Стихи москва: Стихи о москве. Читать стихотворения о москве великих русских поэтов классиков на портале «Культура.РФ»

Стихи о Москве — ЛЮБИМАЯ РОДИНА

Посвящается Москве

автор: Марьяна Бажанова Сергиев Посад

 

Твои святыни, купола,

Храм Рождества Христова.

Рождала иноков земля,

Всему и вся основа.

 

И с златоглавою Москвой

Веду порой беседу…

Но как не разделить с тобой

И радости, и беды.

 

Ты мне близка и дорога,

Тебе признаюсь честно.

Моя далёкая Москва,

В том нет ни капли лести.

 

Не избежала ты времён

Тяжёлых и застойных.

И на тебя со всех сторон

Слетался ворон чёрный.

 

Страдала ты от страшных войн,

Враги тебя терзали.

Но смело ты бросалась в бой,

И грудью защищала.

 

Но отстояла свою честь,

И выпрямила спину.

Такая ты, какая есть!

Как не любить Отчизну!?

 

Тебя сегодня вся страна

Бесспорно прославляет.

Ты в сердце каждого — одна,

Любого вдохновляешь.

 

Волшебная наступит ночь,

Ты отдохнёшь, родная.

Уйдут печали, беды прочь,

С тобою засыпаю.

Москва. Сентябрь

автор: Дмитрий Крупнов

 

Сентябрь-месяц. Новый день

Добавил красок в наши будни.

И на семи холмах одет,

Стоит герой наш город людный.

 

Тебе одной его хранить,

Ты символ осени нарядной.

Мы поклялись тебя любить,

Оранжевововолосый ангел.

 

И видит только лишь рассвет,

Как семь высоток по Москве

Приобретают яркий цвет,

Пришедший с новым днем извне.

 

Над ними ты, пышна и властна.

Ты светишь, без тебя все гаснет,

И смертных наполняешь страстью,

Как красноперый лебедь счастья.

 

Не даром «с плуга и с косы»,

Не даром «злоба не касалась».

Уравновешены весы

Рукою твоего вассала.

 

Как женщина хранит очаг,

Так ты хранишь наш город людный.

Сентябрь-месяц. Новый день.

И все в порядке. Будь что будет.

Стихи о Москве

автор: Катерина Аленина

***

Не держи обиду

На меня, 

Душа-Москва…

Возвращусь к тебе, 

Приеду,

Ты всегда меня ждала,

Когда я пускалась в путь,

Захватив с собой скрижаль.

Мне с него нельзя свернуть,

Как в разлуке 

Не томила бы печаль.

Ты — моя опора,

Ты — мой дом, 

Мой тыл.

Я вернусь, родная, 

Скоро,

Накопив в дороге сил.

Есть на свете город

От тебя довольно далеко —

Он мне дорог, 

С детства дорог,

И с тобой в разлуке не легко.

Ах, Москва моя привольная!

Жди меня и не скучай.

Радость ты моя раздольная!

Шлёт привет тебе 

Мой детства край.

***

автор: Катерина Аленина

 

Туман белой дымкой окутал Москву,

Прикрыл вековую её красоту,

Фатой на златую главу опустился,

В тумане седом 

Новый век растворился.

Я любуюсь тобою, Москва!

Я смотрю на твои купола —

Их туман сединой серебрит.

А время так быстро летит…

Ты в золоте и во дворцах,

В белокаменных русских церквах,

Звон вещающих колоколов

Сливается с гранью веков.

 

В дождь люблю тебя, Москва!

И люблю, когда жара.

Твои просторы и величавый вид

Пусть память благодарная хранит.

Ты матерь городов, моя Москва!

Твой вещий глас поют колокола.

В тебе и творчество моё, и сила,

Пульсирующая жилка ты России.

Пульс слышу под корой асфальта.

Москва, Москва…

Ты в ритме судорожного вальса.

Дома, дома…

Твой величавый вид

Ту старину хранит,

Что ты в церквах воспела,

Ты русской и свободной быть 

Всегда хотела.

 

Москва, Москва…

О тебе много сказано слов.

Ты со мной, 

В моей памяти снов.

Где бы жизнь меня не кружила —

Я с тобою, Москва.

Бьётся сердце в каменных жилах

Твоих, 

Москва…

***

автор: Катерина Аленина

 

Под небесной шалью голубой

На земле, где есть другие города,

Став сердцу милой и родной —

Златоцерковная раскинулась Москва!

 

Могучий, подобно океану город,

С домами выше волн морских —

Он вечен на земле и молод,

С бесчисленным потоком душ людских.

 

Среди домов — отвесных скал —

Белеют церкви — островки любви.

И человек внутри громаден — мал,

И затеряются в толпе его следы.

 

Огни. Бетон. Поток машин.

Рекламный блеск витрин.

И суетливая, спешащая толпа.

На волнах шума дрожащая Москва.

 

В потоке лет, машин, реклам,

Где тишина забыта навсегда,

Как Вашингтон и Амстердам

Или другие мегаполисные города,

 

Устав от суеты и шума новостроек,

Старинный город святой Руси

Звоном колокольным небо молит…

Он просит хоть немного тишины.

***

автор: Катерина Аленина

 

Над землёй Москвы золотой венец

И дожди льют великие слёзы.

Сколько пало их дорогих сердец

В те татаро-безбожные годы!

 

Их втоптали кони во сыру землю,

Что восходят на веки цветами.

Венценосцы славу поют Царю

«Яко Бог Всемогущий с нами!»

 

Слава всем князьям! 

Слава всем царям!

Их былинно русское имя

Колоколит Русь по белым церквам

Под небесным куполом синим.

 

Но какой в них дух! —  

Дух родной земли,

Их победы молитвами крепли.

И вершили ратное дело сыны,

Это воинство — Божии дети.

 

Их орудья — крест

Да святая вода

И молитвы великому Богу,

Их вскормила мать святая Земля

На служенье славянскому роду.

 

И стоит Москва на святых костях,

Её земли крестами покрыты.

А на небе белый Христовый стяг

И в церквах неусыпных молитвы.

ВЕНЦЕНОСНАЯ МОСКВА

автор: Катерина Аленина

 

***

Великое сердце России —

Златая столица Москва!

Нет на планете красивей,

Старинных церквей образа.

 

Всё величаво и свято,

Золотом блещут церква.

Царей и царевен палата,

Сердце России — Москва.

 

Город былинный и славный,

С историей прошлых веков,

С верой в Христа православной,

С выправкой бравых полков.

 

В свете российского герба,

С церквью святою сильна,

В свете лазурного неба

Блещет лучами Москва.

 

Всевышнему ратуй во славу

«Аллилуия!» во все времена.

Сердце великой державы —

Город священный Москва!

***

автор: Катерина Аленина

 

Над Москвой ночь тиха.

Светел снег под луной.

Засыпает Москва,

Ей пора на покой.

Успокоятся мысли,

Думы в сон отойдут.

Тени ночи нависли,

Сны Москвы стерегут.

 

Всё вокруг засыпает,

Всё под тяжестью сна.

Суета отступает,

Отдыхает Москва.

Что ей снится полночной?

Да и спит ли она?

Зрят фонарные очи,

Верно ей не до сна.

 

Величава, покойна

Под сиянием звёзд,

Необъятна и вольна,

Только капелька слёз

Задрожит в отраженье

Полусонной реки.

Это миг откровенья

Величавой Москвы.

 

То ли грезятся ей

Золотые века?

Гаснет свет фонарей,

Уж видны облака.

Только утро засветит —

Снова думы волной.

Сквозь пространство столетий

Суета над Москвой.

***

автор: Катерина Аленина

 

Я град венценосный люблю

С его вековою судьбой,

И сердцем, всем сердцем молю:

О, сжалься, Москва, надо мной!

Не жги моё сердце щемящей

Тоской по твоей красоте,

И болью, на сердце давящей,

Не будь для меня в забытье.

С тобою мы многое прожили,

Ты для меня дорога.

Сливаясь с твоими прохожими,

В тебе растворяюсь, Москва.

В твоих переулках таинственных

С запахом прелой листвы

Сливается дух твой единственной

Неповторимой Москвы.

 

Средь вечно незыблемых башен

И гулких твоих мостовых

Покоится веком вчерашним

Свет колоколен златых.

И враз зазвонят часовые —

Литые колокола —

О! это твои позывные,

Глаголющая Москва.

Твой голос, зовущий в вечность,

Раздвинет просторы седые.

Ты — свет растворяющий млечность,

Ты — сердце святой России.

О город, мой город великий,

Верой войди в мою душу.

Голубь ты мой ясноликий!

Верность в любви не нарушу.

 

С тобою мы многое прожили,

Ты для меня дорога.

Сливаясь с твоими прохожими,

В тебе растворяюсь, Москва…

Мой город

автор: Тамара Шелехова

 

Бог мой! Как красива Москва!

Она по-старинному грациозна и  беззащитна,

Художник, который тысячелетия ее  писал,

В руках держал из чистого золота палитру.

 

Весна в Москве полна неповторимого очарования,

Ей так к лицу из молодой листвы зеленая рубашка.

Капели музыка слышна на расстоянии,

И по Садовому кольцу ползет неторопливая «Букашка».

 

Зимой за улочками с бесконечными поворотами

Открывается в памятники отлИтая слава.

Стынут в сугробах замерзающими сиротами

Вечные Пушкин и Гоголь, Чайковский и Окуджава.

 

В летнем зное плавятся фасады старинных домов,

Изрезанные белокаменной филигранной сканью,

И булыжные мостовые, покрытые пылью веков,

Еще напоминают о себе вывороченной из земли гранью.

 

Осенью столица простужена и болеет

Длинными дождями, хмурым утром и листопадом,

Москвичи ворчат, бредя по мокрым шуршащим аллеям,

А мне ничего лучше не надо!

 

Город, стоящий на семи холмах,

Город сотен многоглавых церквей,

Ты будешь вечно славен в веках, 

Сияя бесценным алмазом в короне русских царей!

 

Город, забывший свою степенность,

Полный всегда спешащих людей,

Храни тебя Бог, как величайшую драгоценность,

Хрустальным перезвоном православных монастырей!

 

Примечание:

В начале двадцатого века московские трамваи курсировали по буквенным маршрутам. Маршрут трамвая А, ласково прозванный москвичами Аннушкой, некогда опоясывал московское Бульварное кольцо. Вскоре по Садовому кольцу запустили  маршрут Б. Его прозвали Букашкой.  В 1937 г. трамвай с кольца был снят, а на смену ему пришел троллейбус, унаследовавший название. Старожилы помнят также трамвай маршрута В, связывавший по кольцу Таганку с районом Автозаводской. Тот трамвай звали Верочкой.

Где прочитать свои стихи и послушать чужие

Музыкально-поэтическое шоу «Рифмос»

«Рифмос» – музыкально-поэтическое шоу, которое уже несколько лет объединяет творческих людей, поэтов, музыкантов, бардов и добрых гостей слётов. Слеты проводятся ежемесячно, красочно, всегда со своей изюминкой. Участники демонстрируют свое творчество в течение 5 минут. «Рифмос» закружит в поэтический водоворот, музыкальную вьюгу и суперское настроение. В программе вечера: отборные участники; призы гостям и участникам; сюрпризы от организаторов; фото- и видеосъемка; полное погружение в проект «Рифмос»; награждение героя вечера; лучшая поэтическая атмосфера столицы.

vk.com/rifmos

«Маяковские чтения» у Маяковского

Ежегодно проходят в Москве, Санкт-Петербурге, Красноярске, Екатеринбурге, Крыму, Ставрополе. Это традиционные поэтические вечера у памятника Владимиру Владимировичу Маяковскому. Например, в Москве ровно в 18:00 каждого последнего воскресенья месяца можно встретить молодых и не очень поэтов, да и просто творческих людей, столпившихся у внушительной фигуры Владимира Владимировича Маяковского на Триумфальной площади. Каждый желающий здесь может продемонстрировать свои стихотворные работы, познакомиться с единомышленниками и получить опыт чтения на публику.

Традиция берет начало еще в 1960-х годах, когда у подножия памятника в один ряд вставали Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко. Тогда они верили в счастливое будущее, прочили России – а тогда еще Советскому Союзу – свободу и равенство. «Однажды утром мы все проснулись в полицейском государстве. В тот момент мало кто представлял, что нас ждет в будущем, в какой стране и при каких условиях мы будем жить. Возможно, скоро кто-то начнет с ностальгией вспоминать двухтысячные, как вспоминают сейчас о свободных девяностых…» – пишет один из организаторов «Маяковских чтений».

vk.com/mayakovskie

«Слово Поэту!»

Под таким лозунгом собираются молодые поэты, чтобы состязаться за звание лучшего рифмоплета. Здесь, как заявляют организаторы, юные поэты смогут получить советы от уже опытных мастеров слова, а также завести знакомства с единомышленниками и просто творческими людьми. Оценивается конкурс не только жюри, в число которых входят такие профессионалы, как Андрей Родионов, Александр Чистяков, Дмитрий Логинов, Евгений Никитин, но и самими зрителями. Встречи проходят в московском винтажном кафе на Чистых прудах «Чай и Кофский». Для того чтобы участвовать в конкурсе, поэту необходимо отобрать несколько своих стихотворений по следующим тематикам: «Свободная тема», «Гражданская позиция», «Лирика», «Пародия на известного поэта» – и отправить их на почту организаторов проекта.

vk.com/slovopoety

Стихи о Москве | Архивная служба Республики Северная Осетия – Алания

БИТВА ЗА МОСКВУ

Вся родина встала заслоном,
Нам биться с врагом до конца,
Ведь пояс твоей обороны
Идет через наши сердца!

Идет через грозные годы
И долю народа всего,
Идет через сердце народа
И вечную славу его!

Идет через море людское,
Идет через все города…
И все это, братья, такое,
Что враг не возьмет никогда!

Москва!
До последних патронов,
До дольки последней свинца
Мы в битвах! Твоя оборона
Идет через наши сердца!

 

 МОСКВА 

Зыбкой ночью солдатской
В сорок первом году
Ехал я из-под Гжатска
На попутном борту.

Грохот фронта бессонный
Шел как будто бы вслед.
Редко встречной колонны
Скрытый вспыхивал свет.

Тьма предместий вокзальных
И – Москва. И над ней
Горделивый, печальный
Блеск зенитных огней.

И просились простые
К ней из сердца слова:
«Мать родная, Россия,
Москва, Москва…»

В эти горькие ночи
Ты поистине мать,
Та, что детям не хочет
Всей беды показать;

Та, что жертвой безгласной
Не смирится с судьбой;
Та, что волею властной
Поведет за собой.

И вовек не склонится
Твоя голова,
Мать родная, столица,
Москва, Москва!…

Память трудной годины,
Память боли во мне.
Тряский кузов машины.
Ночь. Столица в огне.

И, как клятва, святые
В тесном горле слова:
«Мать родная, Россия,
Москва, Москва…»

… Память горя сурова,
Память славы жива.
Все вместит это слово:
«Москва, Москва»…»

Это имя столицы,
Как завет, повторим.
Расступились границы,
Рубежи перед ним…

Стой, красуйся в зарницах
И огнях торжества,
Мать родная, столица!
Крепость мира – Москва!

(А. Твардовский)

 

РЕЧКА  НАРА 

…в битве под Москвой враг был 
остановлен на рубеже р. Нары…
Из «Истории Великой 
Отечественной войны»

Речка Нара, речка Нара,
Недлинна, неширока,
Но когда бывает надо –
Неприступная река.
Вот на этой речке Наре
В землю, в небо, в пламень, в лёд
Врос интернациональный
Необученный народ.
И, как будто по соседству,
Защищая род людской,
Принимали свой последний
И решительный свой бой.
Штык сломался от удара…
Окровавленный кулак…
Он не даст в обиду Нару,
Этот парень-сибиряк.
Вот лезгин ползёт с гранатой,
Чёрный снег хватая ртом:
Здесь, у этой речки Нары,
Защищает он свой дом.
А война – она не сказка
С добрым сахарным концом!
Вот башкир-десятиклассник
В русский снег упал лицом.
На усах стеклится наледь,
Затвердела боль в глазах:
То на снег у речки Нары
Запорожский пал казак.
Мы-то знаем, не напрасно
Пала горсточка ребят,
Что теперь в могиле братской,
БРАТСКОЙ – слышите?! – лежат.
За страну у речки Нары
Головы свои сложив,
Все отдали, всё, что надо…
А ведь надо было – жизнь.

(Е. Гринберг)

ТЫ МОЯ НАДЕЖДА – ТЫ МОЯ ОТРАДА

Слышится нам эхо давнего парада,
Снятся нам маршруты главного броска.
Ты – моя надежда, ты – моя отрада,
В сердце у солдата ты, моя Москва.

Мы свою победу выстрадали честно,
Преданы святому кровному родству
В каждом новом доме, в каждой новой песне
Помните ушедших в битву за Москву!

Серые шинели. Русские таланты.
Синее сиянье неподкупных глаз
На равнинах снежных юные курсанты
Началось бессмертье. Жизнь оборвалась.

Мне на этом свете ничего не надо,
Только б в лихолетье ты была жива
Ты – моя надежда, ты – моя отрада,
В каждом русском сердце ты, моя Москва.

Все, что было с нами, вспомнят наши дети,
Все, что потеряли, что для них спасли
Только б ты осталась лучшим на планете,
Самым справедливым городом Земли.

Старых наших улиц трепетные взгляды.
Юных наших песен строгие слова.
Ты – моя надежда, ты – моя отрада,
В каждом нашем сердце ты, моя Москва.

(Н. Добронравов)

 

 

Где послушать стихи современных авторов онлайн / Новости города / Сайт Москвы

Познакомиться с современной поэзией можно будет во время 24-часового онлайн-марафона. Трансляция пройдет с 10:00 27 июня до 10:00 28 июня на странице библиотек востока Москвы в социальной сети «В контакте». В течение суток 145 российских поэтов прочитают свои стихотворения в прямом эфире. Для просмотра мероприятия предварительная регистрация не требуется.

«Весной библиотеки востока Москвы запустили онлайн-проект — поэтический квартирник. Свои произведения читали поэты, музыканты и театральные актеры из разных городов страны. Квартирник имел большой успех у зрителей, поэтому мы решили расширить формат нового проекта, увеличить количество участников. Во время онлайн-марафона поэты из 12 городов страны в течение суток будут читать свои стихи. Это произведения о любви, жизни, свободе. Авторы не только делятся опытом, но пытаются определить для себя и своего поколения место в современном мире. Приглашаем всех желающих приобщиться к поэзии. Кстати, делиться своими впечатлениями об услышанном можно будет в комментариях», — рассказали в пресс-службе Московской дирекции по развитию культурных центров столичного Департамента культуры.

В онлайн-марафоне примут участие поэты из Москвы, Санкт-Петербурга, Долгопрудного, Самары, Владивостока, Ростова-на-Дону, Саратова, Твери, Курска, Белгорода, Вязьмы и Нижнего Новгорода. Для одних участников поэзия является основным родом деятельности, для других — серьезным увлечением или еще одним направлением творчества.

Так, перед зрителями выступят блогер и певица Екатерина Яшникова (Москва), создатель проекта «Поэзия.ру» Алексей Евдокимов (Курск), поэт, редактор, перформер Захар Зорькин (Москва), московский рэп-исполнитель AEDEE (Максим Хидиров). Каждому автору отводится не более 10 минут.

В последние месяцы столичные парки, а также театры, библиотеки, музеи и другие учреждения культуры проводили мероприятия в онлайн-формате. Это было связано с действием профилактических мер, которые помогали сдержать распространение коронавируса.

Сейчас в столице постепенно смягчают ограничения. Однако многие культурные мероприятия по-прежнему проходят виртуально. На mos.ru действует спецпроект «Культура Москвы онлайн», где собраны десятки концертов, спектаклей, экскурсий, лекций и световых шоу.

Стихи о Москве | Материнство

В подборку вошли стихи поэтов XIX и XX веков о Москве, о Московском Кремле, об исторической роли Москвы, о ее красоте, об улицах и храмах Москвы.

Хосе Родригес. Москва. Времена и эпохи. 2016

При виде Москвы

Денис Давыдов

О юности моей гостеприимный кров!
О колыбель надежд и грёз честолюбивых!
О, кто, кто из твоих сынов
Зрел без восторгов горделивых
Красу реки твоей, волшебных берегов,
Твоих палат, твоих садов,
Твоих холмов красноречивых!

***

Стихи Москве

Игорь Северянин

Мой взор мечтанья оросили:
Вновь – там, за башнями Кремля, –
Неподражаемой России
Незаменимая земля.

В ней и убогое богато,
Полны значенья пустячки:
Княгиня старая с Арбата
Читает Фета сквозь очки…

А вот, к уютной церковушке
Подъехав в щегольском «купе»,
Кокотка оделяет кружки,
Своя в тоскующей толпе…

И ты, вечерняя прогулка
На тройке вдоль Москвы-реки!
Гранатного ли переулка
Радушные особняки…

И там, в одном из них, где стайка
Мечтаний замедляет лёт,
Московским солнышком хозяйка
Растапливает «невский лед»…

Мечты! вы – странницы босые,
Идущие через поля, –
Неповергаемой России
Неизменимая земля!

***

Шалаев Алексей. Ночная Москва

Стихи о Москве

Валерий Брюсов

Я знал тебя, Москва, еще невзрачно-скромной,
Когда кругом пруда реки Неглинной, где
Теперь разводят сквер, лежал пустырь огромный,
И утки вольные жизнь тешили в воде;

Когда поблизости гремели балаганы
Бессвязной музыкой, и р,яд больших картин
Пред ними — рисовал таинственные страны,
Покой гренландских льдов, Алжира знойный сплин;

Когда на улице звон двухэтажных конок
Был мелодичней, чем колес жестокий треск,
И лампы в фонарях дивились, как спросонок,
На газовый рожок, как на небесный блеск;

Когда еще был жив тот «город», где героев
Островский выбирал: мир скученных домов,
Промозглых, сумрачных, сырых, — какой-то Ноев
Ковчег, вмещающий все образы скотов.

Но изменилось всё! Ты стала, в буйстве злобы,
Всё сокрушать, спеша очиститься от скверн,
На месте флигельков восстали небоскребы,
И всюду запестрел бесстыдный стиль — модерн…

***

Стародавняя Москва

Валерий Брюсов

Нет тебе на свете равных,
Стародавняя Москва!
Блеском дней, вовеки славных,
Будешь ты всегда жива!

Град, что строил Долгорукий
Посреди глухих лесов,
Вознесли любовно внуки
Выше прочих городов!

Здесь Иван Васильич
Третий Иго рабства раздробил,
Здесь, за длинный ряд столетий,
Был источник наших сил.

Здесь нашла свою препону
Поляков надменных рать;
Здесь пришлось Наполеону
Зыбкость счастья разгадать.

Здесь как было, так и ныне –
Сердце всей Руси святой,
Здесь стоят ее святыни
За кремлевскою стеной!

Здесь пути перекрестились
Ото всех шести морей,
Здесь великие учились –
Верить родине своей!

Расширяясь, возрастая,
Вся в дворцах и вся в садах,
Ты стоишь, Москва святая,
На своих семи холмах.

Ты стоишь, сияя златом
Необъятных куполов,
Над Востоком и Закатом
Зыбля зов колоколов!

***

Аристарх Лентулов. Москва, 1913

Советская Москва

Валерий Брюсов

Все ж, наклонясь над пропастью,
В века заглянув, ты, учитель,
Не замрешь ли с возвышенной робостью,
И сердце не полней застучит ли?

Столетья слепят Фермопилами,
Зеркалами жгут Архимеда,
Восстают, хохоча, над стропилами
Notre-Dame безымянной химерой;

То чернеют ужасом Дантовым,
То Ариэлевой дрожат паутиной,
То стоят столбом адамантовым,
Где в огне Революции — гильотина.

Но глаза отврати: не заметить ли
Тебе — тот же блеск, здесь и ныне?
Века свой бег не замедлили,
Над светами светы иные.

Если люди в бессменном плаваньи,
Им нужен маяк на мачте!
Москва вторично в пламени, —
Свет от англичан до команчей!

***

Аристарх Лентулов. Небосвод

Вид Москвы

Евдокия Ростопчина

О! как пуста, о! как мертва
Первопрестольная Москва!..
Ее напрасно украшают,
Ее напрасно наряжают…
Огромных зданий стройный вид,
Фонтаны, выдумка Востока,
Везде чугун, везде гранит,
Сады, мосты, объем широкий
Несметных улиц,- все блестит
Изящной роскошью, все ново,
Все жизни ждет, для ней готово…
Но жизни нет!.. Она мертва,
Первопрестольная Москва!
С домов боярских герб старинный
Пропал, исчез… и с каждым днем
Расчетливым покупщиком
В слепом неведенье, невинно,
Стираются следы веков,
Следы событий позабытых,
Следы вельможей знаменитых,-
Обычай, нравы, дух отцов —
Все изменилось!.. Просвещенье
И подражанье новизне
Уж водворили пресыщенье
На православной стороне.
Гостеприимство, хлебосольство,
Накрытый стол и настежь дверь
Преданьем стали… и теперь
Витийствует многоглагольство
На скучных сходбищах, взамен
Веселья русского. Все глухо,
Все тихо вдоль кремлевских стен,
В церквах, в соборах; и для слуха
В Москве отрада лишь одна
Высокой прелести полна:
Один глагол всегда священный,
Наследие былых времен,-
И как сердцам понятен он,
Понятен думе умиленной!
То вещий звук колоколов!..
То гул торжественно-чудесный,
Взлетающий до облаков,
Когда все сорок сороков
Взывают к благости небесной!
Знакомый звон, любимый звон,
Москвы наследие святое,
Ты все былое, все родное
Напомнил мне!.. Ты сопряжен
Навек в моем воспоминанье
С годами детства моего,
С рожденьем пламенных мечтаний
В уме моем. Ты для него
Был первый вестник вдохновенья;
Ты в томный трепет, в упоенье
Меня вседневно приводил;
Ты поэтическое чувство
В ребенке чутком пробудил;
Ты страсть к гармонии, к искусству
Мне в душу пылкую вселил!..
И ныне, гостьей отчужденной
Когда в Москву вернулась я,-
Ты вновь приветствуешь меня
Своею песнию священной,
И лишь тобой еще жива
Осиротелая Москва!!!

***

В Москве

Иван Бунин

Здесь, в старых переулках за Арбатом,
Совсем особый город… Вот и март.
И холодно и низко в мезонине,
Немало крыс, но по ночам — чудесно.
Днем — ростепель, капели, греет солнце,
А ночью подморозит, станет чисто,
Светло — и так похоже на Москву,
Старинную, далекую. Усядусь,
Огня не зажигая, возле окон,
Облитых лунным светом, и смотрю
На сад, на звезды редкие… Как нежно
Весной ночное небо! Как спокойна
Луна весною! Теплятся, как свечи,
Кресты на древней церковке. Сквозь ветви
В глубоком небе ласково сияют,
Как золотые кованые шлемы,
Головки мелких куполов…

***

Утро в Москве

Александр Блок

Упоительно встать в ранний час,
Легкий след на песке увидать.
Упоительно вспомнить тебя,
Что со мною ты, прелесть моя.

Я люблю тебя, панна моя,
Беззаботная юность моя,
И прозрачная нежность Кремля
В это утро — как прелесть твоя.

Шалаев Алексей. Старая Лубянка. Старая Москва

Москва

Владимир Бенедиктов

День гас, как в волны погружались
В туман окрестные поля,
Лишь храмы гордо возвышались
Из стен зубчатого Кремля.
Одета ризой вековою,
Воспоминания полна,
Явилась там передо мною
Страны родимой старина.
Когда над Русью тяготело
Иноплеменное ярмо
И рабство резко впечатлело
Свое постыдное клеймо,
Когда в ней распри возникали,
Князья, забыв и род и сан,
Престолы данью покупали,
В Москве явился Иоанн.
Потомок мудрый Ярослава
Крамол порывы обуздал,
И под единою державой
Колосс распадшийся восстал.
Соединенная Россия,
Изведав бедствия оков
Неотразимого Батыя,
Восстала грозно на врагов.
Почуя близкое паденье,
К востоку хлынули орды,
И их кровавые следы
Нещадно смыло истребленье.
Потом и Грозный, страшный в брани,
Надменный Новгород смирил
И за твердынями Казани
Татар враждебных покорил.
Но, жребий царства устрояя,
Владыка грозный перешел
От мира в вечность, оставляя
Младенцу-сыну свой престол;
А с ним, в чаду злоумышлении
Бояр, умолк закона глас —
И, жертва тайных ухищрений,
Младенец царственный угас.
Тогда, под маскою смиренья
Прикрыв обдуманный свой ков,
Взошел стезею преступленья
На трон московский Годунов.
Но власть, добытая коварством,
Шатка, непрочен чуждый трон,
Когда, поставленный над царством,
Попран наследия закон;
Борис под сению державной
Недолго бурю отклонял:
Венец, похищенный бесславно,
С главы развенчанной упал…
Тень убиенного явилась
В нетленном саване молвы —
И кровь ручьями заструилась
По стогнам страждущей Москвы,
И снова ужас безначалии
Витал над русскою землей, —
И снова царству угрожали
Крамолы бранною бедой.
Как божий гнев, без укоризны
Народ все бедствия сносил
И о спасении отчизны
Творца безропотно молил,
И не напрасно, — провиденье,
Источник вечного добра,
Из праха падших возрожденье
Явило в образе Петра.
Посланник боговдохновенный,
Всевышней благости завет,
Могучей волей облеченный,
Великий рек: да будет свет
В стране моей, — и Русь прозрела;
В ряду его великих дел
Звезда счастливая блестела —
И мрак невежества редел.
По мановенью исполина,
Кругом — на суше и морях —
Обстала стройная дружина,
Неотразимая в боях,
И, оперенные громами,
Орлы полночные взвились, —
И звуки грома меж строями
В подлунной славой раздались.
Так царство русское восстало!
Так провиденье, средь борьбы
Со мглою света, совершало
Законы тайные судьбы!
Так, славу Руси охраняя,
Творец миров, зиждитель сил
Бразды державные вручил
Деснице мощной Николая!
Престольный град! так я читал
Твои заветные преданья
И незабвенные деянья
Благоговейно созерцал!

Игорь Разживин. Москва зимняя

Москва

Каролина Павлова

День тихих грез, день серый и печальный;
На небе туч ненастливая мгла,
И в воздухе звон переливно-дальный,
Московский звон во все колокола.

И, вызванный мечтою самовластной,
Припомнился нежданно в этот час
Мне час другой,- тогда был вечер ясный,
И на коне я по полям неслась.

Быстрей! быстрей! и, у стремнины края
Остановив послушного коня,
Взглянула я в простор долин: пылая,
Касалось их уже светило дня.

И город там палатный и соборный,
Раскинувшись широко в ширине,
Блистал внизу, как бы нерукотворный,
И что-то вдруг проснулося во мне.

Москва! Москва! что в звуке этом?
Какой отзыв сердечный в нем?
Зачем так сроден он с поэтом?
Так властен он над мужиком?

Зачем сдается, что пред нами
В тебе вся Русь нас ждет любя?
Зачем блестящими глазами,
Москва, смотрю я на тебя?

Твои дворцы стоят унылы,
Твой блеск угас, твой глас утих,
И нет в тебе ни светской силы,
Ни громких дел, ни благ земных.

Какие ж тайные понятья
Так в сердце русском залегли,
Что простираются объятья,
Когда белеешь ты вдали?

Москва! в дни страха и печали
Храня священную любовь,
Недаром за тебя же дали
Мы нашу жизнь, мы нашу кровь.

Недаром в битве исполинской
Пришел народ сложить главу
И пал в равнине Бородинской,
Сказав: «Помилуй, бог, Москву!»

Благое было это семя,
Оно несет свой пышный цвет,
И сбережет младое племя
Отцовский дар, любви завет.

***

В Москве

Юлия Жадовская

Предо мной Иван Великий,
Предо мною — вся Москва.
Кремль-от, Кремль-от, погляди-ка!
Закружится голова.

Русской силой так и дышит…
Здесь лилась за веру кровь;
Сердце русское здесь слышит
И спасенье, и любовь.

Старине святой невольно
Поклоняется душа…
Ах, Москва, родная, больно
Ты мила и хороша!

***

На тихих берегах Москвы

Александр Пушкин

На тихих берегах Москвы
Церквей, венчанные крестами,
Сияют ветхие главы
Над монастырскими стенами.
Кругом простерлись по холмам
Вовек не рубленные рощи,
Издавна почивают там
Угодника святые мощи.

***

Отрывок из поэмы «Евгений Онегин»

Александр Пушкин

Но вот уж близко. Перед ними
Уж белокаменной Москвы
Как жар, крестами золотыми
Горят старинные главы.
Ах, братцы! как я был доволен,
Когда церквей и колоколен,
Садов, чертогов полукруг
Открылся предо мною вдруг!
Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва… как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!

***

Москва

Федор Глинка

Город чудный, город древний,
Ты вместил в свои концы
И посады и деревни,
И палаты и дворцы!

Опоясан лентой пашен,
Весь пестреешь ты в садах:
Сколько храмов, сколько башен
На семи твоих холмах!..

Исполинскою рукою
Ты, как хартия, развит,
И над малою рекою
Стал велик и знаменит!

На твоих церквах старинных
Вырастают дерева;
Глаз не схватит улиц длинных…
Эта матушка Москва!

Кто, силач, возьмет в охапку
Холм Кремля-богатыря?
Кто собьет златую шапку
У Ивана-звонаря?..

Кто Царь-колокол подымет?
Кто Царь-пушку повернет?
Шляпы кто, гордец, не снимет
У святых в Кремле ворот?!

Ты не гнула крепкой выи
В бедовой своей судьбе:
Разве пасынки России
Не поклонятся тебе!..

Ты, как мученик, горела
Белокаменная!
И река в тебе кипела
Бурнопламенная!

И под пеплом ты лежала
Полоненною,
И из пепла ты восстала
Неизменною!..

Процветай же славой вечной,
Город храмов и палат!
Град срединный, град сердечный,
Коренной России град!

***

Игорь Разживин. Зимняя Москва

Москва в декабре

Борис Пастернак

Снится городу:
Bсе,
Чем кишит,
Исключая шпионства,
Озаренная даль,
Как на сыплющееся пшено,
Из окрестностей пресни
Летит
На трехгорное солнце,
И купается в просе,
И просится
На полотно.

Солнце смотрит в бинокль
И прислушивается
К орудьям,
Круглый день на закате
И круглые дни на виду.
Прудовая заря
Достигает
До пояса людям,
И не выше грудей
Баррикадные рампы во льду.

Беззаботные толпы
Снуют,
Как бульварные крали.
Сутки,
Круглые сутки
Работают
Поршни гульбы.
Ходят гибели ради
Глядеть пролетарского граля,
Шутят жизнью,
Смеются,
Шатают и валят столбы.

Вот отдельные сцены.
Аквариум.
Митинг.
О чем бы
Ни кричали внутри,
За сигарой сигару куря,
В вестибюле дуреет
Дружинник
С фитильною бомбой.
Трут во рту.
Он сосет эту дрянь,
Как запал фонаря.

И в чаду, за стеклом
Видит он:
Тротуар обезродел.
И еще видит он:
Расскакавшись
На снежном кругу,
Как с летящих ветвей,
Со стремян
И прямящихся седел,
Спешась, градом,
Как яблоки,
Прыгают
Куртки драгун.

На десятой сигаре,
Тряхнув театральною дверью,
Побледневший курильщик
Выходит
На воздух,
Во тьму.
Хорошо б отдышаться!
Бабах…
И — как лошади прерий —
Табуном,
Врассыпную —
И сразу легчает ему.

Шашки.
Бабьи платки.
Бакенбарды и морды вогулок.
Густо бредят костры.
Ну и кашу мороз заварил!
Гулко ухает в фидлерцев
Пушкой
Машков переулок.
Полтораста борцов
Против тьмы без числа и мерил.

После этого
Город
Пустеет дней на десять кряду.
Исчезает полиция.
Снег неисслежен и цел.
Кривизну мостовой
Выпрямляет
Прицел с баррикады.
Bымирает ходок
И редчает, как зубр, офицер.

Bсюду груды вагонов,
Завещанных конною тягой.
Электрический ток
Только с год
Протянул провода.
Но и этот, поныне
Судящийся с далью сутяга,
Для борьбы
Всю как есть
Отдает свою сеть без суда.

Десять дней, как палят
По миусским конюшням
Бутырки.
Здесь сжились с трескотней,
И в четверг,
Как смолкает пальба,
Взоры всех
Устремляются
Кверху,
Как к куполу цирка:
Небо в слухах,
В трапециях сети,
В трамвайных столбах.

Их — что туч.
Все черно.
Говорят о конце обороны.
Обыватель устал.
Неминуемо будет праветь.
“Мин и Риман”, —
Гремят
На заре
Переметы перрона,
И семеновский полк
Переводят на брестскую ветвь.

Значит, крышка?
Шабаш?
Это после боев, караулов
Ночью, стужей трескучей,
С винчестерами, вшестером?..
Перед ними бежал
И подошвы лизал
Переулок.
Рядом сад холодел,
Шелестя ледяным серебром.

Но пора и сбираться.
Смеркается.
Крепнет осада.
В обручах канонады
Сараи, как кольца, горят.
Как воронье гнездо,
Под деревья горящего сада
Сносит крышу со склада,
Кружась,
Бесноватый снаряд.

Понесло дураков!
Это надо ведь выдумать:
В баню!
Переждать бы смекнули.
Добро, коли баня цела.
Сунься за дверь — содом.
Небо гонится с визгом кабаньим
За сдуревшей землей.
Топот, ад, голошенье котла.

В свете зарева
Наспех
У прохорова на кухне
Двое бороды бреют.
Но делу бритьем не помочь.
Точно мыло под кистью,
Пожар
Наплывает и пухнет.
Как от искры,
Пылает
От имени Минова ночь.

Bсе забилось в подвалы.
Крепиться нет сил.
По заводам
Темный ропот растет.
Белый флаг набивают на жердь.
Кто ж пойдет к кровопийце?
Известно кому, — коноводам!
Топот, взвизги кабаньи, —
На улице верная смерть.

Ад дымит позади.
Пуль не слышно.
Лишь вьюги порханье
Бороздит тишину.
Даже жутко без зарев и пуль.
Но дымится шоссе,
И из вихря —
Казаки верхами.
Стой!
Расспросы и обыск,
И вдаль улетает патруль.

Было утро.
Простор
Открывался бежавшим героям.
Пресня стлалась пластом,
И, как смятый грозой березняк,
Роем бабьих платков
Мыла
Выступы конного строя
И сдавала
Смирителям
Браунинги на простынях.

Алексей Шалаев. Старая Москва

О Москве

Илья Эренбург

Есть город с пыльными заставами,
С большими золотыми главами,
С особняками деревянными,
С мастеровыми вечно пьяными,
И столько близкого и милого
В словах: Арбат, Дорогомилово…

***

Говорит Москва

Илья Эренбург

Трибун на цоколе безумца не напоит.
Не крикнут ласточки средь каменной листвы.
И вдруг доносится, как смутный гул прибоя,
Дыхание далекой и живой Москвы.
Всем пасынкам земли знаком и вчуже дорог
(Любуются на улиц легкие стежки) —
Он для меня был нежным детством, этот город,
Его Садовые и первые снежки.
Дома кочуют. Выйдешь утром, а Тверская
Свернула за угол. Мостов к прыжку разбег.
На реку корабли высокие спускают,
И, как покойника, сжигают ночью снег.
Иду по улицам, и прошлого не жалко.
Ни сверстников, ни площади не узнаю.
Вот только слушаю все ту же речь с развалкой
И улыбаюсь старожилу-воробью.
Сердец кипенье: город взрезан, взорван, вскопан,
А судьбы сыплются меж пальцев, как песок.
И, слыша этот шум, покорно ночь Европы
Из рук роняет шерсти золотой моток.

Ю.И.Пименов. Новая Москва

Стихи о Москве

Марина Цветаева
1

Облака — вокруг, 
Купола — вокруг, 
Надо всей Москвой 
Сколько хватит рук! — 
Возношу тебя, бремя лучшее, 
Деревцо моё 
Невесомое! 

В дивном граде сём, 
В мирном граде сём, 
Где и мёртвой — мне 
Будет радостно, — 
Царевать тебе, горевать тебе, 
Принимать венец, 
О мой первенец! 

Ты постом говей, 
Не сурьми бровей 
И все сорок — чти — 
Сороков церквей. 
Исходи пешком — молодым шажком! — 
Всё привольное 
Семихолмие. 

Будет твой черёд: 
Тоже — дочери 
Передашь Москву 
С нежной горечью. 
Мне же вольный сон, колокольный звон, 
Зори ранние — 
На Ваганькове. 

31 марта 1916 

***
2

Из рук моих — нерукотворный град 
Прими, мой странный, мой прекрасный брат. 

По церковке — всe сорок сороков, 
И реющих над ними голубков. 

И Спасские — с цветами — ворота, 
Где шапка православного снята. 

Часовню звёздную — приют от зол — 
Где вытертый от поцелуев — пол. 

Пятисоборный несравненный круг 
Прими, мой древний, вдохновенный друг. 

К Нечаянныя Радости в саду 
Я гостя чужеземного сведу. 

Червонные возблещут купола, 
Бессонные взгремят колокола, 

И на тебя с багряных облаков 
Уронит Богородица покров, 

И встанешь ты, исполнен дивных сил… 
Ты не раскаешься, что ты меня любил. 

31 марта 1916 
***

3

Мимо ночных башен 
Площади нас мчат. 
Ох, как в ночи страшен 
Рёв молодых солдат! 

Греми, громкое сердце! 
Жарко целуй, любовь! 
Ох, этот рёв зверский! 
Дерзкая — ох — кровь! 

Мой рот разгарчив, 
Даром, что свят — вид. 
Как золотой ларчик 
Иверская горит. 

Ты озорство прикончи, 
Да засвети свечу, 
Чтобы с тобой нонче 
Не было — как хочу. 

31 марта 1916 
***

4

Настанет день — печальный, говорят! 
Отцарствуют, отплачут, отгорят, 
— Остужены чужими пятаками — 
Мои глаза, подвижные как пламя. 
И — двойника нащупавший двойник — 
Сквозь лёгкое лицо проступит лик. 
О, наконец тебя я удостоюсь, 
Благообразия прекрасный пояс! 

А издали — завижу ли и Вас? — 
Потянется, растерянно крестясь, 
Паломничество по дорожке чёрной 
К моей руке, которой не отдёрну, 
К моей руке, с которой снят запрет, 
К моей руке, которой больше нет. 

На ваши поцелуи, о, живые, 
Я ничего не возражу — впервые. 
Меня окутал с головы до пят 
Благообразия прекрасный плат. 
Ничто меня уже не вгонит в краску, 
Святая у меня сегодня Пасха. 

По улицам оставленной Москвы 
Поеду — я, и побредёте — вы. 
И не один дорогою отстанет, 
И первый ком о крышку гроба грянет, 
И наконец-то будет разрешён 
Себялюбивый, одинокий сон. 
И ничего не надобно отныне 
Новопреставленной болярыне Марине. 

11 апреля 1916, 1-й день Пасхи 
***

5

Над городом, отвергнутым Петром, 
Перекатился колокольный гром. 

Гремучий опрокинулся прибой 
Над женщиной, отвергнутой тобой. 

Царю Петру и вам, о царь, хвала! 
Но выше вас, цари, колокола. 

Пока они гремят из синевы — 
Неоспоримо первенство Москвы. 

И целых сорок сороков церквей 
Смеются над гордынею царей! 

28 мая 1916 
***

6

Над синевою подмосковных рощ 
Накрапывает колокольный дождь. 
Бредут слепцы калужскою дорогой, — 

Калужской — песенной — прекрасной, и она 
Смывает и смывает имена 
Смиренных странников, во тьме поющих Бога. 

И думаю: когда — нибудь и я, 
Устав от вас, враги, от вас, друзья, 
И от уступчивости речи русской, — 

Одену крест серебряный на грудь, 
Перекрещусь, и тихо тронусь в путь 
По старой по дороге по калужской. 

Троицын день 1916 
***

7

Семь холмов — как семь колоколов! 
На семи колоколах — колокольни. 
Всех счётом — сорок сороков. 
Колокольное семихолмие! 

В колокольный я, во червонный день 
Иоанна родилась Богослова. 
Дом — пряник, а вокруг плетень 
И церковки златоголовые. 

И любила же, любила же я первый звон, 
Как монашки потекут к обедне, 
Вой в печке, и жаркий сон, 
И знахарку с двора соседнего. 

Провожай же меня весь московский сброд, 
Юродивый, воровской, хлыстовский! 
Поп, крепче позаткни мне рот 
Колокольной землёй московскою! 

8 июля 1916. Казанская 
***

8

— Москва! — Какой огромный 
Странноприимный дом! 
Всяк на Руси — бездомный. 
Мы все к тебе придём. 

Клеймо позорит плечи, 
За голенищем нож. 
Издалека — далече 
Ты всё же позовёшь. 

На каторжные клейма, 
На всякую болесть — 
Младенец Пантелеймон 
У нас, целитель, есть. 

А вон за тою дверцей, 
Куда народ валит, — 
Там Иверское сердце 
Червонное горит. 

И льётся аллилуйя 
На смуглые поля. 
Я в грудь тебя целую, 
Московская земля! 

8 июля 1916. Казанская 
***

9

Красною кистью 
Рябина зажглась. 
Падали листья, 
Я родилась. 

Спорили сотни 
Колоколов. 
День был субботний: 
Иоанн Богослов. 

Мне и доныне 
Хочется грызть 
Жаркой рябины 
Горькую кисть.

***

Древняя Москва

Был похож наш город древний не на город — на деревню

Кончаловская Н. П.

Всюду речки да пруды, 
Огороды да сады. 
Вот Неглинная-река. 
Хоть она неглубока, 
Но быстра и полноводна, 
По Москве течет свободно. 
Москвичам она нужна: 
Вертит мельницы она.
Мост Кузнецкий, мост старинный,
Назывался неспроста:
Были кузни на Неглинной
Возле этого моста.
В древних русских колымагах
Люди ездили тогда,
В буераках да оврагах
Не дорога, а беда!
И возницам молодецким,
Тем, что едут на авось,
На Неглинной, на Кузнецком
За гроши починят ось.
В старину дома, бывало,
Люди строят где попало,
Выбирают место сами,
Да и строятся рядами.
Но любой боярин мог
Дом поставить поперек.
Всем мешает этот дом:
Обходи его кругом!
И в московских переулках
Сохранились с той поры
Тупики и закоулки
И проезжие дворы.

Лет четыреста назад 
Был таким Охотный Ряд.

А у площади Свердлова 
Вот такой был раньше вид, 
У театра у Большого — 
Там, где сквер теперь разбит.

А на площади на Трубной 
Раньше торг был лесорубный, 
Обыватели на нем 
Покупали целый дом. 
Вместо площади Восстанья 
Было Кудрино-село. 
Там народное гулянье, 
Там веселье в праздник шло.

Там на масленой неделе 
Под Новинской слободой 
Собирался на качели 
Люд веселый, молодой.

А студеною зимою 
Под кремлевскою стеною 
Шла в кулачный бой на льду 
Слобода на слободу. 
Не на зло, не на расправу — 
На потеху, на забаву. 
Были предки-москвичи 
Драчуны и силачи! 
Возле центра, все мы знаем, 
Площадь Пушкина теперь. 
Это место было краем — 
Путь отсюда шел на Тверь, 
По нему свои возки 
Гнали к Твери ямщики.
На дворах на постоялых 
Оставались ночевать, 
Лошадей менять усталых 
И с рассветом — в путь опять. 
По дороге кони скачут, 
Путник вдаль глядит, вперед, 
Бубенцы как будто плачут, 
А ямщик поет, поет…

***

Илья Глазунов. Новодевичий монастырь

Новодевичий монастырь

Александр Полежаев

Привет тебе, Девичье поле,
С твоей обителью святой,
Где девы юные в неволе
Проводят век печальный свой.
Какой окрест прелестный вид
Красой природною блестит…
Взгляни: сребристыми струями
Москва-река в брегах течет.
Чернеет лодка с рыбаками
И быстро вдоль реки плывет;
А там, внизу ее зыбей,
Тащатся сети рыбарей;
Среди прибрежной луговины 
Рога пастушечьи трубят
Вдаль Воробьевых гор вершины
С зеленой рощей взор манят
Прохладно утренней порою.
Аврора гаснет; а потом
Выходит солнце за горою
На небе чистом, голубом;
Пернатых хор его встречает
Веселой песнею, живой,
А Феб лучи свои бросает 
Над очарованной землей;
От них брега реки златятся,
И рыбы в струйках веселятся, 
Плывя по зыбкому стеклу
На дно к янтарному песку.
Волшебный край очарованья,
Твои бесчисленны красы!
С душой, исполненной мечтанья,
Один, в полдневные часы,
Там, там, под тению дерев,
Внимал я иволги напев,
И шум нагорного потока,
И говор листьев надо мной,
И песни девы одинокой, 
Пленяло все меня собой…

***

Виктор Лукьянов. Весна в Москве

Благовещенье в Москве

Константин Бальмонт

Благовещенье и свет,
Вербы забелели.
Или точно горя нет,
Право, в самом деле? 
Благовестие и смех,
Закраснелись почки.
И на улицах, у всех
Синие цветочки.

Сколько синеньких цветков,
Отнятых у снега.
Снова мир и свеж и нов,
И повсюду нега.

Вижу старую Москву
В молодом уборе.
Я смеюсь и я живу,
Солнце в каждом взоре.

От старинного Кремля
Звон плывет волною.
А во рвах живет земля
Молодой травою.

В чуть пробившейся траве
Сон весны и лета.
Благовещенье в Москве,
Это праздник света!

***

Русско-индийский художник Николай Рерих. Русская Пасха

Аделина Адалис

Улицы московские горды,
Но порой по вечерам пустынны:
В них видать памирские гряды
И Тяньшаня горные теснины.
Хмурые твердыни; вдоль дорог
Грозные красоты без кокетства,
Желтый свет и темный ветерок —
Индии внезапное соседство.

***

Сергей Свиридов. Воробьевы горы

Воробьевы горы

Георгий Адамович

Звенит гармоника. Летят качели.
«Не шей мне, матерь, красный сарафан».
Я не хочу вина. И так я пьян.
Я песню слушаю под тенью ели.

Я вижу город в голубой купели,
Там белый Кремль — замоскворецкий стан,
Дым, колокольни, стены, царь-Иван,
Да розы и чахотка на панели.

Мне грустно, друг. Поговори со мной.
В твоей России холодно весной,
Твоя лазурь стирается и вянет.

Лежит Москва. И смертная печаль
Здесь семечки лущит, да песню тянет,
И плечи кутает в цветную шаль.

Глазков Денис. Февральский полдень. Вид на Зачатьевский монастырь

Третий Зачатьевский

Анна Ахматова

Переулочек, переул…
Горло петелькой затянул.

Тянет свежесть с Москва-реки,
В окнах теплятся огоньки.

Покосился гнилой фонарь —
С колокольни идет звонарь…

Как по левой руке — пустырь,
А по правой руке — монастырь,

А напротив — высокий клен
Красным заревом обагрен,

А напротив — высокий клен
Ночью слушает долгий стон.

Мне бы тот найти образок,
Оттого что мой близок срок,

Мне бы снова мой черный платок,
Мне бы невской воды глоток.

***

Я знал тебя, Москва

Валерий Брюсов

Я знал тебя, Москва, еще невзрачно-скромной,
Когда кругом пруда реки Неглинной, где
Теперь разводят сквер, лежал пустырь огромный
И утки вольные жизнь тешили в воде;

Когда поблизости гремели балаганы
Бессвязной музыкой, и ряд больших картин
Пред ними — рисовал таинственные страны,
Покой гренландских льдов, Алжира знойный сплин;

Когда на улице звон двухэтажных конок
Был мелодичней, чем колес жестокий треск,
И лампы в фонарях дивились, как спросонок,
На газовый рожок, как на небесный блеск;

Когда еще был жив тот город, где героев
Островский выбирал: мир скученных домов,
Промозглых, сумрачных, сырых, — какой-то Ноев
Ковчег, вмещающий все образы скотов.

Но изменилось все! Ты стала, в буйстве злобы,
Все сокрушать, спеша очиститься от скверн,
На месте флигельков восстали небоскребы,
И всюду запестрел бесстыдный стиль — модерн…

***

Василий Поленов. Московский дворик

Русские вилы

Игорь Северянин

Когда Бонапарт приближался к Москве
И щедро бесплодные сеял могилы,
Победный в кровавом своем торжестве, —
В овинах дремали забытые вилы.

Когда ж он бежал из сожженной Москвы
И армия мерзла без хлеба, без силы —
В руках русской бабы вдруг ожили вы,
Орудием смерти забытые вилы!

…Век минул. Дракон налетел на Москву,
Сжигая святыни, и, душами хилы,
Пред ним москвичи преклонили главу…
В овинах дремали забытые вилы!

Но кровью людскою упившись, дракон
Готовится лопнуть: надулись все жилы.
Что ж, русский народ! Враг почти побежден:
— Хватайся за вилы!

***

Моя Москва

Игорь Иртеньев

Я, Москва, в тебе родился,
Я, Москва, в тебе живу,
Я, Москва, в тебе женился,
Я, Москва, тебя люблю!
Ты огромная, большая,
Ты красива и сильна,
Ты могучая такая,
В моем сердце ты одна.
Много разных стран я видел,
В телевизор наблюдал,
Но такой, как ты, не видел,
Потому что не видал.
Где бы ни был я повсюду,
Но нигде и никогда
Я тебя не позабуду,
Так и знайте, господа!

***

Ночь на 14 сентября 1959 года

Новелла Матвеева

Луна за облаком.
                              Она не ждет визита.
Но серым пламенем изрытый небосвод
Сквозит гигантскими прожилками гранита,
Как будто стройка там беззвучная идет.
Куранты бьют…
                              Шипенье в промежутках,
Как бы кипит горящая смола…
Удар!
          Минутка — легкая малютка —
Всю эру за собой поволокла
Удар… Луна взята.
                                  Еще со Спасской башни
Сползают отзвуки дрожащей пеленой…
Какая разница
                          между Луной вчерашней
И нынешней Луной!!

Пояснение: «Луна-2» — вторая советская автоматическая межпланетная станция (АМС), первая в мире станция, достигшая поверхности Луны. Это второй из аппаратов советской космической программы «Луна». 14 сентября 1959 года в 00:02:24 станция «Луна-2» впервые в мире достигла поверхности Луны.

***

Кристина Виверс. Москва. Ночной вид на Садовое кольцо и гостиницу «Пекин». 2016

Прощанье

Владимир Маяковский

В авто,
       последний франк разменяв.
— В котором часу на Марсель?—
Париж
     бежит,
          провожая меня,
во всей
        невозможной красе.
Подступай
        к глазам,
                 разлуки жижа,
сердце
    мне
          сантиментальностью расквась!
Я хотел бы
             жить
               и умереть в Париже,
если б не было
                    такой земли —
                                Москва.

***

Стишие патриотическое

Александр Левин

Москва! Как много в этом звуке:
и эм, и о, и эс, и ква!

***

Часовые любви

Булат Окуджава

Часовые любви на Смоленской стоят,
Часовые любви у Никитских не спят,
Часовые любви по Петровке идут неизменно.
Часовым полагается смена.

О великая вечная армия,
Где не властны слова и рубли,
Где все рядовые — ведь маршалов нет у любви!
Пусть поход никогда Ваш не кончится,
Признаю только эти войска!..
Сквозь зимы и вьюги к Москве подступает весна.

Часовые любви на Волхонке стоят,
Часовые любви на Неглинке не спят.
Часовые любви по Арбату идут неизменно.
Часовым полагается смена.

***

Москва

Рюрик Ивнев

От воздушного ли костра,
От небесной ли синевы
Эти пышные вечера
Возжигающейся Москвы?

Я не видел такого сна,
Я не видел таких чудес,
Надо мною горит вышина,
Надо мною воздушный лес.

Эти пышные вечера
Возжигающейся Москвы
От воздушного ли костра,
От небесной ли синевы?

***

Игорь Разживин. Прогулки по Москве

Пейзаж с телебашней

Борис Слуцкий

Останкинская телебашня
уже привычна и домашня
и, несмотря на малый стаж,
в столичный вписана пейзаж.
Насущная, как пайка хлеба,
она вершит свои дела.
И все-таки она стрела,
направленная прямо в небо.

Полувоздушна, невесома,
сама собой в ночи несома,
вся музыка, хоккей, балет,
она к утру начнет белеть,
светлеть от солнечного света.
И вот уже — совсем светла!
Но все-таки она стрела,
направленная прямо в небо!

***

В полынье ночного неба

Юрий Смирнов

В полынье ночного неба
Звезд не часто.
Опустил рога троллейбус,
Спит начальство.

Спит пожарная охрана,
Сдав техминимум.
Князь Пожарский спит у храма
Рядом с Мининым.

Звезды светятся не часто,
Всех не видно.
За невидимых отчасти
Мне обидно.

Очень стоящие звезды
Есть меж ними.
Это мы не знаем просто
Их по имени.

М. Цветаева «О Москве» — анализ стихотворения

История создания

Что же побудило Марину Цветаеву писать о городе, в котором она родилась? Дело в том, что ее коллега по цеху – Ахматова (и не только), писали чаще всего о прекрасном и холодном Петербурге, где они жили. Северная Пальмира стала одним из самых прославленных городов в поэзии. А Цветаева решила написать о красавице Москве, потому что, по ее мнению она достойна внимания и того, чтобы ее можно было понять, а не просто воспринимать как город с древней историей. Ее можно и нужно воспеть, как и северную столицу.

Москва даже сейчас является тем городом, который манит к себе чем-то безумным и энергичным, ритмом столичного гула и активностью пчелиного улья. Она меняет людей, время, настроение, но тогда, во времена Марины Ивановны, она имела другой колорит. Цветаева хотела подарить миру литературы Москву такой, какой она ее воспринимает и любит, потому что этот город не менее загадочен и увлекателен, чем тот же Санкт-Петербург.

Стихотворения «О Москве» написаны в период весны-лета 1916 года и говорят о старинной дореволюционной Москве — уютной, спокойной и царственной.

Анализ стихотворения Цветаевой М.И. «Стихи о Москве»

«Стихи о Москве»

Поэтический цикл М.И. Цветаевой «Стихи о Москве» включает в себя девять наиболее значительных стихотворений ее раннего творчества, написанных весной и летом 1916 года. Он воплощает характерные особенности цветаевского синтак­сиса (фрагментарность, обилие тире и восклицаний), пере­дающие взволнованное отношение лирической героини к ми­ру, любование красотой родного города.

В цикле «Стихи о Москве» изображен дореволюционный го­род, главным украшением которого являются храмы. Сорок сороков церквей, купола, часовни, соборы изображены М.И. Цве­таевой в радостном величии, на фоне колокольного звона. «Как золотой ларчик, Иверская горит», — пишет Цветаева в третьем стихотворении цикла, имея в виду московскую чудотворную икону Божьей Матери. Празднование в честь этой иконы совер­шается как раз 31 марта, когда и написаны эти поэтические стро­ки (все три первых стихотворения цикла). Во втором стихотво­рении упоминается знаменитая икона «Нечаянная радость», также посвященная Божьей Матери. На иконе изображена гор­ница и перед нею на коленях — раскаявшийся грешник.

Лирическая героиня стихотворения обещает своему чуже­земному гостю, которому она показывает Москву, покрови­тельство богородицы («И на тебя с багряных облаков Уронит богородица покров»). Икона находится в Кремле, неслучайно Цветаева упоминает Спасские ворота. Но очевидно, что авто­ра интересуют не просто архитектурные красоты Москвы, а в первую очередь православные святыни. Празднование иконы Иверской Божьей Матери происходит во время Великого По­ста, о котором также упоминает Цветаева в цикле («Ты постом — говей, Не сурьми бровей»).

Каждое поколение бережно, как самую драгоценную свя­тыню, передает следующему из рук в руки Москву. Однако и после смерти лирическая героиня М.И. Цветаевой не отделяет свою судьбу от образа родного города («Мне же — вольный сон, колокольный звон, Зори ранние На Ваганькове», «В дивном граде сем, В мирном граде сем, Где и мертвой мне Будет радостно…»). Употребление древнерусского варианта слова «град» вместо современного «город» на уровне лексики под­черкивает древнюю историю Москвы.

Уже в ранней лирике М.И. Цветаевой мотив смерти явля­ется одним из ключевых. В четвертом стихотворении цикла лирическая героиня пытается представить картину своего про­щания с миром. Образ смерти ассоциируется у М.И. Цветае­вой с благообразием («Сквозь легкое лицо проступит — лик», «О, наконец, тебя я удостоюсь. Благообразия прекрасный по­яс!», «Меня окутал с головы до пят Благообразия прекрасный плат»), отстраненностью («Отцарствуют, отплачут, отгорят… Мои глаза») и покоем («Паломничество по дорожке черной К моей руке, которой не отдерну»),

В пятом стихотворении цикла М.И. Цветаева называет Москву «городом, отвергнутым Петром». Здесь имеется в ви­ду факт переноса Петром Первым столицы из Москвы в Пе­тербург. Однако М.И. Цветаева все равно считает Москву первым городом России. Для нее важен православный кален­дарь. Неслучайно в цикле упоминается Пасха, Троицын день и, наконец, Иоанн Богослов.

В восьмом стихотворении главной становится тема собор­ного единения («Москва! Какой огромный Странноприимный дом! Всяк на Руси — бездомный, Мы все к тебе придем»).

От картины собственных похорон лирическая героиня мысленно переносится ко дню собственного рождения. По­следнее стихотворение цикла начинается и заканчивается лю­бопытной художественной деталью — образом красной ряби­новой кисти. Эта кисть в последней строфе стихотворения наделяется эпитетами «жаркий», «горький» и символизирует страстный, импульсивный характер лирической героини. «Мне и доныне Хочется грызть Жаркой рябины Горькую кисть», — пишет М.И. Цветаева.

Цикл «Стихи о Москве» создан в традициях русской пра­вославной культуры, и образ города воспринимается как сим­вол национальной святыни. Перестав быть официальной сто­лицей, Москва продолжает восприниматься лирической героиней как сердце родной земли, чему немало способствуют расположенные здесь православные храмы и иконы.

На этой странице искали :

• стихи о москве цветаева анализ
• цветаева стихи о москве анализ
• анализ стихотворения цветаевой стихи о москве
• анализ стиха цветаевой
• анализ стихотворения стихи о москве

Жанр, направление, размер

К какому же литературному направлению относилась можно отнести эти 9 стихотворений? Да ни к каким. Сама поэтесса считала, что прибиваться к каким-либо направлениям не стоит, потому что это несколько ограничивало ее в том, что она пишет о себе, о том, что думает, и как видит этот мир. Можно сказать, что она была бунтарем во всех смыслах этого слова: будь то в жизни или в своем творчестве. К слову, она узнаваема в своем стиле письма. Ее очень сложно перепутать с другими, потому что ее произведения веют бунтом и яркостью ее мыслей.

Самый интересный размер стихотворения «О Москве» — это акцентный стих, тоническое стихосложение, которое базируется на равенстве числа ударений в строке. Этот незаурядный размер пришел в литературу из народного творчества. Он используется неслучайно и гармонирует с идеей произведения: старинная царская Москва говорит с читателем на своем народном наречии, игнорируя западную силлабо-тоническую систему стихосложения. Другие стихи в цикле написаны разностопным ямбом.

Жанр цикла — ода. Цветаева воспевает город, хвалит его, используя при этом слова «высокого штиля», а ныне архаизмы. Строки стихотворения «О Москве» спаяны между собой перекрестной рифмовкой со схемой ABAB.

анализ стихотворения цветаевой Москва? срочно плизззз.

Виталик Северин

Знаток (454) 4 года назад

Родившись и проведя детство в Москве и тихой подмосковной Тарусе, Марина Ивановна Цветаева на всю жизнь сохранила признательность и теплоту к родным местам. Как бы ни было тяжело и горько в отдельные годы жизни, она всегда с любовью вспоминала уютную профессорскую квартиру, бурные пассажи матери на рояле, безмятежное и счастливое детство, и в памяти всплывал родной город.

Облака — вокруг, Купола — вокруг. Надо всей Москвой — Сколько хватит рук! — Возношу тебя, бремя лучшее, Деревцо мое Невесомое!

Где бы ни жила Цветаева впоследствии, она не могла забыть Россию, свой родной город, ставший для нее путеводной звездой, в который в конце концов надеялась вернуться.

Из рук моих — нерукотворный град Прими, мой странный, мой прекрасный брат. По церковке — все сорок сороков И реющих над ними голубков.

Надо было обладать мужеством и огромной волей, чтобы, оказавшись в эмиграции, заброшенной и позабытой, сохранять в душе теплое чувство к родине, не озлобиться, не проклясть всех. У Цветаевой хватило сил остаться самой собой, не переносить обиды, несправедливо нанесенные людьми, на родной город, казалось, отторгнувший ее. Марина Ивановна понимала, что “людишки творят ее судьбу”, а любовь к России и к Москве — вечна, переживет десятилетия, когда восторжествует справедливость.

Настанет день, — печальный, говорят! — Отцарствуют, отплачут, отгорят, — Остужены чужими пятаками, — Мои глаза, подвижные, как пламя. И — двойника нащупавший двойник — Сквозь легкое лицо проступит — лик. О, наконец тебя я удостоюсь, Благообразия прекрасный пояс!

Горечью веет от этих строк, оказавшихся пророческими. Поэт часто может предвидеть события и свою судьбу. И как бы ни была решительна и смела Марина Ивановна, тяготы жизни, разлука с родиной настраивали ее на грустный лад. Она всей душой стремилась в Россию, никогда не считала себя эмигранткой (выехала из России за мужем — белым офицером). не писала хулу о советской стране, занималась творчеством. И стихи о России и Москве поддерживали дух автора, заставляли сохранять ту линию, которую Марина Ивановна выбрала изначально: никакой злобы против страны, взрастившей ее. Цветаева не приняла революцию. Всяческие перемены и кровавые распри были чужды ей. Но шли годы, и пристальнее она вглядывалась в далекую и желанную родину, радовалась ее успехам. Никакие красоты мира не могли заменить Марине Ивановне Россию, она была и осталась истинной патриоткой.

До Эйфелевой — рукою Подать! Подавай и лезь. Но каждый из нас — такое Зрел, зрит, говорю, и днесь, Что скушным и некрасивым Нам кажется ваш Париж. “Россия моя, Россия, Зачем так ярко горишь? ”

Разбор тропов, символов и образов

Перейдем же к детальному разбору каждого из стихотворений, потому что они раскрывают Москву по-разному.

Облака – вокруг, Купола — вокруг…. (отрывок)

С этого стихотворения начинается цикл, и оно громкое. Само по себе оно как будто открывает и завлекает собой. Оно дает понять, что нам еще предстоит познакомиться с настоящей Москвой. Этот эффект громкости придают знаки препинания, а также такой прием как ассонанс. В стихотворении очень много «а» и «о», что создает эффект зазывания и крика. Из рук моих — нерукотворный град Прими, мой странный, мой прекрасный брат. (отрывок)

По ощущением это похоже на оду. На те, которые писали Пушкин и Ломоносов. Это прямая хвала городу за его величие и историю.

Мимо ночных башен Площади нас мчат. Ох, как в ночи страшен Рёв молодых солдат! Греми, громкое сердце! (отрывок)

Настроение этого отрывка уже больше походит на веселый танец и праздник, особенно это выделяет прием аллитерация. Звук р здесь въедается как ритмичный грохот.

Настанет день — печальный, говорят! Отцарствуют, отплачут, отгорят, — Остужены чужими пятаками — Мои глаза, подвижные как пламя. (отрывок)

Это стихотворение тоже представляет собой оду, и оно восхваляет перемены в этом городе. Москва меняется, и этот процесс лирический герой переживает глубоко в душе, говоря о нем отрывками мыслей. Лирическая героиня предсказывает скорейшие перемены и то, как это будет болезненно для всех и тем более для нее.

Над городом, отвергнутым Петром, Перекатился колокольный гром. (отрывок)

Этот же отрывок показывает, что Москва живая, и она все помнит. Даже у этого города есть что-то внутри. Москва – живой организм, который может иметь свое отношение к тем, кто ее отверг. Даже через аллитерацию на букву р, кажется, что лирическая героиня ревет от злобы и одновременной радости за величие города.

Над синевою подмосковных рощ Накрапывает колокольный дождь. Бредут слепцы калужскою дорогой — Калужской, песенной, привычной, и она Смывает и смывает имена Смиренных странников, во тьме поющих Бога.

А этот отрывок раскрывает Москву по-другому, не просто как воительницу, а как нежное и принимающее всех создание. Она — убежище, она — мать городов русских. Москва как будто любит безусловно каждого. В какой-то момент кажется, что Москва – это храм, где все равны перед ней, и она простит каждого, кто придет к ней с покаянием.

Семь холмов — как семь колоколов, На семи колоколах — колокольни. Всех счетом: сорок сороков, — Колокольное семихолмие! В колокольный я, во червонный день Иоанна родилась Богослова.

Здесь уже чувствуется внутренняя тишина лирической героини и то, как она склоняет голову к ближайшим переменам, которые неизбежны, как бы лирическая героиня ни боролась с этой неизбежностью. Даже размер стихотворения указывает на славное историческое прошлое Москвы, на ее скифский дух.

Москва! Какой огромный Странноприимный дом! Всяк на Руси — бездомный. Мы все к тебе придем. (отрывок)

Лирическая героиня восхваляет свой город, практически кричит о нем и одновременно угрожает тем, кто не воспринимает ее всерьез. Это будет как развязка, как последнее слово о городе-храме, который укрывает всю Русь под своими сводами.

Красною кистью Рябина зажглась. Падали листья. Я родилась. Спорили сотни Колоколов. День был субботний: Иоанн Богослов. Мне и доныне Хочется грызть Жаркой рябины Горькую кисть.

Это последнее стихотворение, которое раскрывает нам причину, почему лирическая героиня заступается за свой город. Москва для нее священна, потому что именно в этом городе она родилась и приняла ее красоту в кровь и в голову. Город встретил ее тепло в этом мире, то есть тоже ее принял такой, какая она есть. Это родина для нее во всех смыслах.

Стихи Марины Цветаевой о Москве

Москва Цветаевой, как лепестки цветков, то безумные и грациозно красивые, то завядшие и грустные, дождливые. Стихотворения, рифмы, стропы, всё переплетено в водовороте чувств досказанных и несказанных слов любви к городу, сквозь призмы переживаний и нескрываемых признаний.

– Москва! – Какой огромный..

— Москва! — Какой огромный Странноприимный дом! Всяк на Руси — бездомный. Мы все к тебе придём. Клеймо позорит плечи, За голенищем нож. Издалека — далече Ты всё же позовёшь.

На каторжные клейма, На всякую болесть – Младенец Пантелеймон У нас, целитель, есть. А вон за тою дверцей, Куда народ валит, – Там Иверское сердце Червонное горит. И льётся аллилуйя На смуглые поля.

Я в грудь тебя целую,

Московская земля!

В Кремле

Там, где мильоны звезд-лампадок Горят пред ликом старины, Где звон вечерний сердцу сладок, Где башни в небо влюблены; Там, где в тени воздушных складок Прозрачно-белы бродят сны — Я понял смысл былых загадок, Я стал поверенным луны.

В бреду, с прерывистым дыханьем, Я всe хотел узнать, до дна: Каким таинственным страданьям Царица в небе предана И почему к столетним зданьям Так нежно льнет, всегда одна… Что на земле зовут преданьем, — Мне всe поведала луна.

В расшитых шeлком покрывалах, У окон сумрачных дворцов, Я увидал цариц усталых, В глазах чьих замер тихий зов. Я увидал, как в старых сказках, Мечи, венец и древний герб, И в чьих-то детских, детских глазках Тот свет, что льет волшебный серп.

О, сколько глаз из этих окон Глядели вслед ему с тоской, И скольких за собой увлек он Туда, где радость и покой! Я увидал монахинь бледных, Земли отверженных детей, И в их молитвах заповедных Я уловил пожар страстей.

Я угадал в блужданьи взглядов: — «Я жить хочу! На что мне Бог?» И в складках траурных нарядов К луне идущий, долгий вздох. Скажи, луна, за что страдали Они в плену своих светлиц? Чему в угоду погибали Рабыни с душами цариц, Что из глухих опочивален Рвались в зеленые поля? — И был луны ответ печален В стенах угрюмого Кремля.

(Осень 1908. Москва)

Над городом, отвергнутым Петром

Над городом, отвергнутым Петром, Перекатился колокольный гром. Гремучий опрокинулся прибой Над женщиной, отвергнутой тобой. Царю Петру и Вам, о царь, хвала! Но выше вас, цари: колокола. Пока они гремят из синевы — Неоспоримо первенство Москвы. — И целых сорок сороков церквей

Смеются над гордынею царей!

Над церковкой – голубые облака..

Над церковкой — голубые облака, Крик вороний… И проходят — цвета пепла и песка — Революционные войска. Ох ты барская, ты царская моя тоска! Нету лиц у них и нет имен, — Песен нету! Заблудился ты, кремлевский звон, В этом ветреном лесу знамен. Помолись, Москва, ложись, Москва, на вечный сон!

(Москва, 2 марта 1917)

Чуть светает..

Чуть светает — Спешит, сбегается Мышиной стаей На звон колокольный Москва подпольная. Покидают норы — Старухи, воры. Ведут разговоры. Свечи горят. Сходит Дух На малых ребят, На полоумных старух. В полумраке, Нехотя, кое-как Бормочет дьяк.

Из черной тряпицы Выползают на свет Божий Гроши нищие, Гроши острожные, Потом и кровью добытые Гроши вдовьи, Про черный день Да на помин души Отложенные. Так, на рассвете, Ставят свечи, Вынимают просфоры — Старухи, воры: За живот, за здравие Раба Божьего — Николая.

Так, на рассвете, Темный свой пир Справляет подполье.

(10 апреля 1917)

Московский герб: герой пронзает гада..

Московский герб: герой пронзает гада. Дракон в крови. Герой в луче. — Так надо. Во имя Бога и души живой Сойди с ворот. Господень часовой! Верни нам вольность. Воин, им — живот. Страж роковой Москвы — сойди с ворот! И докажи — народу и дракону — Что спят мужи — сражаются иконы.

(9 мая 1918)

Из рук моих – нерукотворный град..

Из рук моих — нерукотворный град Прими, мой странный, мой прекрасный брат. По церковке — всe сорок сороков, И реющих над ними голубков. И Спасские — с цветами — ворота, Где шапка православного снята. Часовню звездную — приют от зол – Где вытертый от поцелуев — пол.

Пятисоборный несравненный круг Прими, мой древний, вдохновенный друг. К Нечаянныя Радости в саду Я гостя чужеземного сведу. Червонные возблещут купола, Бессонные взгремят колокола, И на тебя с багряных облаков Уронит Богородица покров, И встанешь ты, исполнен дивных сил…

Ты не раскаешься, что ты меня любил.

Тверская

Вот и мир, где сияют витрины, Вот Тверская, — мы вечно тоскуем о ней. Кто для Аси нужнее Марины? Милой Асеньки кто мне нужней? Мы идем, оживленные, рядом, Всe впивая: закат, фонари, голоса, И под чьим-нибудь пристальным взглядом Иногда опуская глаза. Только нам огоньками сверкая, Только наш он, московский вечерний апрель.

Взрослым — улица, нам же Тверская- Полу взрослых сердец колыбель. Колыбель золотого рассвета, Удивления миру, что утром дано… Вот окно с бриллиантами Тэта, Вот с огнями другое окно… Всe поймем мы чутьем или верой, Всю подзвездную даль и небесную ширь! Возвышаясь над площадью серой Розовеет Страстной монастырь. Мы идем, ни на миг не смолкая.

Все родные — слова, все родные — черты! О, апрель незабвенный-Тверская,

Колыбель нашей юности ты!

Домики старой Москвы

Слава прабабушек томных, Домики старой Москвы, Из переулочков скромных Все исчезаете вы, Точно дворцы ледяные По мановенью жезла.

Где потолки расписные, До потолков зеркала? Где клавесина аккорды, Темные шторы в цветах, Великолепные морды На вековых воротах, Кудри, склоненные к пяльцам, Взгляды портретов в упор… Странно постукивать пальцем О деревянный забор! Домики с знаком породы, С видом ее сторожей, Вас заменили уроды, — Грузные, в шесть этажей. Домовладельцы — их право! И погибаете вы, Томных прабабушек слава,

Домики старой Москвы.

Семь холмов

(Из цикла «Стихи о Москве»)

Семь холмов — как семь колоколов! На семи колоколах — колокольни. Всех счётом — сорок сороков. Колокольное семихолмие! В колокольный я, во червонный день Иоанна родилась Богослова.

Дом — пряник, а вокруг плетень И церковки златоголовые. И любила же, любила же я первый звон, Как монашки потекут к обедне, Вой в печке, и жаркий сон, И знахарку с двора соседнего.

Провожай же меня весь московский сброд, Юродивый, воровской, хлыстовский! Поп, крепче позаткни мне рот

Колокольной землёй московскою!

У меня в Москве — купола горят!

У меня в Москве — купола горят! У меня в Москве — колокола звонят! И гробницы в ряд у меня стоят, — В них царицы спят, и цари.

И не знаешь ты, что зарей в Кремле Легче дышится — чем на всей земле! И не знаешь ты, что зарей в Кремле Я молюсь тебе — до зари! И проходишь ты над своей Невой О ту пору, как над рекой-Москвой Я стою с опущенной головой, И слипаются фонари.

Всей бессонницей я тебя люблю, Всей бессонницей я тебе внемлю — О ту пору, как по всему Кремлю Просыпаются звонари… Но моя река — да с твоей рекой, Но моя рука — да с твоей рукой Не сойдутся, Радость моя, доколь

Не догонит заря — зари.

Мимо ночных башен..

Мимо ночных башен Площади нас мчат. Ох, как в ночи страшен Рёв молодых солдат! Греми, громкое сердце! Жарко целуй, любовь! Ох, этот рёв зверский! Дерзкая — ох — кровь! Мой рот разгарчив, Даром, что свят — вид. Как золотой ларчик Иверская горит. Ты озорство прикончи, Да засвети свечу, Чтобы с тобой нонче

Не было — как хочу.

Источник: https://MoscowChronology.ru/Cvetaeva_about_Moscow.html

Темы, проблемы, настроение

Тематика и проблематика цикла «О Москве» изложены ниже:

1. Основная тема цикла «О Москве» — это описание и характеристика древней столицы. Образ Москвы многогранен, ведь город одарен воинской славой, богатым историческим прошлым и яркой красотой. Постоянно подчеркивается духовность Москвы, ее связь с церковью и народными традициями Руси. Это сердце страны, которое бьется в унисон с нею.
2. Еще одна тема — родственная связь героя с городом. Автор упоминает день своего рождения и глубоко личные ассоциации, которые связывают его с Москвой.
3. Основная проблема — это грядущие перемены в городе. Москва в новых руках может потерять свой исторический облик и расстаться со славным прошлым. Автору дорог облик старой Москвы, поэтому он боится изменений.
4. Все эти стихотворения проникнуты особым настроением и пророчеством поэтессы о грядущих переменах. Она с особой любовью говорит о своем городе и о том, что это тот храм, к которому мы все придем и покаемся во всем, что совершили.

Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной — Распущенной — и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем ни ночью — всуе… Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня — не зная сами! — Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами, — За то, что вы больны — увы! — не мной, За то, что я больна — увы! — не вами. А любовь… А любовь? Для подпаска В руки бьющего снизу. Трехсекундная встряска На горах Парадиза. Эти ады и раи, Эти взлеты и бездны — Только бренные сваи В легкой сцепке железной. — Накаталась! — Мгновенья Зубы стиснув — за годы, В сновиденном паденье Сердца — вглубь пищевода. Юным школьникам — басни! Мы ж за оду, в которой Высь — не нa смех, а нa смерть: Настоящие горы! Тебе — через сто лет К тебе, имеющему быть рожденным Столетие спустя, как отдышу, — Из самых недр, — как на смерть осужденный, Своей рукой — пишу: — Друг! Не ищи меня! Другая мода! Меня не помнят даже старики. — Ртом не достать! — Через летейски воды Протягиваю две руки. Как два костра, глаза твои я вижу, Пылающие мне в могилу — в ад, — Ту видящие, что рукой не движет, Умершую сто лет назад. Со мной в руке — почти что горстка пыли — Мои стихи! — я вижу: на ветру Ты ищещь дом, где родилась я — или В котором я умру. На встречных женщин — тех, живых, счастливых, — Горжусь, как смотришь, и ловлю слова: — Сборище самозванок! Все мертвы вы! Она одна жива! Я ей служил служеньем добровольца! Все тайны знал, весь склад ее перстней! Грабительницы мертвых! Эти кольца Украдены у ней! О, сто моих колец! Мне тянет жилы, Раскаиваюсь в первый раз, Что столько я их вкривь и вкось дарила, — Тебя не дождалась! И грустно мне еще, что в этот вечер, Сегодняшний — так долго шла я вслед Садящемуся солнцу, — и навстречу Тебе — через сто лет. Бьюсь об заклад, что бросишь ты проклятье Моим друзьям во мглу могил: — Все восхваляли! Розового платья Никто не подарил! Кто бескорыстней был?! — Нет, я корыстна! Раз не убьешь, — корысти нет скрывать, Что я у всех выпрашивала письма, Чтоб ночью целовать. Сказать? — Скажу! Небытие — условность. Ты мне сейчас — страстнейший из гостей, И ты откажешь перлу всех любовниц Во имя той — костей. Все твой путь блестящей залой зла, Маргарита, осуждают смело. В чем вина твоя? Грешило тело! Душу ты — невинной сберегла. Одному, другому, всем равно, Всем кивала ты с усмешкой зыбкой. Этой горестной полуулыбкой Ты оплакала себя давно. Кто поймет? Рука поможет чья? Всех одно пленяет без изъятья! Вечно ждут раскрытые объятья, Вечно ждут: «Я жажду! Будь моя!» День и ночь признаний лживых яд… День и ночь, и завтра вновь, и снова! Говорил красноречивей слова Темный взгляд твой, мученицы взгляд. Все тесней проклятое кольцо, Мстит судьба богине полусветской… Нежный мальчик вдруг с улыбкой детской Заглянул тебе, грустя, в лицо… О любовь! Спасает мир — она! В ней одной спасенье и защита. Всё в любви. Спи с миром, Маргарита… Всё в любви… Любила — спасена! Кроме любви Не любила, но плакала. Нет, не любила, но все же Лишь тебе указала в тени обожаемый лик. Было все в нашем сне на любовь не похоже: Ни причин, ни улик. Только нам этот образ кивнул из вечернего зала, Только мы — ты и я — принесли ему жалобный стих. Обожания нить нас сильнее связала, Чем влюбленность — других. Но порыв миновал, и приблизился ласково кто-то, Кто молиться не мог, но любил. Осуждать не спеши Ты мне памятен будешь, как самая нежная нота В пробужденьи души. В этой грустной душе ты бродил, как в незапертом доме… (В нашем доме, весною…) Забывшей меня не зови! Все минуты свои я тобою наполнила, кроме Самой грустной — любви. Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе… Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе Насторожусь — прельщусь — смущусь — рванусь. О милая! Ни в гробовом сугробе, Ни в облачном с тобою не прощусь. И не на то мне пара крыл прекрасных Дана, чтоб на сердце держать пуды. Спеленутых, безглазых и безгласных Я не умножу жалкой слободы. Нет, выпростаю руки, стан упругий Единым взмахом из твоих пелен, Смерть, выбью!— Верст на тысячу в округе Растоплены снега — и лес спален. И если все ж — плеча, крыла, колена Сжав — на погост дала себя увесть,— То лишь затем, чтобы, смеясь над тленом, Стихом восстать — иль розаном расцвесть! Ты мне нравишься: ты так молода… Ты мне нравишься: ты так молода, Что в полмесяца не спишь и полночи, Что на карте знаешь те города, Где глядели тебе вслед чьи-то очи. Что за книгой книгу пишешь, но книг Не читаешь, умиленно поникши, Что сам Бог тебе — меньшой ученик, Что же Кант, что же Шеллинг, что же Ницше? Что весь мир тебе — твое озорство, Что наш мир, он до тебя просто не был, И что не было и нет ничего Над твоей головой — кроме неба. Пора! для этого огня… — Пора! для этого огня — Стара! — Любовь — старей меня! — Пятидесяти январей Гора! — Любовь — еще старей: Стара, как хвощ, стара, как змей, Старей ливонских янтарей, Всех привиденских кораблей Старей! — камней, старей — морей… Но боль, которая в груди, Старей любви, старей любви. Стихи о Москве *** Облака — вокруг, Купола — вокруг, Надо всей Москвой Сколько хватит рук! — Возношу тебя, бремя лучшее, Деревцо мое Невесомое! В дивном граде сем, В мирном граде сем, Где и мертвой — мне Будет радостно, — Царевать тебе, горевать тебе, Принимать венец, О мой первенец! Ты постом говей, Не сурьми бровей И все сорок — чти — Сороков церквей. Исходи пешком — молодым шажком! — Все привольное Семихолмие. Будет твой черед: Тоже — дочери Передашь Москву С нежной горечью. Мне же вольный сон, колокольный звон, Зори ранние — На Ваганькове. *** Из рук моих — нерукотворный град Прими, мой странный, мой прекрасный брат. По церковке — все сорок сороков, И реющих над ними голубков. И Спасские — с цветами — воротб, Где шапка православного снята. Часовню звездную — приют от зол — Где вытертый от поцелуев — пол. Пятисоборный несравненный круг Прими, мой древний, вдохновенный друг. К Нечаянныя Радости в саду Я гостя чужеземного сведу. Червонные возблещут купола, Бессонные взгремят колокола, И на тебя с багряных облаков Уронит Богородица покров, И встанешь ты, исполнен дивных сил… Ты не раскаешься, что ты меня любил. *** Мимо ночных башен Площади нас мчат. Ох, как в ночи страшен Рев молодых солдат! Греми, громкое сердце! Жарко целуй, любовь! Ох, этот рев зверский! Дерзкая — ох — кровь! Мой рот разгарчив, Даром, что свят — вид. Как золотой ларчик Иверская горит. Ты озорство прикончи, Да засвети свечу, Чтобы с тобой нонче Не было — как хочу. *** Настанет день — печальный, говорят! Отцарствуют, отплачут, отгорят, — Остужены чужими пятаками — Мои глаза, подвижные как пламя. И — двойника нащупавший двойник — Сквозь легкое лицо проступит лик. О, наконец тебя я удостоюсь, Благообразия прекрасный пояс! А издали — завижу ли и Вас? — Потянется, растерянно крестясь, Паломничество по дорожке черной К моей руке, которой не отдерну, К моей руке, с которой снят запрет, К моей руке, которой больше нет. На ваши поцелуи, о, живые, Я ничего не возражу — впервые. Меня окутал с головы до пят Благообразия прекрасный плат. Ничто меня уже не вгонит в краску, Святая у меня сегодня Пасха. По улицам оставленной Москвы Поеду — я, и побредете — вы. И не один дорогою отстанет, И первый ком о крышку гроба грянет, — И наконец-то будет разрешен Себялюбивый, одинокий сон. И ничего не надобно отныне Новопреставленной болярыне Марине. *** Над городом, отвергнутым Петром, Перекатился колокольный гром. Гремучий опрокинулся прибой Над женщиной, отвергнутой тобой. Царю Петру и вам, о, царь, хвала! Но выше вас, цари, колокола. Пока они гремят из синевы — Неоспоримо первенство Москвы. И целых сорок сороков церквей Смеются над гордынею царей! *** Над синевою подмосковных рощ Накрапывает колокольный дождь. Бредут слепцы калужскою дорогой, — Калужской — песенной — прекрасной, и она Смывает и смывает имена Смиренных странников, во тьме поющих Бога. И думаю: когда-нибудь и я, Устав от вас, враги, от вас, друзья, И от уступчивости речи русской, — Одену крест серебряный на грудь, Перекрещусь, и тихо тронусь в путь По старой по дороге по калужской. *** Семь холмов — как семь колоколов! На семи колоколах — колокольни. Всех счетом — сорок сороков. Колокольное семихолмие! В колокольный я, во червонный день Иоанна родилась Богослова. Дом — пряник, а вокруг плетень И церковки златоголовые. И любила же, любила же я первый звон, Как монашки потекут к обедне, Вой в печке, и жаркий сон, И знахарку с двора соседнего. Провожай же меня весь московский сброд, Юродивый, воровской, хлыстовский! Поп, крепче позаткни мне рот Колокольной землей московскою! *** — Москва! — Какой огромный Странноприимный дом! Всяк на Руси — бездомный. Мы все к тебе придем. Клеймо позорит плечи, За голенищем нож. Издалека-далече Ты все же позовешь. На каторжные клейма, На всякую болесть — Младенец Пантелеймон У нас, целитель, есть. А вон за тою дверцей, Куда народ валит, — Там Иверское сердце Червонное горит. И льется аллилуйя На смуглые поля. Я в грудь тебя целую, Московская земля! Ахматова Анна Барто Агния Берггольц Ольга Герцык Аделаида Гиппиус Зинаида Инбер Вера Лохвицкая Мирра Мистраль Габриэла Одоевцева Ирина Павлова Каролина Парнок София Петровых Мария Ростопчина Евдокия Смертина Татьяна Тушнова Вероника Тэффи Хуана Инес де ла Крус Цветаева Марина Следующая страница Страницы: [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] Стихи публикуются 1:1 из книги «Lirics». © Copyright сохраняется исключительно за авторами опубликованных стихотворений. Добавить-удалить стихотворение можно связавшись с авторами сайта по почте.

Андрей Вознесенский читает свои стихи в фильме «Москва слезам не верит»

https://ria.ru/20100601/241159983.html

Андрей Вознесенский читает свои стихи в фильме «Москва слезам не верит»

Андрей Вознесенский читает свои стихи в фильме «Москва слезам не верит» — РИА Новости, 01.06.2010

Андрей Вознесенский читает свои стихи в фильме «Москва слезам не верит»

Андрей Вознесенский сыграл самого себя в фильме «Москва слезам не верит» в 1979 году. В любимом киноромане миллионов поэт прочитал свои стихи у памятника Маяковскому.

2010-06-01T16:10

2010-06-01T16:10

2010-06-01T16:10

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdn23.img.ria.ru/images/sharing/article/241159983.jpg?2411546561275394219

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2010

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Андрей Вознесенский читает свои стихи в фильме «Москва слезам не верит»

Андрей Вознесенский сыграл самого себя в фильме «Москва слезам не верит» в 1979 году. В любимом киноромане миллионов поэт прочитал свои стихи у памятника Маяковскому.

2010-06-01T16:10

true

PT0M34S

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

общество — видео, прощание с поэтом андреем вознесенским, умер поэт андрей вознесенский, видео, общество

Андрей Вознесенский сыграл самого себя в фильме «Москва слезам не верит» в 1979 году. В любимом киноромане миллионов поэт прочитал свои стихи у памятника Маяковскому.

Хьюи, Джон: 9781635343359: Amazon.com: Книги

Обзор

С Moscow Poetry File , Джон Хьюи переносит читателя в бывший Советский Союз в то время, когда эксперименты с демократией и открытостью сходили на нет, а Путин укреплял свою власть. Деньги, алкоголь, наркотики, секс — все было готово, и Хьюи рассказывает историю об американце, который пробирался через новую Россию, ясно видел опасности и коррупцию, но неумолимо тянулся к волнению, как алкоголик, к московскому обществу. доступная водка: «Это действие, движение, которое / захватывает вас./ Как было хорошо отмечено и замечено / в другом месте, это зависимость ». Московская папка стихов в конечном итоге связывает две истории любви: роман с Россией, который был обречен с самого начала, и историю встречи с исключительной женщиной, которая расцветает в любовь. «Тепло, / Твое лицо показывает путь мира. / Все волнения отложены и отложены. / Моя жизнь, мой мир, что ты можешь / делать, только стой рядом со мной. / Клей, ты то, что держишь.

Грегори Люс , автор Знаков малой благодати, питьевой погоды, памяти и желания ,

и плитки

«В этой прекрасно составленной книге мы видим поэта, выполняющего сложную задачу написания чувствительных, часто эротических стихи о любви, пропитанные политическими потрясениями и индивидуальной борьбой, которые характерны для России после распада Советского Союза.Трудно заработанная мудрость и безупречный интеллект согревают множество жестоких теней, скрывающихся за каждым холодным свиданием — эти блестящие стихи, как преследуемые любовники, не просят пощады и не дают ничего, когда они убегают в темную ночь написанной страницы — где падает снег покрывает остатки нежности — а также сломанные тела, которые оставляет после себя каждая личная революция — то, что мистер Хьюи создал в , Московские файлы , есть не что иное, как видение, в котором силы угнетения и жадности подчиняются оппозиционная сила любви.»

Гэри Лемонс , автор шести томов Поэзии, включая Snake и Snake-Second Wind

Об авторе

Студенческая работа Джона Хьюи 60-70-х годов находилась под влиянием учителей из Вермонта, таких как Джон Ирвинг из Виндхэм-колледжа и Уильям Мередит из Bread Loaf. После многих лет участия в постоянной международной деловой карьере, которая включала поездки в более чем 90 разных стран (включая интенсивное, иногда опасное сотрудничество с Россией в период с 2004 по 2013 год), он вернулся к написанию стихов в 2011 году.Недавно его стихи были представлены в двух выпусках Poetry Quarterly и в антологии Temptation, опубликованной в Лондоне издательством Lost Tower Publications. Работа также публиковалась в журналах Leannan Magazine, Sein und Werden, In Between Hangovers, Red Wolf Journal, The Lost River Review и Perfume River Poetry Review. Стихотворение об инаугурации Трампа вскоре появится в антологии, которая будет опубликована издательством Poets for Sanctuary (ранее известное как Poets Against Trump). «Московский файл стихов» — его первое полнометражное издание.Его вторая полнометражная книга стихов, The Far Visible, была завершена в 2016 году и сейчас находится на рассмотрении для публикации. В 2017 году Хьюи завершает работу над еще не названным сборником стихов из 70 длинных стихотворений, относящихся к 1966-1972 годам. Он был «одним из основных членов» этого поколения и не был удовлетворен многим из того, что он видел в печати и в фильмах об этой часто банальной и неправильно понимаемой эпохе. Эта новая работа — попытка еще раз взглянуть на те годы и, надеюсь, внести свой вклад в продолжающееся изучение того времени.В 2018 году он планирует всерьез приступить к работе над своим первым романом «Пропавшие Энди», и он с нетерпением ждет этого приключения. Дополнительная информация доступна в Интернете по адресу www.john-huey.com.

Москва в год чумы: Стихи Марины Цветаевой

4,5 звезды

Мне очень понравилось читать эту книгу русских стихов.
Я поделюсь своими любимыми стихами и стихами ниже:

Утренний голубь нашел место
, чтобы присесть на мое правое плечо, а
орлиный филин нашел
место, чтобы присесть слева от меня.

Как казанский император, я прохожу
, зная, что мне нечего бояться —
врагов объединились в лигу
, чтобы предложить мне общую защиту!

***

Кончиками шали я завязываю узел
вокруг твоей меланхолии.
Смотри, как я без шали прохожу
, напевая от квадрата к квадрату.

Проклятие было

4,5 звезды

Мне очень понравилось читать эту книгу русских стихов.
Я поделюсь своими любимыми стихами и стихами ниже:

Утренний голубь нашел место
, чтобы присесть на мое правое плечо, а
орлиный филин нашел
место, чтобы присесть слева от меня.

Как казанский император, я прохожу
, зная, что мне нечего бояться —
врагов объединились в лигу
, чтобы предложить мне общую защиту!

***

Кончиками шали я завязываю узел
вокруг твоей меланхолии.
Смотри, как я без шали прохожу
, напевая от квадрата к квадрату.

Проклятие снято. С этого момента,
, ты меня в плену!

***

Тебе меня не прогнать!
Никто не может оттолкнуть пружину!
Ты не посмеешь даже тронуть меня пальцем
— мои колыбельные слишком нежны!

Тебе не удастся дать мне плохое имя
, потому что меня зовут вода для губ!
И уйти от меня тебе не удастся:
Дверь распахнута, дом твой пуст!

***

А вот у меня на лбу звезды
— обратите внимание! — горят.
В правой руке — рай, в левой —
— ад.

Я ношу шелковый пояс
от всех бед.
Моя голова покоится на
книге Царств Царств.

Многие такие, как я
здесь, на Святой Руси —
ты должен спросить у ветров,
ты должен спросить у волков.

Из одной страны в другую,
из одного города в другой,
В моей правой руке — небеса,
в моей левой руке — ад.

Я дал тебе выпить рай, смешанный с адом,
теперь вся твоя жизнь похожа на один-единственный день.

До встречи,
жених, семь лье!
Многие такие как я
здесь, на Святой Руси.

***

Я позволю ветру перенести эту книгу,
ее и краны, на которые она наткнется.
Давно разорвал голосовые связки
заглушает разлуку.

Бутылка в волнах, я бросаю ее
в вихрь войны.
Пусть блуждает, как праздничная свеча
переходила из рук в руки.

Ветер, ветер, мой надежный свидетель,
отнеси его тем, кого я люблю,
продвигается, даже во сне,
ночь за ночью с севера на юг.

***

По великим, тихим дорогам,
большими, бесшумными шагами…
Камень, брошенный в воду, душа
испускает все расширяющиеся волны.

Как глубоко эта вода, как темно!
Как сильно я хочу достичь души
, вечно погребенной внутри
, и сказать ей: Войди в меня!

Всему морю нужно все небо,
всему сердцу нужен весь Бог.

***

Перестань пытаться меня изменить. Совкам нужна ночь, а бессонным людям нужна их бессонница.

***

Наполненный изумлением, полный восторг,
дневной провидец, все
привыкли видеть меня затуманенными глазами,
но никто никогда не видел меня сонным.

Учитывая, что от рассвета до ночи
снов непрерывно плавают перед моими глазами,
я не вижу смысла ложиться спать.
Разумнее, меланхоличный оттенок,
присматривать за сном моих друзей.

***

Даже будучи пригвожденным к столбу стыда,
я упорно заявляю: я люблю тебя.

Женщина, которая до мозга костей мать
, не смотрит на своего ребенка так, как вы.
Вы слишком поглощены, чтобы заметить, что я хочу, чтобы
не просто умер, но продолжал умирать за вас.
Разговор ни к чему не приведет, ты не можешь понять
Столп стыда мне не стыдно!

Владимир Маяковский | Русский поэт

Владимир Маяковский , полностью Владимир Владимирович Маяковский , (родился 7 июля [19 июля по новому стилю] 1893 года, Багдади, Грузия, Российская Империя — умер 14 апреля 1930 года, Москва, Россия, U.С.С.Р.), ведущий поэт русской революции 1917 года и раннего советского периода.

Маяковский, отец которого умер, когда Маяковский был молодым, переехал в Москву с матерью и сестрами в 1906 году. В 15 лет он вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию и неоднократно попадал в тюрьму за подрывную деятельность. Он начал писать стихи во время одиночного заключения в 1909 году. После освобождения он учился в Московской художественной школе и вместе с Давидом Бурлюком и некоторыми другими присоединился к группе русских футуристов и вскоре стал ее ведущим представителем.В 1912 году группа опубликовала манифест Пощочина общественному вкусу («Пощечина общественному вкусу»), и поэзия Маяковского стала заметно самоуверенной и вызывающей по форме и содержанию. Его поэтическая монодрама Владимир Маяковский была исполнена в Санкт-Петербурге в 1913 году.

С 1914 по 1916 год Маяковский написал два крупных стихотворения — «Облако в штанах» (1915; «Облако в штанах») и «Флейта позвоночник» 1915 г., опубликовано в 1916 г .; «Костяная флейта»).В обоих запечатлена трагедия безответной любви и выражено недовольство автора миром, в котором он жил. Маяковский стремился «депоэтизировать» поэзию, перенимая язык улиц и используя смелые технические новшества. Его стихи, прежде всего, декламационные, для массового зрителя.

Когда разразилась русская революция 1917 года, Маяковский искренне поддерживал большевиков. Стихотворения «Ода революции» (1918; «Ода революции») и «Левое болото» (1919; «Левый марш») стали очень популярными.То же самое и с его баффом Misteriya Buff (впервые исполнен в 1921 году; Mystery Bouffe ), драма, представляющая всемирный потоп и последующий радостный триумф «нечистых» (пролетариев) над «чистыми» (буржуазия).

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Как энергичный представитель Коммунистической партии, Маяковский выражал себя разными способами. С 1919 по 1921 год он работал в Русском телеграфном агентстве как художник плакатов и карикатур, снабжая их удачными стишками и лозунгами.Он изливал актуальные пропагандистские стихи и писал дидактические буклеты для детей, читая лекции и читая их по всей России. В 1924 году он написал элегию в 3000 строк о смерти Владимира Ильича Ленина. После 1925 года он путешествовал по Европе, США, Мексике и Кубе, записывая свои впечатления в стихах и буклете каустических зарисовок, Мои открытия Америки (1926; «Мое открытие Америки»). В стихотворении «Хорошо!» (1927; «Хорошо!») Он стремился соединить героический пафос с лиризмом и иронией.Но писал он и остро-сатирические стихи.

Для голоса ( Для голоса )

Двухстраничный разворот из книги Для голоса ( Для голоса ) Владимира Маяковского, дизайн Эль Лисицкого, 1923.

Собрание Филиппа Б. Меггса

Маяковский находил время для написания сценариев к кинофильмам, в некоторых из которых он снимался. За последние три года он завершил две сатирические пьесы: клоп (исполнен в 1929 году; Клоп ), высмеивая тип обывателя, появившийся в связи с новой экономической политикой в ​​Советском Союзе, и Баня (поставлен в Ленинграде 19 мая). Янв.30, 1930; Баня ), сатира бюрократической глупости и оппортунизма при Иосифе Сталине.

Поэзия Маяковского была пропитана политикой, но никакая социальная пропаганда не могла подавить его личную потребность в любви, которая вспыхивала снова и снова из-за повторяющихся романтических разочарований. После его ранних текстов эта потребность особенно остро проявилась в двух стихотворениях: «Люблю» (1922; «Люблю») и «Про это» (1923; «Об этом»). Оба эти стихотворения посвящены Лиле Брик, жене писателя Осипа Максимовича Брика.Любовь Маяковского к ней и его дружба с ее мужем оказали сильное влияние на его стихи. Даже после того, как отношения Маяковского с Лилей Брик закончились, он считал ее одним из самых близких ему людей и членом своей семьи. Во время пребывания в Париже в 1928 году он влюбился в беженку Татьяну Яковлеву, на которой хотел жениться, но которая ему отказала. В то же время у него были недоразумения с догматической Ассоциацией пролетарских писателей России и с советскими властями.Производство его Banya также не имело успеха. Разочарованный в любви, все более отчужденный от советской действительности и отказавший в визе для выезда за границу, он покончил жизнь самоубийством в Москве.

Маяковский при жизни был наиболее динамичной фигурой советской литературной сцены. Его преимущественно лирические стихи и его технические новшества оказали влияние на ряд советских поэтов, и за пределами России он произвел сильное впечатление, особенно в 1930-е годы, когда Сталин объявил его «лучшим и самым талантливым поэтом нашей советской эпохи».«В 1960-е годы молодые поэты, увлеченные авангардным искусством и активизмом, часто противоречащим коммунистическим догмам, организовывали поэтические чтения под статуей Маяковского в Москве. В последние годы существования Советского Союза существовала сильная тенденция рассматривать творчество Маяковского как устаревшее и незначительное, однако на основе его лучших работ впоследствии его репутация была восстановлена.

Москва | История, география, население и карта

Москва , Россия Москва , город, столица России, расположенный на крайнем западе страны.С момента своего первого летописного упоминания в 1147 году Москва сыграла важную роль в русской истории. Он стал столицей Московии (Великого княжества Московского) в конце 13 века; отсюда москвичи называют москвичами. Сегодня Москва — не только политический центр России, но и самый густонаселенный город страны, ее промышленная, культурная, научная и образовательная столица. Более 600 лет Москва также является духовным центром Русской Православной Церкви.

Британская викторина

Города мира

Обелиски, небоскребы и карнавалы — это лишь некоторые из достопримечательностей, которые делают эти города знаменитыми. Проверьте свои знания о больших городах и их особенностях.

Столица Союза Советских Социалистических Республик (СССР.) до распада союза в 1991 г. Москва привлекала внимание всего мира как центр коммунистической власти; действительно, название резиденции бывшего советского правительства и преемника российского правительства, Кремль (русский язык: Кремль), было синонимом советской власти. Распад СССР привел к огромным экономическим и политическим изменениям, а также к значительной концентрации российских богатств в Москве. Площадь 414 квадратных миль (1035 квадратных километров). Поп. (2010) город, 11 738 547; (Оценка 2020 г.) город, 12 678 079.

Характер города

Если Санкт-Петербург — это «окно России в Европу», то Москва — сердце России. Это жизнерадостный, динамичный, а иногда и утомительный город. Большая часть Москвы была реконструирована после того, как она была оккупирована французами при Наполеоне I в 1812 году и почти полностью разрушена пожаром. Москва не перестает обновляться и модернизироваться и продолжает испытывать быстрые социальные изменения. Советское прошлое России сталкивается с ее капиталистическим настоящим повсюду в стране, но нигде этот контраст не проявляется более заметным, чем в Москве.Мавзолей Владимира Ильича Ленина остался нетронутым, как и многие унылые пятиэтажные жилые дома эпохи правления Никиты Хрущева (с середины 1950-х до середины 1960-х годов), но блестящие автомобили и супермаркеты в западном стиле, казино и ночные клубы в равной степени не изменились. видимый. Были восстановлены многие православные церкви, а также некоторые синагоги и мечети, новые театры Москвы вернули себе лидерство в области драматического искусства, а традиционные рынки были возрождены и расширены. Эти рынки, которые при Советском Союзе назывались колхозными (колхозными) рынками и продавали в основном ремесленные изделия и продукты, теперь представляют собой более сложные предприятия розничной торговли.

Стало привычным сравнивать Москву с Санкт-Петербургом, ее соперником и бывшей (1712–1918) столицей России. В то время как Санкт-Петербург впитал в себя западноевропейские влияния, Москва считается традиционным русским городом. В отличие от своего конкурента, у Москвы есть четко очерченный центр города, отмеченный Кремлем. Другими характеристиками Москвы являются ее физическая планировка в виде радиальных спиц и колец, которые были расширены с течением времени, смесь архитектурных стилей и исторические здания, построенные в основном русскими архитекторами.До 1920-х годов, когда в Москве не было кирпича и камня, здания Москвы были преимущественно деревянными.

Москва: Кремль

Кремль, вид со стороны Москвы-реки.

© Lloid / Shutterstock.com Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Блокноты Москвы и Воронежа

Осип Мандельштам был одним из великих русских поэтов ХХ века с пророческим пониманием его страданий, которое он преобразовал в светлые стихи.Детский и мудрый, веселый и сердитый, одновременно сложный и простой, его 20 лет поддерживала жена и мемуаристка Надежда Мандельштам, ставшая вместе с Анной Ахматовой спасительницей его стихов.

Московские тетради рассказывают о годах его преследований, с 1930 по 1934 год, когда он был арестован за написание нелестного стихотворения о Сталине и подвергнут изнурительным допросам и пыткам. Блокноты включают это роковое стихотворение с заключительной строкой «Его тараканьи усы смеются, прижавшись к верхней губе» — и представляют собой потрясающий портрет Москвы до Большого террора.Он дважды пытался покончить жизнь самоубийством, в тюрьме порезал себе запястья и прыгнул из окна больницы. В ссылке в Воронеж он казался подавленным. Тогда друг описал его как «онемение». Его глаза были остекленевшими. Его веки воспалились, и это состояние никогда не проходило. Его ресницы выпали. Его рука была на перевязи.

Но до полного разгрома Мандельштама оставалось еще четыре года. В Воронеже он нарушил 18-месячное молчание, написав 90 стихотворений из трех Воронежских тетрадей .Мемуары Надежды « Надежда против надежды » содержат трогательный рассказ об их пребывании в Воронеже, а в стихотворении Анны Ахматовой «Воронеж» описывается ее визит туда в 1936 году, когда «в комнате ссыльного поэта / страх и муза по очереди дежурят /» и ночь бесконечна / и не знает рассвета ».

Это издание, во вступительном слове Виктора Кривулина, объединяет два предыдущих отдельных издания The Moscow Notebooks и The Voronezh Notebooks , изданных Bloodaxe.

США: Нажмите здесь , чтобы заказать на Indiebound или Bookshop.org

×

КОНКУРС ТВОРЧЕСКОГО КОПИРОВАНИЯ ПОЭЗИИ — Американский Центр в Москве

Американский центр в Москве отмечает творческое письмо Конкурсом творческой копирующей поэзии. Мы призываем наших покровителей провести май месяц, творчески подражая образцу стихотворения на английском языке и делясь с нами своими творениями.Конкурс проводится на английском языке и проходит онлайн ( ВКонтакте , Facebook , Instagram и через форму Google ) с 1 мая 2020 г. по 31 мая 2020 г. . Победители будут объявлены в июне 2020 года и будут награждены призами.

ЧТО ТАКОЕ ТВОРЧЕСКОЕ КОПИРОВАНИЕ?
Творческое копирование веками широко использовалось для создания величайших произведений искусства. Шекспир сделал это, телешоу заимствуют из фильмов, фильмы заимствуют из книг, книги берут из нашей жизни — вы называете это.Идея творческого копирования состоит в том, чтобы заново изобрести существующую работу. Ключевым моментом является его переосмысление, поскольку чистое копирование без изюминки приведет к скучным и безжизненным результатам.

ВАША ЗАДАЧА:

Стихотворение, которое будет скопировано на этом конкурсе, — это короткое стихотворение Роберта Ли Фроста, классического американского поэта (1874-1963), «Пламя и лед».

Огонь и лед
Некоторые говорят, что мир погибнет в огне,
Некоторые говорят, что лед.
Из того, что я испытал на вкус
Я поддерживаю тех, кто любит огонь.
Но если бы ему пришлось погибнуть дважды,
Я думаю, что знаю достаточно ненависти
Сказать, что для разрушения льда
Также отлично
И хватит.

Ваша задача — создать собственное поэтическое произведение, имитируя «Пламя и лед» Роберта Фроста по количеству слогов, ударений и рифм. Ваше творческое копирование Fire and Ice должно касаться одной из следующих тем:

• еда,
• образование,
• любовь,
• социальная изоляция,
• денег.

ПРИМЕР:
Образец стихотворения Арчибальда Маклиша о том, каким должно быть стихотворение, начинается:
Стихотворение должно быть осязаемым и немым
В виде шаровидного плода
Возможное стихотворение, творчески имитирующее его на тему смерти, может читай:
Кладбище было бы чудесным и теплым
Как весенняя буря.

ЗДЕСЬ КАК УЧАСТВОВАТЬ В КОНКУРСЕ «ТВОРЧЕСКОЕ КОПИРОВАНИЕ ПОЭЗИИ»:

• В FACEBOOK, VKONTAKTE и INSTAGRAM:

1) Составьте стихотворение, имитирующее «Пламя и лед» Роберта Фроста по количеству слогов, ударений и рифм.Убедитесь, что речь идет об одной из следующих тем: еда, образование, любовь, социальная изоляция или деньги.
2) Разместите свое стихотворение онлайн на своей странице в Facebook, ВКонтакте или Instagram.
3) Отметьте аккаунт American Center в социальных сетях ( @acmoscow в Facebook и VKontakte; @amc_moscow в Instagram ) и добавьте хэштег # amc_creativecopying2020 . Если у вашего сообщения с вашим стихотворением нет тега и хэштега, мы не узнаем, что вы участвовали в конкурсе.

1) Составьте стихотворение, имитирующее «Пламя и лед» Роберта Фроста по количеству слогов, ударений и рифм. Убедитесь, что речь идет об одной из следующих тем: еда, образование, любовь, социальная изоляция или деньги.
2) Перейдите к этой онлайн-форме: https://forms.gle/dNg7bvRhewnRyohi8 , заполните ее и опубликуйте свое стихотворение, затем нажмите «Отправить».

КОНКУРС «ТВОРЧЕСКОЕ КОПИРОВАНИЕ ПОЭЗИИ» ПОДРОБНЕЕ:

Конкурс проводится с 1 мая 2020 года по 31 мая 2020 года. Крайний срок подачи заявок — 23:59 31 мая 2020 года.
Мы принимаем только творческое копирование стихов, написанных на английском языке. Победители
будут объявлены в июне 2020 года. Мы также можем выбрать несколько наград — окончательное число будет зависеть от количества полученных работ. Победители в каждой категории будут награждены призами.

ВОПРОСЫ?
Свяжитесь с нами по адресу: [email protected] , указав в теме письма «Творческое копирование поэзии».

Мелкий шрифт: Вы можете ввести столько стихов, сколько захотите, но вы можете выиграть только один приз.Принимая участие в конкурсе, вы подтверждаете, что ваши стихи — ваши собственные творения. Стихи, содержащие плагиат, не допускаются к участию в конкурсе. Все решения относительно победителей будут приниматься сотрудниками Американского центра в Москве и приглашенными судьями, и все решения являются окончательными. Любые стихотворения, которыми вы делитесь, остаются вашими, но мы получаем стандартное «неисключительное, бессрочное» право на их использование.

ИТОГИ КОНКУРСА «ТВОРЧЕСКОЕ КОПИРОВАНИЕ ПОЭЗИИ»
Стихотворение-победитель, написанное Жанной Спиричевой:

Давайте попробуем нашу еду без соли,
Совсем немного.
Давай, будь храбрым, будь хладнокровным, раскройся
Правда жизни лишенной соли.
Есть много мыслей, которые нужно вырезать:
Слишком много конфет, которые можно добавить,
Слишком много нектара в цветке…
Это плохо?
Ну просто жрать.

Московский Поэтический Клуб

2007 год ознаменовал новое важное направление в деятельности Stella Art Foundation.Он основал литературный клуб под председательством Кирилла Ковальци и куратором Евгения Никитина. Ядро клуба — группа поэтов-метареалистов и поэтов клуба «Поэзия» — Евгений Бунимович, Юрий Арабов, Марк Шатуновский, Владимир Аристов, Александр Еременко, Александр Самарцев, Сергей Строкан, Джон Хай, а также молодые поэты Андрей Родионов, Алексей Королев, Александр Переверзин, Геннадий Каневский, Игорь Караулов, Евгения Воробьева и Евгений Никитин. Хотя клуб возрождает традиции легендарной студии Ковальдзи и клуба «Поэзия», поэтический клуб в том виде, который мы видим, является формой (пусть и ненавязчивой) диалога между современным искусством и поэзией.

Этот диалог реализован в поэтическом цикле «Art-con-Text», где в коллекцию произведений Алексея Парщикова, Кати Капович, Игоря Вишневецкого и Арсения Ровинского вошли работы современных художников — Евгения Дыбского, Ани Жолудь, Олега Кулика, Стаса Польнарева и другие. Сейчас готовятся к изданию книги Чарльза Бернштейна, Марка Шатуновского и Светланы Захаровой, которые войдут в серию «Поэтический клуб» — второй поэтический цикл клуба. Помимо сессий со свободным диалогом и обсуждением текстов отдельных современных авторов, в клубе также проходят поэтические вечера, мультимедийные акции и перформансы.

В поэзии миры состоят из слов. Но тогда что такое миры — слова или реальность? Слово «вода» нельзя пить, слово «хлеб» нельзя есть. Вещи не такие, как мы их называем. И разве это не одна из миссий поэта: вернуться к подлинности, к эквивалентности предмета и его имени, слова и жеста? Чтобы вернуть мир к слову, нужно было бы воссоздать его заново. Это по сути объединило бы «создание миров» и «создание слов». Во время наших поэтических чтений мы предлагаем всем воду для питья и хлеб для еды, чтобы слова «вода» и «хлеб» вновь обрели свое истинное наполнение.Поэзия оперирует словами, раскрывая скрытые ресурсы языка и выходя за рамки нормативной концептуализации реальности.

No related posts.