купола,
Бессонные взгремят колокола,
И на тебя с багряных облаков
Уронит Богородица покров,
И встанешь ты, исполнен дивных сил…
Ты не раскаешься, что ты меня любил.
31 марта 1916
3
Мимо ночных башен
Площади нас мчат.
Ох, как в ночи́ страшен
Рев молодых солдат!
Греми, громкое сердце!
Жарко целуй, любовь!
Ох, этот рев зверский!
Дерзкая — ох — кровь!
Мой рот разгарчив,
Даром, что свят — вид.
Как золотой ларчик
Иверская горит.
Ты озорство прикончи,
Да засвети свечу,
Чтобы с тобой нонче
Не было — как хочу.
31 марта 1916
4
Настанет день — печальный, говорят!
Отцарствуют, отплачут, отгорят,
— Остужены чужими пятаками —
Мои глаза, подвижные как пламя.
И — двойника нащупавший двойник —
Сквозь легкое лицо проступит лик.
О, наконец тебя я удостоюсь,
Благообразия прекрасный пояс!
А издали — завижу ли и Вас? —
Потянется, растерянно крестясь,
Паломничество по дорожке черной
К моей руке, которой не отдерну,
К моей руке, с которой снят запрет,
К моей руке, которой больше нет.
На ваши поцелуи, о, живые,
Я ничего не возражу — впервые.
Меня окутал с головы до пят
Благообразия прекрасный плат.
Ничто меня уже не вгонит в краску,
Святая у меня сегодня Пасха.
По улицам оставленной Москвы
Поеду — я, и побредете — вы.
И не один дорогою отстанет,
И первый ком о крышку гроба грянет, —
И наконец-то будет разрешен
Себялюбивый, одинокий сон.
И ничего не надобно отныне
Новопреставленной болярыне Марине.
11 апреля 1916
1-й день Пасхи
5
Над городом, отвергнутым Петром,
Перекатился колокольный гром.
Гремучий опрокинулся прибой
Над женщиной, отвергнутой тобой.
Царю Петру и вам, о, царь, хвала!
Но выше вас, цари, колокола.
Пока они гремят из синевы —
Неоспоримо первенство Москвы.
И целых сорок сороков церквей
Смеются над гордынею царей!
28 мая 1916
6
Над синевою подмосковных рощ
Накрапывает колокольный дождь.
Бредут слепцы калужскою дорогой, —
Калужской — песенной — прекрасной, и она
Смывает и смывает имена
Смиренных странников, во тьме поющих Бога.
И думаю: когда-нибудь и я,
Устав от вас, враги, от вас, друзья,
И от уступчивости речи русской, —
Одену крест серебряный на грудь,
Перекрещусь, и тихо тронусь в путь
По старой по дороге по калужской.
Троицын день 1916
7
Семь холмов — как семь колоколов!
На семи колоколах — колокольни.
Всех счетом — сорок сороков.
Колокольное семихолмие!
В колокольный я, во червонный день
Иоанна родилась Богослова.
Дом — пряник, а вокруг плетень
И церковки златоголовые.
И любила же, любила же я первый звон,
Как монашки потекут к обедне,
Вой в печке, и жаркий сон,
И знахарку с двора соседнего.
Провожай же меня весь московский сброд,
Юродивый, воровской, хлыстовский!
Поп, крепче позаткни мне рот
Колокольной землей московскою!
8 июля 1916. Казанская
8
— Москва! — Какой огромный
Странноприимный дом!
Всяк на Руси — бездомный.
Мы все к тебе придем.
Клеймо позорит плечи,
За голенищем нож.
Издалека-далече
Ты все же позовешь.
На каторжные клейма,
На всякую болесть —
Младенец Пантелеймон
У нас, целитель, есть.
А вон за тою дверцей,
Куда народ валит, —
Там Иверское сердце
Червонное горит.
И льется аллилуйя
На смуглые поля.
Я в грудь тебя целую,
Московска́я земля!
8 июля 1916.
Казанская
9
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья,
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
16 августа 1916
Москва в чумной год: Стихи
Этот сборник стихов, написанных в годы московского голода и русской революции 1917 года, представляющий собой одно из самых замечательных произведений Цветаевой, пронизан язвительной иронией и яркими образами. Часто вызывая образы сопротивления, Цветаева приближается к женской стойкости с устойчивой силой и заразительным чувством юмора. «Для женщины, — замечает она, — Бог равен стареющему мужу». Цветаева, которой глубоко восхищались Райнер Мария Рильке и Владимир Набоков, широко считается одним из самых важных поэтов России двадцатого века. Это первый раз, когда многие из этих стихов появляются на английском языке.
Гениальный поэт.
— Владимир Набоков
Русская поэзия, переведенная в этой книге, пульсирует неугасающим эмоциональным накалом и бьющей через край словесной изобретательностью.
И Кристоферу Уайту удалось запечатлеть большую часть этой полноты. Это перевод поэта. Семантическая перестройка здесь, с перефразированием в качестве основного приема, временами значительна, но в целом оправдана, а в некоторых случаях вдохновлена … поразительно мало случаев, когда смысл русского языка был неправильно понят.
— Г. С. Смит, «Современная поэзия в переводе»
[I] была немедленно покорена огромной лирической силой ее поэтической формы. Это … возникло из опыта — личного, и не узкогрудого, не одышки от строки к строке, а богатого, компактного и обволакивающего.
— Борис Пастернак
…самый особенно волнующий и блестящий и, может быть, самый индивидуальный стиль в русской поэзии ХХ века.
— Клаудия Рот Пьерпон, The New Yorker
Разнообразие стиля и чувства поражает: от мощного разговорного языка, родственного Маяковскому, до лирической нежности, напоминающей Каммингса.
— Журнал библиотеки
Представленное на графике произведение Цветаевой представляет собой кривую, а точнее, прямую линию, поднимающуюся почти под прямым углом из-за ее постоянного стремления поднять высоту тона на ноту выше, на мысль выше.
(точнее, октавой и верой выше). Она всегда доводила все, что хотела сказать, до мыслимого и выразимого конца. И в ее поэзии, и в ее прозе ничто не остается висящим и не оставляет чувства амбивалентности. Цветаева — тот уникальный случай, когда первостепенный духовный опыт эпохи (для нас — ощущение амбивалентности, противоречивости в природе человеческого бытия) служил не предметом выражения, а его средством, с помощью которого он преобразовывался в материал искусства.
— Иосиф Бродский
Нестандартные в жизни стихи Цветаевой сами по себе классические. Лучшие из них поразят вас, как пушечное ядро. […] Душераздирающие и воодушевляющие одновременно, лучшее из этих сотен с лишним стихотворений удивительно. Хотя место ее последнего упокоения не обозначено, эти стихи монументальны.
— Джеффри Сайферс Райт, On-Verge
…отдельные страницы — некоторые из них никогда ранее не переводились — …рассказывают душераздирающую историю: саморазрушительный, почти компульсивно продуктивный поэт, бродящий по разрушенному городу , слушая и учась у писателей, которых она любила, сочиняя бессмертные записки и фрагменты с разбитым сердцем, «не скрывая эмоций в своем голосе».
— Publishers Weekly
Кристофер Уайт, in Москва в чумном году , дал нам разговорную, остроумную и очень долгожданную полную английскую версию стихов периода революции/гражданской войны […] до большевистской революции. . Книга красиво представлена, легка и портативна, как и положено поэтическим книгам, щедро изложена так, что у каждого четырехстрочного листа есть своя страница. […] Цветаева, как и большинство великих русских, музыкальный поэт, но оркестровка у нее смелая, неожиданная, полная синкоп и диссонансов… […] Вклад Уайта в «английскую» Цветаеву, кроме направленности подборка, которая дает читателю возможность по-настоящему познакомиться с поэтессой как с молодой женщиной, захваченной смерчем войны и революции, заключается […] в том, как он отражает ее резкий юмор […] и ее содержательную самонадеянность. характеристики […]. Великолепно переданы визуальные образы Цветаевой […] как и ее выдержанные, эфемерные метафоры.
— Аврил Пайман, Стенд
Анимационный короткометражный фильм с Youtube под названием «Сон Марины Цветаевой».
Вела переписку с Борисом Пастернаком и Райнером Марией Рильке.
Сен-Жиль-сюр-Ви,
9 мая 1926 г.Райнер Мария Рильке! Могу я называть вас так? Вы, воплощение поэзии, должны знать, в конце концов, что само ваше имя есть стихотворение. Райнер Мария, это звучит по-церковному – и по-доброму – и по-рыцарски. Ваше имя не рифмуется с нашим временем, происходит раньше или позже – так было всегда. Твое имя так захотело, и ты выбрал имя.
Ты не мой дражайший поэт («дражайший» — уровень), ты — явление природы, которое не может быть моим и которое не столько любишь, сколько претерпеваешь, — или (еще мало) воплощение пятого элемента: сама поэзия – или (еще слишком мало) то, откуда возникает поэзия и что выше ее (тебя). Речь идет не о Рильке-личности (личность: то, что нам навязывают!), а о Рильке-духе, который еще выше поэта и который на самом деле носит для меня имя Рильке, Рильке.
послезавтра… через все это расстояние.
Что еще осталось поэту после тебя? Мастера (как, например, Гёте) преодолевают, но победить тебя значит (значило бы) преодолеть саму поэзию. Поэт тот, кто – преодолевает жизнь (преодолеет ее). Вы невыполнимая задача для будущих поэтов. Поэт, который придет после вас, должен быть вами, т. е. вы должны родиться свыше. Вы придаете словам их первый смысл, а вещам — их первые слова. Например, когда вы говорите «великолепный», вы говорите «сотворить великие дела», как это и предполагалось изначально (теперь «великолепный» — не более чем пустой восклицательный знак). Я мог бы яснее сказать вам все это по-русски, но я не хочу утруждать вас вчитываться в это по-своему, я лучше возьму на себя труд написать по-своему.
послезавтра… через все это расстояние.Москва в чумном году находится в The New Yorker Книги, которых стоит остерегаться: августовский список!
Москва в чумной год: стихи Марины Цветаевой
4,5 звезды
Мне очень понравилось читать эту книгу русской поэзии.
Я поделюсь своими любимыми стихами и стихами ниже:
Утренний голубь нашел место
, чтобы сесть на мое правое плечо, а
ночной филин нашел
место, чтобы сесть на мое левое плечо.
Как казанский император, я прохожу
, зная, что мне нечего бояться —
врага объединились в союз
, чтобы предложить мне общую защиту!
***
Концами моей шали Я завязываю узел
вокруг твоей тоски.
Смотри, как я без шали иду
с пением от квадрата к квадрату.
Проклятие снято. С этого момента
ты у меня в рабстве!
***
Вам меня не прогнать!
Никому не под силу отодвинуть пружину!
Ты меня и пальцем не посмеешь
тронуть – уж слишком нежны мои колыбельные!
Вам не удастся дать мне плохое
имя, ибо мое имя — вода в губы!
И уйти от меня тебе не удастся:
дверь открыта, твой дом пуст!
***
Но у меня на лбу звезды
– заметьте! – горят.
В правой руке – рай,
в левой руке – ад.
Шелковый пояс, который я ношу
, защищает от всех бед.
Моя голова покоится на
книге Королевских Царств.
Таких, как я, много
здесь, на святой Руси –
у ветра спроси,
у волка спроси.
Из одной земли в другую,
из одного города в другой,
В правой руке — рай,
В левой руке — ад.
Я напоил тебя раем, смешанным с адом,
теперь вся твоя жизнь как один день.
Увидимся в пути,
жених, за семь лиг!
Многие такие как я
здесь, на святой Руси.
***
Я позволю ветру перенести эту книгу,
ее и журавлей, которых она встречает.
Давно рвал я голосовые связки,
заглушая разлуку.
Бутылка в волнах, я бросаю ее
в вихрь войны.
Пусть бродит, как праздничная
свеча, переходя из рук в руки.
Ветер, ветер, мой верный свидетель,
отнеси его тем, кого я люблю,
продолжая, даже во сне,
ночь за ночью с севера на юг.
***
Вдоль великих тихих дорог,
идя большими тихими шагами…
Камень, брошенный в воду, душа
посылает все расширяющуюся рябь.
Ваш комментарий будет первым