Щелинский В.Е. Исследование Каповой пещеры (к методике изучения первобытных пещерных святилищ)
К содержанию 202-го выпуска Кратких сообщений Института археологии
Среди пещерных археологических памятников по праву выделяются памятники особого типа, условно называемые пещерными святилищами первобытного человека. Одно из них, датируемое эпохой верхнего палеолита, связано с известной Каповой (Шульган-Таш) пещерой. Пещера эта находится в Башкирии на западном склоне Южного Урала в долине р. Белой, в 200 км к югу от города Уфы. Она карстового типа, выработана в сильно дислоцированных известняках девонского и каменноугольного периодов, имеет два этажа. Суммарная длина всех исследованных в ней ходов составляет около 2 км.
Каповая пещера является многоплановым и специфическим археологическим памятником, отличающимся сложной структурой. По отношению к нему, на наш взгляд, вполне применимо понятие природно-археологического комплекса, поскольку археологический материал здесь связан с пещерой, которая в карстоведческом плане признана одной из крупнейших и интереснейших на Урале. Среди многочисленных уральских пещер, по мнению известного геолога Г. В. Вахрушева, именно Каповая является наиболее подходящим местом для организации пещерного научного стационара с целью изучения «многих теоретических и практических вопросов, связанных с карстом» . Однако для нас Каповая пещера интересна прежде всего как археологический памятник и при этом весьма своеобразный. Своеобразие его заключается в том, что первостепенное научное значение здесь имеют проявления не материальной, а духовной культуры прошлого: произведения изобразительного творчества первобытного человека в виде наскальной пещерной палеолитической живописи, размещенной в труднодоступных местах в глубине пещеры. Остатки же материальной культуры в данном случае играют вспомогательную роль, в контексте изучения настенной живописи этого памятника.
Напомним, что живопись в пещере была открыта и предварительно описана в 1959 г. зоологом А. В. Рюминым, а затем в течение многих лет изучалась О. Н. Бадером . Анализируя более чем три десятка красочных рисунков пещеры (реалистических изображений зверей и стилизованных изображений геометрического характера), О. Н. Бадер пришел к выводу, что все они выполнены однородной красной краской (охрой). Каждая из фигур наносилась на стены отдельно «без видимой связи и не одновременно с другими на протяжении какого-то сравнительно небольшого отрезка времени». Живопись пещеры исследователь сопоставил с монохромной силуэтной живописью палеолитических пещер Южной Франции и датировал ее ранним мадленом. Вместе с тем он подчеркивал своеобразие содержания, стиля и техники и приблизительность предложений им датировки для рисунков этой пещеры .
Таким образом, основной комплекс проблем дальнейшего изучения Каповой пещеры связан с необходимостью уточнения датировки и археолого-культурной специфики всего пещерного святилища и его живописи. Решение этих сложных проблем, на наш взгляд, зависит прежде всего от проведения в пещере новых археологических раскопок и скрупулезных типологических исследований настенных красочных изображений, а также более целенаправленных работ геоморфологического и геологического профиля на основе современных методов. При этом ясно, что осуществление указанной программы в необычных условиях — в глубине темных пещерных пространств — не может не придавать ей некоторых особенностей.
Исключительно важное значение имеет составление подробного плана пещеры, без которого невозможны какие-либо серьезные исследования. Сделать это пытались многие спелеологи, но особенно велика заслуга карстово-спелеологической экспедиции Башкирского университета, возглавляемой Е. Д. Богдановичем и И. К. Кудряшовым, которой впервые удалось выполнить серию вертикальных разрезов и составить план значительной части пещеры . Мы продолжили съемочные работы и в настоящее время подготовили более детальный план пещеры и ее ближайших окрестностей . Однако изготовление общего подробного плана Каповой пещеры нельзя считать законченным, работа осложняется гигантскими размерами последней. Кроме того, видимо, целесообразно отразить на плане, помимо конфигурации полостей и этажности пещеры, ее геоморфологические уровни более низкого порядка. Выявление последних представляется необходимым для точной увязки этапов формирования пещеры с образованием береговых террас реки, на которой она располагается. К сожалению, надежных сведений по геоморфологии пещеры и речным террасам все еще недостаточно. Вследствие этого остается пока не выясненным и возраст пещеры, хотя делались попытки решения данного вопроса .
Вероятность глубокой древности многих полостей Каповой пещеры усложняет задачу геологической датировки заключенного в ней археологического комплекса, явно более молодого по сравнению с возрастом памятника. В этой связи, как нам представляется, весьма важно последовательное всестороннее геолого-археологическое изучение рыхлых отложений в отдельных галереях и залах пещеры. Разумеется, что в первую очередь необходимо исследовать залы, содержащие настенные рисунки. Некоторые попытки в этом отношении уже предпринимались в начале 60-х годов О. Н. Бадером совместно с геологами В. А. Лидером и А. Г. Цибулькиным. К сожалению, результаты их работ не получили отражения в печати. Раскопки проводились в двух залах на обоих этажах пещеры, а раскопы ставились у стен залов непосредственно под рисунками. Так предполагалось подтвердить палеолитический возраст последних. Однако культурный слой не был обнаружен. В раскопах на разных уровнях были зафиксированы лишь уголь, единичные кости и тонкие известняковые плитки, обкапанные красной краской. Находки эти тем не менее были отнесены к палеолиту и связывались с приходом человека в пещеру делать рисунки . Это заключение трудно признать методически оправданным, поскольку ни отмеченные выше находки, ни пещерные отложения, включающие их, сами по себе еще не указывают именно на палеолитическое время их образования и накопления. И конечно же, без радиоуглеродного датирования и результатов других анализов они ни в коей мере не могут служить доказательством палеолитического возраста настенных рисунков.
Наши раскопки в пещере явились продолжением работ О. Н. Бадера. Они были начаты на первом этаже в зале Знаков, расположенном в 160 м от входа в пещеру, сначала разведочным шурфом, а затем раскопом. Раскоп был поставлен вблизи от мест прежних раскопок, но не у стен, где отложения чаще всего бывают размыты и смешанные, а на некотором расстоянии от них. Для этого был выбран ровный и приподнятый участок пола без следов современного размыва (рис. 1). Именно здесь, как показали раскопки, сохранилась наиболее полная колонка пещерных отложений мощностью около 3,5 м и в них нам удалось открыть (впервые для пещеры) непереотложенный культурный слой несомненно верхнепалеолитического времени. Надо сказать, что отложения, вскрытые раскопом, хорошо стратифицированы. Культурный слой залегает на глубине 0,5 м от поверхности (рис. 2). Учитывая опорный характер данного разреза отложений пещеры, на нем начаты комплексные исследования: палинологические, палеомагнитные и др. Первые результаты выполненных анализов оказались исключительно интересными и дали возможность уточнить геологическую и абсолютную датировку обнаруженного культурного слоя .
Изучение слоя в глубине пещеры требует особенно тщательной его расчистки, фиксации находок на планах и обязательной полной промывки заполнителя слоя на мелких ситах вне пещеры. Применение этой методики позволило выявить в слое, в общем-то довольно бедном находками, наряду с костными остатками ископаемых животных весьма выразительный комплекс разнообразных культурных остатков (всего около 200 предметов), состоящий из каменных изделий, единичных костяных орудий, мелких украшений и других любопытных находок. Обнаружена в культурном слое и охра нескольких оттенков, причем не только в виде окрашенности суглинка, но и кусочками до 2 см в поперечнике. При этом бросается в глаза сходство ее с охрой, которой выполнены рисунки на стенах пещеры. Другой исключительно важной находкой, свидетельствующей о хронологической близости культурного слоя с настенной живописью, является отпавшая в древности от стены небольшая глыба известняка, на которой сохранились остатки небольшого красочного изображения в виде контурного рисунка, по-видимому, мамонта, близкого изображениям на стенах пещеры. Таким образом, открытие в Каповой пещере культурного слоя имеет принципиально важное методическое значение для характеристики и понимания сущности изучаемого памятника. Наличие в этом слое охры и красочного рисунка на глыбе известняка, в общем таких же, как на стенах пещеры, а также само расположение культурного слоя в непосредственной близости от настенных рисунков позволяют прямо увязывать его с живописью пещеры и признать эти два явления в определенной мере синхронными и связанными между собой.
Рис. 1. Каповая пещера. Раскопки в зале Знаков
Коротко остановимся на некоторых общих методических аспектах исследования живописи Каповой пещеры. В основе ее изучения, как и любых других подобных красочных изображений, в культурно-хронологическом ли плане, в социальном аспекте или в искусствоведческой плоскости лежит прежде всего детальное описание, типологический и стилистический анализ изображений. Ввиду этого в начале исследования большое значение приобретают два методических момента. Во-первых, это необходимость правильного «прочтения» деталей формы рисунков. И во-вторых, изготовление максимально точных копий изображений, как делаемых от руки, так и фотографических, которые в сочетании должны дать полное представление об оригиналах. Такие работы, начатые О. Н. Бадером, мы считаем целесообразным продолжить, ибо это нужно не только для углубления анализа каповой живописи, но и для ее популяризации. При этом приходится учитывать, что информативная значимость красочных изображений пещеры в настоящее время различна. Это связано с разной степенью их сохранности. Хуже сохранились те из них, которые в древности не были перекрыты натечной кальцитовой коркой, в ряде случаев защищавшей краску от размыва водой, стекающей по стенам. Некоторые из таких изображений сильно повреждены, а отдельные детали на них едва видны или совсем утрачены. Документация последних особенно затруднена, требует значительных усилий и мастерства художников и фотографов. Кроме того, часть рисунков все еще остается не расчищенной от толстого (до 5—6 см) слоя кальцитового натека, полностью маскирующего изображения. Очевидно, их типологическому изучению должна предшествовать реставрационная работа квалифицированных реставраторов.
Рис. 2. Каповая пещера. Зал Знаков. Раскоп. Стратиграфическое положение верхнепалеолитического культурного слоя в разрезе отложений (северная стенка)
1 — суглинок коричневато-сёрый; 2 — прослойка буровато-коричневого суглинка; 3 — прослойка сизо-серой глины; 4 — суглинок серый; 5 — суглинок коричневый; 6 — прослойка песка; 7 — совмещенные прослойки черного сажистого и красновато-коричневого охристого вещества; 8 — суглинок коричневато-серый; 9 — культурный слой верхнего палеолита; 10 — суглинок светло-коричневый; 11 — глина буровато-коричневая; 12 — суглинок желтовато-коричневый; 13 — суглинок коричневый; 14 — суглинок коричневый с буроватым оттенком; 15 — суглинок коричневый неслоистый; 16 — обозначение слоистости; 17 — кальцитовые натеки; 18 — глыбы известняка
Поскольку красочные изображения располагаются в разных залах и на обоих этажах пещеры, естественно, нет уверенности в их одновременности. Можно даже предположить, что они образуют определенную хронологическую последовательность, сохраняя при этом ряд общих стилистических черт. Чтобы как-то приблизиться к установлению точной хронологии каповой живописи, понять ее содержание и смысл размещения в разных местах пещерного пространства, мы пытаемся сейчас выявить все достаточно видимые невооруженным глазом красочные изображения и нанести их в одном масштабе на специальные планы. Интересно, что даже одно это позволяет констатировать наличие определенных закономерностей в распределении рисунков в пещере — относительно крупными группами по 4 и более изображений в каждой, малыми группами по 2—3 изображения и единичными изображениями. При этом рисунки отдельных группировок различаются по сюжетам и некоторым стилистическим особенностям исполнения фигур.
В заключение следует сказать о том, что в недалеком будущем Каповая пещера будет превращена в природно-археологический музей, открытый, хотя и в ограниченной мере, для посетителей. Это обстоятельство выдвигает дополнительные методические требования к полевым работам на памятнике. Потребовалось, в частности, изучение микроклимата и гидрологии пещеры, в результате чего получены первые наблюдения, касающиеся температурного режима, установлена предварительная схема воздухообмена и прослежены вероятные источники обводнения пещеры . Дальнейшее накопление и обобщение этих сведений даст возможность выработать рекомендации для ликвидации в ней избыточной сырости. Без осуществления указанных технических подготовительных работ крайне необходимые уже сейчас реставрация и консервация настенных рисунков пещеры могут оказаться малоэффективными.
К содержанию 202-го выпуска Кратких сообщений Института археологии
В этот день:
- Дни смерти
- 1887 Умер Константин Иванович Гревингк — российский геолог, минералог и археолог, исследователь Онежских петроглифов.
- 1916 Умер Гастон Масперо — французский египтолог, командор ордена Почётного легиона, исследователь тайника с царскими мумиями в Дейр эль-Бахри.
- 1924 Умерла Прасковья Сергеевна Уварова ― русская учёная, историк, археолог, председатель Московского археологического общества, организатор Археологических съездов.
Свежие записи
arheologija.ru
Археологические и антропологические исследования пещер
Пещеры сохраняют замечательные памятники, связанные с существованием и жизнедеятельностью первобытных людей. Пристальное внимание археологов приковано в подземный мир, потому что именно там можно найти свидетельства прошлых эпох, следы древних антропоидов.
Пещеры были хорошей убежищем от холода, опасных хищников и враждебных соседей, поэтому наши далекие предки не пренебрегали таким подарком природы.
Археологический материал, подтверждающий использование человеком пещер для жилья, показывает, что 400 тысяч лет назад Homo erectys, или человек прямоходящий, не проходила своим вниманием доступны подземные полости. Вероятно, что усвоение подземного пространства началось еще раньше. В те далекие времена человек был далек от того, чтобы чувствовать перед пещерами мистический страх, и делала свой выбор, исходя из чисто практических соображений. Конечно, глубокие шахты или запутанные лабиринты, холодные или очень заводненных пещеры были непригодными к жилью. Напротив, небольшие гроты и недалеки от входа фрагменты горизонтальных пещер, сухие, те что имеют южную экспозицию, наверное привлекали первобытных людей.
Так, например, найден череп человека в пещере Петралона (Греция). Возраст этой находки — 300 тысяч лет. Еще древние находки открыто в пещере Араго в Французских Пиренеев. Они насчитывают около 400 тысяч лет. Как считают специалисты, люди жили в этой пещере сезонно, охотясь за мигрирующей дичью.
А вот найдена в пещере Котцетанг вблизи поселка Чжоукоудяне (Китай) толща пепла толщиной в 6 м свидетельствует о длительном пребывании людей. Возраст этой находки — 360 тысяч лет.
Чаще встречаются свидетельства пребывания в пещерах неандертальцев. Зуб и фрагменты челюсти найдено в пещере Понтевид в северном Уэльсе. Этим остаткам 250 тысяч лет. В гроте Фельдхофер (Неандерталь, Германия) было найден первый из описанных в литературе скелетов неандертальцев. Возраст — примерно 50 тысяч лет. Скелет его сверстника было найдено в пещере Табун на горе Кармель в Израиле. Также остатки скелетов и черепа археологи находили в пещерах Шанидар (Северный Ирак, 45-70 тысяч лет), Тешик — Таш (Узбекистан, 45 тысяч лет), Кафхез (Израиль, 45 тысяч лет), Амуд (Израиль, 45 тысяч лет). Культурные слои неандертальцев исследованы также в пещерах Горного Крыма на Караби — яйле и Довгогрукивский Яйле.
Видимо, многочисленные находки останков неандертальцев именно в пещерах связаны с тем, что они жили в период резкого похолодания климата. Именно в это время на материк надвигалось оледенение. Для того чтобы выжить, неандертальцы были вынуждены активно использовать подземные хранилища.
Интересно, что неандертальцы уже не довольствовались тем, что давала им природа, но частично приспосабливали пещеры со своими потребностями. Об этом свидетельствуют находки. Так, яма для столба у входа в пещеру Комб — Греналь во Франции свидетельствует о том, что здесь была кожаная завеса, которая защищала жителей от непогоды. А в пещере Кузва Морин в северной Испании сохранилась даже каменная защитная стенка. Иногда неандертальцы сооружали в пещере кожаные палатки, как это сделали, например, древние жители Ле — Лазаре (Франция) 150 тысяч лет назад.
Времена проживания неандертальцев называют эпохой мустье. Этот термин возник от названия пещеры Ле — Мустье, что во Франции.
Более развитые существа — кроманьонцы — также нередко использовали для жилья пещеры, хотя уже имели достаточные навыки строительства. Свидетельством их пребывания в пещерах есть не только остатки скелетов и орудия труда, но и наскальная живопись, идолы, барельефы.
Первые наскальные изображения, созданные нашими предками, были найдены случайно. Благородный дон Марселино де Сантуола с Альтамиры — местности на севере Испании — решил исследовать пещеру в своем имении. К этому его побудила Парижская выставка, где экспонировались кремниевые орудия труда, что было найдено в пещерах Южной Франции.
Пещерными коридорам вместе с доном Марселино блуждала его маленькая дочь Мария. Именно она и сделала историческое открытие. Внимание ребенка привлекли замечательные рисунки на потолке пещеры. Это были нарисованы красной, черной и желтой красками силуэты животных — оленей, быков и лошадей.
Впрочем научный мир отнесся с недоверием к этому открытию — подозревали фальсификации, даже несмотря на то, что сам король Испании Альфонс ХИИ почтил своим визитом эту «картинную галерею». Прошло много лет, пока этот факт признала официальная наука.
Позже на разных континентах было сделано много подобных находок. Сейчас известно более полутора сотен пещер, украшенных наскальными изображениями.
В них находят не только изображения, но и орудия, с помощью которых древние люди создавали свои шедевры — лампады, которые заправляли салом или рыбьим жиром, остатки факелов, черепки, где смешивали краску, нацарапанные на кусках костей эскизы. Пол перед ритуальными изображениями втоптанная многими поколениями при танков, которыми охотники заклинали духов послать им щедрую добычу.
Видимо, скрытые в глубине земли полости правили охотникам и шаманам давности за своеобразные храмы, в которых наши предки согласно старинных обрядов приносили жертвы благодарное охоты, хоронили умерших, посвящали мальчиков в охотники и др..
Удивляет мастерство, с которым художники изображали известных им животных. Даже теперь в нарисованных бизонов, мамонтов, оленей и пещерных львов можно определить вид, возраст и пол.
Многое из того, что известно сейчас о первобытном человеке, стало доступным для исследователей именно благодаря тому, что время в пещерах будто остановилось. Постоянная температура, влажность, отсутствие ность солнечного света стали тем консервантом, обусловил сохранение этих артефактов на протяжении тысячелетий. Вот почему исследования живописи в пещерах Альтамира, Ласка, Ориньяк, Монтеспан, Каповой и многих других стало возможным в наше время.
Итак, мы убедились в том, что подземный мир и поныне является ареной значительных научных достижений. И пещерный царство скрывает серьезные тайны. Открыть их — дело времени. Новые и новые поколения исследователей бездны ныряют на поиски неизвестного. Ведь познавательные мотивы во все времена были доминирующими в человеческой деятельности. А в пещерах еще так много интересного…
категория: Географияmoykonspekt.ru
Зарождение первобытной археологии в России. Сложение археологии как единой науки
К содержанию книги А.А. Формозова «Очерки по истории русской археологии» | К следующей главе
Изучая историю археологии, мы сталкиваемся с тем, что отдельные разделы этой науки возникли не только в разное время, но и независимо друг от друга. Было бы неверным писать историю археологии, исходя из того, что присущий людям интерес к прошлому побуждал их изучать те или иные области далекой старины — сначала древности античные, а затем средневековые и первобытные. История развития археологии сложнее. То понимание этой науки, к которому мы пришли сейчас, когда археология рассматривается как наука историческая, не было изначальным. Интерес к древностям во многих странах складывался впервые в среде деятелей искусства, и археология сперва изучала лишь памятники искусства Древних Греции и Рима. Это характерно для Италии эпохи Ренессанса, где собственно и зародилась античная археология (с XIV, а особенно в XV—XVI вв.), и для других западноевропейских стран в ту же и несколько более позднюю эпоху. Неотделима от истории искусствоведения не только история античной археологии; и до сих пор в ряде стран археологи, изучающие античность, работают и организационно и по существу в отрыве от остальных археологов, в контакте с искусствоведами и филологами.
[adsense]
Изучение древнейших этапов истории человеческого общества начинается позднее — уже в XIX в. — и совсем в другой среде — в среде ученых-естественников.
Развитие первобытной археологии теснейшим образом связано с развитием биологии нового времени, с развитием эволюционной теории. И сейчас эта связь во многих местах сохраняется.
Основным изданием французских специалистов по палеолиту является журнал «L’Anthropologie», где публикуются и антропологические статьи, и статьи по палеолиту; в журнале же «Revue archéologique» статьям по палеолиту не находится места. Только археология средневековья возникает в непосредственной связи с развитием исторической науки и с самого своего возникновения обслуживает ее нужды.
Лишь к концу XIX — началу XX в. отмечается сближение трех областей археологии, и определяется единство их задач, но, как видим, еще и сейчас не всюду произошло полное слияние разных отделов науки о древней истории человечества в одну науку. Важные шаги в этом направлении сделаны советскими учеными. Так, впервые в 1930-х годах в Московском университете был создан первый единый курс археологии от палеолита до средневековья.
Необходимо помнить и о том, что связь археологии с историей далеко не везде так неразрывна, как в СССР. Показательно, например, что в Польше нет музеев, отражающих историю страны от палеолита до нового времени, а существуют отдельно археологические музеи (Варшава, Познань, Краков, Лодзь), музеи истории городов (Варшава, Познань), музеи, дающие представление о комплексе исторических памятников (Вавель в Кракове). То, что в Государственном Историческом музее в Москве прошлое СССР от палеолита до XIX в. показано в сплошной экспозиции, служащей образцом для многих местных музеев, является важным вкладом в развитие нашей науки.
В связи со всем этим очень интересно проследить процесс сложения археологии как единой науки, возникновение и соотношение разных направлений археологии в России первой половины и середины XIX в.
Как мы уже отметили, в начале XIX в. был краткий период, когда археология в России занималась почти исключительно античностью. В деятельности президента Академии художеств Оленина мы видим и характерную для первых археологов-античников связь о искусством. Вспомним формулировку задач археологии, данную Олениным.
Однако очень скоро в России зарождается археология средневековая. При этом уже первые археологи-медиевисты работают целиком в сфере истории. Уже Ходаковский в 1818—1820 гг. призывает изучать русские городища и курганы «для объяснения древней славянской истории» и пишет одновременно исторические и археологические статьи.
Параллельное развитие славянской и античной археологии способствовало сближению этих двух разделов науки.
Начало исследования первобытных древностей в России падает уже на середину XIX в. Как и во всей Европе, эти исследования начинаются в среде биологов. Видную роль здесь сыграл крупнейший русский биолог — академик Карл Максимович Бэр (1792—1876). 10 октября 1859 г. он выступил в Русском географическом обществе с лекцией «О древнейших обитателях Европы», ознакомив широкую публику с новейшими открытиями в области первобытной археологии во Франции, в Дании и в других странах. В этой лекции Бэр наметил и программу исследований по каменному и бронзовому веку в России.
Бэр указывал на ряд находок бронзовых орудий, в частности, на кельты, доставленные ему с Урала, и впервые в русской литературе высказал мысль, что «чудские копи» Сибири и Урала, описанные еще Лепехиным и Палласом, могут относиться к бронзовому веку. К 1859 г. в России были известны считанные единицы находок каменных орудий. Те орудия, о которых писали ученые XVIII в. были давно утрачены. И Бэр совершенно правильно выдвинул как ближайшую задачу первобытной археологии в России — сбор коллекций каменных орудий и фиксацию условий их находок [1]. В 1862 г. он опубликовал специальную программу «собирания доисторических древностей» [2]. Коллекции стали накапливаться, причем концентрировались они в анатомическом кабинете музея Академии наук, а не в каком-либо историческом или археологическом учреждении. Бэр с этими учреждениями не был связан и, видимо, не очень им доверял. «Мы по большей части теряем опять все то, что не принадлежит к греческому искусству» [3], писал он. Так, при самом зарождении первобытной археологии в России сложилась связь этой области науки не с историей, а с биологией.
И в дальнейшем крупнейшие заслуги в деле изучения каменного века России принадлежат естественникам. Среди них хранитель Зоологического музея Академии наук Иван Семенович Поляков (1847—1887) [4], профессор зоологии, специалист по простейшим организмам (губки, водоросли) и по виноградарству Константин Сергеевич Мережковский (1854—192?), профессор геологии Петербургского университета Александр Александрович Иностранцев (1843—1919) [5]. Эти три человека во многом определили пути русской первобытной археологии.
Карл Максимович Бэр
Можно назвать и другие имена. Первая палеолитическая стоянка в России найдена в 1871 г. под Иркутском Иваном Дементьевичем Черским (1845—1892) [6]. Черский — геолог и палеонтолог, автор блестящих работ о геологии Прибайкалья, о четвертичной фауне Новосибирских островов и района Верхоянска. Он исследовал геологические условия вдоль Якутского тракта — от Иркутска до Верхоленска, изучал район Нижней Тунгузки, оставил зоологические и метеорологические наблюдения [7]. Другая палеолитическая стоянка в Сибири, близ Томска, изучена в 1896 г. Николаем Феофилактовичем Кащенко (1855—1935) [8]. Это — томский профессор, эмбриолог и маммолог — систематик, получивший особую известность работами по акклиматизации растений [9].
С именем создателя научного почвоведения Василия Васильевича Докучаева (1846—1903) связано открытие неолитических стоянок Балахнинской низины. Кроме того, Докучаев изучал мезолитические стоянки Оки — Борки и Елин Бор, участвовал в обследовании палеолитической стоянки Карачарово и многих неолитических окских стоянок [10].
Поселения эпохи неолита и бронзы под Казанью изучали профессор хирургической патологии и терапии Казанского университета Николай Федорович Высоцкий (1843—1922) и другой казанский профессор Александр Антонович Штукенберг (1844—1905), известный своими трудами по палеонтологии палеозоя и геологии Урала и Поволжья [11]. Штукенбергу принадлежит и сводка материалов по бронзовому веку Приуралья [12]. Третий казанский профессор — геолог Петр Иванович Кротов (1852— 1914) также оставил ряд археологических статей [13]. Вспомним, наконец, и о таких, более близких к нам по времени ученых-естественниках, работавших в области археологии, как Д. Н. Анучин и А. П. Павлов.
Пещера Волчий грот близ с. Мазанка в Крыму — первый древнепа¬леолитический памятник, найденный в России (фото О. Н. Бадера)
Таким образом, перед нами не отдельные любители археологии из ученых-естественников, а целая плеяда исследователей, внесших в изучение древнейшего прошлого России очень большой вклад. Достаточно указать на заслуги в области археологии К. С. Мережковского. В 1879 и 1880 гг. в Крыму он впервые в России провел исследования пещер с целью поисков остатков палеолита. Результаты этих двух раскопочных кампаний столь велики, что с ними не могут сравниться многочисленные раскопочные сезоны продолжателей Мережковского [14]. С 1923 г. и вплоть до настоящего времени в Крыму почти без перерыва ведутся исследования палеолита. Сделан ряд замечательных открытий. Но по сути дела в выделении основных этапов палеолита Крыма мы очень недалеко отошли от Мережковского. До сих пор наиболее ранними памятниками Крыма остаются мустьерские стоянки. Наличие мустье в Крыму установил уже Мережковский [15]. В пещере Волчий грот (см. рис. на стр. 77) он открыл первую в России мустьерскую стоянку. Кроме того, он выявил два мустьерских местонахождения — Кабази и Замрук. Последний памятник до находок под Судаком в 1958 г. был единственным в Крыму палеолитическим пунктом на побережье. Характеристика верхнего палеолита Крыма строится на материалах исследованных Мережковским Пещер Сюрень I и Качинский Йавес. Продолжателям Мережковского ни одного памятника верхнего палеолита найти не удалось.
Мезолит в Крыму был также найден Мережковским при раскопках в пещерах Сюрень II и Черкез-Кермен. Он же обнаружил в Крыму открытые поселения с микролитическим инвентарем на плато Яйлы (три стоянки у Кизил-кобы).
Мережковский оставил след в археологии не только как полевой работник. Как убедительно показал С. Н. Замятнин, именно Мережковский, а не А. Мортилье, первый установил, что микролиты относятся к периоду между палеолитом и неолитом, заполняют пресловутый хиатус [16].
Не меньшие заслуги перед археологией имеет и И. С. Поляков [17]. Он разработал другой метод поисков палеолитических памятников. Если Мережковский искал их в пещерах, то Поляков обнаружил палеолит по находкам костей четвертичных животных. Исследования Полякова в Костенках, где уже в XVIII в. находили кости мамонта, были первым опытом в этом направлении, и именно ему мы обязаны знанием классического района верхнего палеолита.
Поляков обследовал и неолитические стоянки на Севере Европейской России, в Верхнем Поволжье, в бассейне Оки, в Сибири и на Сахалине. Поляков же раскапывал Фатьяновский могильник.
Наконец, А. А. Иностранцев оставил нам классический труд о неолите на Ладожском озере [18]. Исследование остатков каменного века дано им необычайно разносторонне.
Константин Сергеевич Мережковский
Помимо материальной культуры неолита, охарактеризованы геологические условия находок, флора, фауна позвоночных, моллюсков и насекомых, антропологические данные, высказаны соображения о климате.
Все это показывает, сколь значителен был вклад ученых-естествоиспытателей в развитие русской археологии. Они сделали крупнейшие открытия, нашли новые методы исследования археологического материала [19]. Работы их ставились в тесной связи с биологическими и геологическими проблемами. Это видно не только по книге Иностранцева. Мережковский, параллельно с раскопками, проводил в Крыму антропологические исследования, Черский и Кащенко изучали фауну с палеолитических стоянок, Докучаев использовал археологические наблюдения в почвоведческих и геологических работах.
В то же время мы не обнаруживаем почти никакой связи всех этих ученых с официальной русской археологией.
За исключением маленькой статьи Иностранцева, в «Известиях Археологической комиссии» не напечатано ни одной работы по первобытной археологии России. Исследования Мережковского по палеолиту Крыма проходили в стороне и от Археологической комиссии, и от Московского и Русского археологических обществ. Его статьи печатались в «Известиях Географического общества», в «Трудах» этого общества должна была быть опубликована и монография Мережковского по крымскому палеолиту, к сожалению, не увидевшая свет. В 1870-х годах Мережковский стремился создать в Петербурге антропологическое общество, одной из задач которого должно было стать изучение палеолита. Поляков вел свои исследования на средства того же Географического общества и на средства Академии наук, где тогда археология не была представлена. Кротов, Штукенберг, Высоцкий публиковали работы по каменному веку в «Известиях Казанского общества естествоиспытателей».
Иван Семенович Поляков
Вce это не случайно. Здесь отразились, с одной стороны, равнодушие Археологической комиссии и археологических обществ к первобытной археологии России, чисто естествоведческое направление самих исследователей каменного века — с другой и, наконец, более глубокие политические и идеологические расхождения между археологами-историками и археологами-натуралистами.
Все интересующие нас исследователи сложились как ученые в годы демократического движения 60-х годов XIX в. когда изучение естественных наук играло огромную роль в жизни молодой России. Последователи Писарева видели в естествознании лучшее воплощение того «реального дела», которое властитель их дум противопоставлял «болтовне» школы и университета старого времени. Естествознанию придавался исключительно боевой характер. Интерес к каменному веку был тогда неотъемлемой частью изучения эволюционной теории, одним из звеньев в цепи доказательств право.ты материалистов в борьбе с обскурантами.
Исследователи каменного века России — сверстники демократов 60-х годов, выходцы из той же разночинной среды. В николаевские времена археологией занимались обер-прокурор Сената Оленин, сенатор Сумароков, киевский губернатор Фундуклей, керченский градоначальник Стемпковский; теперь на смену этим представителям родовитого дворянства и чиновной администрации пришли выходец из простой казачьей семьи Поляков, сын бедного сельского священника Докучаев, польский революционер Черский.
Поляков был настолько типичным представителем разночинной интеллигенции, что в споре с Тургеневым о «Новых людах», об образе Базарова известная деятельница женского движения А. П. Философова указывала на Полякова как на одну из самых характерных фигур в поколении «новых людей» [20]. Поляков не состоял в каких-либо народнических группах, но был близок со многими революционерами и привлекался к следствию по делу Кропоткина. [21]
К. С. Мережковский в молодые годы был, по воспоминаниям его брата, «ярым нигилистом». В поэме «Старинные октавы» Дмитрий Мережковский пишет:
Был Костя — старший брат мой — право подом,
Но поступил он, возмутившись вдруг,
И полный нигилизма модным бредом,
На факультет естественных наук.
… смеясь над чертом и над богом,
Он все, во что я верил, разрушал [22].
В прозаических воспоминаниях Дмитрий Мережковский рассказывает, что Константин одобрял убийство Александра II народовольцами [23].
Александр Александрович Иностранцев
Неудивительно, что у преданных самодержавию археологов николаевской школы не нашлось общего языка с Поляковым и Мережковским. Деятели официальной русской археологии середины XIX в. известны своей ретроградностью. «Археологи возмущали меня своим равнодушием к насущным потребностям народа, — пишет этнограф-каракозовец И. А. Худяков.— Мало того, некоторые из них прямо брали на себя обязанности III отделения. На археологических вечерах и у И. И. Срезневского постоянно можно было слышать о политическом настроении молодежи. «Что Чернышевский? — говорил археолог Григорьев,— Вот в наше время Сенковский был!» — Они там в «Современнике», хотят революцию сделать, — вопиял Срезневский. — Я думаю, все честные люди должны собраться и сделать контрреволюцию и крестовый поход против невежества» [24]. Натуралисты-безбожники, вторгающиеся в сферу истории, естественно, были нежелательными коллегами для таких археологов. И первобытная археология не получила в царской России той поддержки, которую правительство оказывало и античной, и славяно-русской археологии.
С другой стороны, сами исследователи палеолита сторонились археологии исторического направления.
В этой связи интересен доклад Иностранцева о периодизации каменного века, сделанный на съезде русских естествоиспытателей и врачей. Весь этот доклад построен на противопоставлении подхода к каменному веку натуралистов и археологов-историков. Иностранцев доказывает, что подход натуралистов правильнее, ибо они изучают и человека, и его окружение, а подход историков узок, случаен, так как они исследуют только особенности обработки кремня. По мнению Иностранцева, классификация палеолита Г. Мортилье, основанная на анализе орудий труда первобытного человека, несостоятельна. Периодизацию каменного века можно дать только на материалах фауны и флоры со стоянок [25].
Правильно отметив необходимость комплексного изучения палеолита, археологи-натуралисты не учитывали того, что подход к исследованию человеческого общества, даже самого примитивного, должен быть иным, чем подход к любым формам природных явлений. Это характерно не только для Иностранцева. В одном из докладов в Географическом обществе Поляков стремился показать «важность и весь интерес изучения остатков каменного века как со стороны изменений, потерпенных самим человеком (как биологическим видом.— А. Ф.), так и со стороны огромных перемен, совершившихся в самой природе и, наконец, со стороны собственно зоотехнической» [26]. Все три аспекта, как видим, биологические.
Эта тенденция отрыва от историков доходит до XX века. В ряде статей предреволюционных лет по проблемам первобытности подчеркивается «антропологический», а не археологический характер работ по каменному веку. Так, в 1913 г. исследователь Мезинской стоянки Ф. К. Волков печалился о забвении естественно-исторических установок специалистов по палеолиту XIX в. в труде Ж. Дешелетта, соединившего в одном издании археологию от палеолита до галло-римского периода. По словам Волкова, книга Дешелетта «очень на руку тем «археологам», которые и до сих пор не могут примириться с палеоэтнологией, как с одной из естественных наук» [27]. В статье видного этнографа Л. Я. Штернберга «Что такое доисторическая археология» также говорится о том, что это раздел антропологии естественно-историческая дисциплина [28].
Таким образом, первые исследователи каменного века России тяготели к естественникам и сторонились археологов не только вследствие пренебрежения к первобытности со стороны археологов, но и в силу своих теоретических установок. Это говорит об их определенной ограниченности, свойственной во многом материалистам писаревской школы
Весьма вероятно, что первобытная археология вообще не вошла бы в круг интересов дореволюционной русской археологии, если бы не деятельность Алексея Сергеевича Уварова (1828—1884). Этот археолог, занимавшийся сначала античностью, посвятивший свои основные работы русской археологии, в последние годы жизни вплотную занялся первобытностью и стремился связать все области археологии воедино [29]. В своей речи на III археологическом съезде он говорил: «Неведение нашей первобытной археологии не может служить предлогом для исключения ее из общего объема всей русской археологии. Хотя теперь, в данную минуту, мы не дошли еще до полного уяснения, каким народам принадлежат все эти памятники, и какое могли иметь влияние эти народы на последующих насельников России, однако, и теперь мы не вправе отрицать a priori всякую связь между этими народами первобытной эпохи с нашими историческими племенами, тем более, что народы бронзового периода в последовательности эпох служили наверно средним звеном между этими племенами каменного века и племенами, упоминаемыми в летописях» [30].
В этих словах заключено ясное понимание исторического характера первобытной археологии как науки, которого не было еще у многих исследователей каменного периода, видевших в своих работах лишь область антропологии или геологии.
Алексей Сергеевич Уваров
Сейчас деятельность А. С. Уварова как археолога рисуется нередко только черными красками [31]. Несомненно, в его работах было много от аристократического дилетантизма, раскопки он вел на невысоком методическом уровне, его политические убеждения были реакционны, но все это не должно заставлять нас закрывать глаза на другие стороны деятельности Уварова. Он был основателем Исторического музея, Московского Археологического общества, инициатором созыва археологических съездов. Создавая Московское археологическое общество, он указал, что двери Общества должны быть открыты для широкой публики. В этом Московское общество, возникшее в период демократического движения 60-х годов, резко отличалось от аристократического кастово-замкнутого Русского Археологического общества в Петербурге, основанного при Николае I. И самое главное, во всех созданных Уваровым археологических учреждениях — в музее, в Обществе, на съездах — изучение древностей первобытных, античных и средневековых было объединено, причем подчеркивались исторические задачи археологии. Сплошная экспозиция Исторического музея от палеолита до ближайших к нам веков была построена уже при Уварове. Всего этого не было во многих западноевропейских странах, где исследования первобытности, античности и средневековья были полностью оторваны как друг от друга, так и от истории. В объединении отдельных разделов археологии — большое прогрессивное значение деятельности Уварова.
Вельможный археолог Уваров коренным образом разошелся с политикой своих коллег из Археологической комиссии в Петербурге в отношении к первобытной археологии и тем сыграл в истории нашей науки далеко не реакционную роль.
Намечая некоторые вехи истории археологии в России мы можем сказать, что в начале XIX в. археология преимущественно занята античностью, главным образом историей искусства и древнего быта. К середине XIX в. намечается поворот к изучению археологии русского средневековья, направление которой становится почти сразу историческим. Сложившаяся в начале второй половины XIX в. в среде биологов первобытная археология биологического направления постепенно входит в общую сферу археологии России, и здесь на смену биологическим интересам приходят интересы исторические. Все это подготовило переход к тому синтезу археологии, который дали в своих работах советские исследователи.
[adsense]
1 Лекция Бэра «О древнейших обитателях Европы» опубликована как приложение в кн. М. И. Шлейден. Древность человеческого рода, происхождение видов и положение человека в природе. СПб., 1865.
2 Бэр и Шифнер. О собирании доисторических древностей в России для этнографического музея. «Записки Академии наук», т. I, кн. 1. СПб., 1862, стр. 115—123.
3 К. М. Бэр. О древнейших обитателях Европы, стр. 101.
4 См. о нем Д. Н. Анучин. О людях русской науки и культуры. М., 1950, стр. 96—104.
5 См. о нем С. С. Кузнецов. Отечественные геологи. М., 1958, стр. 54—71.
6 И. Д. Черский. Несколько слов о вырытых в Иркутске изделиях каменного периода. «Известия Сибирского отделения РГО», т. III, № 3. Иркутск, 1872, стр. 167—172.
7 См. о нем в кн. И. Д. Черский. Неопубликованные статьи, письма и дневники. Иркутск, 1956.
8 Н. Ф. Кащенко. Скелет мамонта со следами употребления некоторых частей тела этого животного в пищу современным ему человеком. «Записки Академии паук по физико-математическому отделению», VIII сер., т. XI, № 7, СПб., 1901.
8 См. о нем словарь «Русские ботаники», т. IV, М., 1952, стр. 113—116.
10 Обзор археологических работ В. В. Докучаева см. в статье: М. З. Паничкина. Мезолитическая стоянка Борки. МИА, № 2, 1941, стр. 149.
11 Н. Ф. Высоцкий. Каменный век в Казанской губ. ИОАИЭ, т. XXIII, вып. 6, 1908; А. А. Штукенберг и Н. Ф. Высоцкий. Материалы для изучения каменного века в Казанской губ. «Труды Общества естествоиспытателей при Казанском университете», т. XIV, вып. 5. Казань, 1885.
12 A. A. Штукенберг. Материалы для изучения бронзового (медного) века восточной полосы Европейской России. ИОАИЭ, т. XVII, вып. 4, 1901, стр. 165—213.
13 П. И. Кротов. К вопросу об относительной древности остатков каменного века на Оке. «Труды Общества естествоиспытателей при Казанском университете», т. X, вып. 2, 1881; его же. О раскопках близ дер. Галкино. ИОАИЭ, т. III, 1884, стр. 180—185.
14 К. С. Мережковский. Отчет о предварительных исследованиях памятников каменного века в Крыму. ИРГО, т. XVI, вып. 2, 1880; его же. Отчет об антропологической поездке в Крым в 1880 г. ИРГО, т. XVII, вып. 2, 1881.
15 К. Merejkovsky. Station moustérienne en Crimée. «L’Homme», Nr. 10, 1884.
16 С. Н. 3амятнин. О возникновении локальных различий в культуре палеолитического периода. «Труды Института этнографии». XVI, М., 1951,стр. 90.
17 Основные работы И. С. Полякова по археологии: Антропологическая поездка в Центральную и Восточную Россию. Приложение к т. XXXVII «Записок Академии наук». СПб., 1880; Исследования по каменному веку в Олонецкой губернии, в долине р. Оки и на Верхней Волге. «Записки РГО по отделению этнографии», т. 9. СПб.,; 1882.
18 А. А. Иностранцев. Доисторический человек каменного века Побережья Ладожского озера. СПб., 1882.
19 Следует, однако, отметить, что первые попытки применить данные биологии при обработке материалов из раскопок относятся к более раннему времени и принадлежат археологам. Уже в 1842 г. Оленин обратился к ботанику Ф. Б. Фишеру (создателю Петербургского Ботанического сада) с просьбой определить породу дерева, из которого сделана лира, найденная при раскопках в Керчи. См. «К истории археологических исследований в южной России. Из переписки А. Н. Оленина». ЗООИД,т. XV, 1889, стр. 109.
20 Из переписки И. С. Тургенева. «Звенья», V. М.—Л., 1935, стр. 300.
21 П. А. Кропоткин. Записки революционера. М.—Л., 1933, стр. 206, 207 и др.
22 Д. С. Мережковский. Полн. собр. соч., т. XIV. СПб.-М., 1912, стр. 177, 178.
23 Д. Мережковский. Автобиографическая заметка. В кн. «Русская литература XX века» (под ред. С. А. Венгерова). Изд. -«Мир», кн. 3, [б. г.], стр. 290.
24 И. A. Xудяков. Записки каракозовца. М.—Л., 1930, стр. 76, 77.
25 А А. Иностранцев. О подразделении каменного периода на отделы. «Речи и протоколы VI съезда русских естествоиспытателей и врачей». СПб., 1880, стр. 265—289.
28 ИРГО, т. VIII, № 3, 1872, стр. 128 (протоколы докладов).
27 Ф. К. Волков. Новейшие направления в антропологических науках и ближайшие задачи антропологии в России. «Ежегодник Русского антропологического общества при Санкт-Петербурском университете», т. IV. СПб., 1913, стр. 5.
28 Л. Я. Штернберг. Что такое доисторическая археология. «Вестник и библиотека самообразования», 1903, стр. 127—132.
29 Основные труды А. С. Уварова: Исследование о древностях южной России и берегов Черного моря. СПб., 1851; Меряне и их быт по курганным раскопкам. М., 1871; Археология России. Каменный период., т. I—II. М., 1881.
30 А. С. Уваров. Что должна обнимать программа для преподавания русской археологии. Тр. III АС, т. I. Киев, 1878, стр. 33.
31 А. В. Арциховский. Археология. В кн. «Очерки по истории исторической науки в СССР», ч. I. М., 1955, стр. 530—533.
К содержанию книги А.А. Формозова «Очерки по истории русской археологии» | К следующей главе
В этот день:
- Дни смерти
- 1887 Умер Константин Иванович Гревингк — российский геолог, минералог и археолог, исследователь Онежских петроглифов.
- 1916 Умер Гастон Масперо — французский египтолог, командор ордена Почётного легиона, исследователь тайника с царскими мумиями в Дейр эль-Бахри.
- 1924 Умерла Прасковья Сергеевна Уварова ― русская учёная, историк, археолог, председатель Московского археологического общества, организатор Археологических съездов.
Свежие записи
arheologija.ru
Оводов Н.Д., Мартынович Н.В. Пещеры, древний человек и животные
К содержанию сборника «Современные проблемы археологии России».
Возникшая в конце 1950-х годов очередная волна интереса к изучению карстовых полостей Сибири захватила в первую очередь спортивную молодежь разных городов из числа студентов и рабочих. По их следам вскоре направили свои усилия геологи-карстоведы, которых в первую очередь интересовали вопросы формирования крупных полостей и в минимальной степени содержимое грунтов в гротах и входовых частях горизонтальных пещер. Лишь через два десятилетия «пещерным вирусом» начали «заражаться» представители гуманитарной науки, чему ярким примером стали некоторые сотрудники Института Археологии и Этнографии СО РАН. Началось детальное стационарное изучение приметной Денисовой пещеры, расположенной в долине реки Ануй. В целом за сравнительно короткий срок на Алтае с разной степенью полноты были исследованы наиболее научно-значимые пещеры, такие как Страшная, Логово Гиены, и позже Каминная, Разбойничья, Денисова, Малояломанская, имени Окладникова, Искринская, Усть-Канская. В перспективе, на суммарной площади карстопроявлений Алтайской спелеологической области, составившей примерно 9,2 тыс. кв. км, вырисовывалась картина долговременной палеоэкологической работы на древних памятниках одного из интереснейших участков Северной Азии.
В западных отрогах Кузнецкого Алатау на площади 11,2 тыс. кв. км растворимых пород среди обследованных пещерных объектов два десятка содержали в основном палеофаунистический материал и, в меньшей степени, археологические находки. Наиболее интересными оказались гроты Двуглазка и Проскурякова. В долине Белого Июса есть особо перспективный с археолого-палеоэкологической позиции Тохзасский грот.
Восточно-Саянская карстово-спелеологическая область, обладающая площадью известняков около 14 тыс. кв. км, существенно беднее Алтайской (на уровне современных исследований) пещерными убежищами, пригодными для обитания древнего человека; либо удобных, но лишенных рыхлых консервирующих осадков. Среди обилия костеносных полостей выделяется с археолого-антропологической и палеофаунистической позиций пещера Еленева, расположенная на берегу Енисея в 20 км от Красноярска. В 7,5 — метровой толще рыхлых стратифицированных отложений этого памятника (низы разреза археологически немые) запечатлена последовательность голоценовых палеофаунистических и культурных слоев в пределах от 13600 до 1050 лет (49 радиоуглеродных дат, выполненных Л.A. Орловой в геохронологической лаборатории Института Геологии (Новосибирск).
В Южном Приморье с позиции обитаемости человеком приметны две полости: 1) в долине р. Сучан довольно комфортная для времени позднего палеолита пещера имени Географического общества (А.П. Окладников и Н.К. Верещагин) с отмеченным в ней кратковременным пребыванием человека и 2) пещера Чёртовы Ворота в долине р. Кривой с остатками сгоревшего неолитического жилища, внутри которого наряду с большим количеством археологических предметов найдены скелетные остатки пяти людей (В.А. Татарников).
Справедливо мнение, что для комплексного изучения пещер необходимейшим является анализ палеофаунистических материалов. Для полной достоверности определений костных остатков млекопитающих и птиц нами была собрана единственная пока в Сибири сравнительная остеологическая коллекция, охватывающая 54 вида млекопитающих и 150 видов птиц.
Изучение пещерных тафоценозов естественно предполагает учёт особенностей поведения млекопитающих не только крупного и среднего размера, но и таких троглофилов, как летучие мыши. Одному из авторов с 1960 года довелось в пещерах Алтая, Красноярского региона, Иркутской области и Хакасии окольцевать 3,5 тысячизверьков. Работа эта (в общей сложности 147 выходов), проводимая по большей части в зимнее время, способствовала актуалистическому пониманию отношения древнего человека к пешерам, как убежищам [Оводов, 1976].
Отсутствие, или малое количество костей летучих мышей в культурном слое пещеры может свидетельствовать о «возросшем факторе беспокойства со стороны человека» (А.К. Агаджанян. В.В. Росина). Есть наблюдения, расширяющие эти представления. На примере часто посещаемых в течение трех десятилетий некоторых сибирских пещер (Археологическая, Казыреевская 2 и другие), отмечаются ежегодно довольно многочисленные колонии летучих мышей.
Чего достиг по современным представлениям сибирский палеолитический человек на этапе 20-30 тысяч лет назад от нашего времени? Как особая часть биоты он прекрасно знал повадки животных, от которых в первую очередь зависело качество его выживания; умел изготавливать орудия для охоты и разделки добычи. Владел огнём. Освоил выделку шкур и пошив одежды, обуви, кожаных сумок. Мог с ритуальными целями посещать погруженные в полный мрак участки пещер. И, наконец, при необходимости строил искусственные жилища с очагами.
Пещера имени Окладникова, как наиболее полно изученный археологический памятник [Деревянко, Маркин, 1992], заслуживает особого внимания в плане обитаемости её человеком. Это скальное подземелье, расположено в борту р. Сибирячихи, притока Ануя. Общая протяженность кольцевой структуры полости около 45 м. Наиболее комфортна для обитания человека открытая к югу входная часть — достаточно высокий навес, площадью 25 кв. м. Этот самый информативный в плейстоценовом отношении участок пещеры, был, к сожалению, раскопан «на выхлоп», в промыв через 5-миллиметровое сито. Продолжение пещеры идеально, скорее, для обитания гиен, но не группы людей. Изначально выстроенная неверная позиция, что найденные плейстоценовые остатки травоядных млекопитающих — суть следствие охотничьей деятельности человека, позже принесла неудовлетворительный результат [Цинерт, 2000]. С помощью планиграфического анализа автор попыталась обнаружить в пещерном узком пространстве места разделки и хранения мяса. Обработка шкур проходила, по мнению автора, там же, где и разделывали мясо. Не ясно, зачем в летнее время мездрить и пикелевать шкуры надо было под сводом тесного и тёмного помещения, а не на берегу реки. Спали обитатели пещеры по предположению автора под навесом, в месте «полностью лишенном находок» (20 человек на 25 кв. м!). Кроме мяса пищей людям служили рыба и желуди дуба (странный вывод, поскольку пыльцы Quercus sp. в палиноспектрах не обнаружено, — Е.В. Жадина, B.C. Волкова). В круг планиграфического анализа И.И. Цинерт не вошло обсуждение причины появления в культурных слоях пещеры человеческих остатков (4 зуба под навесом и 1 в первой галерее, — по Е.Г. Шлаковой; на самом деле человеческих зубов и частей посткраниума в пещере было значительно больше). По содержанию и направленности статьи И.И. Цинерт их правильно было бы охарактеризовать как результат каннибализма.
По части антропологических остатков, и о наличии большого количества орудий труда («более 30%» от общего числа находок) в пещере Окладникова правильней предположить, что гиены умерщвляли и затаскивали под своды одиночных людей, в том числе переносивших в сумках скребла и другие каменные орудиями (не в руках же их носили).
Проблемы генезиса тафоценозов пещер и, в частности, имени Окладникова с позиции палеофаунистики, рассмотрены нами раннее [Оводов, 1987; Оводов, Мартынович, 20056].
Немаловажный вопрос о сезонности заселения пещер обычно в публикациях оговаривается вскользь. Мнение ряда специалистов по древней истории человека звучит порой однозначно: человек заселял пещеры, спасаясь от холода, то есть в зимнее время. Такое представление высказывали В.И. Равдоникас, А.В. Арциховский, П.П. Борисковский, О.Н. Бадер, И.Г. Шовкопляс, А.Н. Рогачёв, С.А. Семёнов, Д.Г. Кларк. В.И. Громов. Г.Ф. Осборн, М.М. Герасимов, М.Ф. Нестурх. В своё время А.А. Величко и М.Д. Гвоздовер (1969) объяснили, что отсутствие пещер в центральной части Русской равнины побудило палеолитические племена к строительству долговременных жилищ.
Если подходить к вопросу реально, картина вырисовывается более сложной и противоположной иной. В зоне умеренного климата трудно себе представить постоянный зимний бивуак во входной части пещеры, где практически невозможно пламенем костра согреть при температуре минус 35-40 градусов стены и свод. Не исключено строительство во входном просторном гроте жилища типа чадыра, или чума, как было в пещере Чёртовы Ворота на Дальнем Востоке. Однако можно представить, что за 5-10 лет обитатели такого убежища сумеют утилизировать в окрестностях пещеры весь доступный древесный сухостой. Для небольшой группы людей разумнее было (что вполне соотносится с интеллектом позднепалеолитического человека) подыскать по осени на северном облесенном склоне подходящее для жилища место и соорудить его, заготовив впрок сухостой на дрова и шкуры зверей на покрытие остова. С приходом весны такая группа могла переселяться в пещеру, или под открытое небо на берегу водоема.
Несмотря на то, что мы имеем факты (настенные росписи, ритуальные захоронения краниальных частей животных) проникновения древнего человека в дальние, тёмные отделы пещер, остаётся пока не доказанным длительное использование их в качестве удобного зимнего убежища с постоянной положительной температурой. Наиболее яркие примеры: Малояломанская пещера на Алтае, Тохзасский грот в Хакасии.
Сложная жизнь палеолитического населения зависела не только от удачно выбранного зимовья, но и от умения противоборствовать конкурентам — крупным хищникам, в первую очередь пещерным гиенам и, в меньшей степени, львам и медведям. По всей вероятности группа вооруженных копьями людей могла успешно противостоять гиенам. Более того, похоже, что эти самоутвердившиеся от природы мясоеды сосуществовали на паритетных началах [Оводов, 1997]. Такое было вполне возможно при высокой численности копытных, отмеченной по костным остаткам не только на палеолитических стоянках, но и на пляжах искусственных водохранилищ и на бечевниках в некоторых участках проточных водоемов [Оводов, Мартынович, 2000, 2005а].
Список литературы
Величко А.А., Гвоздовер М.Д. Роль природной среды в развитии первобытного общества // Природа и развитие первобытного общества на территории Европейской части СССР. М. Наука. 1969. С. 227-237.
Деревянко А.П., Маркин С.В. Мустье Горного Алтая. Новосибирск. Наука. 1992. 223 с.
Оводов Н.Д. Тафономия пещер Сибири и Дальнего Востока по остаткам млекопитающих и проблема заселения пе¬щер палеолитическим человеком // Proceedings of the 6-th International Congress of Speleology. Praha. Academia-Praha. 1976. Vol. VI. p. 47-51.
Оводов Н.Д. Ошибочная тенденция в оценке остеологического материала из палеолитических пещер // Проблемы изучения, экологии и охраны пещер. Киев. 1987. С. 144-145.
Оводов Н.Д. Пещерная гиена и палеолитический человек // Эволюция жизни на Земле. Материалы 1-го Междуна¬родного симпозиума 24-28 ноября 1997 года. Томск. 1997. С. 125-126.
Оводов Н.Д., Мартынович Н.В. Каннибализм сибирских популяций пещерной гиены // Палеогеография каменного века. Корреляция природных событий и археологических культур палеолита Северной Азии и сопредельных территорий. Материалы международной конференции. Красноярск. 2000. С. 102-104.
Оводов Н.Д., Мартынович Н.В. «Странности» в поведении пещерных гиен (Crocuta spelaea Goldf.) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Часть I. 2005а. Новосибирск. Изд. ИАЭТ СО РАН. С. 181-183.
Оводов Н.Д., Мартынович Н.В. Пещера Окладникова на Алтае. Предварительная тафономическая оценка // Про¬блемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Часть I. 20056. Новосибирск. Изд. ИАЭТ СО РАН. С. 175-184.
Цинерт И.И. Возможности культурно-хозяйственной реконструкции жизнедеятельности древнего населения пеще¬ры им. Окладникова по данным планиграфического анализа // Наследие древних и современных культур Северной и Цен¬тральной Азии. Том 1. Новосибирск. Изд. Новосибирского университета. 2000. С. 107-108.
К содержанию сборника «Современные проблемы археологии России».
В этот день:
- Дни смерти
- 1887 Умер Константин Иванович Гревингк — российский геолог, минералог и археолог, исследователь Онежских петроглифов.
- 1916 Умер Гастон Масперо — французский египтолог, командор ордена Почётного легиона, исследователь тайника с царскими мумиями в Дейр эль-Бахри.
- 1924 Умерла Прасковья Сергеевна Уварова ― русская учёная, историк, археолог, председатель Московского археологического общества, организатор Археологических съездов.
Свежие записи
arheologija.ru
Наиболее значимые археологические находки России
15 августа в России отмечается день археологии. Праздник, конечно же, не является государственным и массово он не отмечается, однако, не стоит забывать о том вкладе, которое внесла эта профессия в развитие и обогащение нашей истории и культуры. В связи с этим мы расскажем Вам об одних из самых интересных и значимых археологических открытиях, которые были сделаны на территории России.
Берестяные грамоты
Значение, которое оказало открытие берестяных грамот просто невозможно переоценить. Это богатейший источник исторических знаний, позволивший пролить свет на все сферы жизни общества древних славян, они позволили нам узнать многое о личное жизни людей, экономических связях, политике, высказываниях тогдашних деятелей, конфликтах и даже рационе питания.
Первые берестяные грамоты древней Киевской Руси были обнаружены в Великом Новгороде 26 июля 1951. Это был процарапанный на листе бересты перечень феодальных повинностей в пользу некоего Фомы.
Позже подобные находки были обнаружены в Смоленске, Витебске, Твери и т.д., однако, больше всего грамот было найдено в Великом Новгороде — 1050 грамот.
К слову, берестяная бумага была не элитным материалом для письма, в основном она использовалась для частной переписки или как черновик, официальные документы Киевской Руси писались на пергаменте.
Сокровища Гнездова
На берегу Днепра было обнаружено древнее городище с укрепленными стенами, посадом и курганными могильниками. Внутри захоронений были найдены предметы одежды, украшений, оружия характерные для скандинавских племен 10-11 веков — позолоченные бронзовые застежки, наконечники копий и мечи, железные гривны с молотками бога Тора и т.д.
На территории Гнездова находится около 30% всех обнаруженных на территории Восточной Европы скандинавских религиозных амулетов. Это говорит, что варяги не только добирались до среднего течения Днепра, но и селились там. Подобные городища были обнаружены в Швеции (Бирка) и Норвегии (Скирингссаль).
Скандинавская фибула, найденная в одном из курганов.
Денисова пещера
Эта пещера, находящаяся в Солошеневском районе Алтайского края, получила название благодаря староверцу Дионисию, который укрывался в ней в 18 веке. Как показали археологические раскопки, ранее в ней жили скифы, гунны, тюрки.
В 2008 году в пещере были обнаружены останки вымершего вида людей, отличающихся от человека и неандертальцев. Исследования показали, что этот вид приматов обитал около 30-50 тыс. лет назад.
Сокровища Старой Рязани
Старая Рязань — один из крупнейших поселений Древней Руси 12-13 веков. Здесь сосредоточено самое большое древнее городище на территории России на сегодняшний день — 60 га. К сожалению город был сожжен в 1237 году во время монгольского нашествия и до нас дожили лишь небольшое количество артефактов.
На территории бывшего древнерусского города было найдено огромное количество кладов. Один из них находится в Оружейной палате в Москве, общий вес золотых монет и украшений составил около 2 800 грамм. Главными находками считаются медальоны из Византии с образами Богоматери.
Старорязанские бармы с медальонами Богоматери.
Марина Рудницкая
wildwildworld.net.ua
Пещера Археологическая | База знаний спелеологии
Кадастровый номер:
Другие названия:
Положение полости
Горный массив (плато):
Карстовый район:
Карстово-спелеологический участок:
Морфометрические характеристики
Протяжённость ходов:
Описание входа в пещеру:
Вход расположен у основания обнажения известняков на абсолютной отметке 520 м, относительное превышение составляет 5 м. Форма входа щелевидная, ширина его 1 м, высота около 1 м. Вход ориентирован на северо-восток. Вход начинается классическим наклонным ходом в основании скалы.
Подъезды и подходы:
Пещера расположена на правом берегу р. Малая Сыя на расстоянии 1,8 км вверх по течению от ее устья, в 10-15 м от берега реки. От пос. Ефремкино до устья р. Малая Сыя проезд по шоссе Шира-Коммунар, далее вверх по долине реки ведет проселочная дорога.
Геологическая характеристика:
Пещера образовалась в известняках верхнего прорерозоя. Мощность покрывающей толщи пород 30-40 м.
Натечные образования. Отложения:
Натечные образования встречаются редко. Это преимущественно корки в небольшом колодце первого грота. В конце пещеры на стенах и глыбовых завалах отмечаются коричневые потоки, напоминающие горное масло, здесь же наблюдается значительное скопление гуано летучих мышей. На дне пещеры глыбовые завалы известняка, местами глина с мелкими обломками известняка.
Гидрогеологическая характеристика:
Ближайшим водоисточником является р. Малая Сыя.
Микроклиматическая характеристика:
Температура воздуха +5оС, относительная влажность воздуха около 95%.
Животный мир, археологические и зоопалеонтологические находки:
В пещере крупная популяция летучих мышей. Их изучением сейчас занимается Е.Болтухина в М.Сые. В привходовом гроте обнаружена стоянка древнего человека. Найдены черепа людей, животных, предметы украшений и обломки гончарных изделий.
Спортивно-техническое описание:
Катушка протяженностью около 5 метров выходит в наклонный гротик. В дальней правой части есть кольцевые ходы. Держась левой стороны выходим в основной грот пещеры. Дно со следами водотоков, отложения гравитационные. Слева имеются небольшие ходы, приуроченные к тектоническим трещенам. Грот оканчивается восходящим завалом.
История открытия и исследований:
Открыта в 60-е годы Виктором Стоценко и группой школьников в результате разбора входного завала.
Топографический материал:
Галерея:
Источники информации:
- Описание дополнено с сайта Абаканского клуба спелеологов — speleo19.ru.
www.krasspeleo.ru
Российские ученые экологи побывали в пещере на границе Челябинской области и Башкортостана
Это одно из немногих мест в стране, где в природных условиях прекрасно сохранились остатки флоры и фауны, которые были распространены на данной территории больше ста тысяч лет назад.
Останки животных и насекомых — для этих ученых, как открытая книга. По костям, которые пролежали в земле, возможно, сто тысяч лет, они определяют картину древнего мира. А эти знания помогают понять, чего стоит ждать человечеству в будущем.
Место раскопок — Ашинский район Челябинской области. По словам ученых, оно уникально. В местной пещере сохранились останки флоры и фауны, которая была распространена здесь более ста тысяч лет назад. А это период прошлого межледниковья.
Потом наступило время оледенения. И вот уже 40 тысяч лет у Земли вновь «теплые» отношения с Солнцем. Когда они закончатся, никто не знает — это связано с космическими силами. Но есть возможность прогнозировать на основании анализа природных явлений прошлого межледникового периода.
То, что тысячелетние отложения сохранились в прекрасном состоянии, — просто чудо, говорят ученые. Здесь никогда не ступала нога исследователя. Обнаружить пещеру помог местный охотник. После мониторинга местности археологи поняли: она не единственная. Друг за другом здесь располагается 25 входов и, скорее всего, где-то изнутри они связаны друг с другом. Место на карте отметили как Ашинский пещерный комплекс.
Грунт в пещере исследователи вскрывают осторожно, ножом. На поверхность подняли уже 4,5 тонны законсервированной земли. Здесь работает группа ученых из разных городов. Екатеринбуржцы — экологи, из Челябинска и Аши — спелеологи. Каждый ждет своего открытия. Загадок пока больше, чем ответов на них.
Какие-либо выводы палеонтологи-экологи делать пока не берутся. Свою экспедицию сюда, в Ашинский пещерный комплекс, они называют первой ласточкой большого исследования. Впереди сложные анализы и описание находок. Работы тут на многие десятилетия. Ученые уверены: это место хранит еще немало исторических загадок.
old.archeo-news.ru
Ваш комментарий будет первым