Краткий курс истории. Ялтинская конференция «Большой тройки»
4 февраля 1945 года в Крыму началась вторая по счёту встреча лидеров стран антигитлеровской коалиции – Советского Союза, Великобритании и Соединенных Штатов Америки.
Операция «Остров»Вторая мировая война шла к завершению, и назрела очередная встреча первых лиц государств антигитлеровской коалиции. Много споров вызывало место будущей конференции. Одним из вариантов была Великобритания, которая была государством, равноудалённым как от США, так и от Советского Союза. Были предложения собраться в Каире, уже освобождённых от гитлеровцев Афинах или Риме. Но И.В. Сталин настоял, чтобы встреча прошла на территории СССР, чтобы руководители союзных государств лично увидели, какой ущерб нанесла Германия нашей стране.
Глава Советского правительства И.В. Сталин и
Премьер-министр Великобритании У.Черчилль во дворце в дни работы Ялтинской конференции
В секретной переписке между главами СССР, США и Великобритании встреча в Крыму получила кодовое название «Аргонавт».
Сама по себе территория Крыма в начале 1945 г. была рискованной для такой встречи. Полуостров был освобождён от гитлеровцев только в мае 1944 года, на его территории могла оставаться вражеская агентура, да и фронт был не так далеко, что позволяло нанести по Ялте массированный удар авиации. С германской угрозой удалось справиться, а саму конференцию подготовили в предельно короткие сроки – меньше чем за месяц. Безопасность и комфорт участников советская сторона обеспечила образцово.
Военные советники СССР на Ялтинской конференции
Конференция в Крыму оказалась привлекательной и для союзников. Франклин Рузвельт стал первым американским президентом, посетившим Советский Союз, а Уинстон Черчилль задумал посетить места боёв британской армии в Крымскую войну 1853-1856 гг., чтобы поднять свой рейтинг в преддверии парламентских выборов.
Споры и дебаты4 февраля 1945 года главы трёх союзных держав собрались в Ливадийском дворце – бывшей летней резиденции императора Николая II.
Внимание участников конференции было занято проблемами завершения Второй мировой войны, речь шла об условиях капитуляции Германии, зонах её оккупации, репатриации, репарациях. Большие и ожесточённые споры возникли вокруг будущего Польши. С трудом удалось договориться о составе её будущего правительства и западных границах. Решающим оказалось мнение Сталина, ведь совсем недавно, в январе 1945 г., Красная Армия освободила Варшаву. Принципиально важным стало решение о создании международной организации, преемницы ушедшей в историю Лиги наций. Участники конференции договорились провести в апреле 1945 года в Сан-Франциско конференцию для учреждения Организации Объединённых наций (ООН). Очень довольным выглядел Рузвельт: в Ялте было подписано чрезвычайно важное для США секретное соглашение, по которому СССР обязался вступить в войну с Японией на стороне союзников через 2-3 месяца после победы над Германией.
И.В. Сталин на переговорах с президентом США Ф.
Рузвельтом
Обсуждения длились неделю, после чего участники с соблюдением всех мер безопасности разъехались по домам. 11 февраля Сталин и советская делегация отправились из Симферополя в Москву. Рузвельт посетил Севастополь, после чего вылетел из Крыма. Дольше всех задержался Черчилль, который при посещении Севастополя и Сапун-горы почтил память британских солдат, сражавшихся в этих местах в Крымскую войну.
За время работы Крымской конференции не было зарегистрировано ни одного серьёзного инцидента по ведомству охраны.
Ялтинская конференция 1945 г. Заседание министров иностранных дел. Ливадийский дворец
Ялтинская конференция имела и имеет важнейшее историческое значение. Принятие на ней согласованных решений показало всему миру возможность сотрудничества государств с различным общественным строем. Больше 40 лет продержалась Ялтинская система международных отношений, и только с распадом Советского Союза начали разрушаться её основные положения.
Но отдельные механизмы, выработанные тогда в Крыму, действуют и спустя 74 года. Продолжает свою деятельность и Организация Объединенных Наций, на площадке которой Россия как постоянный член Совета безопасности ООН последовательно выступает за предотвращение новых вооруженных конфликтов в мире.
Подписание протокола Ялтинской конференции
Российское военно-историческое общество неоднократно обращалось на страницах своего портала «История. РФ» к Ялтинской конференции и её итогам, и сегодня вы можете ознакомиться с информацией на специальной странице.
Фото: https://aloban75.livejournal.com/
Журнал Международная жизнь — Крымская (Ялтинская) конференция 1945 года: итоги
Крымская или Ялтинская конференция (Yalta Conference) 1945 года – это вторая по счету (после Тегеранской) официальная встреча лидеров союзных государств антигитлеровской коалиции – СССР, США и Великобритании во время Второй мировой войны.
Помимо лидеров этих стран – председателя СНК СССР Иосифа Сталина, американского президента Франклина Рузвельта и премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля, в работе конференции также принимали участие министры иностранных дел СССР, США и Соединенного Королевства, начальники штабов вооруженных сил этих стран и другие советники.
Ялтинская конференция, посвященная, прежде всего, установлению послевоенного мирового порядка, проходила в Ливадийском (Белом) дворце близ Ялты (Крым) с 4 по 11 февраля 1945 года, за несколько месяцев до окончания войны, став, таким образом, последней встречей лидеров «большой тройки» в доядерную эпоху. И проходила она на фоне Висло-Одерской операции советских войск и высадки союзных войск в Нормандии, в результате которых военные действия были перенесены на германскую территорию, и Вторая мировая война вступила в завершающую стадию. Все понимали, что победа над фашистской Германией – это лишь вопрос времени, и крах нацизма не вызывал ни у кого сомнений.
Как и судьба Японии, поскольку американские войска контролировали к тому времени уже почти весь Тихий океан.
Поэтому участники конференции прекрасно осознавали свой уникальный шанс – распорядиться историей Европы по-своему, поскольку впервые в истории практически вся Европа находилась в руках всего трех государств. Но, надо отметить, что в расстановке войск советская сторона была все же «вне конкуренции». Войска западных союзников стояли на границе рейха, в то время как советские войска находились буквально под Берлином.
К тому же крупным успехом советской дипломатии явилось достижение договоренности о проведении конференции именно на территории СССР. Место проведения конференции было выбрано не сразу. Рузвельт и Черчилль предложили Сталину провести встречу в Шотландии – в нейтральном месте, равноудаленном от территориальных границ трех стран (что полностью соответствовало протоколу). Сталин отшутился, сказав, что не любит туман (тонкий укол в адрес Лондона) и не желает решать важные вопросы в стране, где мужчины ходят в юбках.
Среди предполагаемых мест проведения фигурировали также Мальта, Афины, Каир, Рим и еще ряд городов. И.В. Сталин настаивал провести встречу именно в Советском Союзе, чтобы главы делегаций и их окружение смогли лично убедиться в том ущербе, который нанесла Германия СССР. Хотя накануне британская и американская делегации встречались на Мальте, чтобы проговорить стратегические вопросы дальнейшего взаимодействия с Советским Союзом, но именно И.В. Сталин был центральной фигурой Ялтинской конференции. Ведь главной задачей СССР в Ялте было добиться обеспечения нерушимости и безопасности своих послевоенных границ, как в Европе, так и в Азии.
Кроме официального названия у конференции было несколько кодовых. Отправляясь на Ялтинскую конференцию, У. Черчилль дал ей название «Аргонавт», проведя аналогию с древнегреческими мифами: он, Сталин и Рузвельт, подобно аргонавтам, отправляются на черноморские берега за золотым руном. Рузвельт ответил в Лондон согласием: «Вы и я — прямые наследники аргонавтов».
Кодовое название – «Остров» – конференция получила для введения в заблуждение противников, так как одним из возможных мест ее проведения фигурировала Мальта.
Единогласно и непреклонно всеми участниками Ялтинской конференции была обозначена главная цель – окончательное уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантий того, что это сохранится на долгие годы. Поэтому здесь были согласованы планы окончательного разгрома Германии и завершения Второй мировой войны, намечены основные принципы общей политики в отношении послевоенного устройства мира и обсужден ряд других вопросов.
Решения конференции в области послевоенного устройства мира касались двух вопросов. Во-первых, требовалось провести новые государственные границы на территории, еще недавно оккупированной Третьим рейхом, и установить неофициальные, но общепризнанные всеми сторонами демаркационные линии между сферами влияния союзников. Во-вторых, создать процедуры, гарантирующие неизменность этих линий. О чем, пойдя на взаимные уступки, Рузвельт, Черчилль и Сталин договорились, и в результате конфигурация политической карты мира претерпела существенные территориальные изменения.
В частности, было подтверждено, что Восточная Европа остается в советской, а Западная Европа и Средиземноморье – в англо-американской сфере влияния. Также было принято принципиальное решение об оккупации и разделе Германии на оккупационные зоны. Самые ожесточенные споры развернулись вокруг Польши – о составе ее будущего правительства и западных границах государства. В отношении правительства была достигнута договоренность о реорганизации действующего Временного правительства на более широкой демократической основе, и с ним все три державы обязались установить дипломатические отношения. А вот решение о ее границах решено было отложить.
Советская сторона в очередной раз подняла вопрос о репарациях (вывоз оборудования и ежегодные платежи), которые должна заплатить Германия за причиненный ущерб. Однако союзники так и не смогли окончательно определить сумму компенсаций, т.к. этому воспротивилась британская сторона. Было решено лишь, что США и Великобритания отдадут СССР 50% всех репараций.
Но был подписан один документ, весьма важный для Советского Союза – это соглашение по репатриации военных и гражданских лиц.
На Ялтинской же конференции была начата и реализация идеи новой Лиги Наций, ведь союзникам нужна была межгосударственная организация, способная сохранить договоренности о сферах влияния. Так был решен вопрос о создании ООН и о созыве в Сан-Франциско 25 апреля 1945 года конференции для подготовки устава этой организации. Сталин добился согласия партнеров о включении в число учредителей и членов ООН не только СССР, но и Украинской и Белорусской ССР, как наиболее пострадавших от войны. Впрочем, дискуссия по вопросу о создании ООН была не простой. Президент США Рузвельт назвал ООН «своим любимым детищем». Сталин поддержал эту идею сразу, а вот Черчилль разглядел в ней «антибританский подвох». Действительно, по мнению Рузвельта, Великобритания была империалистической державой, а ликвидацию колониальной системы президент США считал одним из приоритетов послевоенного урегулирования.
Поэтому он предлагал установить опеку ООН над всеми колониальными территориями. Когда американцы представили соответствующий документ, Черчилль возмущено объявил, что не допустит вмешательства в дела Британской империи. Апеллируя к Сталину, он вопрошал: «Как отнёсся бы Сталин к предложению интернационализировать Крым?».
Руководителям трех держав удалось в Ялте разрешить важный вопрос о процедуре голосования в Совете Безопасности, по которому не было достигнуто соглашения на конференции в Думбартон-Оксе. В результате был принят предложенный Рузвельтом «принцип вето», то есть правило единогласия великих держав при голосовании в Совете Безопасности по вопросам мира и безопасности. Руководители трех союзных держав договорились о созыве 25 апреля 1945 г. в Сан-Франциско конференции Объединенных Наций с целью подготовки устава международной организации безопасности. На конференцию предполагалось пригласить страны, подписавшие декларацию Объединенных Наций 1 января 1942 г., и те страны, которые объявили войну общему врагу к 1 марта 1945 года.
Еще участники конференции обсудили ряд вопросов, связанных с европейскими государствами. Американская сторона предложила к подписанию «Декларацию об освобожденной Европе», где провозглашались демократические принципы политики победителей на отвоеванных у противника территориях, и оговаривалось право союзников совместно «помогать» этим народам. Однако на практике эта декларация так и не была реализована, каждая страна-победительница имела власть лишь на тех территориях, где были размещены ее войска.
Еще одно важное соглашение, которое было заключено на Ялтинской конференции, – о вступлении СССР в войну против Японии вскоре после окончания войны в Европе и безоговорочной капитуляции Германии. В обмен на это Советский Союз получал Курилы и Южный Сахалин, потерянный в Русско-японской войне, а также аренду Порт-Артура и Китайско-Восточной железной дороги; за Монголией признавался статус независимого государства. Все это обеспечивало усиление позиций СССР на Дальнем Востоке, но союзническая помощь были в тот момент крайне важны для США, поэтому инициатива уступок по всем этим вопросам принадлежала Рузвельту.
В дальнейшем Советский Союз выполнил свои обязательства по Японии. Будучи одним из крупнейших международных совещаний военного времени, Ялтинская конференция имела большое историческое значение – принятые на ней решения во многом предопределили послевоенное устройство Европы и мира практически на полвека.
По материалам сайтов calend.ru, mil.ru и журнала «Международная жизнь»
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
Тайные встречи и основание ООН ‹ Literary Hub
Семьдесят пять лет назад, в феврале 1945 года, некоторые из последних сражений Второй мировой войны все еще шли, но союзники — президент США Франклин Рузвельт, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль и советский премьер Иосиф Сталин знали, что поражение нацистской Германии не за горами. Их следующей серьезной задачей было решить, как поддерживать мир, и для этого трем лидерам нужно было встретиться лицом к лицу, как они в последний раз сделали в Тегеране в 1919 году.
43. Под давлением Сталина место проведения было выбрано на его родной территории — недавно освобожденном от фашистов черноморском курорте Ялта на Крымском полуострове.
В период с 4 по 11 февраля 1945 года «большая тройка», как их называла пресса, принимала решения, которые находят отклик и по сей день. Цена, которую Сталин заплатил за вступление Советского Союза в войну против Японии, позволила Красной Армии продвинуться в Корею и спровоцировала Корейскую войну, которая привела к продолжающемуся разделу Кореи и продолжающейся сегодня конфронтации с династией Кимов. Ялта также заложила основу для холодной войны. Всего за несколько недель Сталин нарушил подписанные на конференции протоколы, которые должны были гарантировать демократические свободы для стран Восточной Европы, и железный занавес начал опускаться.
В этом дневнике рассказывается — часто со слов тех, кто там был, — что происходило в каждый из восьми знаменательных дней, ровно 75 лет назад, когда Рузвельт, Сталин и Черчилль не только определяли новый мировой порядок, но и завещали проблематичное наследие наше время.
Отправляйтесь сюда, чтобы прочитать дни первый, второй, третий и четвертый.
День пятый Четверг, февраль, «холодный ветер с востока»
Раннее утро: Воронцовский дворец
Сара Черчилль пишет домой: «Папа держится очень хорошо, несмотря на то, что ему пришлось пережить так много всего за столь короткое время…» длинных пленарных заседаниях: «Мы пошлем ему куриного супа в термосе — а когда они прервутся на несколько минут на чай — он может съесть свой куриный суп! Если у него нет виски с содовой!»
Полдень: Воронцовский дворец
Министры иностранных дел обсуждают первое заседание Организации Объединенных Наций и советский запрос на дополнительные места. Они быстро договариваются о дате — 25 апреля — и принимают приглашение Стеттиниуса собраться в США. Однако, не зная позиции Рузвельта, Стеттиниус отказывается брать на себя обязательства по членству советских республик в ООН.
Молотов пытается его шантажировать, предлагая, если они не могут договориться о членстве в ООН, они должны обнародовать это. Понимая, что такое разоблачение может поставить под угрозу единство ООН еще до ее создания, Стеттиниус спешит обратно в «Ливадию», чтобы проконсультироваться с президентом.
15.30: Ливадийский дворец, кабинет Рузвельта
Рузвельт говорит Стеттиниусу, что «так или иначе мы теперь должны будем принять советское предложение». В этот момент двери кабинета открываются, впуская Сталина. Рузвельт немедленно сообщает ему, что министры иностранных дел согласовали повестку дня пленарного заседания. Включает ли это прием дополнительных советских республик? — спрашивает Сталин. Да, отвечает президент.
Сталин приехал по приглашению Рузвельта на закрытую встречу по поводу вступления Советского Союза в войну против Японии. Он выдвигает свои условия — он хочет от Японии южную половину острова Сахалин, север Японии 9.0009 , и в основном необитаемые Курилы, цепь из 32 островов, простирающаяся сразу за самым северным японским островом Хоккайдо на север до российского полуострова Камчатка.
Рузвельт говорит, что «нет никаких трудностей» в приобретении Сталиным этих островов (некоторые из которых были отняты у России во время русско-японской войны 1904–1905 годов). Дальнейшие требования Сталина включают доступ, за счет союзника США, националистического Китая и его лидера Чан Кай-ши, к стратегической Маньчжурской железной дороге и тепловодному китайскому порту Дайжэнь [Далянь] на ее конечной остановке. Рузвельт предпочитает, чтобы Дайрен стал свободным портом, потому что он надеется, что британцы вернут Гонконг Китаю в качестве международного порта, хотя он знает, что «г. Черчилль будет иметь сильные возражения».
Сталин настаивает на том, что если не будут выполнены все его условия, ему будет трудно объяснить Верховному Совету, почему их страна идет войной на Японию — страну, которая, в отличие от Германии, не нападала на них и с которой он подписал пакт о ненападении. Что касается китайских националистов, Сталин предлагает не «говорить с китайцами», пока он не перебросит советские дивизии на восток.
Рузвельт соглашается под тем предлогом, что безопасность Китая настолько слаба, что утечка информации неизбежна. Сталин также предлагает, чтобы «было бы хорошо уйти отсюда с изложенными в письменной форме условиями, согласованными тремя державами». Рузвельт соглашается с тем, что Молотов должен составить секретное соглашение на обсуждаемых ими условиях.
Тем временем Черчилль прибыл в «Ливадию» и обнаружил, что Сталин находится с Рузвельтом — президент не сообщил ему о встрече. Стеттиниус сообщает, что здесь Черчилль. Рузвельт пишет в ответ: «Пусть подождет». Он бодр. В ходе встречи, длившейся всего полчаса, он добился согласия СССР на вступление в войну против Японии. Сталин также доволен, достигнув своей цели значительных приобретений за счет Японии и советского плацдарма в Северо-Восточном Китае.
16.15: Ливадийский дворец — Бальный зал
Рузвельт открывает пятое пленарное заседание. Идеи сообщает о рекомендациях министров иностранных дел провести первую конференцию ООН 25 апреля 1945 года в США, пригласить только те страны, которые объявили войну Германии и подписали Декларацию ООН к установленному сроку в феврале, и что конференция сама должна определить членов-учредителей организации.
На этом этапе делегаты США и Великобритании поддержат прием двух советских республик в члены Генеральной Ассамблеи.
Сталин недоволен. Почему к народам, которые «колебались и спекулировали на победившей стороне, а теперь спешат объявить войну Германии», следует относиться так же, как к народам, «которые действительно вели войну и страдали». Он оказывает давление на Рузвельта, чтобы он согласился немедленно признать советские республики членами ООН. Черчилль его поддерживает — «мученичество и страдания» Украины и Белоруссии должны быть вознаграждены. Рузвельт сопротивляется. Наконец Сталин уступает.
После этих острых перепалок тройка лидеров снова «борется с проблемой Польши». Рузвельт отвечает на предложения Молотова накануне. Он принимает советские предложения о восточной границе Польши с небольшими изменениями, но отвергает расширение западной границы Польши до реки Западная Нейсе. Он настаивает на создании нового «польского правительства национального единства», включающего «представителей лидеров нынешнего польского временного правительства в Варшаве (то есть Люблинской группы), других демократических элементов внутри Польши и польских демократических лидеров за границей».
Завязывается острая конфронтация, когда Молотов выдвигает шквал возражений. Почему американцы и англичане игнорируют «существование нынешнего правительства в Польше», которое имеет «большой авторитет» и поддержку в Польше? Почему они возражают против границы по Западной Нейсе, когда нет «ни малейшего сомнения», что этого желают сами поляки?
Слева направо: Стеттиниус, Молотов и Андрей Громыко, делегат конференции. Управление национальных архивов и документации США.
Когда Молотов заканчивает, начинает Черчилль. Рузвельт пишет записку Стеттиниусу: «Теперь нас ждет 1/2 часа». Глядя поверх очков-полумесяцев, Черчилль говорит, что это «ключевой момент этой великой конференции». Если они покинут Ялту, по-прежнему признавая разные польские правительства, «весь мир увидит, что фундаментальные различия между нами все еще существуют», что «поставит на этой конференции печать провала». Чтобы избежать ситуации, весьма разрушительной для единства союзников, они должны продемонстрировать, что «был создан новый правительственный представитель польского народа, обязующийся проводить выборы на основе всеобщего избирательного права при тайном голосовании».
Игнорируя предыдущий фарс о невозможности пригласить польских лидеров в Ялту, Молотов вежливо отвечает, что решить польский вопрос без участия самих поляков очень сложно. Рузвельт предполагает, что, поскольку все согласны с необходимостью свободных выборов, остается единственный вопрос, как управлять Польшей до тех пор. Сталин, выступая длиннее обычного, отвергает предложения США. Он утверждает, что симпатии поляков принадлежат тем, кто остался в стране и пострадал от жестокой оккупации, а не тем, кто уехал. Продвижение Красной Армии в Польшу превратило вековую враждебность поляков в огромную доброжелательность. Они рассматривают свое освобождение от нацистов как «великий национальный праздник в своей истории». Единственный путь к соглашению состоит в том, чтобы восстановить существующее Временное правительство в Варшаве, а не пытаться создать новое.
Возвращая дебаты к выборам в Польше, Рузвельт спрашивает, как скоро они могут быть проведены. «Примерно через месяц, если не случится катастрофы на фронте и немцы нас не победят», — говорит Сталин.
«Я не думаю, что это произойдет». Рузвельт предлагает отложить дальнейшие обсуждения, чтобы позволить министрам иностранных дел пересмотреть вопросы, что вызывает редкую шутку Молотова, который смеется: «Два других перевесят меня».
19.40 : Встреча прекращается. Сталин опять ничего не уступил. Что касается нового правительства Польши, то его намерение состоит в том, чтобы «впустить одного или двух эмигрантов для декоративных целей, но не более того».
Ранний вечер: Ливадийский дворец
Рузвельт утомлен «тяжелой» и «эмоционально тревожной» встречей. Его цвет лица серый. Доктор Брюнн измеряет его кровяное давление и впервые обнаруживает, что он страдает от «альтернативного пульса» — состояния, при котором сильные сердечные сокращения чередуются со слабыми, что является верным признаком перегрузки сердца. Однако у Рузвельта есть меньше часа, чтобы отдохнуть и переодеться, прежде чем он отправится на грандиозный обед, который Сталин дает в тот вечер в Юсупове.
21.00: Юсуповский дворец
Обрадованный «хорошим, очень хорошим» соглашением с Рузвельтом о вступлении Советского Союза в войну против Японии, Сталин в «отличном настроении и даже в приподнятом настроении». Начальник его охраны Лаврентий Берия находится среди гостей ужина, слушает «очень внимательно все, что говорят» и пьет только лимонад или минеральную воду. Когда Рузвельт спрашивает, кто он такой, Сталин усмехается: «А, вон тот, это наш Гиммлер».
Неизбежные тосты начинаются. Сталин хвалит Великобританию за то, что она осталась одна, «когда остальная Европа падала лицом вниз перед Гитлером», а Черчилля — как «своего боевого друга и храброго человека». Затем он произносит тост за Рузвельта. Хотя его страна серьезно не сталкивалась с вторжением, президент «был главным создателем инструментов, которые привели к мобилизации всего мира против Гитлера». Детище Рузвельта, программа ленд-лиза, позволяющая союзникам США приобретать жизненно важные товары и оборудование США, но с отсрочкой платежа, является «самым замечательным и жизненно важным достижением».
Однако Сталин предупреждает, что сохранить единство в военное время, когда есть общий враг, «не так уж и сложно». Более сложная задача будет после победы. Эти трое должны обеспечить, чтобы их отношения в мирное время были «такими же прочными, как и во время войны».
Для переводчиков это тяжелая ночь в конце долгого, тяжелого дня. К их удивлению, во время обеда Сталин «встает со стаканом в руке и говорит: «Сегодня вечером и в других случаях мы собирались вместе втроем». Мы разговариваем, едим и пьем и наслаждаемся. А пока нашим трем переводчикам… приходится работать, и работа у них непростая. Им некогда есть и пить. Мы полагаемся на них, чтобы передавать наши идеи друг другу. Предлагаю тост за наших переводчиков». Он обходит стол, чокаясь с каждым. Поднимая свой бокал, Черчилль восклицает: «Толкователи мира соединяйтесь! Вам нечего терять, кроме своей аудитории!» Эта пародия на коммунистический лозунг «так щекочет чувство юмора Сталина, что проходит несколько минут, прежде чем он перестает смеяться».
Зачарованно наблюдают и слушают «Маленькие трое», как лидеры называют Сару Черчилль, Анну Боеттигер и Кэтлин Гарриман, которых пригласил Сталин. Перед едой Сара процитировала Берии пять русских предложений, которые она выучила, в том числе: «Можно мне грелку, пожалуйста?», на что шеф тайной полиции хитро ответил: «Не могу поверить, что она вам нужна! Наверняка в тебе достаточно огня».
Ужин не заканчивается до полуночи. Стеттиниус ложится спать, все еще думая об ООН. Он внезапно просыпается «с ясной картиной Сан-Франциско, принимающего у себя Организацию Объединенных Наций. Мой ум мчится с энтузиазмом и свежестью. Я вижу Ноб-Хилл, Оперный театр… Фэрмонт и отель «Сент-Фрэнсис», каждый из которых выполняет свою функцию. Я вижу золотое солнце и, лежа здесь, на берегу Черного моря в Крыму, почти чувствую свежий и бодрящий воздух Тихого океана».
*День шестой Пятница, 9 февраля, теплая погода , но находит Рузвельта мрачным — зачем перевозить так много людей в военное время? Он говорит Стеттиниусу подумать дальше.
Рузвельт также говорит, что общественную поддержку США в отношении ООН будет трудно заручиться, если польская проблема останется нерешенной, и просит его подготовить новые предложения. Физическая немощь Рузвельта умиляет Феню, пожилую русскую горничную: «Такой милый и добрый человек, но так ужасно, ужасно болен». Анна Боеттигер возмущается тем напряжением, в котором он находится, в то время как многие помощники ничего не делают, кроме как «сидят на своих поясах и играют в джин-рамми». 11.00: Ливадийский дворец
Начальники штабов США и Великобритании сообщают Рузвельту и Черчиллю, что их предполагаемая дата победы над нацистской Германией — не ранее 1 июля 1945 г. и не позднее 31 декабря 1945 г., а для Японии — около восемнадцати месяцев. позже.
Полдень: Большой бальный зал, Ливадийский дворец
На встрече министров иностранных дел Стеттиниус представляет пересмотренные предложения США по Польше. Поддерживаемая Советским Союзом Люблинская группа должна быть «реорганизована» в полностью представительное правительство, включающее демократических лидеров из Польши и других стран.
Как только это будет сделано, должны быть проведены выборы, за которыми будут наблюдать послы США, Великобритании и Советского Союза в Польше, чтобы подтвердить, что они «свободны и ничем не ограничены». Молотов немедленно возражает, особенно в отношении роли послов. Стеттиниус говорит, что они должны сообщить пленарному заседанию, что они все еще не могут прийти к согласию.
Затем Стеттиниус представляет последние предложения США по репарациям Германии: страны, которые больше всего пожертвовали в войне, будут первыми в очереди на компенсацию; Германия должна платить двумя способами: во-первых, сдачей промышленного оборудования, подвижного состава и т. д., во-вторых, ежегодными поставками товаров в течение следующих десяти лет; при подсчете общей суммы репараций специальная комиссия, которая будет создана в Москве, должна иметь в виду предложенную Советским Союзом общую сумму в 20 миллиардов долларов. Молотов хочет 10 миллиардов долларов для Советского Союза, но Стеттиниус предлагает, чтобы Советы получили 50 процентов от любой согласованной суммы.
Молотов неохотно соглашается, но Иден возражает против указания какой-либо общей цифры до тех пор, пока Московская комиссия не установит, сколько Германия может вынести.
Министры кратко обсуждают предстоящую конференцию ООН, в том числе идею создания территориальных попечительств для управления бывшими колониями, освобожденными от японцев. Они согласны с тем, что пять постоянных членов Совета Безопасности должны изучить этот вопрос до открытия конференции.
16.00: Внутренний двор, Ливадийский дворец
Рузвельт, Черчилль и Сталин собираются для фотосессии в усыпанном восточными коврами дворе с колоннадой, где стоят три стула. Рузвельта, закутанного в его любимый темный плащ, усаживают на средний стул. Черчилль в русской меховой шапке, закутанный в военную шинель желтовато-коричневого цвета, сидит с зажатой во рту сигарой справа от него. Слева от него сидит Сталин в армейской шинели и фуражке с красной окантовкой. Их дипломатические и военные штабы парят на заднем плане.
Военный фотограф США Роберт Хопкинс улавливает «своего рода эйфорию… от того, что было сделано… На их лицах отражается облегчение от напряженности переговоров, смех и добродушное подшучивание».
Среди фотографов капитан Красной Армии Самарий Гурарий. В спешке после съемки он открывает камеру, прежде чем перемотать пленку. Хотя он сразу же закрывает его, он уверен, что испортил фильм. Гурарий знает, что Сталин лично проверяет свои официальные фотографии. В течение десяти минут, которые он уделяет проявлению пленки, он чувствует, что его жизнь «висит на волоске». К счастью, его выстрелы не повреждены. Они появятся в Правде .
16.30: Большой бальный зал, Ливадийский дворец
Рузвельт открывает шестое пленарное заседание. Тон задан тем, что Стеттиниус сообщает, что министры иностранных дел все еще не могут прийти к согласию по Польше. К настоящему времени Молотов обсудил последние предложения США со Сталиным. Советский Союз может согласиться, как предлагают США, что нынешнее временное правительство Польши — люблинская группа — должно быть реорганизовано «на более широкой демократической основе с включением демократических лидеров из самой Польши и из тех, кто живет за границей».
Однако ссылки на «демократические партии» следует квалифицировать добавлением «нефашистских и антифашистских». Ссылки на послов, наблюдающих за выборами, «должны быть исключены» как оскорбительные для поляков.
Черчилль предостерегает от спешки с таким важным решением только потому, что «осталось всего 48 часов для их совещаний» и всем не терпится «поставить ногу в стремя и уйти…» и просит еще время на раздумья. Рузвельт предлагает Стеттиниусу закончить доклад о встрече министров иностранных дел, после чего они сделают перерыв на полчаса.
Когда Стеттиниус доходит до предложения, чтобы пять постоянных членов Совета Безопасности обсудили территориальную опеку над бывшими колониями, Черчилль взорвался. В «большом волнении» он кричит, что ни при каких обстоятельствах он «никогда не согласится с тем, чтобы 40 или 50 наций сунули мешающие пальцы в существование Британской империи». Рузвельт и Стеттиниус уверяют Черчилля, что предлагаемые опеки касаются не Британской империи, а освобожденных территорий, отнятых у врага, таких как «японские острова в Тихом океане».
Однако Черчилль, дрожа от ярости и повторяя «Никогда. Никогда. Никогда.» требуется некоторое время, чтобы успокоиться.
После перерыва снова обсуждают Польшу. Рузвельт хочет восстановить ссылку на иностранных послов, наблюдающих за выборами в Польше, но выражает надежду, что три державы «сейчас очень близки к соглашению» и что «еще немного работы» со стороны министров иностранных дел в ту ночь может решить «только вопрос слов и подробности.» Черчилль поддерживает Рузвельта в разрешении послам наблюдать за выборами — западные союзники мало знают о событиях внутри Польши. То, что они действительно слышат, настораживает, например, что «членов Армии Крайовой и подпольщиков» будут судить как предателей.
Когда дебаты о Польше снова зашли в тупик, Сталин переключает обсуждение на предложенную «Совместную декларацию об освобожденной Европе». Подготовленное США и одобренное министрами иностранных дел заявление длиной в полторы страницы, претендующее на высокие идеалы, будет обнародовано по завершении конференции.
В нем говорится о восстановлении порядка в Европе, чтобы позволить «освобожденным народам уничтожить последние остатки нацизма и фашизма и создать демократические институты по своему выбору», и отстаивается «право всех народов выбирать форму правления, при которой они будут жить».
Впервые увидев текст, Молотов сказал Сталину: «Это зашло слишком далеко!», на что Сталин ответил: «Не волнуйся, разберись. Мы можем справиться с этим по-своему позже. Дело в соотношении сил». Сталин теперь хвалит Декларацию. Он примет ее с «небольшой поправкой» о том, что поддержка будет оказываться, в частности, «политическим руководителям тех стран, которые принимали активное участие в борьбе с немецкими захватчиками». Рузвельт указывает, что Декларация будет применяться «к любым областям или странам, где это было необходимо», включая Польшу, где выборы станут первым практическим испытанием Декларации. Вот почему «подобно жене Цезаря они должны быть вне подозрений». Сталин возражает: «Жена Цезаря имела такую репутацию, но на самом деле у нее были свои грехи».
Черчилль одобряет Декларацию, но, всегда стремясь повысить статус Франции, предлагает пригласить ее присоединиться к Декларации.
Когда заседание подходит к концу, Черчилль объявляет, что наступление союзников на западе началось — 100 000 британских и канадских солдат атаковали на рассвете вокруг Неймегена — операция «Истинность» — и продвинулись на некоторое расстояние. Вторая волна из 9-й армии США двинется вперед завтра.
Вечер: апартаменты Рузвельта, Ливадийский дворец
Рузвельту делают спиртовое обтирание и легкий массаж, которые прописал его врач доктор Макинтайр каждый вечер перед ужином. Макинтайр находит президента жизнерадостным. «Со своей старой улыбкой он объявляет: «Я получил все, за чем пришел, и не слишком высокой ценой». Сталин «согласился на полное участие» в ООН. Кроме того, Советский Союз «вступит в войну против Японии в ближайшее время». Единственная ложка дегтя это Польша.
Вечер: Воронцовский дворец
Черчилль тоже по-прежнему беспокоится о Польше.
Он телеграфирует своему военному кабинету в Лондоне, что продолжает оказывать давление на Польшу — наиболее важными вопросами являются наблюдение за выборами и «надлежащее информирование нас о том, что происходит в Польше».
Доктор Черчилля, лорд Моран, слышит о вспышках Черчилля по поводу опеки. Он размышляет о том, как всякий раз, когда упоминается Британская империя, Черчилль предается «истерике, которая не приносит пользы… если бы он только время от времени слушал». Однако ему также кажется, что Рузвельт теряет равновесие, «когда речь идет о колониях… он не может оставить Империю в покое… хотя он никогда не обращает внимания, когда большой кусок Европы попадает в лапы Советского Союза. Я не думаю, что он когда-либо понял, что Россия есть полицейское государство…»
22.30: Юсуповский дворец
Министры иностранных дел работают до утра — главная тема и главное препятствие — Польша. Наконец, они вырабатывают проект, в котором говорится, что люблинское правительство будет «реорганизовано на более широкой демократической основе с включением демократических лидеров из самой Польши и из тех, кто живет за границей».
Молотов по-прежнему отказывается упоминать о послах трех держав в Варшаве, наблюдавших за выборами. Вопрос оставлен для рассмотрения лидерами на следующий день. Осталось совсем немного времени, и многие уже смотрят дальше конференции и хотят уйти.
ПРОВЕРЬТЕ ЗАВТРА НА СЕДЬМОЙ И ВОСЕМЬМ ДНЯХ.
_______________________________________
Восемь дней в Ялте: как Черчилль, Рузвельт и Сталин сформировали послевоенный мир, Дианы Престон, теперь можно приобрести в Grove Atlantic.
77 лет Ялтинской конференции — Новости
04.02.2022
77 лет Ялтинской конференции
Конференция в Ялте, Крым, под руководством лидеров так называемой «большой тройки»: президента США Франклина Д. Рузвельта, премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля и премьер-министра СССР Иосифа Сталина, началась 4 февраля 1945. В переговорах также приняли участие министры иностранных дел, начальники штабов, многочисленные советники и эксперты, представляющие три крупнейшие страны антигитлеровской коалиции.
На встречу не был приглашен ни один представитель польского правительства в изгнании в Лондоне, и все решения принимались без участия поляков.На конференции решалось будущее Третьего германского рейха. Территория Германии была разделена на четыре оккупационные зоны: американскую, британскую, французскую и советскую. Важной частью договоренностей относительно Германии был также вопрос о послевоенных репарациях и принудительной репатриации немецкого населения с земель, которые должны были перейти к Польше и другим странам.
Если оставить в стороне вопросы Германии, вопрос о Польше был второй по важности темой, которую обсуждали на встрече. Решения, принятые в отношении нашей родины, имели многочисленные последствия на политическом, социальном и экономическом уровне. «Большая тройка» подтвердила, что граница Польского государства будет сдвинута на запад. Советский Союз захватил земли восточнее так называемой линии Керзона, которые до 19 века составляли около 50% территории Второй Речи Посполитой.
Западные союзники оправдали ожидания Сталина и официально утвердили Временное правительство национального единства (ВПН), тем самым отказавшись признать польское правительство в изгнании в Лондоне, до тех пор единственно законную и общепризнанную власть польского народа.
Ялтинские соглашения были отвергнуты польским правительством во главе с премьер-министром Томашем Арцишевским.
13 февраля 1945 г. он выпустил заявление, в котором подчеркивал:
«(…) решения «большой тройки» готовились и принимались не только без участия польского правительства, но и без его ведома. Такое поведение по отношению к Польше является не только отрицанием элементарных принципов, применимых к союзникам, но является несомненным нарушением буквы и духа Атлантической хартии и права каждого защищать свои интересы, поэтому решения, принятые на конференции, не могут быть признаны польской правительство и не может быть обязательным для польского народа. Польский народ видит отделение восточных земель путем установления так называемой линии Керзона в качестве польско-советской границы как новый раздел Польши, на этот раз польскими союзниками».
По сей день Ялтинская конференция остается для поляков символом предательства Запада и согласия союзников на подчинение Восточной Европы СССР. Решения, принятые в Ялте, разделили Европу на Восток и Запад, что в дальнейшем привело к соперничеству США и Советского Союза времен холодной войны.
Ваш комментарий будет первым