предыстория, причины и ход сражения, последствия
В августе 1377 года русские дружины во главе с нижегородским князем Иваном Дмитриевичем в очередной раз потерпели поражение от татаро-монгол в битве на реке Пьяне. Это главное событие в истории Руси за этот год. Поражение русских дружин «обнажило пограничье» и открыло путь орде хана Мамая, который двинул свои тумены на Москву.
Предыстория
В 70-ых годах XIV века обострились отношения между Ордой и Москвой, князь которой Дмитрий Иванович со своим союзником Дмитрием Константиновичем Нижегородско-Суздальским (с 1366 года Дмитрий Иванович был женат на дочери нижегородско-суздальского князя Евдокии Дмитриевной; тот брак укрепил отношения двух сильнейших княжеств на Руси) решил воспользоваться «великой замятиной» у татар и попытаться «сбросить» иго.
Интересно. «Великой замятиной» называют период феодальной раздробленности Золотой Орды, которая распалась на часть самостоятельных улусов: Крым, Асторкан (Астрахань), Нохай-Орду, Булгар, Ак-Орду.
В описываемый период западные улусы подчинялись темнику Мамаю, который также, по некоторым данным, контролировал ханов Сарая, сажая и смещая их с престола.
Это решение вылилось в череду приграничных схваток:
- Д.М.Боброк-Волынский, московский воевода, вместе с нижегородско-суздальскими князьями Василием Кирдякой и Иваном Дмитриевичем разбил татар и булгар на средней Волге (16 марта 1376 года, битва против эмира Булгары Хасан-хана и ставленника Мамая Мухаммад-султана) и взял под контроль торговые пути, а также «откуп» в размере пяти тысяч гривен серебром;
- Хан Арапша (Араб-шах или Араб-паша) разорил Новосельское княжество (самостоятельный от Москвы и Суздаля удел, отделившийся от Черниговского княжества в XIV века), избегая при этом открытого столкновения с дружинами московского князя.
Причины
Действия Арапши вызвали определенные опасения у московского правителя, и он начал собирать полки для того, чтобы отбросить противника и обезопасить московские и суздальские земли.
Интересно. В одних источниках упоминается о том, что Арапша пришел из «Синей Орды» или «Ак-Орды». Территориально это регион современного Казахстана и Западной Сибири. Столица ее находилась в нижнем течении Сырдарьи. В других говорится, что он был правителем Золотой Орды и его ставка находилась в Сарае. Таким образом, до сих пор неясно, действовал ли он самостоятельно или подчинялся Мамаю. Если верно последнее, то его действия – карательная экспедиция, целью которой было принудить московского князя прекратить сепаратистские действия. Летописец описывает хана следующим образом: «он был карла станом, но великан мужеством, хитер на войне и свиреп до крайности», то есть это был очень опасный противник.
Участники
Полки московского князя состояли из:
- владимирской дружины;
- московской;
- переяславской;
- муромской;
- юрьевской;
- ярославской.
Точных данных о количестве русских сил нет.
Также неизвестно точное количество войск, собранных Арапшей. Историки, пытающиеся дать оценку силам противников, говорят о максимум семи тысячах русских и десяти тысячах татар. Но эти цифры условны, так как исследователи опираются на среднее количество воинов в русской дружине и татарском тумене.
Долгое время Дмитрий Иванович ждал Арапшу на Оке, но потом был вынужден уехать в Москву. Командование он передал молодому княжичу Ивану Дмитриевичу (на момент битвы ему было 22 года), сыну Дмитрия Константиновича, который отлично проявил себя в походе на Булгару. Таким образом, к силам московского князя присоединились нижегородские и суздальские дружины.
Интересно. Историки считают, что отец приставил к Ивану опытного воеводу – князя Симеона Михайловича Суздальского. Но он был уже стар и решил не вмешиваться в руководство войсками (по одной версии он погиб на Пьяне, по другой – на Куликовом поле).
Дата и место сражения
Иван Дмитриевич повел полки к реке Пьяне (приток Суры и, через нее, Волги; находилась в ста верстах от Нижнего Новгорода; современная республика Мордовия). Там он разбил лагерь, ожидая противника, который, по сведениям разведки, все еще находился в пределах Новосельского княжества, на Волчьей Воде (разведчиками были мордовские князья, находившиеся на службе у русских; таким образом, вполне можно говорить о спланированном предательстве).
Интересно. Русским историкам долгое время не удавалась идентифицировать точное место битвы. Они по-разному трактовали летописное выражение «и доидоша на Шипару»: одни искали одноименное мордовское урочище, другие считали, что речь идет о небольшой речке Пара, втекающей в Пьяну. Именно в этой точке проходила в то время русская граница с татарской Степью.
Стоит отметить также и то, что мордва называла реку Пианой, то есть маленькой. Название в летописях – каламбур авторов, который, впрочем, прижился, и стал использоваться для обозначения реки в будущем.
В Симеоновской летописи, а также в «Повести о побоище на Пьяне» из Рогожской летописи, говорится, что молодому полководцу не удалось удержать дисциплину. Бояре и воеводы, расслабившись и не ожидая нападения, отправились на охоту, рядовые дружинники отдыхали и пировали, забыв о службе. Доспехи и оружие находилось в обозах, дозоры также не были расставлены. 2 августа
Интересно. В 1367 году именно на реке Пьяне городецкий и суздальский полки нанесли сокрушительное поражение татарам.
Возможно, память об этом событии добавила беспечности русским воинам.Ход сражения
Битва была стремительной. Дружинники, не готовые к нападению, были деморализованы, воеводы не смогли обеспечить централизованного командования. Полки стали отступать к воде.
В некоторых источниках упоминается о командующем московскими дружинами Родионе Ослябе, который стоял на другом берегу реки. Он, в отличие от Ивана, полностью обеспечил оборону своего лагеря:
- расставил дозоры,
- прогнал мордву и нижегородцев «с брагою»,
- пригрозил воинам судом, если они поддадутся общему настроению и прекратят нести воинскую службу.
Когда началась битва, воевода, как мог, помогал русским силам, обстреливая татар из стрелометов, а также прикрывая брод.
Большое количество погибших вызвало у русских панику, и они стали бросаться в реку, пытаясь спастись вплавь, добраться до московской дружины, стоящей на другом берегу. Многие утонули, в том числе и князь Иван Дмитриевич.
Интересно. В Лаврентьевской летописи приводится рассказ о подвиге звенигородского князя Федора Андреевича (Звенигородский удел не подчинялся ни Москве, ни Нижнему, а был подконтролен Великому княжеству Литовскому, но этот факт никак не повлиял на решение Федора помочь русским полкам в битве с монголами), который, в отличие от Ивана Дмитриевича, сумел организовать оборону брода и тем самым спас часть муромских и суздальских дружин. Данные о дальнейшей судьбе князя противоречивы: по одной версии он погиб на Пьяне, по другой – был ранен, потерял зрение, но сумел уйти (зрение ему потом вернул митрополит Алексей, святитель Московский).
Последствия
После Пьянского побоища Арапша двинул свои силы на оставшийся без защиты Нижний Новгород. Город был взят, а разграбление его продолжалась три дня, с 5 по 7 августа. После этого были полностью опустошены земли княжества и татары отправились к Рязани, а потом к Пронску, которые также пали.
Кроме рязанских и нижегородских земель Арапша разграбил также Засурье. Дальше он идти не решился, так как узнал о двигавшемся к нему городецко-московском войске под командованием Родиона Ослябы.
Бедственным положением русских решили воспользоваться мордовские князья, которые почти сразу после ухода Арапши напали на нижегородские земли. Им дал решительный отпор Борис Константинович Городецкий, брат нижегородско-суздальского князя. Мордва была отброшена за Оку. В следующем году городецкий князь и его племянник, Семен Дмитриевич, организовали карательный поход в мордовские земли и разорили их.
Интересно. Летописцы крайне негативно оценивают действия русских князей и воевод, своей безответственностью допустивших очередное разорение русских земель. Они с горечью отмечают, что «…поистине — за Пьяною пьяные!» и «доидоша наши Пару» (то есть «допились наши до горячки»).
Историческое значение битвы
После успешного набега Арапши русские границы остались без защиты, а антиордынская коалиция распалась.
В этих условиях хан Западной Орды Мамай решился на большой поход: его войска пересекли Оку и вошли в пределы Московского княжества.
Дмитрий Иванович оказался в положении обороняющегося как раз в тот момент, когда сил для обороны почти не было: нижегородцы, суздальцы, рязанцы были не готовы оказывать помощь московскому князю, боясь повторения «разорения». В этой непростой ситуации московский правитель, который вынес важный урок после поражения на Пьяне, сумел собраться и, после тщательной подготовки и разведки, дать достойный отпор монголам – разгромить их на реке Воже. Можно сказать, что битва на Пьяне и сражение на Воже – две ступени к Куликовому полю.
Историография.
- Горский А. А.Русь и Орда, 2000 год.
- Скрынников Р.Г. История Российская. IX-XVII века, 2008 год.
- Селезнев Ю. В.Русско-ордынские военные конфликты XIII—XV вв, 2010 год.
В.Русско-ордынские военные конфликты XIII—XV вв, 2010 год.ход сражения и значение » Kupuk.net
Во второй половине XIV века продолжался процесс формирования единого централизованного Московского государства. Объединение сил разных княжеств во главе с великим князем вело к более активным действиям по обороне русских земель от вторжений монголов. Одним из крупных сражений военной истории этого времени была битва на Пьяне 2 августа 1377 года.
В каком месте происходило пьянское побоище?
Согласно сведениям источников, сражение произошло на реке Пьяне, которая протекает по нижегородским местам и впадает в Суру, правый приток Волги. Эти земли были близки к владениям монголов и зависимых от них волжских территорий, поэтому при их нападениях на Русь местные княжества первыми встречали завоевателей, и здесь организовывалась оборона.
Предыстория и предпосылки битвы
Во время нашествия Батыя 1237–1238 и 1239–1242 годов и в первый период последовавшего затем монгольского ига в XIII и начале XIV века кочевники не встречали общего организованного отпора всех политических центров Руси.
Единое государство Киевская Русь распалось еще в XII веке и разные княжества периодически вели междоусобные войны. Отсутствие единого организованного войска всей русской земли при нашествии Батыя и последующих нападениях монголов в науке считается одной из причин их побед.
В первой половине XIV века постепенно вокруг Московского княжества начинают объединяться другие политические центры. Это приводило к соединению военных сил разных русских земель под руководством великого князя. Государство монголов Золотая Орда в то же время ослабевало от внутренних междоусобиц, снижения воинственности кочевников вследствие знакомства с роскошью и привычки пользоваться связанными с властью материальными удобствами.
В 60-х годах XIV века на русские земли совершали набеги отдельные отряды представителей монгольской знати. Это не были нашествия, организованные ханом всеми подвластными ему силами. Вследствие внутренних междоусобиц в Орде некоторые военачальники совершали походы по своему решению.
Они встречали отпор со стороны войск великого княжества Владимирского, ярлык на которое держали с 1328 года московские правители. Организовывали сопротивление и другие князья. В 1374 году в Нижнем Новгороде были умерщвлены ханские послы. В 1376 году великокняжеская рать совершила поход на зависимые от монголов волжские земли, по итогам которого их жители заплатили определенную денежную сумму. Эти действия показывали самостоятельную политику и по отношениям и обстоятельствам времени должны были вызвать поход монголов на русские земли. Уже после умерщвления ханских послов фактический правитель Орды темник (военачальник над десятью тысячами солдат) Мамай отправил военный отряд на южные границы Руси. Более масштабные действия были отложены из-за распространившейся в Орде язвы и на время сбора большего по количеству войска.
Политика монголов по отношению к русским землям, когда они периодически совершали на них набеги для грабежа и поддержания своей власти (особенно в случаях проведения великим князем самостоятельных действий по отпору врагу) вела к подготовке нового похода.
Готовность московского правителя Дмитрия Ивановича защищать Русь от захватчиков, общий рост военной силы великого княжения означали, что против этого нашествия выступит рать с целью дать сражение в случае нападения. В итоге произошла битва на реке Пьяне.
Численность войск соперников
В 1377 году мордовские жители привели к русским границам монгольское войско во главе с царевичем Арапшей. По сведениям источников, он пришел от берегов Аральского моря служить в Золотую Орду и был мужественным и хитрым на войне. Весть об этом нижегородский князь Дмитрий Константинович отправил в Москву. Великий князь Дмитрий Иванович сам во главе войска отправился против монголов. Поскольку они не показывались, он вернулся в столицу, оставив своих воевод с полками владимирским, муромским, переяславским, юрьевским и ярославским. В ним Дмитрий Константинович присоединил нижегородские дружины. Во главе войска встал его сын князь Иван. Эти полки ожидали монгольскую армию для оказания военного отпора ее вторжению.
О числе воинов русской рати и монголов нет точных сведений. Есть предположение, что в одном полку было около тысячи человек (само большее две или три тысячи). По этим расчетам численность русских дружин составляла около семи или восьми тысяч воинов. В источниках сообщается, что перед битвой Арапша разделил свое войско на пять отрядов. Если предположить, что каждый состоял примерно из тысячи человек, его силы оцениваются в пять тысяч воинов.
Ход сражения на Пьяне
В источниках сообщается, что русские полки, ожидая монголов, вели себя беспечно, не соблюдая мер осторожности, боевого порядка. Можно предполагать, что для обнаружения монголов и предотвращения неожиданного с их стороны нападения разведывательные отряды не высылались. Рать расположилась на берегах реки Пьяны. Для того времени она была достаточно крупной, поскольку объединяла силы разных княжеств. Возможно, поэтому воины чувствовали себя спокойно, думая, что в случае нападения монголов, победят их.
По сведениям летописей, князья, воеводы, бояре занялись ловлей зверей, охотой. Другие воины тоже не соблюдали осторожности. Они снимали с себя доспехи, складывали их на телеги, искали прохлады, купались в реке, гуляли. Некоторые разошлись по расположенным рядом селениям и пили крепкий мед. Войско монголов подошло незаметно. Можно предположить, что разведка сообщила Арапше о положении русской рати, чем он и воспользовался. Монголы разделили армию на пять отрядов, окружая отдыхавших и прижимая их к реке. В таких условиях 2 августа 1377 года произошло пьянское сражение. Арапша ударил неожиданно, и русские полки не успели вооружиться и построиться в боевой порядок. Они побежали к реке, монголы их преследовали, одержав победу. После этого завоеватели разошлись по пределам нижегородского княжества.
Историческое значение битвы
Состав русских войск показывал, что для отпора внешнему врагу соединились силы разных княжеств. В науке считается, что процесс формирования единого централизованного государства, объединения русских земель вокруг Москвы приводил к росту его военной силы и организованному совместному отпору монголам для свержения ига.
Поэтому от полков на Пьяне можно было ожидать упорного долгого сопротивления вторжению неприятеля. Однако в результате русские полки потерпели поражение. Из обстоятельств битвы выясняется, что причиной этого стала беспечность и неосторожность войска. Считается, что при ведении любой войны обязательно соблюдение основных правил дисциплины и достижение побед связывается с хорошо поставленной деятельностью всех частей армии. Обычно работает разведка, сообщающая о приближении неприятеля. При отдыхе выставляются караулы и стража на случай своевременного поднятия тревоги при нападении. Поддерживается определенный уровень боевого порядка. Руководители армии следят за положением войска и ситуацией в целом. Битва показала, что пренебрежение этими правилами при сосредоточенности и организованности неприятеля легко приводит к поражению. Если соблюдение необходимых мер дисциплины в целом важно при ведении военных действий, особенно строго и тщательно следует их выполнять, когда идет защита родной земли от завоевателя, установившего иго и совершающего набеги.
Пьянское побоище продемонстрировало, что нельзя недооценивать силу монголов. Хотя в Орде начались междоусобицы, ослаблявшие ее военный потенциал, это государство все еще оставалось опасным и сильным, свержение его ига требовало времени и осторожности в боевых действиях. Сражение принесло печальный опыт, который необходимо должен был в будущем учитываться. Уже в следующем году при новом вторжении завоевателей разведка принесла точные сведения о направлении его движения. В результате монголы неожиданно для себя были встречены великокняжескими войсками, хотя обычно в предпринимаемых ими походах кочевники рассчитывали на фактор внезапности со своей стороны. В ходе состоявшейся 11 августа 1378 года битвы на реке Воже русское войско одержало крупную победу над монголами, показав мужество, осторожность, дисциплинированность и стойкость.
«…И остановились обе силы, а между ними была река»
Воевода Боброк-Волынский и князь Дмитрий Иванович
«В лето 6886 […].
Того же лета ординский князь, поганый Мамай, събрав воя многы и посла Бегича ратью на князя великаго Дмитрея Ивановичя и на всю землю Русскую.
Битва на реке Воже состоялась за два года до Куликовской битвы. Но участники этого сражения были одинаковы: русские князя под предводительством Дмитрия Ивановича и войска Золотой Орды. Правда, командовал ордынцами не темник Мамай, но один из его ближайших военачальников.
В 1376 году русский отряд под руководством Дмитрия Михайловича Боброка Волынского вторгся на территорию Волжской Булгарии, одного из улусов Золотой Орды. Поход был организован московским князем Дмитрием Ивановичем и суздальским князем Дмитрием Константиновичем. Войска русских дошли до Булгара и под стенами города разбили войско противника, несмотря на наличие у булгар огнестрельного оружия (пушек) и боевых верблюдов. Штурмовать город войска Боброка-Волынского не стали, а взяв хороший выкуп, вернулись домой. Пушки как и выкуп тоже поехали в русские земли.
(Историю пушек можно найти в изданиях: 100 великих военных тайн и Пенской В. Военное дело Московского государства. 2019). В Булгаре организовали русскую таможню. Деньги с торговли стали идти мимо Золотой Орды, что привело к ответным действиям Мамая. В 1377 гг. войска ордынцев под командованием хана Синей Орды – Арапши – напали на Нижегородское княжество, сожгли Нижний Новгород, разорили Переяславль и разбили объединенное русское войско. История этого неудачного сражения описана в Повести о побоище на реке Пьяне. После успешных набегов Арапши, Мамай послал на русские земли опытного военачальника – мурзу Бегича.
Больше подробностей политической обстановки на границе русских княжеств и Золотой Орды в XIV веке можно узнать из работ наших известных историков Грекова И. Б. (Мир истории. 1986) и Каргалова В. В. (Свержение монголо-татарского ига. 2011). В классических исторических трудах разбираются социально-экономические и политические причины приведшие русские княжества к открытому противостоянию с Золотой Ордой.
Рассматриваются причины ослабления Золотой Орды – наследницы империи Чингис-хана. Авторы уделяют внимание и воинскому делу древней Руси: комплектованию армии, принципам ее руководства и особенностям вооружения.
«И, переехав за Оку, вниде в землю Рязаньскую и сретошася с татары у реки у Вожи, и стояху, промежу собою реку имуще».
Лицевая хроника. Битва на реке Воже.
Сражение произошло на территории Рязанского княжества, северо-западнее Переяславля Рязанского, на берегу реки Вожи. Разделенные рекой, противники стояли друг против друга несколько дней. Дмитрий Иванович решил вынудить ордынское войско сражаться на левом берегу реки, который был изрыт оврагами. Это лишило бы преимуществ конницу противника. Среди воевод, которые участвовали в битве рядом с московским князем, упоминаются московский окольничий Тимофей Вельяминов и пронский князь Даниил.
11 августа Бегич начал атаку на русское войско, но атака была отбита, а затем войско Бегича окружено с флангов и разбито.
Как отмечает летописец, из-за тумана русские прервали преследование противника, и ему удалось уйти. Однако победители захватили богатый обоз и вернулись в Москву с хорошей добычей. Был нанесен урон и ордынской знати: в битве на Воже погибли князья Хазибей, Ковергуй, Карабалук, Костров, Бегичка. Согласно летописцу, из русских военачальников погибли Дмитрий Монастырев и Назарий Данилов Кусков.
«Князь же великий Дмитрей възвратися на Москву с победою великою и рати роспусти с многою корыстью».
Ход битвы на реке Воже подробно разобран в книге рязанского археолога и краеведа Зубкова В. (Битва на реке Воже. 2003), а также в статьях Потапова А. Н. (В память о «генеральной репетиции» Куликовской битвы: о реализуемом на Рязанской земле историко-мемориальном проекте «Поле Вожской битвы») и («Что там лежит под темною водой?»). Кроме собственно событий на Воже, Потапов А. Н. показывает, как память о том сражении XIV века сохраняется до настоящего времени и стала основой историко-патриотического фестиваля.
В книге Зубкова В. можно найти реконструкции позиций военных сил и самого сражения, предысторию столкновения и сведения о находках на месте предполагаемого сражения.
Если же вы хотите познакомиться с древнерусскими источниками, описывающими сражение, то их вы найдете в изданиях: Памятники литературы Древней Руси или в сборнике История государства Российского. Текст, рассказывающий о битве, публикуется по списку Симеоновской летописи первой половины XVI в., а отдельные исправления ошибочных написаний сделаны по Рогожскому летописцу.
В тот раз Мамаю удалось отыграться – осенью 1378 года он совершил ответный набег на Рязанское княжество. Князь Олег не стал давать бой ордынским войскам, которые вел уже сам темник Мамай, сбежал за Оку, оставив княжество на разграбление. Тем не менее, принцип борьбы с ордынцами был усвоен: одно княжество противостоять им не в состоянии, но несколько вполне могут дать отпор и победить. На Куликовом поле это было наглядно доказано вновь.
О поисках археологами поля, где произошла Куликовская битва, проблемах достоверности сведений в письменных источниках, политическом хаосе в Золотой Орде и личности московского князя Дмитрия Ивановича вы можете ознакомиться, пройдя по ссылке.
Описание битвы на реке Пьяне: ход сражения и значение
Во второй половине XIV века продолжался процесс формирования единого централизованного Московского государства. Объединение сил разных княжеств во главе с великим князем вело к более активным действиям по обороне русских земель от вторжений монголов. Одним из крупных сражений военной истории этого времени была битва на Пьяне 2 августа 1377 года.
Содержание
- В каком месте происходило пьянское побоище?
- Предыстория и предпосылки битвы
- Численность войск соперников
- Ход сражения на Пьяне
- Историческое значение битвы
В каком месте происходило пьянское побоище?
Согласно сведениям источников, сражение произошло на реке Пьяне, которая протекает по нижегородским местам и впадает в Суру, правый приток Волги.
Эти земли были близки к владениям монголов и зависимых от них волжских территорий, поэтому при их нападениях на Русь местные княжества первыми встречали завоевателей, и здесь организовывалась оборона.
Предыстория и предпосылки битвы
Во время нашествия Батыя 1237–1238 и 1239–1242 годов и в первый период последовавшего затем монгольского ига в XIII и начале XIV века кочевники не встречали общего организованного отпора всех политических центров Руси. Единое государство Киевская Русь распалось еще в XII веке и разные княжества периодически вели междоусобные войны. Отсутствие единого организованного войска всей русской земли при нашествии Батыя и последующих нападениях монголов в науке считается одной из причин их побед.
В первой половине XIV века постепенно вокруг Московского княжества начинают объединяться другие политические центры. Это приводило к соединению военных сил разных русских земель под руководством великого князя.
Государство монголов Золотая Орда в то же время ослабевало от внутренних междоусобиц, снижения воинственности кочевников вследствие знакомства с роскошью и привычки пользоваться связанными с властью материальными удобствами.
В 60-х годах XIV века на русские земли совершали набеги отдельные отряды представителей монгольской знати. Это не были нашествия, организованные ханом всеми подвластными ему силами. Вследствие внутренних междоусобиц в Орде некоторые военачальники совершали походы по своему решению. Они встречали отпор со стороны войск великого княжества Владимирского, ярлык на которое держали с 1328 года московские правители. Организовывали сопротивление и другие князья. В 1374 году в Нижнем Новгороде были умерщвлены ханские послы. В 1376 году великокняжеская рать совершила поход на зависимые от монголов волжские земли, по итогам которого их жители заплатили определенную денежную сумму. Эти действия показывали самостоятельную политику и по отношениям и обстоятельствам времени должны были вызвать поход монголов на русские земли.
Уже после умерщвления ханских послов фактический правитель Орды темник (военачальник над десятью тысячами солдат) Мамай отправил военный отряд на южные границы Руси. Более масштабные действия были отложены из-за распространившейся в Орде язвы и на время сбора большего по количеству войска.
Политика монголов по отношению к русским землям, когда они периодически совершали на них набеги для грабежа и поддержания своей власти (особенно в случаях проведения великим князем самостоятельных действий по отпору врагу) вела к подготовке нового похода. Готовность московского правителя Дмитрия Ивановича защищать Русь от захватчиков, общий рост военной силы великого княжения означали, что против этого нашествия выступит рать с целью дать сражение в случае нападения. В итоге произошла битва на реке Пьяне.
Численность войск соперников
В 1377 году мордовские жители привели к русским границам монгольское войско во главе с царевичем Арапшей.
По сведениям источников, он пришел от берегов Аральского моря служить в Золотую Орду и был мужественным и хитрым на войне. Весть об этом нижегородский князь Дмитрий Константинович отправил в Москву. Великий князь Дмитрий Иванович сам во главе войска отправился против монголов. Поскольку они не показывались, он вернулся в столицу, оставив своих воевод с полками владимирским, муромским, переяславским, юрьевским и ярославским. В ним Дмитрий Константинович присоединил нижегородские дружины. Во главе войска встал его сын князь Иван. Эти полки ожидали монгольскую армию для оказания военного отпора ее вторжению. О числе воинов русской рати и монголов нет точных сведений. Есть предположение, что в одном полку было около тысячи человек (само большее две или три тысячи). По этим расчетам численность русских дружин составляла около семи или восьми тысяч воинов. В источниках сообщается, что перед битвой Арапша разделил свое войско на пять отрядов. Если предположить, что каждый состоял примерно из тысячи человек, его силы оцениваются в пять тысяч воинов.
Ход сражения на Пьяне
В источниках сообщается, что русские полки, ожидая монголов, вели себя беспечно, не соблюдая мер осторожности, боевого порядка. Можно предполагать, что для обнаружения монголов и предотвращения неожиданного с их стороны нападения разведывательные отряды не высылались. Рать расположилась на берегах реки Пьяны. Для того времени она была достаточно крупной, поскольку объединяла силы разных княжеств. Возможно, поэтому воины чувствовали себя спокойно, думая, что в случае нападения монголов, победят их. По сведениям летописей, князья, воеводы, бояре занялись ловлей зверей, охотой. Другие воины тоже не соблюдали осторожности. Они снимали с себя доспехи, складывали их на телеги, искали прохлады, купались в реке, гуляли. Некоторые разошлись по расположенным рядом селениям и пили крепкий мед. Войско монголов подошло незаметно. Можно предположить, что разведка сообщила Арапше о положении русской рати, чем он и воспользовался.
Монголы разделили армию на пять отрядов, окружая отдыхавших и прижимая их к реке. В таких условиях 2 августа 1377 года произошло пьянское сражение. Арапша ударил неожиданно, и русские полки не успели вооружиться и построиться в боевой порядок. Они побежали к реке, монголы их преследовали, одержав победу. После этого завоеватели разошлись по пределам нижегородского княжества.
Историческое значение битвы
Состав русских войск показывал, что для отпора внешнему врагу соединились силы разных княжеств. В науке считается, что процесс формирования единого централизованного государства, объединения русских земель вокруг Москвы приводил к росту его военной силы и организованному совместному отпору монголам для свержения ига. Поэтому от полков на Пьяне можно было ожидать упорного долгого сопротивления вторжению неприятеля. Однако в результате русские полки потерпели поражение. Из обстоятельств битвы выясняется, что причиной этого стала беспечность и неосторожность войска.
Считается, что при ведении любой войны обязательно соблюдение основных правил дисциплины и достижение побед связывается с хорошо поставленной деятельностью всех частей армии. Обычно работает разведка, сообщающая о приближении неприятеля. При отдыхе выставляются караулы и стража на случай своевременного поднятия тревоги при нападении. Поддерживается определенный уровень боевого порядка. Руководители армии следят за положением войска и ситуацией в целом. Битва показала, что пренебрежение этими правилами при сосредоточенности и организованности неприятеля легко приводит к поражению. Если соблюдение необходимых мер дисциплины в целом важно при ведении военных действий, особенно строго и тщательно следует их выполнять, когда идет защита родной земли от завоевателя, установившего иго и совершающего набеги. Пьянское побоище продемонстрировало, что нельзя недооценивать силу монголов. Хотя в Орде начались междоусобицы, ослаблявшие ее военный потенциал, это государство все еще оставалось опасным и сильным, свержение его ига требовало времени и осторожности в боевых действиях.
Сражение принесло печальный опыт, который необходимо должен был в будущем учитываться. Уже в следующем году при новом вторжении завоевателей разведка принесла точные сведения о направлении его движения. В результате монголы неожиданно для себя были встречены великокняжескими войсками, хотя обычно в предпринимаемых ими походах кочевники рассчитывали на фактор внезапности со своей стороны. В ходе состоявшейся 11 августа 1378 года битвы на реке Воже русское войско одержало крупную победу над монголами, показав мужество, осторожность, дисциплинированность и стойкость.
Предыдущая
Всемирная историяОписание битвы русских и монголов на реке Сить
Следующая
Всемирная историяПериод правления династии Хань в Китае
§ 10. Активизация борьбы Руси с Ордой. Битвы на реках Пьяне (1377 г.) и Воже (1378 г.)
В конце 70-х годов XIV в.
усилились татарские набеги на окраинные русские княжества: Суздальско-Нижегородское и Рязанское. В то же время и крепнувшая Русь активизировала борьбу с Ордой.
В 1377 г. предпринял поход на Нижний Новгород ордынский царевич Арапша (Араб-шах). Узнав о готовящемся татарском набеге, суздальско-нижегородский князь Дмитрий Константинович сообщил об этом в Москву великому князю Дмитрию Ивановичу. Тот двинулся с большим войском к Нижнему Новгороду. Но там еще не было слышно о. приближении Арапши. Тогда великий московский князь послал ему навстречу ряд приведенных с собой полков (владимирский, переяславский, юрьевский, муромский, ярославский), а сам вернулся в Москву. Представляется совершенно очевидным, что московское правительство в рассматриваемое время уже не ограничивается оборонительными мероприятиями в целях защиты русских рубежей от татаро-монгольских вторжений, а, желая предупредить эти вторжения, переходит в наступление против Орды. Напрашивается и другой вывод: московское правительство все более стремится подчинить своему политическому влиянию великое княжество Суздальско-Нижегородское и сделать его своим форпостом в борьбе с Ордой.
Вместе с войсками, отправленными против Арапши великим московским князем, выступили и суздальско-нижегородские полки во главе с местными князьями Иваном Дмитриевичем (сыном Дмитрия Константиновича) и Семеном Михайловичем. Летописи подчеркивают многочисленность русских вооруженных сил, брошенных на неприятеля («и бысть рать велика зело»). Когда русское войско переправилось через реку Пьяну, к нему пришло известие, что царевич Арапша находится сравнительно далеко, на Волчьей воде. Согласно Рогожскому летописцу, Симеоновской, Новгородской четвертой летописям, эта весть оказала разлагающее влияние на русскую рать. Не чувствуя опасности, воины под влиянием и по примеру своих руководителей допустили оплошность («оплошишася»), обнаружили беспечность и недостаток бдительности («и небрежением хожаху»). Они сложили свои доспехи на телеги и спрятали в походные мешки, оружие их не было в боевой готовности («доспехи своя въскладоша на телеги, а ины в сумы, а у иных сулици еще и не насажены бяху, а щиты и копиа не приготовлены»).
Рассказ Рогожского летописца, Симеоновской и Новгородской четвертой летописей имеет характер политической сатиры, причем довольно острой. Имеются все основания думать, что этот памфлет вышел из среды нижегородских горожан, пострадавших от беспечности, проявленной князьями и воеводами на реке Пьяне, ибо русское войско было там разбито татарами, которые затем напали на Нижний Новгород и разорили его.
Мораль рассмотренного летописного рассказа ясна; в нем высмеиваются феодальные вооруженные силы, действовавшие за рекою Пьяной, как небоеспособные. Демократическая направленность сатиры выступает из тех выпадов, которые специально предназначены в адрес военачальников, возглавивших полки, посланныё против Арапши.
Коротко рассказ Рогожского летописца, Симеоновской и Новгородской четвертой летописей изложен в Тверском сборнике.
Несколько иной вариант повести о битве на реке Пьяне находим в летописях Софийской первой, Воскресенской, Типографской[1857]. Здесь также осуждается беспечность русского ополчения, но отсутствуют обличения князей, воевод и старейшин. Следовательно, те демократические нотки, которые звучали в первоначальном сатирическом изображении действий руководителей русских военных сил, оказались заглушенными. В легкомыслии упрекаются теперь рядовые «ратные» люди, во «множестве» пришедшие за Пьяну. Перед нами явная переделка в интересах господствующего класса феодалов более ранней повести.
Вина за поражение русских полков перенесена с военачальников на простых воинов. Такова социальная тенденция поздних московских летописных сводов второй половины XV в., к которым, вероятно, восходит разбираемая версия.
Особый вариант рассказа о событиях на реке Пьяне в 1377 г. содержится в летописях Ермолинской и Львовской[1858]. В них также сглажена социальная острота тех упреков, которые в произведении, пронизанном настроением горожан, были обращены к представителям феодального класса, оказавшимся в целом не на высоте в ответственный момент, когда их ждала встреча с сильным и хитрым противником. Но в рассматриваемых летописных памятниках еще нет тенденции к опорочению «множества ратных» (т. е. простых воинов), которая отличает позднейшее московское летописание. Ответственность за поражение русских военных сил на Пьяне возлагается персонально на суздальско-нижегородских князей Ивана Дмитриевича и Семена Михайловича. Подобная трактовка событий, очевидно, возникла в конце XIV в., в период борьбы московской великокняжеской власти за ликвидацию политической независимости княжества Суздальско-Нижегородского, и отражала точку зрения московского правительства.
Конечно, в такой трактовке исчез социальный пафос Рогожского и сходных с ним летописцев, осуждающе звучавший в отношении всех феодальных руководителей ополчения, осрамившихся на Пьяне (без различия князей суздальско-нижегородских или московских). Памфлет на феодалов в целом, обладавших большой ратной силой, но из-за собственного легкомыслия наголову разбитых врагом и тем самым объективно оказавшихся виновниками поражения Руси, был подменен обвинительным актом, предъявленным сторонниками одной политической группировки (московских феодалов) другой феодальной группе, к которой принадлежали нижегородские князья.
Идеология горожан в осмыслении событий на реке Пьяне в какой-то мере возрождается в Никоновском летописном своде. Здесь в еще большей степени, чем в Рогожском и сходных с ним летописцах, высмеиваются вельможи, воеводы, бояре, причем в одинаковой мере как те, кто возглавлял полки князя Дмитрия Ивановича московского, так и те, кто подчинялся князьям суздальско-нижегородским. Военачальники начали «ходити и ездити в охабнех и в сарафанех».
Они были неумеренными пьяницами («любляху же пианство зело»). В рассказе Никоновской летописи фигурирует и новый мотив — похвальба вельмож, хваставшихся, что они без труда справятся с неприятелем. «И глаголюще в себе кождо их, я ко может един от нас на сто татаринов ехати, по истинне никто не может противу нас стати». Рассказать о хвастовстве вельмож автору надо было затем, чтобы в дальнейшем провести мысль: бог смиряет «гордость» и «дает смиренным благодать». Сама по себе подобная евангельская мудрость, конечно, еще не определяет идейного содержания рассказа. Это — обычный церковный афоризм. Но рядом с ним имеется другое высказывание: вельможам нечего было гордиться, ибо мы «вси есмя Адамови внуци»[1859]. Идея общности происхождения (не отрицающая необходимости неравенства социального положения) зародилась в среде городского населения. В данном случае такая идея используется автором для осуждения военачальников, переставших быть руководителями многочисленного «воиньства», которое выступило на защиту Руси, забывших о своей с ним связи, и понадеявшихся на собственную силу и храбрость… Они ответственны за самомнение, погубившее столько народа.
Особенно интересно, что Никоновская летопись, говоря о «величании» и «возношении» (похвальбе) вельмож, замечает, что они поступали так, «аки бы в своих сиротах величаюшеся и возносящеся» (т. е. так же, как величались и возносились перед своими крестьянами). Сравнение, взятое из социальной жизни, из крепостнической действительности, из области взаимоотношения феодалов и крестьян, иллюстрирует мысль повести: надо помнить, что все люди — «внуки Адамовы». Мы видим здесь лишнее доказательство того, что поражение русского войска на Пьяне вызвало отклики среди горожан, выступивших с обличением (хотя и весьма умеренного характера) представителей феодального класса — виновников понесенного поражения.
Переходя к описанию конкретных событий на Пьяне, следует отметить, что, согласно данным ряда летописей, мордовские князья (феодализирующаяся знать) тайком навели на русское войско «рать татарьскую из мамаевы Орды». Таким образом, ордынские правители стремились опереться на социальную верхушку нерусских народов Поволжья и действовать в союзе с ней против Руси.
Русские князья были застигнуты врасплох. Татары разделились на пять полков и ударили «на нашу рать в тыл, биюще и колюще и секуще без вести». Русские воины обратились в бегство по направлению к реке Пьяне. Татары кинулись за ними. Князь Семен Михайлович был убит, князь Иван Дмитриевич бросился на коне в Пьяну и утонул. Погибло в реке и множество «бояр и слуг и народа бещислено».
Вслед за тем татарские полчища неожиданно напали (5 августа) на Нижний Новгород. Князь Дмитрий Константинович бежал в Суздаль, бросив город на произвол судьбы. Многие горожане, чувствуя бесполезность сопротивления неприятелю ввиду отсутствия в Нижнем Новгороде военных сил, отплыли в судах вверх по Волге в направлении Городца. Татарские войска перебили тех городских жителей, кому не удалось скрыться, и сожгли город, а затем пожгли села и перебили и пленили множество людей в нижегородских волостях. Большинство летописей объясняет побег Дмитрия Константиновича тем, что у него не было рати («…не бысгь силы стати противу их на бои»).
Устюжский же летописный свод обвиняет князя в том, что он не принял мер к организации обороны города, хотя мог это сделать («князь же Дмитреи, оплошась, и осады не осадил, за малым утече со княгинею в Суздаль»).
Некоторые летописи (Новгородская четвертая, Софийская первая, Устюжский летописный свод) сообщают, что одновременно с Нижним Новгородом татарские войска захватили Переяславль-Рязанский, откуда рязанский князь Олег Иванович убежал «изстрелян».
За татарским нападением на Нижний Новгород в августе же 1377 г. последовал набег Арапши с татарским отрядом на Засурье, которое он «пограбил» и «огнем пожег». Той же осенью на Нижегородский уезд напала мордва, князья которой, как указано, действовали в контакте с ордынскими правителями. Снова в огне пожаров запылали села, снова гибли от неприятельского меча и уводились в плен русские крестьяне. Брат великого суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича — Борис, выступивший против мордовского отряда, настиг его у реки Пьяны.
Многие мордвины были здесь убиты, а многие утонули в реке, пытаясь переправиться на другой берег Пьяны.
Зимой 1377–1378 гг. великий суздальско-нижегородский князь Дмитрий Константинович отправил своего брата Бориса и сына Семена во главе карательной экспедиции в Мордовскую землю. На помощь суздальско-нижегородским князьям великий князь Дмитрий Иванович московский прислал свою рать под предводительством воеводы Ф. А. Свибла. Мордовское мирное население беспощадно истреблялось («…и всю землю их пусту сотвориша…»). Пленников привели в Нижний Новгород и предали мучительной смертной казни.
В 1378 г. к Нижнему Новгороду снова подошли татары. Город еще не оправился от разорения, которое ему нанесли татарские войска в августе 1377 г. Князя в городе не было, а население находилось в бегах («а люди ся разбегли, гражане град повергъше, побегоша за Волгу»). Татары вошли в Нижний Новгород. В это время туда же приехал из Городца князь Дмитрий Константинович. Видя, что Нижний Новгород находится в руках татарских захватчиков, он предложил им уплатить за него «окуп».
Татары не согласились на это предложение и, как и в 1377 г., подожгли город, а затем, покинув его, «повоевали» Нижегородский уезд.
По Никоновской летописи, в 1378 г. в Поволжье вторично объявился царевич Арапша, который «избил» «гостей русских много», а затем совершил набег на Рязань[1860].
На основе анализа приведенного материала, относящегося к 1377–1378 гг., можно сделать несколько выводов. Ясно, что серия татарских набегов на Нижегородскую землю была вызвана не просто стремлением к грабежу. Не случайно татарские захватчики не захотели взять «окупа» за Нижний Новгород с князя Дмитрия Константиновича и на его глазах подожгли город. Задачей подобных набегов являлось подорвать материальные ресурсы Суздальско-Нижегородского княжества. И задача эта встала с особенной силой сейчас, когда великий московский князь Дмитрий Иванович и феодалы и купечество Московского княжества прилагали усилия к тому, чтобы экономически и политически укрепиться в Нижнем Новгороде, учитывая его крупное значение, как торгового центра и как аванпоста в борьбе с Ордой.
Показательно, что суздальско-нижегородские князья сами уже не были в состоянии оказать сопротивление татарским князьям и царевичам. Вместе с суздальско-нижегородскими военными силами против них действовали и московские полки. При этом, по-видимому, не только местные князья были заинтересованы в помощи со стороны московской великокняжеской власти в борьбе с татаро-монгольской опасностью, но и московское правительство должно было заботиться о том, чтобы не выпустить из своих рук дела организации отпора захватчикам. Деятельность московского правительства в этом направлении должна была не только обеспечить защиту Русской земли от татаро-монгольских нападений, но и способствовать укреплению позиций великокняжеской власти в среде местного населения и прежде всего городского (в целях его последующего себе подчинения). Мы видели, как нижегородские горожане, оставленные местными князьями беззащитными перед лицом нагрянувших на город татарских полчищ, были вынуждены искать спасения в бегстве.
Мы видели, что Нижний Новгород и после ухода татар в течение длительного времени оставался полупустым, и ни князь Дмитрий Константинович, ни посадское население долгое время не решались туда вернуться. Естественно, что в таких условиях горожане искали защиты от татарских налетов у великокняжеской власти. Но в 1377 г. и московские войска не оказали им помощи против татарских вооруженных сил. Московские военачальники, так же как и суздальско-нижегородские князья, оказались не на высоте и были ядовито за это высмеяны в том разобранном выше памятнике публицистики, который сохранился в составе некоторых летописцев. Ведь события на Пьяне вошли в поговорку. По крайней мере Устюжский летописец говорит: «И пословка и доныне прозвася: истое еси за Пианою рекою пьян»[1861]. Московскому правительству приходилось, по-видимому, считаться с тем, что его авторитет в среде нижегородских горожан пал. И восстановить его нельзя было лишь тем, что в созданной в Москве публицистической версии поражения на Пьяне острие вышеприведенной злой поговорки отводится от московских воевод и направляется на суздальско-нижегородских князей.
Вряд ли можно было упрочить популярность московской великокняжеской власти в глазах нижегородского городского населения и разгромом мордовских «зимниц» и травлей голодными псами на волжском льду мордовских пленников. А весьма вероятно, что это истребление на глазах народа несчастных мордвинов было задумано не без участия московского воеводы Ф. А. Свибла, чтобы показать нижегородцам, что за привод татарского войска на Пьяну мордовскими князьями несут кару соотечественники последних. Вряд ли, повторяю, все это могло удовлетворить население. Оно нуждалось в другом: в организации серьезного отпора ордынским захватчикам. И этого не могло не понимать московское правительство.
Если учесть, что параллельно с набегами на Нижегородскую область татарские князья организовали налеты и на Рязанское княжество, т. е. две окраины Руси подвергались разорению, то станет ясно, что сама жизнь подсказывала необходимость организации сопротивления неприятелю не разрозненными силами отдельных русских земель, а в общерусском масштабе, соединенными силами ряда русских княжеств.
Московское княжество обладало достаточными материальными предпосылками и социально-экономическими условиями для организации подобного сопротивления и умело использовало в дальнейшем эти условия. Тем самым укреплялась его роль в качестве основы формирующегося Русского централизованного государства.
Серьезное столкновение русского народа с ордынскими полчищами произошло в 1378 г. В этом году ордынский князь Мамай послал на Русь большое войско во главе с Бегичем. Великий князь Дмитрий Иванович, узнав о выступлении татарских военных сил, собрал значительную рать и выступил навстречу. Летописные своды рассказывают об этом в протокольном стиле, но летописный рассказ наводит на некоторые размышления. Можно думать, что московское правительство учло уроки гибели русских войск на Пьяне в 1377 г. — учло в двух отношениях. Во-первых, как крупное военное поражение, повторение которого нанесло бы Руси весьма чувствительный удар. Во-вторых, как факт, подорвавший уже завоеванные ранее великокняжеской властью позиции на пути политического объединения русских земель и изменивший сочувственное отношение к этой политике городского населения Суздальско-Нижегородского княжества.
Очевидно, в Москве с намерением исправить крупные упущения, допущенные в 1377 г., тщательно готовились к новой большой битве с Ордой. В этих целях была достаточно хорошо организована разведка, и в Москве вовремя стало известно о планах Мамая. На этот раз сам великий князь Дмитрий Иванович возглавил рать, выставленную против ордынских захватчиков (не в пример тому, как это было в 1377 г.).
Встреча русских и татарских войск произошла в Рязанской земле, у реки Вожи. Татары стали по одну ее сторону, русские — по другую. Русские явно выжидали, предоставляя татарам начать военные действия. Через несколько дней после того, как оба войска выстроились друг против друга, татарские полки решились перейти, реку и напасть на русскую рать. Летописи повествуют об этом в очень образном стиле: «Не по мнозех же днех татарове переехаша на сю сторону, и удариша в кони свои, и скочиша вборзе, и нюкнуше гласы своими, и поидоша на грунах, и тъкнуша на наших…».
Из летописного рассказа с несомненностью вытекает, что русские были вполне подготовлены к отпору татарам.
Битва произошла 11 августа. Русские вооруженные силы были распределены на три полка. Один из них (под предводительством великого князя Дмитрия Ивановича) ударил в лицо неприятелю, два других (под руководством окольничего Тимофея[1862] и князя Даниила Дмитриевича пронского) атаковали его с флангов. Удар русских воинов был настолько силен, что татарские полки сразу обратились в бегство, повернув обратно за Вожу. Русские воины погнались за ними, «бьючи их, секучи, и колючи, и убиваша их множество, а инии в реце истопоша». Было убито несколько татарских князей, имена которых приведены в летописях. Отмечают летописи и имена двух убитых русских воевод: Дмитрия Монастырева и Назара Данилова Кускова. Характерно, что поражение татарской рати описано в ряде летописных сводов в тех же самых выражениях, что и поражение русских воинов на реке Пьяне в 1377 г. Позволительно предположить, что летописцы руководствовались в данном случае идеей реванша, взятого русскими в 1378 г. за победу, одержанную над ними «мамаевой Ордой» год тому назад.
Русские продолжали погоню за татарами до тех пор, пока этому не помешала наступившая ночная мгла. На следующий день преследование неприятеля было возобновлено. Но выяснилось, что татары в панике продолжали отступление в течение всей ночи, и русские воины находили повсюду лишь следы татарского лагеря: поверженные «дворы», «шатры», «юртовища», «алачуги», «телеги», «пометанный» «товар». Самих же татар уже не было («а самех не обретоша, беху бо побежали к Орде»).
Летописное описание панического бегства татарского отряда с места битвы на реке Воже отличается сатирическим оттенком. Думается, что автор этого описания все время имел в поле своего зрения (и мысленно полемизировал с ним) памфлет на русских князей и воевод, беспечно пьянствующих и забавляющихся на реке Пьяне до тех пор, пока на них нагрянул враг и все они стали жертвой собственного легкомыслия. Автор как будто хочет сказать: на реке Воже дело происходило совсем не так, как на Пьяне. Здесь русские все время были начеку, а татары попали впросак.
Значит, рано им было торжествовать, ставши на русских «костех» после победы на Пьяне! Весьма правдоподобно предположение, что рассказ о битве на Воже явился своеобразным публицистическим ответом на рассказ о битве на Пьяне (помещенный в Рогожском летописце и сходных с ним летописных памятниках). Ответ этот вышел, вероятно, из кругов сторонников московского князя Дмитрия Ивановича.
Только что сделанный вывод подтверждается и некоторыми другими наблюдениями над летописным текстом о событиях на Воже. Его автор обладает богатством и многообразием литературных приемов. Шаржированные зарисовки татарских воинов, побросавших все свои шатры и имущество и пустившихся в бегство, сменяется написанной в патетическом тоне концовкой повести, где говорится о том, как были «посрамлени» «поганые татары», «окааннии половци», «нечестивии измалтяне», как они «възвратишася с студом», без «оуспеха», «побегоша, гоними гневом божиим». Эта патетика подчеркивает, что горечь поражения на Пьяне отошла в прошлое и победители стали побежденными, а побежденные — победителями.
И еще один момент летописного рассказа о битве на Воже обращает на себя внимание. Победа над татарами, говорит автор, одержана великим князем Дмитрием Ивановичем. Его роль в качестве организатора победы нарочито подчеркнута в летописи. В качестве же приема возвеличения московского князя как носителя верховной власти на Руси, употребляющего ее для защиты родины, автор использует развенчание авторитета ордынского «царя», властью обладавшего лишь номинально и являвшегося игрушкой в руках Мамая («невладеяше ничим же и не смеаше ничто же сотворити пред Мамаем…»[1863]). Может быть, не следует делать далеко идущих выводов, однако невольно возникает мысль, что в рассмотренной повести о битве на Воже уже пробивается идея о московском князе как князе всея Руси (не в пример ордынскому хану, носившему лишь титул царя, но не царствовавшему). Подобная идея могла зародиться после Куликовской битвы, когда, вероятно, был написан и рассказ о событиях на Воже.
В связи со сражением на Воже летописи сообщают любопытное известие.
«На той воине» русские ратники задержали «некоего попа» Ивана Васильевича, пришедшего из Орды, и обнаружили при нем мешок «злых зелеи лютых». Расспросив попа и «много истязавше», его отправили в «заточение» на Лаче озеро, «идеже бе Данило Заточеник». Задержанный поп, вероятно, был одним из ордынских лазутчиков. Интересно, что Орда использовала в качестве лазутчиков представителей русского духовенства. Никоновская летопись называет этого попа также и тысяцким[1864], явно путая его с сыном последнего московского тысяцкого — И. В. Вельяминовым, в свое время бежавшим из Москвы в Тверь, а затем посланным тверским князем в Орду.
Интереснее другое: в рассказе о битве на Воже упоминается (вероятно, в связи с местом ссылки попа — озером Лаче) Даниил Заточник — автор знаменитого памятника русской публицистики XIII в. («Слова», «Моления», «Послания»). В этом памятнике также упомянуто озеро Лаче. Но вряд ли можно думать, что автору разбираемого нами рассказа пришла в голову ассоциация лишь «внешнего характера».
Вероятно, «Слово» («Моление», «Послание») Даниила Заточника было ему близко идейно, ибо в нем давалась апология сильной великокняжеской власти, и та же идея проводилась в повести о событиях на Воже.
Чтобы отомстить русским за поражение, нанесенное ими татарскому отряду Бегича, Мамай совершил новое нападение на Рязанскую землю. Рязанский князь Олег не стал сопротивляться татарскому войску, бросил на произвол судьбы столицу княжества — Переяславль-Рязанский и бежал за Оку. Татары захватили город, пограбили рязанские волости и села и «возвратишася в страну свою, много зла сотворивше»[1865].
Но все эти разрозненные нападения татарских войск на русские земли были лишь прелюдией к тому решительному ордынскому наступлению на Русь, которое последовало в 1380 г.
2. Иосиф Волоцкий – один из главных персонажей борьбы с ересью жидовствующих на Руси
2.
Иосиф Волоцкий – один из главных персонажей борьбы с ересью жидовствующих на Руси
Иван Санин (таково было первоначальное мирское имя Иосифа Волоцкого) был родом из волоколамских дворян, сыном боярина. В роду Ивана Санина известно 18 монашеских имен и только одно
Побоище на реке Пьяне
Побоище на реке Пьяне Уже многие княжества поддерживали Москву. Даже Михаил Тверской подписал с ней договор, навсегда признав главенство князя Московского.И настал день, когда русские полки первый раз за сто с лишком лет сразились с воинами Орды и победили.Сражение это
В.В. Похлёбкин Справочник Татары и Русь 360лет отношений Руси с татарскими государствами в XIII—XVI вв. 1238—1598 гг. (От битвы на р. Сить до покорения Сибири)
В.В. Похлёбкин
Справочник
Татары и Русь
360лет отношений Руси с татарскими государствами в XIII—XVI вв.
1238—1598 гг.
(От битвы на р. Сить до покорения Сибири)
Предисловие
Предлагаемый читателю исторический справочник дает сжатую (по объему), но подробную (по количеству и точности
2. Иосиф Волоцкий — один из главных персонажей борьбы с ересью жидовствующих на Руси
2. Иосиф Волоцкий — один из главных персонажей борьбы с ересью жидовствующих на Руси Иван Санин (таково было первоначальное мирское имя Иосифа Волоцкого) был родом из волоколамских дворян, сыном боярина. В роду Ивана Санина известно 18 монашеских имен и только одно
13. Борьба Иосифа Волоцкого с Ересью жидовствующих на Руси и отражение этой борьбы в истории ветхозаветного Иосифа
13. Борьба Иосифа Волоцкого с Ересью жидовствующих на Руси и отражение этой борьбы в истории ветхозаветного Иосифа
Как мы уже говорили, якобы в XV веке, а на самом деле в XVI веке, в Русь-Орду проникает ересь жидовствующих.
Начинается тяжелая борьба с ней. Одним из главных
«МОНГОЛЬСКАЯ ЭПОХА» В ИСТОРИИ РУСИ и истинный СМЫСЛ И ЗНАЧЕНИЕ КУЛИКОВСКОЙ БИТВЫ
«МОНГОЛЬСКАЯ ЭПОХА» В ИСТОРИИ РУСИ и истинный СМЫСЛ И ЗНАЧЕНИЕ КУЛИКОВСКОЙ БИТВЫ Публикуется по изданию: Кожинов В. В. История Руси и русского Слова. (Опыт беспристрастного исследования). — М., Алгоритм, 1999. В конце 1237 года монгольские войска вторглись в пределы Руси и к
Глава 7. «Монгольская эпоха» в истории Руси и истинный смысл и значение Куликовской битвы
Глава 7. «Монгольская эпоха» в истории Руси и истинный смысл и значение Куликовской битвы В конце 1237 года монгольские войска вторглись в пределы Руси и к концу 1240 года, одержав победы во многих сражениях, фактически подчинили себе всю страну (хотя и отказались от похода на
Активизация борьбы двух лагерей.
События в Чехии и их значениеАктивизация борьбы двух лагерей. События в Чехии и их значение Позиция России, выступавшей как крупная сила на востоке Европы, имела немалое значение для каждого из двух лагерей, готовящихся к войне. Основной задачей своей внешней политики русское правительство считало
Глава 7. «Монгольская эпоха» в истории Руси и истинный смысл и значение Куликовской битвы
Глава 7. «Монгольская эпоха» в истории Руси и истинный смысл и значение Куликовской битвы В конце 1237 года монгольские войска вторглись в пределы Руси и к концу 1240 года, одержав победы во многих сражениях, фактически подчинили себе всю страну (хотя и отказались от похода на
ВАРЯГИ НА РУСИ: БИТВЫ НОРМАННИСТОВ И АНТИНОРМАННИСТОВ
ВАРЯГИ НА РУСИ: БИТВЫ НОРМАННИСТОВ И АНТИНОРМАННИСТОВ
Не стихают и горячие споры между противниками и сторонниками норманнской теории происхождения Руси.
Хотя и тут в одной связке, как это бывает, сплетены реалии и мифологемы. Сколько копий сломано в истории по поводу
ПОВЕСТЬ О ПОБОИЩЕ НА РЕКЕ ПЬЯНЕ
ПОВЕСТЬ О ПОБОИЩЕ НА РЕКЕ ПЬЯНЕ В год 1377 перешел из Синей Орды за Волгу некий царевич по имени Арапша, и захотел он пойти ратью на Нижний Новгород. Князь же Дмитрий Константинович послал об этом весть к зятю своему, ко князю великому Дмитрию Ивановичу. Князь же великий
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РУСИ НАКАНУНЕ КУЛИКОВСКОЙ БИТВЫ
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РУСИ НАКАНУНЕ КУЛИКОВСКОЙ БИТВЫ Накануне Куликовской битвы основными противниками Северо-Восточной Руси были Золотая Орда и Литовское княжество. Литва вела борьбу с Ливонским орденом, который подпирал её с запада, и с княжествами
Священные битвы Руси
Священные битвы Руси
Вопрос об Украине — это решающий момент русской судьбы.
Когда Русь была по-настоящему Святой (Московский период), мы вели важные, но все же локальные войны. Мы отстаивали веру и истину, но наши враги не были чистым злом — ни казанские и астраханские
Начало войны с Ордой. Битвы на Пьяне и на Воже
Начало войны с Ордой. Битвы на Пьяне и на Воже В 1377 г. царевич Арапша (хан Араб-шах из Синей Заяицкой Орды) готовился к набегу на нижегородские земли. Некоторые источники сообщают, что Арапша с 1376 г. служил Мамаю, по другим — он был враждебен Мамаю. Сведения о готовящемся
Хронологическая таблица важнейших событий столетнего периода освободительной борьбы Украины-Руси (1592–1686 годы)
Хронологическая таблица важнейших событий столетнего периода освободительной борьбы Украины-Руси (1592–1686 годы)
1592 г. – Восстание Косинского. Поражение при Петке.1595 г.
– Восстание Наливайко и Лободы. Разгром в урочище Слоница.1597 г. – Казнь Наливайко. Объявление
Битва на реке Пьяна. 1377 год 2 августа дата битвы на реке Пьяне, кратко содержание
Главная
Статьи
Путешествия
Россия
Нижний Новгород и область
Битва на реке Пьяна
нижний новгород и область, история, достопримечательности, путешествия
Все вы, уважаемые читатели, помните знаменитую формулу «Веселие Руси есть пити», которая якобы мотивировала отказ русских от принятия ислама и привела их в лоно православной церкви. Пили тогда на Руси различные меды, квасы, пиво и прочие натуральные напитки. Выпить, конечно, любили, но и о делах не забывали. Однако количество натуральных напитков, изготовленных по традиционным рецептам, было довольно ограниченным, так как для их приготовления требовалось большое время, а качество их было отменным.
Так что поголовного пьянства на Руси не было, но тяга к потреблению напитков имелась.
Постепенно изобретались все более ускоренные технологии, которые позволяли производить все более крепкие напитки за все более короткое время. Правда, качество этих напитков оставляло желать лучшего, так как надежных способов очистки алкогольных напитков еще не существовало. Но в уже в XIV веке стали в связи с пьянством упоминать такие термины как «беспамятство» и «похмелье». Стало быть, пьянство распространялось по стране, причем потребление некачественных напитков часто имело самые плачевные последствия. Один из таких эпизодов относится к 1377 году.
Какова же была расстановка сил к этому году? Московский князь Дмитрий Иванович только что завершил очередной раунд в борьбе с Литвой и Тверью. С Литвой раунд закончился вничью, а с Тверью — победа по очкам. В 1376 году была предпринята экспедиция под командованием воеводы Дмитрия Михайловича Волынского (Боброка) в Булгарскую землю. Эмиры Мамая, Асан и Мухаммед Султан, потерпели поражение, несмотря на поддержку артиллерии и кавалерии на верблюдах, и запросили мира, выплатив к тому же некоторую контрибуцию.
В 1377 Москва ожидала опасностей и с Запада, и с Востока. Но в Литве после смерти Ольгерда начались междоусобицы, зато на Востоке возникла новая опасность. В Самарканде уже взошла звезда великого Тимура, который приютил у себя изгнанного принца из Заяицкой Орды. Потом он дал ему войско для отвоевания отцовского престола. Два первых похода принца окончились неудачей, но с третьей попытки он захватил столицу Заяицкой Орды Сыгнак и утвердил свою власть. Звали этого принца Тохтамыш. Вы уже встречали это имя, уважаемые читатели. Он принадлежал к роду чингизидов, что позволило ему предъявить свои права и на Заволжскую Орду, а Мамая объявить узурпатором.
Если Москве просто не могло понравиться объединение под властью одного хана всех территорий за Волгой и Яиком, то для Мамая возникшая проблема была вопросом жизни и смерти. Тем более, что с появлением чингизида Тохтамыша часть подвластных Мамаю князей переметнулась к его противнику. Но наблюдался и обратный процесс, в ходе которого к Мамаю приходили новые подданные.
Так в 1377 году к нему прибыл со своей ордой князь по имени Араб-шах, которого в русских источниках именовали Арапша.
Мамаю перед столкновением с Тохтамышем следовало иметь в тылу если и не дружественную Русь, то хотя бы замиренную. Вот он и отправил немедленно отряд Арапши против нижегородских князей. Московская разведка сработала на этот раз довольно четко и вовремя сообщила о грозящей опасности. Дмитрий Иванович собрал довольно большое войско и отправился на помощь своему тестю, князю Дмитрию нижегородскому.
Однако Арапша не спешил с прямым нападением и затаился где-то в мордовских лесах, так что обнаружить его русским не удалось. Великий князь решил вернуться в Москву, но в помощь нижегородскому войску, которым командовал молодой князь Иван, он оставил отряды из Владимира, Переяславля, Юрьева, Мурома и Ярославля. Собралось довольно приличное войско, которое и двинулось за реку Пьяна. Река Пьяна впадает в Суру, которая является одним из притоков Волги.
Первоначальное название этой реки нам теперь неизвестно.
Сохранились мордовские названия всех ее притоков, а вот собственное имя этой реки пропало. Не вызывает сомнений, что это тоже был мордовский этноним, а свое русское название река Пьяна получила после событий 1377 года, хотя историки применяют к ней это название и при описании более ранних событий. Они ссылаются на то, что река получила свое название из-за извилистости своего течения. Довод не очень-то и состоятельный. Во-первых, где вы можете видеть на Руси не очень извилистые реки? Во-вторых, неподалеку есть и более извилистые реки. В-третьих, для того чтобы оценить степень ее извилистости, надо было иметь или очень точные карты, или данные аэрофотосъемки, но ни того, ни другого в то время еще не существовало. А вот произошедшие здесь события привели к немедленному и очень прочному переименованию реки.
Расположившись на берегах этой реки, русские получили известия, что Арапша находится довольно далеко отсюда: на реке Волчьи Воды, что является притоком Донца. Неплохую дезинформацию заслал Арапша русским! А была вторая половина июля, жара.
.. Русские обрадовались полученной информации и расслабились. Очень сильно расслабились! Возможно, что если бы во главе войска стоял более опытный военачальник, чем Иван Дмитриевич, князь нижегородский, то он бы и обратил внимание на тревожные сигналы, поступавшие от разведчиков. Но русские целиком и полностью поверили в первую информацию, и на поступавшие сигналы просто не обращали никакого внимания.
Началась всеобщая гулянка и повальное пьянство. Почти все стали ходить и ездить по гражданке. Доспехи были свалены в обозы, а то и валялись просто в кучах. Оружие — луки, копья, рогатины, щиты и шлемы — просто не были подготовлены к бою. Сторожевое охранение почти вовсе не велось. Чего нам бояться? Да кто сможет стать против нас? Так говорили русские, разъезжая или расхаживая по лесу чуть не голышом. Князья, бояре и воеводы утеряли всяческую бдительность и занимались охотой и пирами, на которых все кичились знатностью своего рода, а также плели различные интриги.
Пировали! Но в поход много алкогольных напитков не возьмешь, да и те предназначались, в основном, для командного состава.
А рядовым где брать напитки? По сообщениям же летописцев в русском войске царило жуткое поголовное пьянство. Что же они пили? К сожалению, летописцы нам этого не сообщили, но можно предположить, что русские в это время уже владели технологией быстрого приготовления не только браги, но и других, более крепких, напитков. Но плохого качества. Вот откуда шло и поголовное ежедневное пьянство.
Арапша получил известие об обстановке в лагере русских и выдвинул свое войско, разделенное на пять отрядов вплотную к лагерю русских. Проводниками ему служили местные мордовские князья. И рано утром второго августа татары с разных сторон одновременно напали на лагерь русских. Пьяные или еще не протрезвевшие воины плохо понимали, что происходит, и совсем не оказывали никакого сопротивления. Да они и не могли его оказать!
В ужасе русские бросились к реке во главе с князем Иваном Дмитриевичем. Но так как все были очень сильно пьяны, то огромное количество русских воинов просто утонуло в реке. Утонул и князь Иван Дмитриевич, и множество бояр и воевод, не говоря уже о простых воинах.
Остальные были просто перебиты. Спастись удалось очень немногим. Я не хочу читать лекцию о вреде алкоголя, но это первый зафиксированный в истории случай полной гибели войска из-за чрезмерного пристрастия к зеленому змею. Вот с этих пор река и получила свое название Пьяна, а старое ее название было прочно забыто.
После этой странной битвы Арапша рванул к Нижнему Новгороду. Жители города уже успели получить известие о страшном поражении русских. Кто мог, бежали на лодках от татар вверх по течению Волги, князь Дмитрий Иванович бежал в Суздаль, а остальные жители пытались скрыться из города в лесах, но многие из них были перехвачены татарами. Арапша с войском разграбил и сжег город и его окрестности, а потом ушел обратно. На обратном пути Арапша взял Рязань, причем князь Олег рязанский чудом спасся, но был сильно изранен татарскими стрелами.
Тут и мордва оживилась и зашевелилась. Надеясь, что нижегородское княжество после пьяного поражения и набега Арапши осталось совсем без защиты, мордва приплыла по Волге к Нижнему и пограбила то, что осталось после татар.
Русские возмутились таким вероломством соседей! Князь Борис Константинович с дружиной настиг мордву у реки Пьяна и перебил ее.
Но этим месть русских не ограничилась! Зимой нижегородское войско под командованием князей Бориса Константиновича и Семена Дмитриевича и московское войско под начальством воеводы Свибло вошло в Мордовскую землю. Стояли жестокие морозы, но они не остановили мстителей, которые разоряли Мордовию и «сотворили ее пусту» по словам летописца. Много пленных привели в Нижний Новгород. Тем пленникам, которых сразу же казнили, еще повезло, так как множество других пленных было затравлено на льду псами.
Назад в раздел
москва история полезные советы интересное здоровье туризм путешествия активный отдых походы кавказ московская область что посмотреть туры отдых достопримечательности крым природа интересные факты владимир и область горы
7 раз пьяные решали ход сражения
Историкам всегда хочется поговорить о том, как сражения были выиграны с блеском полководца или храбростью отряда.
Иногда они есть, но иногда они решаются менее элегантными способами. Например, вот семь случаев, когда алкоголь играл главную роль в результатах:
1. Немецкий офицер теряет ключевые мосты в день «Д», потому что напился со своей девушкой
На фото: сержант британской армии. Кристи
В своей книге «Мост Пегаса» Стивен Э. Эмброуз, известный по «Братьям по оружию», подробно описывает ночь пьянства немецкого майора Ганса Шмидта перед тем, как его подразделение было атаковано британскими парашютистами. Его люди охраняли два ключевых моста через реку Орн, и он должен был приказать их разрушить, если союзники приблизится к их захвату. Мосты были заминированы и могли быть мгновенно уничтожены по приказу Шмидта.
Но Шмидт пил в ночь атаки и не мог отдать приказ. Когда он протрезвел, он попытался добраться до поля боя и случайно проехал мимо британских позиций. Он был взят в плен вместе с водителем, и англичане удерживали мосты, защищая десантников союзников от немецкой контратаки.
2. Почти разбитая армия выживает, потому что вражеский командир слишком пьян, чтобы атаковать
Фото: Wikimedia Commons/Kurz Allison
31 декабря 1862 года, в первый день битвы при Стоун-Ривер, армия Конфедерации напала на Союз около Мерфрисборо, штат Теннесси. Боевой план генерала Брэкстона Брэгга сработал почти так, как задумано, и тысячи солдат Союза были взяты в плен. Атака была бы более успешной, но бригады генерал-майора Бенджамина Ф. Читэма сильно опоздали и были дезорганизованы после того, как пьяный Читэм упал с лошади, собирая свои войска.
Армия Союза почти отступила, но генералы решили, что у них осталось достаточно войск, чтобы удерживать позицию, войск, которых у них, вероятно, не было бы, если бы Читэм атаковал, как планировалось. Федеральные солдаты держались вместе в течение двух дней, прежде чем 2 января 1863 года артиллерия Союза уничтожила 1 800 конфедератов менее чем за час. Союз набрал обороты и выиграл битву.
3. Вся военная карьера Улисса С.
ГрантаФото: Wikimedia Commons/Мэтью Б. Брэди
У Улисса С. Гранта были хорошо задокументированные проблемы с алкоголем, но историки считают, что это, возможно, на самом деле сделало его карьеру. Джеймс Макферсон получил Пулитцеровскую премию за книгу «Боевой клич свободы». В нем он говорит, что «предрасположенность Гранта к алкоголизму, возможно, сделала его лучшим генералом. Его борьба за самодисциплину позволила ему понять и дисциплинировать других; унижение довоенных неудач придавало ему тихое смирение, которого явно не хватало столь многим генералам, репутация которых требовала защиты; поскольку Гранту некуда было идти, кроме как наверх, он мог действовать с большей смелостью и решимостью, чем командиры, которые не осмеливались рискнуть потерпеть неудачу».
По сути, Грант уже имел дело с таким презрением из-за своего алкоголизма, что ему было все равно, если он потерпит неудачу. Это заставило его быть более агрессивным в бою, чем другие генералы. Однажды Грант намеренно отрезал себя от всего, кроме боеприпасов и медикаментов, чтобы атаковать Виксбург.
Когда атаке не удалось взять город, Грант просто превратил атаку в двухмесячную осаду (которая в конечном итоге удалась). Однако следует отметить, что Грант отсутствовал во время осады, так как он наслаждался двухдневным запоем на реке Язу.
4. Самурайский отряд так усерден, что они не осознают, что на них напали
Имагава Ёсимото, могущественный японский полководец в 1560 году с 35 000 солдат, решил, что хочет попытаться захватить тогдашнюю столицу Японии Киото. По пути в Киото Ёсимото попытался захватить крепости, принадлежавшие Оде Нобунаге. Нобунага смог собрать только 2500 самураев, чтобы противостоять силам противника.
Нобунага двинулся со своими войсками к крепости недалеко от Окехадзамы, Япония. Когда Нобунага увидел, что войска Ёсимото пьют и веселятся, он приказал небольшому отряду занять крепость и установить вокруг нее армейские флаги. Вместе с остальными своими людьми он проскользнул мимо пьяного самурая и подошел сзади.
Нобунага сражался со счетом 12 к 1, но победа была полной.
Сообщается, что Ёсимото вышел из своей палатки, чтобы пожаловаться на шум, прежде чем понял, что слышит нападение, а не вечеринку. Ёсимото ранил одного вражеского солдата, прежде чем тот был убит. Нобунага и его войска убили всех старших офицеров, кроме двух, прежде чем оставшиеся самураи бежали или сдались.
5. Османский султан теряет весь свой флот из-за нескольких бочек вина
Фото: Wikimedia Commons/Андреа Висентино
Османский султан Селим II так много пил, что получил прозвище «Сорванец». Его любовь к вину является одним из самых популярных объяснений его вторжения на Кипр в 1570 году. Хотя вторжение поначалу прошло хорошо, эта игра для знаменитого кипрского вина дорого обошлась султану.
Когда крепости на Кипре пали перед Селимом, Папа Пий V пытался убедить европейских лидеров построить военно-морскую армаду для нападения на османов. Странам потребовалось больше года, чтобы согласовать условия союза, но Европа создала огромный военно-морской флот, который противостоял османам в битве при Лепанто в 1571 году.
Когда началось морское сражение, 300 османских кораблей столкнулись с 200 христианскими кораблями большее качество. Историки считают 90 процентов кораблей в Средиземном море на тот момент были задействованы в бою.
Несмотря на примерно равные силы, христиане так растоптали Селима, что получили прибыль. Было потоплено 12 европейских галер, погибло 8000 христианских бойцов. Но христиане освободили 15 000 рабов и захватили 117 галер. Османы потеряли большую часть своего флота как с точки зрения кораблей, так и личного состава. Селим II все же захватил Кипр со своей армией и мог пить его знаменитые вина в свое удовольствие, но, вероятно, ему потребовалось много пить, чтобы забыть, сколько он за это заплатил.
6. Русские войска скучают перед боем и слишком много пьют, чтобы воевать
В «Истории водки» Вильям Васильевич Похлебкин подробно описывает, что пили русские бойцы в ожидании прибытия небольшого отряда противника битва 1377 года. В основном это мед, эль и пиво.
Хотя точное количество войск с каждой стороны больше не известно, у реки собрались армии пяти русских военачальников. Но они были настолько пьяны, что появились монголы Синей Орды и начали их резню. Верховный главнокомандующий Иван Дмитриевич утонул вместе с частью своего штаба еще до того, как орда добралась до него.
Первоначальное название реки было утеряно в истории, потому что после поражения она стала известна как река Пьяна, что означает «пьяная».
7. Троянский конь
Фото: Wikimedia Commons/Giovanni Domenico Tiepolo
Это определенно самая известная запись в этом списке. Принц Трои потребовал жену греческого царя в качестве приза, причитающегося ему от Афродиты. Жена Елена согласилась и вышла замуж, положив начало войне между греками и троянцами.
После девяти лет войны греческий генерал придумал план инсценировки отступления и принесения в жертву гигантского деревянного коня. Греческие солдаты спрятались в коне. Коня отбуксировали в город, и троянцы начали ночь эпического празднества.
Они пили, пели и пировали, пока не потеряли сознание. Именно тогда греческие солдаты сползли с коня. открыли ворота и вырезали всех троянцев, с которыми сталкивались.
борьба с алкоголем в Первой мировой войне
Беспокойство по поводу пьянства, переход женщин к мужскому алкоголю и дебаты по поводу законодательства, ограничивающего употребление алкоголя: Первая мировая война имеет странное сходство с нашим временем. С 1830-х годов потребление алкоголя все больше ассоциировалось со многими социальными проблемами, и к 1900 году примерно 10% населения полностью воздерживались от употребления алкоголя, и потребление алкоголя начало падать. Одним из решающих факторов в культурном и социальном мире того времени было сильное движение воздержания.
Военнослужащие, нестроевые мужчины, женщины и дети, а также те, кто руководил войной на самом высоком уровне, были осведомлены о проблеме выпивки. Умеренность, конечно, изначально означала умеренность. Но первоначальная озабоченность по поводу употребления спиртных напитков вскоре уступила место после того, как Закон о пиве 1830 года значительно упростил доступ к пиву, и пьянство стало распространенным явлением, особенно в промышленных мегаполисах.
Рабы алкоголя
Полное воздержание, или трезвенничество, было воспринято трудящимися как освободительное движение – и этому простому кредо оказалось на самом деле легче следовать. Группы сторонников воздержания представляли, что любое употребление алкоголя неизбежно ведет к порабощению, и к 1840-м годам «воздержание» стало для многих означать полное воздержание.
Членство в таких группах неуклонно росло на протяжении столетия, и в некоторых кругах они выступали за запрет. Было бы упрощением рассматривать движение за воздержание как результат религиозного благочестия или поддержания общественного порядка, потому что оно принесло многим неоспоримые преимущества внутренней безопасности и процветания.
В более широком смысле опасения по поводу концепции «национальной расовой жизнеспособности» стали связываться некоторыми с предполагаемым пьянством среди мужчин, женщин и детей из рабочего класса, и в последние два десятилетия века Либеральная партия очень сочувствовала местным -наложенный запрет – хотя никакого закона принято не было.
Военные лидеры, такие как лорд Китченер, хотели иметь твердые руки трезвенников и до 19 лет14, обсуждалось окончание ромового пайка.
Враг внутри
Работники трезвости начали действовать в августе 1914 года. В течение месяца из станков были выброшены тысячи листовок и плакатов, а также были розданы специальные карточки с призывом «Не проси меня выпить». совместно с военкоматами и территориальными корпусами. Этот обстрел продолжался на протяжении всей войны.
Делаем заявление. Союз Ланкашира и Чешира Band of Hope, 19 лет14. Реклама, Рабочие вперед, январь 1915 г.Для поддержки непьющих дружинников на фронте также было произведено большое количество материалов. Столбцы с письмами в «Таймс» были заполнены дебатами о запрете или призывами к полному воздержанию, которое считалось морально выше государственного принуждения.
Тем не менее, общественность считала, что употребление алкоголя увеличилось во многих ситуациях — от посадки комбатантов, которым придали «голландскую смелость», до рабочих-военных с возросшей покупательной способностью.
Многие из этой последней группы были женщинами, и их публичное употребление алкоголя оскорбляло текущие социальные нравы, а также мешало производству.
В качестве министра вооружений Дэвид Ллойд Джордж неоднократно говорил о пьянстве как о проблеме – например, 28 февраля 1915 года он заявил:
Напиток наносит нам в войне больше вреда, чем все немецкие подводные лодки вместе взятые.
Затем 15 марта он сообщил Федерации судостроительных работодателей, что Великобритания:
Воюет с Германией, Австрией и Напитком, и, насколько я понимаю, величайшим из этих трех смертельных врагов является Напиток.
Сам не трезвенник, хотя и представляет многих в своем избирательном округе, Ллойд Джордж инициировал кампанию за полное воздержание на время войны. Переворот состоял в том, чтобы убедить короля Георга V поддержать его, сделав заявление о том, что «никакое вино, спиртные напитки или пиво не будут употребляться ни в одном из домов Его Величества после сегодняшнего дня, вторника, 6 апреля 1915 года».
Восторженные борцы за трезвость трубили: «Следуй за королем» в листовках и плакатах и регулярно выходили на улицы, чтобы привлечь больше сторонников.
Действия правительства
Агитация на улицах Манчестера, 1915 год. Рабочие впередЧасы работы трактиров возле военных заводов уже были ограничены в августе 1914 г., а Закон о защите королевства 1914 г. и последующие модификации запрещали питье в поездах и покупку напитков для других, так называемое «угощение». Пошлина на алкоголь постепенно увеличивалась, а крепость пива снижалась.
Несмотря на это, общественная озабоченность сохранялась, подпитываемая сообщениями о пьянстве в общественных местах в таких военных районах, как Карлайл в Камбрии, где количество судимостей за пьянство увеличилось в четыре раза. Центральный контрольный совет (торговля спиртными напитками), созданный 19 мая.15, обладал значительными полномочиями по контролю за производством напитков и захвату трактиров и пивоварен в военно-морских, военных или транспортных районах, и к сентябрю он купил все, что было вокруг Карлайла. Реклама напитков была запрещена, а в пабах были назначены государственные служащие.
Другие ограничения, действующие на национальном уровне. К 1917 году продолжилось публичное обсуждение полной национализации индустрии напитков или даже полного запрета. Однако, обладая острым политическим чутьем, правительство Ллойд Джорджа не зашло так далеко. Меры были представлены как «эксперимент», а не как первый шаг.
Результат?
Снизилось количество судимостей за пьянство, резко сократилось потребление спирта, сократилось потребление пива в годы войны – с 89 млн галлонов в 1914 г. до 37 млн в 1918 г. Однако победы над трезвостью не произошло; с послевоенными культурными изменениями и реакцией на ограничения на употребление алкоголя во время войны само движение начало приходить в упадок. Но пьянство не вернулось к довоенному уровню. «Эксперимент» Карлайла продолжался с контролируемыми пабами до 1971 года и повлиял на более широкую отраслевую практику, но только в наши дни выпивка снова стала предметом такого беспокойства.
Как трезвость проиграла битву: Пиво и битва при Трентоне
Американские военные имеют давние традиции пьянства в обществе. От печально известной чаши грога до Офицерского клуба, американский боевой дух частично происходит от духов другого рода. Эта традиция вряд ли нова. Вооруженные силы Америки многим обязаны патриотически настроенным пивоварам, винокурням и виноделам. Эта традиция восходит к зарождению нации.
В декабре 1776 года Континентальная армия оказалась в отчаянном положении. Более профессиональная и хорошо оснащенная британская армия непрестанно громила американцев, а сражения на Лонг-Айленде и в Форт-Вашингтоне нанесли американцам жестокие потери. Дезертирство было обычным явлением, и даже генерал Вашингтон в частных письмах признал, что «игра близка».
Однако самой большой проблемой Континентальной армии был моральный дух. Сыновья фермеров и торговцев чувствовали себя совершенно бесполезными против хорошо обученных британских регулярных войск, но что действительно наводило ужас на американцев, так это гессенские наемники. Гессенцы были немецкими солдатами, арендованными англичанами из германского государства Гессен. 1770-е годы были доиндустриальной вершиной немецкой военной мощи, и немецкие бойцы, особенно гессенцы, были известны по всей Европе своим боевым мастерством.
Чтобы победить немцев, Вашингтону нужно было сравнять счет; способ уравнять правила игры с гессенцами. Ответ пришел в виде американского пива.
Производство алкоголя в Америке в 1770-х годах было быстро развивающимся бизнесом. В то время микробиология была недостаточно изучена, поэтому европейцы и колонисты в равной степени придерживались мнения, что вода вызывает болезни, и что пиво, таким образом, является здоровой альтернативой (процесс пивоварения действительно дезинфицировал пиво, в то время как большинство источников воды оставались загрязненными). Пиво было широко доступно в любом колониальном городе, а таверна была неотъемлемой частью жизни колониальной Америки.
Пиво, произведенное в ранней Америке, значительно отличалось от традиционного пива Европы. Колониальная Америка не имела легкого доступа ко многим европейским ингредиентам пива, таким как хмель и ячмень. Это заставило колонистов проявить творческий подход к своим рецептам. Ферментируемые сахара получали из тыквы, патоки или хурмы. Еловые побеги были легкой заменой хмеля. Пиво часто варили дома.
По мере того, как экономика и инфраструктура колоний улучшались, расширялась торговля вдоль и поперек Восточного побережья. Создание таверн, в свою очередь, способствовало росту торговли. Таверны не только предоставляли путешественникам безопасное место, где они могли остановиться, отдохнуть и выпить пива; они также были ценным общественным пространством. Таверна была торговым центром, где крестьяне и торговцы могли покупать и продавать товары. В некоторых регионах бочонок эля даже считался средством обмена. Таверна также функционировала как судебный центр, поскольку правовая система того времени зависела от путешествующих юристов. Часто эти юристы устраивали суд там, где остановились, — в таверне. Ко времени Войны за независимость было почти само собой разумеющимся, что в любом значимом городе должна быть таверна и достаточный запас пива.
Зимой 1776 года, когда Вашингтон и его сотрудники начали планировать свой следующий шаг, они поняли, что представилась редкая возможность. Немецкие рождественские праздники традиционно включают обильное пиво, и для гарнизона из 1500 человек в Трентоне, штат Нью-Джерси, Рождество 1776 года, вероятно, не было исключением. Поскольку в любом колониальном городе среднего размера было много пива, сотрудники Вашингтона предположили, что в рождественскую ночь гарнизон будет не готов к бою из-за доступности американского пива и пристрастия немцев к его употреблению. Сообщается, что неназванный офицер из штаба Вашингтона сказал:0003
В Германии очень много празднуют Рождество, и, без сомнения, гессенцы будут сегодня пить много пива и танцевать.
Уверенные в том, что они смогут сокрушить насквозь прожужженные гессенцы, Вашингтон и его штаб спланировали одну из самых смелых операций за всю Войну за независимость. Континентальная армия должна была выступить на пенсильванском берегу реки Делавэр в день Рождества. Как только наступит ночь, армия переправится через реку, пройдет девять миль до Трентона и, в конечном итоге, проведет предрассветный штурм города.
Операция была затруднена с самого начала. Переход оказался трудным, и операция отставала от графика почти на три часа. Погода тоже не подвела. Дождь промочил войска и запачкал дороги. Армия переправилась через реку, но из-за падения температуры дождь превратился в мокрый снег, а затем в снег. У многих континентальных солдат не было даже подходящей обуви, и их обмороженные ноги начали кровоточить на снег. Двое солдат умрут от облучения во время шестичасового марша.
900:02 Вашингтон знал, что он уже полностью предан делу, и, несмотря на неудачи, продолжал действовать. Наконец, в 09:00 армия прибыла в Трентон. Первое столкновение произошло с небольшим пикетом, чей лейтенант заметил приближающуюся армию, когда вышел из медной мастерской. Вашингтон понял, что противник не в боевом порядке. Несмотря на все задержки, ошибки и просчеты, он все же застал гессенцев врасплох.Несколько дежурных гессенцев с боем отступали. Тем временем Вашингтон приказал отрезать потенциальные пути отхода и обстрелять из пушек вершину холма на окраине города. Гессенцы попытались построиться в боевом порядке, но были быстро сбиты американской пушкой, у которой был прямой огонь с высоты. Гессенские артиллеристы обнаружили, что американцы захватили и немецкие пушки, и к тому времени, когда они были отбиты, американцы вывели их из строя. Вскоре гессенцы отступили с боями под беспокоящим огнём американцев. Командир гессенцев был смертельно ранен, в результате чего гессенцы остались без лидера. Загнанные в угол сада за городом, немцы сдались разношерстным американцам.
По окончательным подсчетам, американцы не понесли ни одного убитого и лишь горстку раненых. Немцы потеряли около 100 убитых и 200 раненых. Около 1000 гессенцев были взяты в плен. Однако самым большим сюрпризом стало то, что континентальные жители инвентаризировали своих пленников.
Каждый из них был совершенно трезв.
Разношерстные американцы победили гессенцев, одних из лучших солдат в мире, используя внезапность, мобильность и огневую мощь в решающем пункте. Ходившая по слухам склонность немцев к пиву вообще никогда не играла роли в боевых действиях.
Общепринято считать, что алкоголь повышает уверенность в себе. Обычно неоправданно повышается самоуверенность пьющего, но в битве при Трентоне все оказалось наоборот. Уверенность Вашингтона в привлекательности американского пива побудила его начать наступление на Трентон. Битва оказала сильное влияние на ход войны и восстановила доверие континентальной армии.
Если вы хотите отметить битву при Трентоне, не ищите ничего, кроме Каменного забора, основного продукта любой таверны в колониальной Америке и, по слухам, любимого места Итана Аллена:
Темный ром 2 унции
Крепкий сидр
Приготовление: Налейте ром в литровый стакан, добавьте 1 или 2 кубика льда и залейте крепким сидром. Украсьте твистом лимона и наслаждайтесь!
Пол Левандовски — знаток джина и кандидат на степень магистра в кампусе Школы перспективных международных исследований Джонса Хопкинса в Болонье, Италия. Ранее он служил в армии США и участвовал в операции «Несокрушимая свобода».
Фото: Марион Досс
Блоги, Коктейль Молотова
«Половина негодности»: Алкоголизм в Гражданской войне
Опубликовано: Члены музея поддерживают такую стипендию.СТАНЬТЕ ЧЛЕНОМ СЕГОДНЯ
«Подойдя к нему, когда он сидел на своей кровати, я взял его за ворот и штаны, приподняв его, как маленького мальчика, я бросил его на кровать, и с такой силой, что он ударился головой сильно на железном головном уборе. [1] Это слова Джеймса Генри Эйвери, стюарда госпиталя 5-го Мичиганского добровольческого кавалерийского полка. Человек, которого он бросил на кровать, потеряв сознание, был ирландским солдатом, который, как известно, выходил из госпиталя во многих случаях только для того, чтобы возвращаться в пьяном угаре, что часто вызывало какие-то беспорядки в палате.
Потребление алкоголя было очень высоким на протяжении 19 века, что вызвало несколько движений за воздержание на протяжении всего столетия. Во многом это было вызвано верой в то, что алкоголь, особенно ликеры из семейства виски, считался полезным для здоровья. Врачи часто прописывали виски при различных заболеваниях. Во время Гражданской войны различные алкогольные напитки распространялись в качестве лекарств в формах 9.0167 spiritus frumenti (виски) и spiritus vini gallici (бренди).
Арфисты Еженедельный зарисовка солдат, принимающих хининовый паек. Виски должен был помочь с горечью. Возможно, одним из самых известных персонажей Гражданской войны, который ассоциируется у людей с алкоголем, был генерал Улисс С. Грант, но действительно ли его любовь к виски так плоха, как думают люди? Короткий ответ, судя по всему, — нет. Гранту действительно нравился его виски, и было зарегистрировано, что он иногда выпивал. Однако Грант никогда не пил, если считал, что это поставит под угрозу людей под его командованием. Ему действительно пришлось уйти в отставку в 1854 году из-за алкоголизма в начале своей военной карьеры, но вскоре после этого он отказался от алкоголя и остался верен своему слову. Многие истории о том, что Грант был слишком пьян, чтобы действовать, появились после его победы в Колд-Харборе, когда он посылал волну за волной солдат Союза, атакующих линию фронта Конфедерации. Историки уже давно пытаются прояснить ситуацию в отношении алкоголизма Гранта. Он любил виски, но никогда не позволял этому мешать его работе в качестве генерала во время Гражданской войны или в качестве президента на два срока.
Алкоголь, как и обычный пехотинец, иногда попадал в желудки хирургов и врачей. Однако это было не так распространено, как некоторые заставляют вас поверить. Историк Джордж Адамс в своем исследовании «Врачи в синем » писал: «За более чем два года службы высокоуважаемый хирург в Потомакской армии видел только одного пьяного хирурга…»[2]. В дополнение к этому отчету Адамс также обнаружил, что «по мнению доктора Элиши Харрис из Санитарной комиссии, медицинские работники были более умеренны в своем употреблении алкоголя, чем любые другие офицеры». 83 официально зарегистрированы как связанные с пьянством. Дисциплинарные обвинения Конфедерации в основном были сняты после сожжения Ричмонда до того, как Конфедерация сдалась в Аппоматтоксе, но из сохранившихся зарегистрированных обвинений против хирургов четыре относились к пьянству.
Потребление алкоголя было относительно обычным явлением среди солдат, живущих в лагерях или дислоцированных в крупных городах. Хирурги времен Гражданской войны обычно госпитализировали солдат в состоянии алкогольного опьянения только в том случае, если они страдали тяжелыми последствиями. [5] Солдат редко проводил ночь в больничной палате просто потому, что был пьян. Пьяных солдат обыкновенно оставляли в лагере протрезветь, один хирург говорил о больничном стюарде: «Я не знаю, как он дома; но здесь, где он может достать виски и спиртных напитков всех видов, как вода в изобилии, он половину времени не годен к службе, а другую половину так противен по характеру, что кажется, будто я действительно попал в логово диких зверей или дьяволы». [6] На протяжении Гражданской войны «4625 солдат Союза были госпитализированы или освобождены от службы за пьянство; из них 9умерло 8… Из 3284 солдат, госпитализированных по поводу белой горячки, умерло 423…» [7]
Во время оккупации Фредерика, штат Мэриленд, войсками Конфедерации в сентябре 1862 года, профсоюзный хирург К. Э. Голдсборо записал то, что он испытал. Он записывает, что, когда армия Союза приближается к городу, «Хирурги Конфедерации встали и, сказав нам, что наша армия приближается и скоро покинет город, сделали последний глоток из нашего запаса спиритус фументи, пожали друг другу руки. , попрощались с нами и, сев на лошадей, уехали». [8] Грабежи алкоголя были относительно обычным явлением среди солдат Конфедерации во время кампании, как записал историк Гораций Каннингем: «Столовые иногда наполнялись из перегонных кубов, расположенных вдоль пути марша в в укромных горных районах, а пациенты больниц покупали виски на ближайших винокурнях и отправляли его в лагеря в ящиках с пометкой «Солдатские припасы»»[9].]
Гражданская война привела к сильному и широкому присутствию движения за трезвость. Многие женщины, которые служили медсестрами во время войны, стали защитниками трезвости, так как своими глазами увидели ее пагубные последствия.[10] Те, кто участвовал в движении, ссылались на свой опыт работы с солдатами во время войны, а также на газетные сообщения со всей страны о ветеранах и алкоголизме. Брайан Джордан в своей книге о ветеранах Союза написал, что «государственные чиновники в нескольких городах, включая Балтимор, Гаррисберг и Джексон, штат Мичиган, «приняли все меры предосторожности», объявив уголовную ответственность за продажу опьяняющих напитков возвращающимся войскам». по всей стране газеты публиковали отчеты о зверских смертях и преступлениях, совершенных пьяными ветеранами, включая историю человека в Нью-Олбани, штат Индиана. Его обезглавленное тело было найдено возле железнодорожных путей, рядом с телом находилась пустая и раздавленная фляжка из-под виски.[12] Истории, подобные этой, и образы, связанные с пьяным ветераном Гражданской войны, вдохновили новую волну трезвеннического движения, предвестника Сухого закона в начале 20-х гг.0190-й век.
Хотите узнать больше? Подпишитесь на нас в Facebook и Twitter, чтобы узнать больше о медицине гражданской войны!
Facebook Twitter
Станьте членом музея и поддержите наши образовательные программы и исследования.
СТАТЬ ЧЛЕНОМ
Об авторе
Майкл Мар — старший преподаватель Геттисбергского колледжа из Дувра, штат Массачусетс, со специализацией в области истории и дополнительной в области общественной истории. Майкл является стажером Брайана С. Поханки в Национальном музее медицины гражданской войны через Институт гражданской войны колледжа.
Примечания
[1] Журнал Джеймса Генри Эйвери, 5-й кавалерийский полк Мичигана — Копия, Джейк Винн, 14 января 2015 г.
[2] Адамс, Джордж Уортингтон. Доктора в синем: история медицины армии Союза в Гражданской войне . Батон-Руж: Издательство государственного университета Луизианы, 1996. 55
.[3] Адамс, Джордж Уортингтон. Доктора в синем: история медицины армии Союза в Гражданской войне . Батон-Руж: Издательство государственного университета Луизианы, 1996. 55
.[4] Лоури, Томас П. и Терри Реймер. Плохие врачи: Судебное разбирательство в рамках военной юстиции против 622 хирургов гражданской войны . Фредерик, доктор медицины: NMCWM Press, 2010.
. [5] Боллет, Альфред Джей. Медицина гражданской войны: вызовы и триумфы . Тусон, Аризона: Galen Press, 2002. Стр. 323
[6] Кориелл, Джанет Л., Джеймс М. Грейнер, Джеймс Р. Смитер и Джанет Л. Кориелл. Гражданская война хирурга Письма и дневник Дэниела М. Холта, доктора медицины . Ашленд: Издательство Кентского государственного университета, 2012. Стр. 32
[7] Боллет, Альфред Джей. Медицина гражданской войны: вызовы и триумфы . Тусон, Аризона: Galen Press, 2002. Стр. 323
[8] Goldsboro, CE «БОРЬБА С НИМИ: Что наши ветераны должны сказать о своих старых кампаниях». Национальная трибуна . 14 октября 1886 года.
[9] Каннингем, Гораций Херндон. Врачи в сером: Медицинская служба Конфедерации . Батон-Руж: Издательство государственного университета Луизианы, 1993. Стр. 212
[10] Боллет, Альфред Джей. Медицина гражданской войны: вызовы и триумфы . Тусон, Аризона: Galen Press, 2002. Стр. 323-4
[11] Джордан, Брайан Мэтью. Марш домой: ветераны Союза и их бесконечная гражданская война . Нью-Йорк: Liveright Publishing Corporation, 2016. Стр. 43-4
[12] Джордан, Брайан Мэтью. Марш домой: ветераны Союза и их бесконечная гражданская война . Нью-Йорк: Liveright Publishing Corporation, 2016. Стр. 49
Метки: Наркомания, алкоголь, Дэниел Холт, Майкл Мар, Движение за воздержание, Улисс С. Грант Опубликовано в: Госпитали гражданской войныForty-rod, Blue Ruin & Oh Be Joyful: Civil War Злоупотребление алкоголем
Дэвид А. Норрис Генерал Союза Бенджамин Батлер был сбит с толку. Каждую ночь охранник отправлялся на заставу в полутора милях от Форт-Монро, штат Вирджиния. Солдаты отправились на смену совершенно трезвыми, но, вернувшись на следующий день утром на пост, доставили неприятности «по пьяни». Расследованию не удалось выявить источник их виски. Обыски фляг и снаряжения не выявили ничего подозрительного. Но в отряде была одна странность: кто-то из командования Бутлера заметил, что солдаты всегда держат свои мушкеты прямо вверх, в какой-то особенной манере. Тайна раскрылась, когда их мушкеты были исследованы. «Каждый ствол орудия, — писал Батлер, — был наполнен виски».
[text_ad]
Чрезмерное употребление алкоголя было постоянной проблемой в обеих армиях во время Гражданской войны. «Ни один зловредный агент так не мешает этой армии, как унизительный порок пьянства, — писал генерал-майор Союза Джордж Б. Макклеллан в феврале 1862 года. военно-полевой суд.» Полная отмена алкоголя, по его мнению, «стоила бы армии Соединенных Штатов пятьдесят тысяч человек». А по ту сторону линии Мэйсон-Диксон Норфолкский дневник жаловался, что солдаты и офицеры Конфедерации пьют поблизости виски «в количествах, которые поразили бы нервы чугунного фонарного столба, и такого качества, которое уничтожило бы их». пищеварительные органы страуса».
Виски — любимый напиток большинства солдат
Многие, если не большинство солдат, были хорошо знакомы с алкоголем еще с довоенной эпохи. Виски был самым популярным напитком в 1861 году. Часто его делали из кукурузы, а не из зерна, его перегоняли в бесчисленных местах по всей стране. Популярные недистиллированные напитки включали сидр и пиво. Сидр, приготовленный из яблок, был более распространен, но популярность пива быстро росла, чему способствовала неуклонная немецкая иммиграция в северные штаты.
Низкосортный виски несет в себе угрозу отравления пьющего, поэтому производители могут начать с чистого спирта, разбавить его водой, а затем подправить смесь, чтобы имитировать цвет и вкус настоящего напитка. Жевательный табак, например, помог приблизиться к янтарному оттенку виски или бренди. Более жесткие ингредиенты добавляли остроты, которую пьющие ожидали от своего виски. При проверке образцов спиртных напитков в Цинциннати в 1860 году было обнаружено, что виски содержит серную кислоту, красный перец, каустик, соду, калий и стрихнин. Неудивительно, что «гнилостная кишка» была самым распространенным прозвищем дешевого спиртного в ту эпоху.
Росту потребления алкоголя противодействовало движение за воздержание, которое стремилось сделать все виды алкогольных напитков незаконными. Мэн принял закон о запрете в 1851 году. Несколько других штатов или территорий приняли сухие законы в последующие годы. В большинстве случаев эти законы были отменены или отменены в течение короткого времени. Потребление на душу населения достигло пика в 1830 году и составило 7,1 галлона алкоголя в год. Затем последовал быстрый спад, когда к 1860 году годовой показатель на душу населения упал до 2,53 галлона9.0003
«Спиртовой паек» отменен
В 1861 г. в армии США все еще официально присутствовал алкоголь. Ежедневный спиртной паек для американских солдат был отменен в 1832 г., но офицерам было разрешено выдавать специальные порции виски для снятия усталости и воздействия . Солдаты, естественно, имели бесчисленное количество хитрых способов добыть виски. В то время как прилежные офицеры могли ограничить поток виски в лагерь, солдаты все еще могли пить, когда они получали пропуск на выход из лагеря. В армии Конфедерации фраза «прорыв блокады» означала проникновение в лагерь и выход из него с незаконными целями, обычно связанными с алкоголем.
27 февраля 1862 года Конгресс Конфедерации принял закон, разрешающий президенту Джефферсону Дэвису приостанавливать процедуру habeas corpus и объявлять военное положение в районах, которым угрожает враг. Немедленно военное положение было объявлено в Портсмуте и Норфолке, штат Вирджиния, а 1 марта — в Ричмонде. Ричмонд перешел под контроль проректорской охраны под командованием Брига. Генерал Джон Х. Уиндер, который запретил производство спиртных напитков и закрыл городские салуны. К тому времени продажа спиртных напитков вызвала столько проблем и преступлений среди солдат Конфедерации и гражданских лиц, что многие в Ричмонде приветствовали военное положение. Уиндер также запретил железнодорожные перевозки виски в столицу Конфедерации. Аптекарям разрешалось продавать спиртные напитки только по рецепту врача.
Военное положение не остановило распространение виски, а просто загнало его в подполье. Были еще бесчисленные случаи пьяного и хулиганского поведения, а также аресты за незаконную продажу алкоголя. Среди охранников процветала коррупция, некоторые из них подделывали рецепты на алкоголь. Получив спиртное, они арестовали аптекарей, которые его раздавали, тем самым усугубив оскорбление.
Домашняя посылка «Утешение существа»
Большое количество виски было отправлено в армейские лагеря с обеих сторон благонамеренными родственниками на родине. Это было обычной практикой, особенно среди солдат Союза, когда семьи посылали своим близким посылки со свежими, консервированными или копчеными продуктами и другими мелочами. Командиры быстро поняли, что в этих пакетах контрабандным путем в лагерь также ввозилось много виски. Позже генерал Батлер свидетельствовал перед Конгрессом, что при обыске на складе компании Adams Express Company было обнаружено 150 различных упаковок спиртных напитков в ящиках и коробках, которые направлялись к его команде.
Каждая посылка, предназначенная солдату, должна была быть вскрыта и осмотрена офицерами его полка или бригады. Рядовой профсоюза Джон Д. Биллингс в своих классических мемуарах «Хардтак и кофе» вспоминал: «Было много рычаний, издаваемых мужчинами, которые теряли свою маленькую пинту или кварту какого-нибудь возбуждающего напитка, который был конфискован из коробки как контрабанда война.» Биллингс отметил некоторые хитроумные способы, которыми невинно выглядящие подарки прятали виски. Одна из любимых уловок заключалась в том, чтобы спрятать бутылку виски внутри хорошо прожаренной индейки. Бутылки из-под виски также попадали в лагерь Биллингса в жестяных банках из-под маленьких пирожных или в буханках хлеба с прорезанными на дне дырками.
Контрабанда виски в законно выглядящих контейнерах с фальшивыми этикетками была обычной практикой. Услужливый слуга показал Батлеру несколько маленьких бутылочек, в которых якобы было масло для волос, упакованное нью-йоркской фирмой. Вместо этого в каждой бутылке было полпинты виски с небольшим количеством оливкового масла. Бутылки продавались оптом по восемь центов каждая, но в лагере солдаты платили за них 25 центов. Дистрибьютор утверждал, что продал тысячи таких бутылок в Форт-Монро.
Ограничения на алкоголь приводят к выдаче себя за офицера
В феврале 1863 года сторожевой катер Союза Джейкоб Белл обыскал шхуну снабжения «Мейл» в Александрии, штат Вирджиния. На борту шхуны находилось 428 десятков банок с надписью «молочный напиток», упакованных балтиморской фирмой Numsen, Carroll & Company. При ближайшем рассмотрении лейтенант-коммандер. Э.П. МакКри узнал, что молочный напиток на самом деле был «злодейским гоголь-могольм». Коммодор Эндрю Харвуд отметил, что банки не были запаяны обычным способом. Верх и низ были нагреты смолистым веществом, а края загнуты так, что можно было снять крышку с любого конца, чтобы превратить банку в чашку для питья. Харвуд отдал приказ Потомакской флотилии арестовывать любое судно, уличенное в контрабанде алкоголя.
У Сатлерса была хорошая возможность получать прибыль от продажи спиртных напитков. Правила запрещали им продавать спиртные напитки рядовому персоналу, но многие торговцы с официальной лицензией уклонялись от правил. Сатлеры могли открыто хранить виски, потому что им по-прежнему разрешалось продавать его офицерам. Наглые рядовые часто одалживали пару офицерских погон и покупали виски в магазинах. Другие воровали бутылки из бараков, фургонов или палаток.
Выдача себя за офицера была лишь одним из многих способов, которыми солдатам Союза и Конфедерации удавалось обойти правила, ограничивающие употребление алкоголя. Назначение на караульную службу также давало возможности для шалостей. В восточной части Северной Каролины в апреле 1862 года нескольким мужчинам из 51-го Пенсильванского полка было приказано охранять палатку магазина, в которой хранилась только что прибывшая партия бочек из-под виски. Однажды ночью охранники сняли стволы с мушкетов. После отвинчивания казенных заглушек у каждого солдата была длинная железная соломинка, которую он вставлял в горловину бочки из-под виски и втягивался в опьянение.
Среди самых загруженных маршрутов контрабанды алкоголя для армии Союза был Длинный мост, который пересекал реку Потомак и соединял Вашингтон, округ Колумбия, с Вирджинией. 23 ноября 1863 года все контрабандные спиртные напитки, изъятые на мосту, были переданы в Армейский медицинский музей, расположенный недалеко от вашингтонского конца моста. В то время образцы тканей, сохраненные для музея, были завернуты в ткань и сохранены в бочонке со спиртом или виски. Каждый образец был идентифицирован по небольшому деревянному бруску с описанием, написанным на нем карандашом, чтобы спирт не растворил надпись. Конфискованный ликер был снова перегнан музеем в однородный 70-процентный спирт, который считался идеальным для сохранения образцов.
Контрабанда спиртных напитков становится все более изощренной
Хирург Джон Х. Бринтон вспоминал, что земля вокруг музея была завалена «бочонками, бутылками, бутылками и футлярами, не говоря уже о бесконечном разнообразии жестяных банок, сделанных так, чтобы незаметно помещаться в них». на теле и, таким образом, позволить владельцу пронести алкоголь в лагерь». Другой медицинский работник, исполняющий обязанности помощника хирурга Ральф С. Л. Уолш восхищался изобретательностью контрабандистов спиртных напитков. Товары, конфискованные для музея, от ежевичного вина до чистого спирта, были упакованы во множество своеобразных сосудов. Часто женщин арестовывали с ремнями под юбками, к которым были прикреплены жестяные банки, вмещающие от кварты до галлона виски. В ряде случаев женщины щеголяли накладными грудями, каждая из которых содержала кварту или больше контрабандного спиртного. Во время войны охранники изъяли на Лонг-Бридже столько алкоголя, что в Армейском медицинском музее спирта хватило до 1876 года.0003
Во многих лагерях патрульным разрешалось продавать запатентованные лекарства. Часто эти средства были не чем иным, как ликером, приправленным травяными отварами. Бесчисленные плакаты и газеты рекламировали целебную силу биттеров, спиртных напитков, сильно приправленных травами. Некоторые лекарственные горечи подавались в качестве напитков в салунах. Широко разрекламированный Drake’s Plantation Bitters, в котором травы смешивались с ромом Санта-Крус, был чрезвычайно популярен в палатках для sutler.
«Контрабанда змей»?
г. Лейтенант Лютер Трейси Тауншенд, адъютант 16-го Вермонтского полка, также был президентом полкового общества трезвости. Однажды, в отсутствие дворецкого полка, Таунсенду выпало заказать партию предметов первой необходимости и предметов роскоши для войск. Некоторые из мужчин убедили Таунсенда заказать несколько ящиков Хостеттера Биттерс, чтобы помочь солдатам, страдающим от озноба. Товар вскоре прибыл в их лагерь в Луизиане. Как сообщал Тауншенд, «некоторые из мужчин, которые были более зябкими, чем другие, приняли передозировку и, как следствие, напились до головокружения». Только тогда огорченный адъютант узнал, что «Хостеттерс Биттерс» — почти чистый виски.
В некоторых немецких подразделениях армии Союза существовало исключение из запрета на продажу алкоголя рядовому составу. Бриг. Генерал Луи Бленкер, например, приказал, чтобы патрульные продавали пиво солдатам его бригады, которые были преимущественно немецкими иммигрантами, чтобы поддержать их боевой дух. Его приказы вызвали негодование среди ненемецких частей, хотя это было смягчено картотеками, продающими пиво солдатам за пределами бригады.
Пожалуй, самую изобретательную уловку применил солдат 11-го Огайо, который убил змею и, по словам изумленного товарища, «тщательно вскрыв гадину, получил длинный белый хрящ, который тщательно очистил и свернул . Направившись в больницу, он вежливо попросил небольшое количество спирта, чтобы сохранить любопытство (которое он представил в виде ленточного червя). Хирург не только согласился, но и похвалил человека за проявленный им интерес к естествознанию!»
Злоупотребление виски не ограничивалось сухопутными армиями. Военно-морские силы Союза и Конфедерации сами сталкивались со злоупотреблениями. В 18 веке британский Королевский флот регулярно выдавал рядовому персоналу порцию спиртных напитков, обычно рома. Первоначально рацион составлял восемь унций дистиллированного спирта в день. Морской ром разбавляли водой, в результате чего получился традиционный напиток под названием грог. Эта практика была связана с адмиралом Эдвардом Верноном, знаменитым офицером середины 1700-х годов, чье служебное прозвище было «Старый Грог», потому что он носил пальто из ткани грогам. (Лоуренс Вашингтон, старший брат Джорджа Вашингтона, служил вместе с Верноном. Когда Лоуренс умер, Джордж унаследовал его плантацию Маунт-Вернон, названную в честь адмирала.)
Контрабанда алкоголя в Континентальном флоте
Континентальный флот, как и ранний ВМС США, принял британский паек из полпинты грога в день. Перед войной 1812 года импорт рома из британских карибских колоний был заменен виски американского производства. Несмотря на переход, моряки и широкая общественность продолжали называть морской паек грог. На суше салуны низшего класса назывались магазинами грога или бакалейными лавками. На борту корабля бочки с виски экипажа и личные запасы ликеров и вин офицеров хранились запертыми в «комнате для духов». На усмотрение капитана выдавались дополнительные порции спирта до и после боя или даже во время боя. Во время долгого боя с CSS Virginia экипаж USS Monitor был подкреплен специальным выпуском из двух унций виски на члена экипажа.
Капитаны также выдавали дополнительные спиртные напитки в награду за тяжелую работу, такую как утомительная и изнурительная работа по загрузке угля на борт паровых военных кораблей. Моряки Конфедерации, снаряжавшие Sea King, который тайно переделывался в море в CSS Shenandoah, получали порцию грога каждые два часа. Моряки видели в спиртном пайке заслуженную компенсацию за долгие месяцы тяжелой работы и изоляции в море. По какой-то причине сторонники умеренности увидели в этом серьезную проблему и сосредоточили значительные усилия на том, чтобы отвлечь моряков от бутылки. В 1832 году реформаторы убедили Конгресс сократить морской рацион до одного жабра или четырех унций в день. Моряки моложе 21 года и все, кто предпочитал не получать спиртовой паек, вместо этого получали небольшую компенсацию наличными, которая к 1861 году выросла до пяти центов в день. 0003
После сокращения пайка морского грога Конгресс обсудил, но не принял дальнейших мер в отношении требований движения за трезвость о более жестких ограничениях. Шанс покончить с грог-пайком снова возник, когда члены Конгресса с юга покинули столицу страны после начала войны. Северные представители и сенаторы больше сочувствовали делу воздержания, и, поскольку места южан теперь вакантны, северян было достаточно голосов, чтобы отменить морские спиртные пайки. Акт Конгресса от 14 июля 1862 года установил 31 августа того же года последним днем для пайка грога. Корреспондент на борту неназванного судна написал в Philadelphia Press, что Конгресс совершил большую ошибку. Он предупредил, что прекращение спиртового пайка вытеснит со службы всех старых моряков. На борту принимающего корабля «Северная Каролина» в гавани Нью-Йорка люди встретили ограничение бормотанием, но никаких признаков зарождающегося мятежа не было видно.
Бочонки проданы с аукциона и переданы медицинскому персоналу
Бочонки со спиртом оставались под замком до тех пор, пока военные корабли не вернулись в порт. Около 3000 бочонков были проданы с аукциона, а остальные были переданы военно-морской медицинской службе для использования в больницах. Излишки виски в блокадной эскадрилье Северной Атлантики хранились на борту корабля с метким названием Brandywine. В качестве компенсации за потерю спиртного пайка военно-морской флот добавлял пять центов в день к зарплате моряков, что составляло от 8 до 10 процентов. Несмотря на запрет грога, на борту кораблей военно-морского флота Союза все еще оставалось немного алкоголя. «Дистиллированные спиртные напитки» допускались на борт корабля в качестве медицинских запасов. А офицерам, которым Конгресс доверял больше, чем простым морякам, по-прежнему разрешалось иметь частные запасы спиртных напитков и вин.
Грог также служил в ВМС Конфедерации. Мятежные тары имели право на одну жабру крепких спиртных напитков или полпинты вина в день. Как и в военно-морском флоте Союза, морякам, не принимавшим спиртовой паек, выплачивалась небольшая компенсация наличными. У официальных лиц ВМС Конфедерации были серьезные проблемы с получением достаточного количества спиртных напитков для пайков и использования в больницах. Военно-морские требования противоречили государственным постановлениям, согласно которым кукуруза и зерно предназначались для еды, а не для перегонки спиртных напитков. В конце концов в Огасте, штат Джорджия, был открыт ликероводочный завод для производства виски для использования на флоте. Несмотря на проблемы с получением спиртного, военно-морской флот Конфедерации так и не удосужился запретить свой спиртной паек, и он оставался в учете до окончания войны в 1865 году.0003
Незаконный прием алкоголя привел к ряду досадных происшествий в море. Мичман Джеймс Моррис Морган в своих мемуарах «Воспоминания повстанца-рефрижератора», написал о бунте, вызванном алкоголем, на крейсере CSS Джорджия в октябре 1863 года. Моряки проскользнули в угольный бункер и просверлили тонкую переборку, отделяющую уголь от комната духа. Затем они просверлили отверстие в головке бочки со спиртным и вставили свинцовую трубку. По словам Моргана, украденный грог был распределен среди команды, «и вскоре на причальной палубе произошла королевская битва, которую капитан над оружием не смог остановить». 9Первый лейтенант 0167 Джорджия спустился вниз и убедил большинство мужчин сдаться для наказания. Один сопротивляющийся бросил вызов офицерам, но Морган схватил его, и мастер по оружию надел на него наручники. Несколько членов экипажа были закованы в кандалы и приговорены к заклинанию на бриге на хлебе и воде.
Виски как военный трофей
Британская блокадная шхуна Sting Ray под командованием капитана Макклоски была захвачена в Мексиканском заливе авианосцем USS Kineo 22 мая 1864 года. Исполняющий обязанности прапорщика с призовым экипажем из семи человек принял командование судном и последовал за Kineo . Макклоски достал тайник с виски и предложил его призовой команде. К тому времени, когда исполняющий обязанности энсина Пол Борнер понял, что произошло, его люди были настолько пьяны, что не могли вернуться на палубу без посторонней помощи.
Борнер запер люк, чтобы люди не получили больше виски, но Макклоски и его команда напали на Борнера, забрали его пистолет и забрали корабль. Моряк Союза Уильям Морган упал за борт, и Макклоски бросил рангоут в море в качестве импровизированного спасательного круга. Другой мужчина прыгнул в корабельную шлюпку, порезал художника и скрылся. Конфедераты подписались на Kineo на некоторое время, прежде чем изменить курс и совершить рывок к берегу. Видя, как Sting Ray меняет курс, лейтенант-коммандер. Джон Уоттерс из Kineo открыл огонь из 20-фунтовой пушки. Макклоски удалось высадить судно на берег после того, как он уклонился от нескольких снарядов Союза. Борнер и пять его матросов были захвачены 13-м Техасским полком. Только двое из экипажа Борнера избежали захвата и позже были подобраны «Кинео». Морган, по словам Уоттерса, был «в чудовищном состоянии опьянения, безумно пьяный и воющий».
Врачи в то время ошибочно полагали, что алкоголь является стимулятором, поэтому прописывали его для лечения больных или раненых солдат. Некоторые лекарства растворялись в алкоголе, и больные получали их в дозах с виски или коньяком. Одним из способов лечения дифтерии была доза бренди, смешанного с нашатырным спиртом. Считалось, что сам алкоголь обладает целебными свойствами при некоторых заболеваниях. Лауданум, смесь спирта и опиума, был широко назначаемым болеутоляющим средством. Эфир получали путем перегонки спирта и серной кислоты, называемых «селитры». Более чистая форма спирта, называемая спиртом фортиус, использовалась для получения эфира и растворения различных соединений.
Ценный товар в медицине
Виски или бренди, отдельно или в смеси с другими ингредиентами, обычно использовались для лечения пациентов, страдающих от ран или болезней. Обычно виски назначали частыми, но небольшими дозами, возможно, одну унцию или одну столовую ложку каждые несколько часов. Иногда его давали отдельно, но его также можно было смешивать с гоголем-могольм или молочным пуншем. Один пример касался дела рядового Августа С. Фоллса из 1-го Нью-Йоркского тяжелого артиллерийского полка. Фоллс был госпитализирован в больницу Дугласа в Вашингтоне с диареей 5 августа 1864 года. Хирург прописал 11/2 унции виски каждый день за ужином. Через три дня дозировка была увеличена до двух унций виски три раза в день. 29 сентября, дозировка снова была увеличена до трех унций виски каждые четыре часа. Несмотря на специальное лечение, Фоллс скончался 5 октября.
Одно из немногих эффективных лекарств той эпохи, хинин, могло предотвратить малярию или облегчить симптомы у пациентов, уже переболевших этой болезнью. Однако солдаты часто отказывались принимать лекарство от малярии из-за его заметно горького вкуса. Чтобы уговорить солдат принимать хинин, некоторые хирурги смешивали его с виски. Это создало противоположную проблему; некоторым солдатам так нравилась доза хининового виски, что они прокрадывались через очередь за повторным рецептом. Находясь в Нью-Берне, Северная Каролина, солдаты 44-го Массачусетского полка обнаружили, что их медицинские работники приняли меры предосторожности, чтобы ограничить солдат одной дозой на каждого. Вместо того, чтобы подавать хинин в виски, препарат смешивали с медицинским спиртом, водой и кайенским перцем. «Известно, что ни один солдат, — писал ветеран полка, — не приобрел опасной страсти к этой смеси».
Виновен по обвинению в пьянстве
Южные медицинские работники изо всех сил пытались получить достаточное количество медицинского спирта. Главный хирург Сэмюэл П. Мур основал винокурни в Монтгомери, Колумбии, Солсбери и Мейконе для производства медицинского спирта. Добровольческие комитеты собирали продукты питания, одежду, лекарства и предметы быта у гражданских лиц и отправляли их в военные госпитали. 22 ноября 1861 года газета «Чарльстон Меркьюри» опубликовала первый квартальный отчет городской женской христианской ассоциации. Среди многочисленных партий, отправленных ассоциацией в больницы Вирджинии, было 34 коробки или ящика с алкогольными напитками, в том числе вино, бренди, бренди из ежевики, кларет, мадера, портвейн, виски, эль, лавровый ром, а также дополнительный алкоголь в виде лекарств и горький.
На пьянство можно было не обращать внимания, если оно произошло в свободное от службы время и не усугубляло преступление с другими преступлениями. Суд над офицерами, обвиненными в пьянстве, рассматривался иначе, чем над рядовыми. Офицеры, признанные виновными, могут быть уволены с конфискацией заработной платы. Помимо увольнения, закон Конфедерации 1862 г. разрешал публичный выговор офицерам, осужденным за пьянство. Офицер, уволенный со службы Конфедерации, также мог быть призван обратно в ряды в качестве рядового. Рядовой персонал, признанный виновным в пьянстве, обычно подвергался той или иной форме заключения, телесным наказаниям или публичному позору. Наказания варьировались в зависимости от степени правонарушения солдата и политики его командира. Обычные наказания для пьяных рядовых включали заключение в караульную палатку или гауптвахту, ношение бочки с табличкой, указывающей, что преступник пьян, дополнительные обязанности или заклинание, несущее бревно, или марш с рюкзаком, наполненным камнями.
Генералы не были застрахованы от злоупотребления алкоголем. Действительно, их обширные обязанности поощряли такое злоупотребление. Наиболее печально известно, что слухи об алкоголизме преследовали генерала Союза Улисса С. Гранта. После захвата Грантом Виксбурга несколько джентльменов предупредили президента Линкольна, что Грант слишком много пил. Говорят, что Линкольн спросил, какой виски пил Грант, потому что «если это поможет ему одерживать такие победы, как этот Виксбург, я пошлю по бутылке такого же виски каждому генералу в армии».
Генералы так же виновны, как и их солдаты
Серьезный случай, когда генералы пили при исполнении служебных обязанностей, способствовал поражению Союза в битве у Кратера 30 июля 1864 года. После успешного взрыва в туннеле, вырытом под линиями Конфедерации снаружи В Санкт-Петербург войска Союза вошли, чтобы использовать прорыв в обороне повстанцев. Бриг. Генс. Джеймс Х. Ледли и Эдвард Ферреро оставались в тылу, попивая спиртное в бомбоубежище, в то время как их заброшенные дивизии барахтались без руководства со стороны командиров. Атака, которая могла взять Петербург и сократить войну, захлебнулась, и полки Союза были опустошены контратаками Конфедерации. После расследования их пьянства и невыполнения служебных обязанностей Ледли разрешили уйти из армии, но Ферреро избежал серьезного наказания. Ему даже удалось до конца войны получить звание генерал-майора.
Правонарушения не ограничивались линейными офицерами. Заведующая больницей Конфедерации Фиби Йейтс Пембер описала случай, когда пьяный хирург лечил пациента, которому поезд раздавил лодыжку. После того, как раны были вправлены и перевязаны, у солдата сохранялись мучительные боли, и его состояние ухудшалось. Осмотрев пациента, Пембер обнаружил, что перевязанная нога была совершенно здорова, а другая нога была «опухшей, воспаленной и багровой». Лечащий хирург был настолько пьян, что вправил не ту ногу. Началась лихорадка, и больной скончался в больнице.
Измученные нехваткой продовольствия, инфляцией и проблемами с транспортом, южные солдаты и гражданские лица столкнулись с серьезной нехваткой алкоголя, вызванной законодательными собраниями штатов, ограничивающими использование зерна, кукурузы и продуктов питания для производства спиртных напитков. Частная винокурня пострадала после захвата Чаттануги федеральными силами в сентябре 1863 года, когда наступающие силы Союза захватили медные рудники, в которых Юг отчаянно нуждался. Их потеря не только привела к сокращению производства латунных артиллерийских орудий, но и поставила под угрозу производство капсюлей и артиллерийских фрикционных капсюлей. Артиллерийское бюро Конфедерации конфисковало множество медных перегонных кубов для виски в западной части Северной Каролины. Металл из перегонных кубов пошел на изготовление многих капсюлей Юга, изготовленных до конца войны.
Бренди из хурмы и другие домашние рецепты
Южные блокадники привезли из Европы вино, виски, бренди и другие напитки. Ром, джин, шотландский виски, шампанское, эль, портер и шнапс были менее популярны, чем вино и бренди, но все же появлялись в трюмах блокадников. Иногда можно было даже найти импортные графины из граненого стекла для подачи импортных ликеров. Через блокаду проходил и чистый спирт, предназначенный для медицинских целей. Спиртные напитки из блокады были выше финансовых возможностей большинства конфедератов, что вынуждало многих людей обращаться к самодельным заменителям. Несмотря на законы военного времени, часть кукурузы и зерна попала в виски. Когда эти стандартные ингредиенты были недоступны, винокуры переключились на сладкий картофель, рис, семена сорго и хурму.
21 октября 1863 года Charleston Courier опубликовал рецепт бренди из хурмы. Растертую пестиком или просто руками хурму смешивали с теплой водой и оставляли для брожения на пять-шесть дней. После этого брага была готова к перегонке. По-хозяйски писатель предложил сохранить семена хурмы. Их можно использовать для изготовления пуговиц или подсушить и смешать с сушеным сладким картофелем, чтобы сделать заменитель кофе. Пиво и вино было проще приготовить дома, чем виски, так как для них не требовался перегонный аппарат. Газеты публиковали многочисленные рецепты пива из хурмы. Вино и бренди готовили из любых доступных фруктов, включая персики, груши, вишни, ежевику, сливы и даже арбузы.
Ф.П. В работе Порчера 1863 года « Ресурсы южных полей и лесов » перечислено использование сотен растений, произраставших в Конфедерации. Он дал рецепты приготовления пива из кукурузы, хурмы и вареных побегов сассафраса. Ежевику также можно было использовать для приготовления вина, а с добавлением специй и виски можно было приготовить полезный ликер. Порчер также упомянул десятки лекарств, которые можно приготовить из местных трав, добавленных в виски, вино или бренди. Еще один способ справиться с отсутствием алкоголя — пошутить над ним. К началу 1864 года «голодные вечеринки» стали модой в Ричмонде. Присутствующие были одеты в самые лучшие наряды, на какие только были способны. В отличие от довоенных вечеринок, здесь не было импортных вин и спиртных напитков. Прекрасные чаши для пунша и стеклянная посуда, оставшиеся с довоенных дней, содержали только воду из реки Джеймс.
Роберт Э. Ли однажды заметил, что армия невозможна без музыки. С таким же успехом он мог бы сказать, что без виски армия невозможна. Виски и другие алкогольные напитки прочно укоренились в армиях 1860-х годов, будь то невинное средство для расслабления, лекарство для лечения ран или болезней или приманка для зла порока и дезертирства. Многочисленные творческие пути, которыми алкоголь попадал к солдатам и матросам, и методы, используемые для контроля над его влиянием, переплетаются с историями сражений, полководцев, полков и военных кораблей.
Правонарушения не ограничивались линейными офицерами. Заведующая больницей Конфедерации Фиби Йейтс Пембер описала случай, когда пьяный хирург лечил пациента, которому поезд раздавил лодыжку. После того, как раны были вправлены и перевязаны, у солдата сохранялись мучительные боли, и его состояние ухудшалось. Осмотрев пациента, Пембер обнаружил, что перевязанная нога была совершенно здорова, а другая нога была «опухшей, воспаленной и багровой». Лечащий хирург был настолько пьян, что вправил не ту ногу. Началась лихорадка, и больной скончался в больнице.
Для некоторых частная винокурня заполнила пробел
Измученные нехваткой продовольствия, инфляцией и проблемами с транспортом, южные солдаты и гражданские лица столкнулись с серьезной нехваткой алкоголя, вызванной законодательными собраниями штатов, ограничивающими использование зерна, кукурузы и продуктов питания для производства спиртных напитков. Частная винокурня пострадала после захвата Чаттануги федеральными силами в сентябре 1863 года, когда наступающие силы Союза захватили медные рудники, в которых Юг отчаянно нуждался. Их потеря не только привела к сокращению производства латунных артиллерийских орудий, но и поставила под угрозу производство капсюлей и артиллерийских фрикционных капсюлей. Артиллерийское бюро Конфедерации конфисковало множество медных перегонных кубов для виски в западной части Северной Каролины. Металл из перегонных кубов пошел на изготовление многих капсюлей Юга, изготовленных до конца войны.
Южные блокадники привезли из Европы вино, виски, коньяк и прочую выпивку. Ром, джин, шотландский виски, шампанское, эль, портер и шнапс были менее популярны, чем вино и бренди, но все же появлялись в трюмах блокадников. Иногда можно было даже найти импортные графины из граненого стекла для подачи импортных ликеров. Через блокаду проходил и чистый спирт, предназначенный для медицинских целей. Спиртные напитки из блокады были выше финансовых возможностей большинства конфедератов, что вынуждало многих людей обращаться к самодельным заменителям. Несмотря на законы военного времени, часть кукурузы и зерна попала в виски. Когда эти стандартные ингредиенты были недоступны, винокуры переключились на сладкий картофель, рис, семена сорго и хурму.
Вернуться к выпуску, это появляется в
Борьба Улисса С. Гранта с алкоголем на протяжении всей жизни
Несмотря на статус Улисса Симпсона Гранта как одной из ведущих фигур в американской истории, об этом человеке остается много загадок. На протяжении всей своей долгой карьеры Грант боролся с обвинениями в том, что он чрезмерно любит бутылку, но сделало ли его предполагаемое чрезмерное употребление алкоголя алкоголиком? Если на то пошло, действительно ли он пил намного больше, чем средний человек девятнадцатого века?
В семье Гранта был прецедент злоупотребления алкоголем. Ной Грант, дед Улисса по отцовской линии, происходивший из известной семьи Новой Англии и служивший в Континентальной армии на протяжении всей Войны за независимость, пристрастился к алкоголю после смерти своей первой жены. Его употребление алкоголя стало настолько неконтролируемым, что привело к его финансовому краху и преждевременной смерти. Зависимость Ноа Гранта стала настолько сильной, что после смерти второй жены он бросил сына Джесси.
Из-за неудачи Ноя Джесси Грант был вынужден в очень юном возрасте прокладывать себе путь в одиночестве, работая разнорабочим на местных фермах, пока в конце концов не нашел работу в доме судьи Верховного суда штата Огайо Джорджа Тода. Его знакомство с образом жизни Тода и его воспоминания о разрушительном алкоголизме его отца породили в Джесси яростную решимость добиться успеха в жизни. В шестнадцать лет Джесси поступил в ученики к кожевнику, чтобы научиться ремеслу, и вскоре начал собственный бизнес. В конце концов, благодаря упорному труду и хорошему деловому чутью Джесси добился успеха и женился на Ханне Симпсон в 1821 году. 27 апреля 1822 года, вскоре после того, как пара поселилась в Огайо, у них родился первый сын Улисс. Несмотря на постоянный успех в бизнесе и рождение еще четырех детей, Джесси и Ханна Грант оставались преданными идеалу серьезного труда и образования. Оба были суровы и нетерпимы к тем, кто не хотел много работать и оставаться трезвым.
Движимый верой в трудолюбие и желанием добиться успеха своего сына — и, без сомнения, впечатленный строгостью военного образования — Джесси Грант добился назначения Улисса в Военную академию Соединенных Штатов. В Вест-Пойнте Грант получил проходные оценки, но не упивался спартанским военным образом жизни. Как и многие другие молодые кадеты, Грант стал употреблять алкоголь, но нет никаких доказательств того, что он злоупотреблял алкоголем во время своего пребывания там.
В Америке начала девятнадцатого века употребление алкоголя было общепринятым аспектом повседневной жизни. Многие американцы употребляли спиртные напитки, потому что считали их питательными, стимулирующими пищеварение и успокаивающими нервы. Ликер также употребляли, чтобы запивать пищу, которая часто была плохо приготовленной, жирной, соленой, а иногда даже прогорклой. К 1830 году годовое потребление алкоголя американцами на душу населения превысило пять галлонов. Небольшая профессиональная армия, в которую Грант вступил вторым лейтенантом после окончания учебы в 1843 году, отражала это широко распространенное в обществе употребление алкоголя.
После выпуска Грант был направлен в Четвертый пехотный полк в казармах Джефферсона, штат Миссури, недалеко от Сент-Луиса. Находясь там, у него была возможность познакомиться с семьей своего соседа по комнате в Вест-Пойнте Фредерика Дента. Во время одного из визитов в Дент Грант познакомился с сестрой Фредерика Джулией. Вскоре между Улиссом и Джулией завязались отношения, и Грант проводил с молодой леди как можно больше времени. Из-за этих визитов Грант часто опаздывал на ужин в столовой почтовых офицеров. Интересно, что штрафом за опоздание к ужину была одна бутылка вина.
Руководителем столовой был капитан Роберт Бьюкенен, приверженец строгой дисциплины, беспристрастно следивший за соблюдением правил. В четвертый раз, когда Грант опоздал с возвращением на почту, Бьюкенен сообщил ему, что он снова будет оштрафован на необходимую бутылку вина. Грант, который уже купил три бутылки вина для столовой, поговорил с Бьюкененом о штрафе и отказался платить. Это тривиальное противостояние стало началом давней вражды между ними.
Грант получил отсрочку от неоплаченных счетов за столовую, когда рост напряженности в отношениях с Мексикой привел к переводу его полка в Техас. Четвертый пехотный полк участвовал в военных действиях против Мексики в 1846 году и стал одним из самых активных полков войны. Тем не менее, полк также испытал всю скуку, бездействие и пьянство, которые были характерны для любой армии в походе. Известно, что именно во время таких затишья Грант выпивал со своими сверстниками. Однако эти эпизоды ограничивались моментами скуки и монотонности и были обычным явлением среди многих его товарищей-офицеров. Грант вышел из мексиканской войны с двумя короткими повышениями по службе, солидной репутацией и блестящим будущим.
После войны и непродолжительного периода оккупационной службы в Мексике Грант вернулся в Сент-Луис и женился на Джулии 22 августа 1848 года. После медового месяца Грант приступил к своим обязанностям в регулярной армии. Его первая командировка была в изолированный гарнизон в Сакетс-Харбор, штат Нью-Йорк, где Грант узнал, что гарнизонная служба сильно отличается от его приключений в Мексике. Находясь в Сакетс-Харборе, он был одним из многих офицеров, которые справлялись с бездействием мирного времени циклами частого пьянства. Обеспокоенный тем, что он все больше пьет, Грант присоединился к «Сынам трезвости» зимой 1851 года и стал активным участником движения за трезвость. В течение оставшейся части его пребывания в Сакетс-Харборе его участие в «Сынах умеренности», казалось, уменьшало желание выпить.
Следующая должность Гранта, Детройт, штат Мичиган, лишила его моральной поддержки «Сынов умеренности» и вернула его к пьянству, которое было характерной чертой армейской жизни. Грант вскоре начал противостоять обвинениям в том, что он слишком много пил. Одно из этих обвинений возникло, когда он предъявил обвинения Захарии Чандлеру, местному кладовщику. Как и большинство торговцев, Чендлер часто был слишком занят своим магазином, чтобы тратить время на очистку тротуара ото льда. Однажды ночью, проходя мимо дома Чендлера, Грант поскользнулся, упал на лед и повредил ногу. Он в гневе подал гражданский иск против кладовщика. Во время последующего судебного разбирательства Чендлер сказал в отношении Гранта: «Если бы вы, солдаты, оставались трезвыми, возможно, вы бы не падали на тротуар людей и не повредили себе ноги». Грант выиграл свою жалобу, но дело привлекло внимание военного сообщества. в Сент-Луисе, и среди офицеров распространились только слухи о том, что Улисс С. Грант слишком любит бутылку.
Весной 1852 года полк Гранта был направлен в форт Ванкувер, штат Орегон. Оставив Джулию и своих детей со своими родственниками в Миссури, Грант отправился в Нью-Йорк для перевозки в Панаму на пароходе Огайо .
Грант, в то время служивший квартирмейстером Четвертого полка и отвечавший за многие логистические вопросы, связанные с транспортировкой пехотного полка, делил помещение с Дж. Финли Шенк, капитаном Огайо . Позже Шенк сказал, что Грант был прилежным работником и продолжит выполнять свои обязанности после того, как Шенк ляжет спать. Капитан вспомнил, что Грант весь вечер входил и выходил из каюты, чтобы пить виски из бутылок, хранящихся в винном шкафу. Эта схема продолжалась до Огайо прибыл в Панаму. Однако с момента своего выхода на берег в Панаме и до прибытия в форт Ванкувер Грант был настолько занят своими военными обязанностями, что у него не было времени бездельничать, и о дальнейших проблемах с алкоголем не сообщалось.
Однако вскоре после прибытия в Форт Ванкувер Грант начал бороться со скукой и одиночеством, вызванными длительной разлукой с семьей. Как и другие офицеры на посту, Грант обратился к бутылке, чтобы скоротать время, и многие люди, дислоцированные в форте, позже вспоминали, что видели, как он пил.
К несчастью для Гранта, его маленький рост и телосложение гарантировали, что он начнет проявлять вредное воздействие алкоголя уже после нескольких порций. Репутация Гранта была еще больше запятнана, потому что у него была склонность напиваться в присутствии не тех людей. Одним из тех, кто был свидетелем его пьянства в форте Ванкувер, был будущий генерал Джордж Б. Макклеллан. Опьянение в присутствии таких офицеров, как Макклеллан, считавшихся одними из лучших и умнейших в армии, распространило вопрос о привычках Гранта к алкоголю среди все более важных людей в армии.
В сентябре 1853 года Грант был переведен в Форт-Гумбольдт, штат Калифорния, чтобы занять должность капитана Четвертой пехотной роты F. Он должен был найти форт более зловещим, чем любой другой пост, на котором он был назначен во время его карьеры до Гражданской войны. Поскольку форт располагался в изолированном районе северной Калифорнии, военная жизнь Гранта стала медленной, утомительной и однообразной. Он наблюдал, как его подчиненные выполняют большую часть рутинной работы, а индейцы в этом районе оставались мирными. Все было настолько скучно, что Грант проводил большую часть своего времени в магазине Райана, местном торговом посту, где продавали спиртное.
Время, проведенное Грантом у Райана, не осталось незамеченным командиром форта Гумбольдт подполковником Робертом Бьюкененом. Это был тот самый Роберт Бьюкенен, с которым Грант спорил в казармах Джефферсона много лет назад. Бьюкенен все еще питал сильную неприязнь к Гранту. Он использовал свое положение начальника поста, чтобы сделать жизнь капитана невыносимой, и способствовал распространению слухов о несдержанности Гранта.
Опечаленный Бьюкененом и скучавший по семье, Грант начал подумывать о том, чтобы уйти в отставку. Однажды ночью он выпил больше, чем обычно, и когда на следующий день явился на дежурство, он выглядел все еще пьяным. Бьюкенен пришел в ярость и сообщил Гранту о пьянстве при исполнении служебных обязанностей, поручив ему составить заявление об увольнении и хранить его в надежном месте. Вскоре после аналогичного случая ночного пьянства Бьюкенен потребовал, чтобы Грант подписал заявление об увольнении, которое он составил ранее, иначе ему будет предъявлено обвинение в пьянстве при исполнении служебных обязанностей.
Перед военным трибуналом Грант решил, что пора уйти в отставку. 11 апреля 1854 г. он отправил подписанное им заявление об отставке военному министру. Грант прослужил в армии пятнадцать лет, хорошо показал себя и приобрел ценный опыт. В течение этих пятнадцати лет он время от времени предавался выпивке, но обычно это ограничивалось общественными мероприятиями или когда ему было мало чем занять свое время и он был разлучен со своей семьей. Нет никаких указаний на то, что до своей отставки Грант пил больше, чем это было типично для человека того времени. К сожалению, Грант неосторожно позволил другим видеть себя в нетрезвом виде, и он покинул армию с репутацией сильно пьющего.
Теперь, когда полковник Бьюкенен, форт Гумбольдт и его военная карьера остались позади, Грант обратил свое внимание на сельское хозяйство. В течение трех лет он пытался зарабатывать на жизнь землей, прежде чем сдаться в 1858 году. После краха фермы он безуспешно пытался работать на нескольких работах и в конце концов был вынужден вернуться в дом своего отца и работать в семейной кожевенной мастерской. в Галене, штат Иллинойс.
Несмотря на такие разочарования, Грант был доволен. Воссоединившись с Юлией и занятый заботами о своей семье, у него не было ни времени, ни желания пить, и он мог вести трезвый образ жизни.
После начала Гражданской войны в 1861 году бывший армейский офицер предложил свои услуги недавно назначенному командующему ополчением Огайо генерал-майору Джорджу Б. Макклеллану. Когда он не получил ответа от Макклеллана, который, несомненно, помнил Гранта из форта Ванкувер, Грант предложил Бригу свои услуги. Генерал Натаниэль Лайон в Сент-Луисе. И снова он не получил ответа. Очевидно, Гранту не давала покоя репутация пьяницы.
Разочарованный, Грант вернулся в Галена, чтобы помочь оформить документы и собрать местных добровольцев для работы. Хотя он надеялся на командование полком, на этот раз сбор новобранцев был важен — это привлекло к нему внимание конгрессмена Элиу Б. Уошберна. Осознавая свои способности солдата и организатора, Уошберн убедил губернатора Иллинойса Ричарда Йейтса назначить Гранта полковником Двадцать первого Иллинойского пехотного полка. Двадцать первый был проблемным полком, но Грант быстро навел дисциплину в подразделении и превратил его в эффективную боевую силу. Доказав свои способности в качестве полковника, Грант в июле 1861 года был произведен в бригадные генералы.0003
Затем Грант отправился к генерал-майору Джону К. Фремонту, командующему Западным департаментом армии, в надежде получить командование в Миссури. Большинство сотрудников Фремонта хотели, чтобы он игнорировал Гранта, но майор судья МакКинсти, помощник Фремонта, выступал от имени Гранта. Грант получил должность, и это оказалось тем перерывом, в котором он нуждался. Он быстро прошел через ряд ведомственных команд и в начале 1862 года возглавил экспедицию в Теннесси, которая вынудила капитулировать форты Генри и Донельсон, жизненно важные южные крепости на реке Теннесси.
В то время как его победы над Генри и Донельсоном принесли Гранту более высокое командование, они также донесли до широкой публики обвинения в его пьянстве. Репортеры и офицеры, завидовавшие быстрому восхождению Гранта, а также разочарованные гражданские лица использовали представление о Гранте как о пьянице, пытаясь объяснить ужасающие потери, понесенные в битве при Шайло в апреле 1862 года. до того момента была самая кровопролитная битва войны, многие газетные репортеры писали статьи с критикой командования Гранта. Эта критика подпитывала слухи о том, что Грант, которого многие считали изгнанным из армии из-за его любви к бутылке, был застигнут пьяным и застигнутым врасплох внезапным нападением генерала Конфедерации Альберта Сиднея Джонстона.
Потери, понесенные обеими сторонами в Шайло, были больше связаны с характером войны девятнадцатого века, чем с характером отношений Гранта с алкоголем, но слухи о его пристрастии к спиртным теперь стали общепринятыми. Распространять слухи помогали те, кто завидовал успеху Гранта. Хотя это правда, что Грант снова начал пить после того, как воздерживался от алкоголя за несколько лет до начала войны, нет сообщений о случаях чрезмерного употребления им алкоголя до начала Виксбургской кампании в конце 1862 года. Майор Джон Роулинз, близкий член личного персонала Гранта, который взял на себя ответственность поддерживать Гранта в умеренности, сделал все возможное, чтобы защитить Гранта от обвинений в том, что он пил во время битвы.
Несмотря на упорные слухи о его пьянстве Шайло, Грант продолжал настаивать. В ноябре 1862 года он начал свою кампанию по захвату порта Виксбург на реке Миссисипи, который был ключом к южному контролю над рекой. Не имея возможности быстро победить силы Конфедерации, к маю 1863 года Грант был вынужден начать затяжную осаду города. Именно во время этой длительной осады, когда он снова был разлучен со своей семьей на длительный период времени, произошли наиболее хорошо задокументированные случаи пьянства Гранта.
Первое произошло 12 мая 1863 года. Сильванус Кадвалладер, газетный репортер, присоединившийся к штабу Гранта и следивший за ходом кампании, сидел в палатке полковника Уильяма Даффа, начальника артиллерии Гранта, и продолжал случайный разговор. Внезапно вошел Грант. Дафф вытащил чашку, окунул ее в бочку, которую хранил в своей палатке, и передал чашку Гранту. Грант выпил содержимое и тут же вернул чашку Даффу. Эта процедура повторилась еще два раза, и Грант покинул палатку. Затем Кадвалладер узнал, что в бочке находится виски. Грант приказал Даффу держать ствол под рукой для его исключительного использования.
Менее чем через месяц Кадвалладер рассказал самую печально известную историю о пьянстве Гранта во время войны. Это началось 3 июня во время инспекционной поездки в Сатартию, штат Миссисипи, на реку Язу. Осада шла мучительно медленно, и Грант был разлучен с Джулией с апреля. Чтобы развеять скуку, он решил отправиться вверх по Язу. Во время своего путешествия Грант столкнулся с пароходом Diligence , перевозившим Кадвалладера вниз по реке из Сатартии. Грант решил сесть на Diligence , и, по словам Кадвалладера: «Я вскоре заметил, что Грант много пил и продолжает пить. Он за короткое время совершил несколько походов в бар лодки и стал тупить в речи и шататься в походке. Это был первый раз, когда у него в моем присутствии появились симптомы интоксикации, и я был очень встревожен его состоянием, которое быстро ухудшалось». В течение следующих двух дней Кадвалладер безуспешно пытался помешать Гранту пить и изо всех сил старался уберечь его от беды. К тому времени, когда Грант наконец вернулся в свой штаб, он протрезвел.
Последний инцидент произошел в июле после сдачи Виксбурга, когда Грант отправился в Новый Орлеан, чтобы обсудить операции с генерал-майором Натаниэлем Бэнксом. 4 сентября Грант, Бэнкс и их штабы выехали на смотр войск, дислоцированных в Новом Орлеане. Бэнкс подарил Гранту большое дикое животное, и Грант решил взять лошадь на осмотр. Животное оказалось очень энергичным, и после осмотра Грант заставил лошадь двигаться быстрым галопом на обратном пути в город, когда лошадь потеряла опору и упала, серьезно ранив генерала. Практически с того момента, как несчастный зверь поскользнулся, поползли слухи, что генерал был пьян во время езды. Однако никогда не было никаких доказательств того, что Грант в состоянии алкогольного опьянения стал причиной падения лошади.
Со времени инцидента в Новом Орлеане и до конца войны в апреле 1865 года нет никаких историй о чрезмерном пьянстве Гранта. Слухи о злоупотреблении алкоголем продолжали преследовать его, но нет никаких доказательств того, что Грант когда-либо повторял свой запой в июне 1863 года. любви его дедушки к бутылке. Тем не менее, в отличие от своего деда, Грант во многом смог контролировать свое пьянство благодаря помощи близких ему людей, а также собственной силе воли и чувству долга.
Грант, похоже, испытывал сильнейшее искушение выпить во время длительных периодов бездействия или вдали от семьи. Когда он стал командующим армией, он смог привести Джулию и своего старшего сына в свой штаб. Джулия всегда была самым сильным сторонником Гранта в его борьбе с алкоголем, и с ее подарком Грант оставался трезвым.
По сегодняшним меркам Гранта можно было считать алкоголиком, но он смог контролировать свою зависимость. Как объяснил биограф Гранта Джеффри Перре: «Весь штаб, а также большинство командиров дивизий и корпусов Гранта прекрасно знали о его проблемах с алкоголем. [Бриг. Генерал Джон А.] Макклернанд попытался нажиться на этом, и один или два других офицера выразили отвращение к слабости Гранта, но для остальных это не имело значения. Некоторые из них сами были алкоголиками, но главная причина, по которой к этому относились терпимо, заключалась в том, что когда Грант напивался, это неизменно происходило в периоды затишья. Его пьянство не могло поставить под угрозу операции. Это был выброс, но контролируемый, как зажигание газового факела над нефтяной скважиной высокого давления».
Грант научился справляться со своей зависимостью от спиртных напитков, узнав, когда ему можно выпить. Хотя временами ему было трудно, Грант смог контролировать свою болезнь и положиться на свои способности прирожденного лидера, чтобы добиться победы на поле боя. Как объяснил историк Джеймс Макферсон: «В конце концов… его предрасположенность к алкоголизму, возможно, сделала его лучшим полководцем. Его борьба за самодисциплину позволила ему понять и дисциплинировать других; унижение довоенных неудач придавало ему тихое смирение, которого явно не хватало столь многим генералам, репутация которых требовала защиты; поскольку Гранту некуда было идти, кроме как наверх, он мог действовать с большей смелостью и решимостью, чем командиры, которые не осмеливались рискнуть потерпеть неудачу». Следовательно, Грант смог преодолеть личные неудачи и невзгоды и в более позднем возрасте стал уважаемым и обожаемым человеком.
Ваш комментарий будет первым