взять неприступный город-крепость за 81 час
СОВМЕСТНЫЙ СПЕЦИАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ
БФУ ИМ. и. канта и RUBALTIC.RU
Штурм Кенигсберга: взять неприступный город-крепость
за 81 час
Восточно-Прусская операция
18 февраля 1945 года смертельное ранение получил командующий войсками 3-го Белорусского фронта генерал Иван Данилович Черняховский. На эту должность был назначен маршал Советского Союза Александр Михайлович Василевский.
В ходе Восточно-Прусской наступательной операции, начавшейся 13 января 1945 года, советским войскам удалось нанести серьезный урон противнику, изолировав восточно-прусскую группировку от основных германских сил. В феврале-марте была разгромлена наиболее боеспособная 4-я немецкая армия, зажатая в «Хайльсбергском треугольнике». После ликвидации Хайльсбергской группировки настал черед Кенигсберга.
“
«…18 февраля скончался от тяжелого ранения, полученного на поле боя в Восточной Пруссии, командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии Черняховский Иван Данилович — верный сын большевистской партии и один из лучших руководителей Красной Армии. В лице товарища Черняховского государство потеряло одного из талантливейших молодых полководцев, выдвинувшихся в ходе Великой Отечественной войны…»
Из извещения правительства
В это время в Кенигсберге и его окрестностях
Комендант крепости Кенигсберг генерал от инфантерии Отто фон Ляш, быстрыми темпами привлекая все возможные ресурсы, готовил столицу Восточной Пруссии к обороне. Успешные действия советских войск сеяли панику среди высшего командного состава германской армии, рядовых военных, а также мирных жителей.
Официальная эвакуация началась слишком поздно: 26 января 1945 года советские войска прорвались к морю под Эльбингом (современный Эльблонг), окружив восточно-прусскую группировку, после этого из провинции можно было только уплыть: или морем из порта Пиллау (современный Балтийск), или по заливу Фришес-Хафф (Калининградский залив).
Проблемой для немецкого командования являлось большое скопление мирных жителей в окрестностях Кенигсберга. Дело в том, что в течение долгого времени гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох запрещал эвакуировать гражданское население. По его мнению, для этого не было повода. Более того, сборы были приравнены к распространению пораженческих настроений, за что грозило суровое наказание.
Несмотря на то, что в ходе операции «Ганнибал» немцам удалось эвакуировать около двух миллионов человек, в Кенигсберге все ещё оставалось гражданское население.
Кенигсбержец Вильгельм Матуль:
«28 января генерал Отто Ляш как последний комендант крепости взял на себя ответственность за судьбу Кенигсберга. В это время город был полон людей: большая часть его жителей, ещё не покинувших город, беженцы, которым нередко лишь в последний момент удавалось добраться до главного города провинции, военные, раненые — по оценкам что-то около 300 тысяч человек — находились тогда в Кенигсберге. Когда русские направили свои главные силы на уничтожение 4-й армии в Халигейнбайльском котле, Кёнигсберг получил небольшую передышку. Она использовалась для систематического и импровизированного усиления обороны».
Социолог Пал Тамаш:
«Во-первых, в Кенигсберге оставалось население, которое было достаточно «упертым»и плохо проинформированным.
Эти люди не знали, что их ожидает. Они не понимали, что такое война. Во-вторых, оставались убежденные нацисты, которые защищали территорию, будучи гражданскими, а не военными. И в-третьих, оставались несчастные крестьяне, которые прекрасно жили и работали на своих хуторах и не знали, что кроме хутора есть и другая жизнь».
Немецкая пропаганда
На войне все средства хороши. Немецкая пропаганда о массовых изнасилованиях, расстрелах, жестоких пытках на занятых русскими (как правило, немцы именовали народы Советского Союза одним словом: «русские») немецких территориях имела своей целью мобилизовать восточно-прусское население. Или вы убьете, или убьют вас. Третьего не дано. Война до последней капли крови.
Геббелесовскому аппарату удалось канонизировать историю Неммерсдорфа настолько умело, что многие фейки немецких пропагандистов воспринимаются сегодня как исторические факты.
Циркуляр германского правительства, разосланный редакторам всех крупнейших газет, 26.10.44:
«В комментариях, которые дают выход чувствам немецкого народа при виде страшных преступлений, следует особо подчеркивать, что советскими убийцами были изуверски растерзаны прежде всего простые немецкие рабочие и крестьяне.
.. Очень важно, чтобы сообщение об ужасных большевистских злодеяниях в Восточной Пруссии было подано как можно доходчивее и откомментировано с крайней резкостью… Жертвой завоевательного похода большевизма падут не только наше добро и наш кров… Планомерное жестокое убийство каждого немца превратит Германию в одно большое кладбище».
Немецкая газета «Völkischer Beobachter», 27.10.44:
«Неммерсдорф… наши войска после освобождения нашли разворованным и разрушенным…Советские орды разграбили все дома и лавки в Неммерсдорфе, равно как и повозки застигнутых врасплох беженцев. Около мертвых женщин лежали вырванные из их рук дамские сумочки, из которых были изъяты все ценности».
Соотношение сил
По данным 3 Белорусского фронта,
в состав гарнизона Кенигсберга входили 5 пехотных дивизий (61, 69, 367, 548 и 561), ряд отдельных полков, крепостные части, охранные подразделения, отряды фольксштурмовцев — около 130 тысяч солдат, почти 4 тысячи орудий и минометов, более ста танков и штурмовых орудий.
Для штурма Кенигсберга советское командование сосредоточило четыре армии: 11 гвардейскую, 39, 43 и 50 общевойсковые. При этом 39-й армии отводилась обеспечивающая роль: она должна была погасить активность Земландской группировки немецких войск, пытавшихся оказать помощь окруженному Кенигсбергу. То есть непосредственное участие в самом штурме приняли три армии численностью около 106 тысяч человек.
О численности немецкого гарнизона мы можем судить только по данным Совинформбюро, поскольку немецких документальных источников не сохранилось, а сведения коменданта крепости Кенигсберга Отто Ляша сильно разнятся: на первых допросах он сообщил, что ему подчинялось более 100 тысяч человек, позднее после плена он писал в своих мемуарах, что советская группировка в 150 тысяч имела против себя всего 35 тысяч солдат немецких войск.
Важно учитывать, что советские воинские формирования были представлены более боеспособными частями.
Кроме того, в технике подавляющее преимущество было на стороне Красной Армии.
“
«Пленный солдат 1141-го пехотного полка рассказал, что попал в ряды защитников Восточной Пруссии по тотальной мобилизации, проходившей в январе 1945 года. Приказ гласил: все мужчины в возрасте от 16 до 60 лет обязаны немедленно явиться на мобилизационные пункты. В случае уклонения — военно-полевой суд. Призванных тут же переодели в военную форму, вручили карабины и отправили на передний край. Наше внимание в показаниях пленного привлек не возраст призывников, не то, что они не проходили даже поверхностного медицинского освидетельствования (об этом мы знали и раньше), а то, что мобилизованным выдавали не автоматы, которыми были вооружены гитлеровские солдаты, а карабины. Это позволило предположить, что вражеская армия, во всяком случае, в этом районе, испытывает недостаток в автоматическом оружии».
Из воспоминаний офицера разведотдела
3-го Белорусского фронта Афанасия Григорьевича Синицкого
Между тем в состав гарнизона Кенигсберг входили части, обладавшие богатым опытом боестолкновений на восточном фронте. Кроме того, немецкие войска имели преимущества перед Красной Армией: они занимали прекрасно подготовленные рубежи обороны, рассчитывая продержаться до конца войны. Но их планам не суждено было сбыться. Советские войска умели преодолевать глубоко эшелонированную оборону.
Оборона Кенигсберга
Оборона Кенигсберга состояла из внешнего оборонительного обвода, частично преодоленного советскими войсками ещё в январе, и трех оборонительных рубежей.
На вооружении фортов имелись артиллерийские орудия и минометы.
Форты имели друг с другом огневую связь. Подступы к ним простреливались перекрестным артиллерийским и пулеметным огнем. Между фортами и перед ними были отрыты сплошные траншеи, противотанковый ров.
Первый рубеж, располагавшийся в 6–8 км от центра города, состоял из полутора десятков старых фортов, в каждом из которых размещался гарнизон по 150–250 солдат и офицеров. Форт представлял собой вытянутый шестигранник, занимавший по фронту 250–350 метров. Это было долговременное сооружение, имевшее железобетонные стены, орудийные и пулеметные капониры. Все это было окаймлено земляными валами и глубокими рвами, часто заполненными водой.
Из воспоминаний командира 557-го стрелкового полка Федора Семеновича Федотова:
«Конечно, у фортов имелись уязвимые места. Низко расположенные амбразуры казематов позволяли противнику вести огонь только по ближним целям.
Для стрельбы на дальние расстояния гарнизон форта должен был выдвигать артиллерийские батареи на поверхность оборонительного сооружения, где вражеские орудия попадали под воздействие нашего огня».
Из воспоминаний заместителя командующего 3-м Белорусским фронтом Ивана Христофоровича Баграмяна:
«Подступы к первому рубежу прикрывались системой противотанковых и противопехотных заграждений: противотанковым рвом, минными полями и проволочными заборами. Правда, на макете противотанковый ров выглядел безобидной канавкой, но в действительности же она, эта «канавка», была шириной 10 и глубиной 3 метра, с кирпичными стенами, и могла стать могилой как для танков, так и для пехоты, поскольку была заполнена водой».
Второй рубеж проходил по окраине города, включая в себя укрепленные каменные здания, баррикады, железобетонные огневые точки, а также ирригационные сооружения.
Глубина этого рубежа достигала 1,5–2 км
Третий рубеж опоясывал центральную часть Кенигсберга, располагаясь на оборонительной системе бастионов, башен и других сооружений прошлого века. Городские кварталы немецкое командование превратило в узлы и опорные пункты обороны, улицы заминировали и соорудили на них баррикады. На перекрестках, в парках и скверах построили железобетонные огневые точки, а в окопах поставили танки и штурмовые орудия. Оборона многоэтажек строилась в несколько ярусов.
Из воспоминаний офицера разведотдела 3-го Белорусского фронта Афанасия Григорьевича Синицкого:
«В город нашим разведчикам проникнуть не удалось, но показания пленных свидетельствовали о том, что многие здания были превращены противником в опорные пункты, кое-где на улицах были сооружены или сооружались баррикады».
Из воспоминаний командующего 11-й гвардейской армией Кузьмы Никитовича Галицкого:
«За всю войну мы еще не встречали таких укреплений, какие были созданы в Кенигсберге. В сущности, это был крупнейший укрепленный район, рассчитанный на длительное сопротивление даже в условиях полной изоляции».
Полковник германских войск Эдгар Бургер:
«До генерального наступления русских на Кенигсберг саперам было выдано около 100 000 мин, большую часть которых они установили, хотя вести такую работу при замерзшей почве довольно трудно. Следующей задачей была подготовка к обороне городских окраин. Это делалось по линии старых валов, где сооружались полевые укрепления с колючей проволокой и окопами. Подходящие здания оборудовались для обороны. То же самое было сделано позже и в черте города, где группы домов оборудовались под опорные пункты. Из них особо следует отметить казарму на Барабанной площади.
Вокруг нее и у Северного вокзала в дальнейшем разгорелись особенно упорные бои. Все мосты через Прегель были подготовлены к взрыву и заняты подрывными командами».
Из воспоминаний Кенигсбержца Михаэля Вика:
«Чуть не на каждом перекрестке появляются противотанковые заграждения и бункер. Всего больше заботятся о Северном вокзале, важном транспортном узле: пройти здесь можно только в одном месте. Именно тут я увидел повешенных молодых солдат, попытавшихся поступить разумно, а именно —отказавшихся бессмысленно воевать. Они сделали то, что побоялись сделать военачальники во главе с Гитлером. Но на грудь им повесили таблички: «Мне пришлось умереть, потому что я трус»».
Планы сторон
Их воспоминаний командующего 3-м Белорусским фронтом Александра Михайловича Василевского:
«План разгрома Кенигсбергской группировки состоял в том, чтобы мощными концентрированными ударами с севера и юга по сходящимся направлениям рассечь гарнизон Кенигсберга и штурмом овладеть городом.
Чтобы сковать силы земландской группировки врага, из района Кенигсберга планировался вспомогательный удар в западном направлении…
Нам были известны все детали обороны. На абсолютно точном макете города командиры всех степеней шаг за шагом отработали план штурма. Исключительно большую работу провел штаб фронта во главе с генерал-полковником А. П. Покровским. Войска тренировались в отбитых у врага дотах, рвах и траншеях, изучая тактику уличных боев».
Из воспоминаний коменданта крепости Кенигсберг Отто Ляша:
«Мы должны были сковывать значительно большие силы русских, чем те, которыми располагали сами, и этим лишить русское командование возможности использовать эти войска на других оперативных направлениях — на Берлин, Прагу и так далее. Обороне Кёнигсберга придавалось исключительно большое значение. Сохранение Кёнигсберга было вопросом престижа Германии, поэтому для его обороны были выделены крупные силы». По гарнизону крепости отдали приказ, в котором указывалось, что Гитлер требует во что бы то ни стало удержать Кёнигсберг. При этом офицерам было объявлено, что сводный отряд СС, сформированный при коменданте крепости, будет стрелять по всем, кто уклонится от боя».
Из воспоминаний командующего 11-й гвардейской армией Кузьмы Никитовича Галицкого:
«Мы обращали особое внимание на подготовку штурмовых отрядов. Разработали программу их обучения, оборудовали в дивизиях учебные поля, соорудив на них в натуральную величину все оборонительные сооружения, возведенные противником в полосе действий. Для обучения штурму каменных зданий и технике ведения уличного боя использовались оставленные жителями населенные пункты и хутора, в которых сооружались баррикады и завалы… Много времени уделялось подготовке войск к форсированию крупной водной преграды в условиях города. Для этого в каждой дивизии были определены и соответственно оборудованы участки реки или озера и заготовлены необходимые подручные материалы для сооружения плотов и других переправочных средств».
Из воспоминаний старшего лейтенанта медицинской службы Надежды Алексеевны Агафоновой:
«Большое впечатление произвело массовое бегство горожан Кёнигсберга в первые дни апреля сорок пятого года, накануне штурма крепости, когда советское командование гуманно предоставило мирным жителям возможность покинуть ее. Люди, уже достаточно оголодавшие в городе, не имевшие при себе никаких запасов, потоками шли туда, где их никто не ждал. Окружали советские кухни, и женщины молча подталкивали своих детей, чтобы они попросили хлеба. Как правило, мы не отказывали, когда была возможность, жалели. Хотя и были примеры жестокого обращения с немцами. В общем, война — большая трагедия, и страшно, когда страдают невинные люди».
Артиллерийская подготовка
Первоначально штурм Кенигсберга был назначен на 5 апреля, в этой связи предполагалось 1 апреля начать артиллерийский обстрел немецких позиций.
Однако свои коррективы внесла погода: из-за сильного дождя и тумана огневую разведку перенесли на 2 апреля, а штурм столицы Восточной Пруссии на 6 число.
Из воспоминаний командира 557-го стрелкового полка Федора Семеновича Федотова:
«А там началось! Открыли огонь орудия всех четырех армий, четыре артиллерийские дивизии прорыва, имевшие по 350 стволов каждая, две дивизии гвардейских минометов и другие артиллерийские части. С утра 3 апреля начали бить орудия большой и особой мощности. За три дня по фортам предполагалось выпустить 250–300 снарядов в расчете, что какое-то количество из них попадет 3 апреля над Кёнигсбергом повисла наша авиация. Летчики тоже громили форты и дзоты. Город исчез в море огня и дыма. К вечеру 5 апреля грохот утих. Стреляли только отдельные батареи полевых гаубиц.
в одно и то же место. Только тогда боевое покрытие не выдержит…
С абсолютной уверенностью в бойцах
и офицерах я доложил командиру дивизии, что полк к штурму готов».
Из воспоминаний коменданта крепости Кенигсберг Отто Ляша:
«Около тридцати дивизий и два воздушных флота в течение нескольких дней беспрерывно засыпали крепость снарядами из орудий всех калибров и «сталинских органов» («Катюша» —прим. ред.).Волна за волной появлялись бомбардировщики противника… Наша крепостная артиллерия, слабая и бедная снарядами, не могла ничего противопоставить этому огню, и ни один немецкий истребитель не показывался в небе. Зенитные батареи были бессильны против тучи вражеских самолетов».
Из воспоминаний командующего 11-й гвардейской армией Кузьмы Никитовича Галицкого:
«Мы возлагали на артиллерию большие надежды.
Ей предстояло разрушать форты и огневые точки в дотах, дзотах и домах, уничтожать и подавлять укрытые огневые точки и живую силу в окопах и блиндажах на переднем крае и в ближайшей глубине, уничтожать или подавлять артиллерию и минометы противника, разрушать его узлы связи и штабы».
Штурм длился 81 час!
Утром 6 апреля была проведена трехчасовая артподготовка, после чего около обеда советские штурмовые отряды двинулись вперед. При поддержке танков и самоходных артиллерийских установок пехотинцы, огнеметчики и саперы прорывались через оборонительные укрепления первого рубежа, блокируя форты и доты, ликвидируя огневые точки в траншеях. В этот день была перерезана железная дорога, соединяющая Кенигсберг и Пиллау.
Из воспоминаний заместителя командующего 3-м Белорусским фронтом Ивана Христофоровича Баграмяна:
«В 10 часов раскаты артиллерийского грома послышались неподалеку от нас. Тысячи орудий и минометов создали невообразимый грохот, земля под нами корчилась, как при землетрясении, а оконные стекла, казалось, вот-вот рассыплются на мелкие осколки. Вскоре и северо-западные подступы к городу скрылись в сполохах сплошного огня и дыма».
Историк Геннадий Кретинин:
«Единая оборонительная система Кёнигсберга достаточно надежно функционировала лишь в первый день. Наступающие войска Красной Армии смогли в этот день только подойти и завязать бои за сам город и его пригороды».
Второй день стал решающим.
Позади советских войск оставался фортовой пояс, бои развернулись в самом городе. Германское командование теряло управление своими силами.
8 апреля 11-я гвардейская армия, соединившись с передовыми частями 43-й армии, замкнула кольцо окружения, и положение крепости стало безнадежным.
В этот день советские войска овладели северо-западной и южной частями города, портом и районом вокзала, форсировали реку Прегель. Коридор, отделявший Кенигсбергский гарнизон от 4-й немецкой армии, располагавшейся около города, был расширен до 5 км.
Газета «Правда» о форсировании
реки Прегель, 16 апреля 1945 г.:
«Гвардия генерала Галицкого форсировала Прегель в кромешной тьме.
Орудия прямой наводки, множество пулеметов били с правого берега Прегель на левый. Набережные были охвачены огнем, точно камень вдруг загорелся. Рушились, трещали здания. А внизу под ливнем снарядов и пуль, на темной стремнине широкой реки плыли гвардейцы полковника Толстикова. Использовали все, что только могло держаться на воде: плоты, бочки, бревна, лодки, амфибии, огромные баллоны, наполненные воздухом, качались на гребнях кипящей от разрывов реки. На плотах плыли пушки».
Из воспоминаний командующего 43-й армией Афанасия Павлантьевича Белобородова:
«8 апреля произошел и один курьезный случай. Пленных надо было немедленно вывести из зоны огня, а в штурмовых отрядах каждый человек был на счету. Комбат —старший лейтенант Пашков —смог выделить для этой цели только двух автоматчиков. Построили они пленных, повели. Из дома, что неподалеку, ударил по колонне фашистский пулемет — пленные кинулись в развалины, залегли.
Пришлось автоматчикам снова их собирать. Обстрелы повторялись несколько раз. Наши бойцы опасались, что пленные разбегутся. Но чем ближе подходила колонна к тылу полка, тем длиннее становилась. В начале пути было человек 200, теперь их оказалось более 500. По дороге к колонне то и дело присоединялись группы солдат, которые прятались в подвалах и дворах Крауз-аллее. В тот день сдача немцев в плен стала массовой по всей полосе нашей армии».
Из воспоминаний командующего артиллерией Земландской группы войск 3-го Белорусского фронта Николя Михайловича Хлебникова:
«А. М. Василевский отдал приказ сбросить с самолетов листовки с обращением к солдатам и офицерам вражеского гарнизона. В обращении противнику предлагалось во избежание ненужного кровопролития и бессмысленной гибели сложить оружие и сдаться в плен. Однако комендант крепости генерал Ляш не ответил на это гуманное предложение».
Из воспоминаний коменданта крепости Кенигсберг Отто Ляша:
«Теперь страх охватил и заместителя гауляйтера с его приспешниками.
Наконец до них дошло, что Кёнигсберг потерян. Они явились на мой командный пункт и отсюда просили гауляйтера по телефону разрешить им прорваться изнутри крепости, получив для этого необходимые военные силы. Они мотивировали свою просьбу тем, что это позволит вывести из города также и основную массу населения. Гауляйтер добился от армии соответствующего приказа, но запретил гарнизону покидать крепость».
Из воспоминаний командующего 3-м Белорусским фронтом Ивана Христофоровича Баграмяна:
«Один из этих (прорывавшихся—прим ред.) отрядов численностью в 500 человек прорвался к огневым позициям 12-го минометного полка. Первым тревогу поднял оказавшийся на пути гитлеровцев восемнадцатилетний связист старший сержант А.А. Евсеев. Окруженный фашистами, он открыл огонь, расстреливая их в упор. Ему кричали: «Русс, сдавайся!» Но боец на каждую попытку немцев приблизиться отвечал сильным огнем.
Когда патроны кончились, юноша подпустил врагов вплотную и, ворвавшись в их гущу, бросил себе под ноги две ручные гранаты.
К месту схватки подоспела группа минометчиков под командованием заместителя командира минометного полка подполковника Зубца. Огнем, штыками и прикладами они быстро истребили около 400 фашистов, а большую группу захватили в плен».
В ночь с 8 на 9 апреля часть мирного населения собралась в тылу немецких воинских частей, предназначенных для прорыва кольца окружения в сторону Пиллау. Однако прорыв не удался, населению пришлось возвращаться в горящий Кенигсберг.
С утра 9 апреля сопротивление продолжалось лишь в нескольких городских районах. 16-й гвардейский корпус 11-й гвардейской армии завязал бои за центральные кварталы города в непосредственной близости от командного пункта Ляша, находившегося на Университетской площади. Другой корпус этой же армии овладел кварталами восточнее Северного вокзала, вел бой в центре города и западнее Обер-Тайха.
Был организован артобстрел по последним, оставшимся еще в руках немцев, опорным пунктам, в числе которых был Королевский замок. Готовился последний удар — общий штурм, который должен был начаться в 19 часов 45 минут. В тот момент, когда все было предельно ясно, начались переговоры о капитуляции.
Из воспоминаний командующего артиллерией Земландской группы войск 3-го Белорусского фронта Николая Михайловича Хлебникова:
«В этот же час на участке 11-й гвардейской дивизии появились немецкие парламентеры с белым флагом, посланные комендантом крепости. Командарм К.Н. Галицкий направил в штаб вражеского гарнизона подполковника П.Г. Яновского, капитанов
А.Е. Федоренко и В.М. Шпитальника с упомянутым выше обращением маршала А.М. Василевского и предложением о немедленной и безоговорочной капитуляции».
Из воспоминаний офицера разведотдела 3-го Белорусского фронта Афанасия Григорьевича Синицкого:
«Позже мне удалось встретиться с подполковником П.Г. Яновским, который довольно подробно рассказал о переговорах с немецким командованием.
Когда наши парламентеры прибыли в расположение вражеской обороны, им завязали глаза и отвели в штаб генерала Ляша. Предосторожность, проявленная гитлеровцами, была излишней. Мы знали, что бетонированный бункер расположен на территории университетского дворика.
Советских офицеров представили начальнику штаба, который заявил, что генерал Ляш отдыхает и сейчас не может принять парламентеров. Однако подполковник П.Г. Яновский потребовал немедленной встречи. Начальник штаба скрылся за массивной дверью и тут же возвратился с генералом Ляшем. Не вызывало сомнений, что разговор о мнимом отдыхе был лишь попыткой протянуть время.
Подполковник П.Г. Яновский вручил текст ультиматума. Генерал Ляш внимательно прочитал его, вздохнул и начал читать снова. Наконец он сказал:
— Мы вынуждены принять условия капитуляции. Мной будет отдан приказ войскам о прекращении сопротивления».
Из воспоминаний коменданта крепости Кёнигсберг Отто Ляша:
«Между прочим, когда ко мне пришли русские парламентеры, небезызвестный партийный чиновник Фидлер, начальник одного из отделов в управлении гауляйтера, пытался проникнуть в бункер и перестрелять парламентеров, но успеха, конечно, не имел. По окончании переговоров русские вышли вместе с нами из командного пункта. К тому времени на Парадную площадь уже прибыла русская рота».
Из воспоминаний командующего 11-й гвардейской армией Кузьмы Никитовича Галицкого:
«Яновский рассказывал, что в штабе Ляша царил хаос. Офицеры штаба с тревогой спрашивали советского парламентера, почему он прибыл без танков, которые, по их мнению, могли спасти их от разъяренных решением о капитуляции эсэсовцев».
Из воспоминаний командира 557-го стрелкового полка Федора Семеновича Федотова:
«Танки с открытыми люками, танкисты без шлемов, обнимающиеся девушки-регулировщицы, команда саперов с миноискателями, бредущие, опустив головы, пленные, пожилой немец без шапки, что-то объясняющий двум полковникам, заколоченные досками витрины магазинов и звуки гармошки… Круговорот обозов и батальонных колонн… Капитуляция!»
Из воспоминаний командующего 3-м Белорусским фронтом Ивана Христофоровича Баграмяна:
«Закончив обсуждение итогов штурма, А.М. Василевский приказал ввести пленных генералов. Те вошли и молча стояли перед нами, понурив головы.
Особенно подавленным и несчастным выглядел сам комендант крепости. И мы, естественно, догадались о том, что его угнетает не только плен. Нам из радиоперехватов было уже известно, что бесноватый фюрер объявил генерала О. Ляша за сдачу крепости изменником, а его семью приказал арестовать. Угроза, нависшая над ближними, конечно, угнетала генерала Ляша. Лишь один из пленных — генерал инженерных войск, ненависть которого к нам выражалась буквально в каждой складке обрюзгшего и грубого лица пивовара, тужился держаться высокомерно, будто не он был у нас в плену, а мы у него»
Сводка вермахта от 12 апреля 1945 г.:
«Генерал Ляш за трусливую сдачу врагу приговорен военным трибуналом к смертной казни через повешение. Ответственность возлагается и на его семью».
Немецкий историк Фриц Гаузе:
«Гитлер был в бешенстве и приговорил Ляша к смертной казни.
Решение о сдаче крепости после столь долгого сопротивления было, однако, оправданным, продолжать борьбу было бы бессмысленно. Здесь следует задать вопрос —имела ли в военном отношении защита Кёнигсберга вообще смысл и стоил ли он такого числа жертв? На исход войны она не оказала никакого влияния. Единственное, она помогла спастись бегством в Пиллау и дальше морем многим тысячам гражданского населения. И последнее: защитники лелеяли надежду, что они смогут беспрепятственно покинуть город, если они удержат до конца всех военных действий; примеров тому из прежних войн имелось предостаточно».
“
На одной из городских стен красовалась надпись: «Слабая русская крепость Севастополь держалась 250 дней, а Кенигсберг не будет сдан никогда». В итоге на штурм города-крепости Кёнигсберг ушел 81 час.
Потери сторон
Историк Геннадий Кретинин:
«Очень сложно и, видимо, уже не удастся определить численность погибших в ходе штурма с немецкой стороны (военнослужащих и гражданского населения).
Установить ее хотя бы приблизительно можно было бы по захоронениям. Однако в городе после штурма оставались только военные комендатуры, из-за малочисленности не способные провести массовые захоронения. Военный комендант Кёнигсберга генерал-майор М. Смирнов принял решение привлечь к этому немецких военнопленных и местное население.
Всего по состоянию на 4 мая 1945 года было захоронено 33 778 погибших немцев. Учитывая, что горожане во время штурма находились в укрытиях, а участвовавшие в боях подвергались обстрелу, логично предположить, что основную долю погибших составили именно военнослужащие вермахта и бойцы «фольксштурма»».
О численности потерь Красной Армии мы можем судить исходя из справки о потерях войск 3-го Белорусского фронта с 1 по 10 апреля 1945 года от 23 апреля 1945 года.
Историк Геннадий Кретинин:
«Скоротечность, успешность и относительно низкие потери, понесенные советскими войсками в Кенигсбергской операции против противника, блокированного в сильно укрепленном оборонительном районе, говорят о том, что она была проведена в соответствии с одним из принципов суворовской науки — побеждать не числом, а умением».
Военнопленные
и немецкое население
Захваченные в бою немецкие военнопленные сначала группировались в дивизиях, затем отправлялись на сборные пункты военнопленных, после чего передавались во фронтовую сеть лагерей НКВД.
Выписка из справки о количестве немецких военнопленных (человек) с 6 по 10 апреля 1945 года.
Справка о численности немецкого населения
«По сведениям отдела регистрации и использования населения, зарегистрировалось [немецкого] населения в количестве 23 247 человек на 26.04.45 года.
Кроме того, имеется примерно незарегистрированного населения на проверках контрразведки «СМЕРШ» и пр.
, а также немецких граждан, проживающих в своих домах в районах г. Кёнигсберга, около 40 тысяч.
Помимо этого население прибывает из освобожденных районов Восточной Пруссии (Пиллау).
Начальник отдела майор Кормилицин».
Медаль «За взятие Кенигсберга»
Медаль «За взятие Кенигсберга» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1945 года. Автор рисунка медали — художник А.И. Кузнецов. Это единственная медаль, учрежденная не в связи со взятием или освобождением столицы, а в награду за взятие города-крепости. Медалью «За взятие Кенигсберга» награждались «военнослужащие Красной Армии, Военно-Морского Флота и войск НКВД — непосредственные участники героического штурма и взятия Кёнигсберга (23. Медаль «За взятие Кенигсберга» носится на левой стороне груди и при наличии других медалей СССР располагается после медали «За взятие Будапешта». |
01.45–10.04.45), а также организаторы и руководители боевых операций при взятии этого города». После штурма
По воспоминаниям очевидцев и советских переселенцев, Кенигсберг после апреля 1945 года представлял собой печальное зрелище, город, за исключением нескольких районов, был практически полностью разрушен, по нему невозможно было передвигаться.
Даже местное немецкое население с трудом ориентировалось в столице Восточной Пруссии.
Из воспоминаний офицера разведотдела 3-го Белорусского фронта Афанасия Григорьевича Синицкого:
«Добравшись до города, попытались проехать по главной улице. Однако вскоре поняли, что мысль об этом придется оставить. Подбитые орудия, сгоревшие автомашины, груды обломков преграждали путь. Отдельные здания еще горели. С треском разлеталась раскаленная черепица, дым разъедал глаза. Пришлось искать объезд. У нашего водителя от напряжения даже капли пота выступили на лбу… С большими трудностями мы добрались до вокзальной площади. На мостовой высились горы оружия: винтовки, автоматы, пулеметы, гранаты, патроны, пистолеты. Они, эти горы, росли на глазах. Все новые и новые колонны гитлеровцев проходили мимо них, освобождаясь от теперь уже бесполезного груза».
Манефа Шевченко приехала в Кенигсберг из Челябинска в 1945-м по вызову своего жениха, который остался здесь после окончания войны:
«Когда я прилетела, меня Саша встретил на машине.
Мы из аэропорта поехали в Кёнигсберг. Мы так долго ехали, что я не выдержала: «Господи, когда же мы в город-то приедем?» Тогда Саша повернулся и сказал: «Мы уже десять минут по городу едем». Батюшки мои! Города не было! Одни развалины. Только кое-где вились дымки. Это были немцы. Они жили в этих развалинах. О водопроводе и электричестве оставалось только мечтать. Трамвайные пути разбиты.
Председатель Президиума Верховного Совета Литовской ССР Юстас Палецкис прибыл в Кёнигсберг сразу же после окончания войны:
«Помню главный город Восточной Пруссии из поездки в 1939 году —большой, солидный, напоминающий мне Ригу. Теперь мы нашли лишь место, на котором стоял Кёнигсберг. Были улицы, но не было домов. Сплошные развалины, лишь на окраинах кое-где остались особняки и виллы. В центре города —полуразрушенный замок. Перед замком —статуя «Железного канцлера«Бисмарка с простреленной щекой».
Обратим внимание, что основные разрушения центра Кёнигсберга произошли не по итогам штурма советскими войсками, а в результате массированных бомбардировок английской авиации, которые прошли в августе 1944 года. При бомбардировке Кёнигсберга англичане использовали новые реактивно-зажигательные бомбы, поэтому после налета город горел еще несколько дней.
Несмотря на большую трагедию Кёнигсберга, которую ему принесли амбиции руководства Третьего рейха, в городе происходили истории, которые показывали, что свет жизни пробивается сквозь мрак войны.
Зоотехник Владимир Полонский: Я поспешил дать бегемоту водки. Дал четыре литра. После чего бегемот стал сильно просить кушать… Прошло две недели. Бегемот кушает слабо. Я решил дать водки —4 литра. Бегемот стал кушать хорошо… Удалось спасти бегемота, не отходя от него, через 21 день. Через один месяц и 19 дней я добился полного выздоровления и сейчас занимаюсь дрессировкой бегемота —катанием верхом на нем по парку».
«Применил лечение к бегемоту 14 апреля 1945 года. Впервые оказал помощь, дав воды. Дальше попытался дать ему молока. В следующий раз —молотой свеклы. Бегемот принялся кушать.
Но через три дня отказался.
Памятник 1200 гвардейцам
Памятник 1200 гвардейцам, торжественно открытый 30 сентября 1945 г., является первым монументом в Советском Союзе, увековечившим память павших в Великой Отечественной войне. |
Кроме того, это первый советский памятник в Кёнигсберге, так как на момент открытия мемориала город еще не был переименован. Над созданием памятника работала группа литовских скульпторов под руководством Ю.И. Микенаса. «Город еще горит, — вспоминал Микенас, — и в горящем городе советский человек ставит памятник своему современнику, своему товарищу по оружию, своему брату». Памятник представляет собой пятигранный обелиск с рельефами, окруженный стеной с погребениями и бюстами героев. По бокам — две скульптурные группы. Группа «Победа», созданная Микенасом, изображает двух бойцов, одного со знаменем в руке, другого — с автоматом, идущих в бой (арх. М. Мельчаков и С. Накушьян). Постскриптум
Командующий 43-й армией Афанасий Павлантьевич Белобородов: На обелиске выбита надпись. Я знал ее наизусть, но читал снова и снова: Вы прославили Советскую Родину, |
Воспользовавшись остановкой поезда, обошли улицы, посетили форты, казематы которых еще хранили запах пороха. Потом мне неоднократно случалось бывать в этом городе — ныне Калининграде. И каждый раз я шел на одну из площадей и подолгу стоял перед высоким гранитным обелиском, воздвигнутым в честь солдат Великой Отечественной войны.Почему штурм Кенигсберга стал символом победы в конце войны
Штурм Кенигсберга стал одним из символов побед Красной армии заключительного периода войны.
«Страна-каземат! Город — железобетонный кулак, покрытый туманом и мглой. Пропитанный ядом, начиненный порохом и железом город-крепость Кенигсберг — очаг прусского милитаризма» — так описывал столицу Восточной Пруссии один из советских офицеров-артиллеристов, участвовавших в его взятии. Это вполне однозначно характеризует отношение к городу людей того поколения.
Зимнее наступление Красной армии в Восточной Пруссии привело в 1945-м к рассечению оборонявших ее немецких войск на три группировки: на Земландском полуострове, в районе Кенигсберга и в районе к юго-западу от Кенигсберга (Хайлигенбайльский «котел»). Принявший командование 3-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза А. М. Василевский выбрал стратегию разгрома прижатых к морю группировок врага по частям. Это было необходимо для высвобождения осаждавших их советских войск для других направлений, а также для предотвращения эвакуации морем дивизий из состава окруженных группировок. Окруженных немцев громили последовательным сосредоточением усилий, с постепенным высвобождением войск.
Так разгром Хайлигенбайльского «котла» позволил высвободить 3-ю, 28-ю и 31-ю армии, они вскоре приняли участие в Берлинской и Пражской операциях.
Следующим этапом стала ликвидация группировки противника в районе Кенигсберга. Немцам удалось восстановить связь между Кенигсбергом и Земландской группировкой контрударом при поддержке боевых кораблей с моря, и к началу апреля эти войска имели единый фронт. Столица Восточной Пруссии издавна строилась как германский форпост на востоке и имела развитую систему фортификационных сооружений. Возведенные в 1945 году полевые укрепления дополняли и усиливали постройки XIX столетия. Внешний обвод обороны города проходил в 8-15 км от его центра. Он включал в себя 15 старых фортов, на которые опиралась первая позиция из трех, а местами шести-семи траншей, связанных системой ходов сообщения. Форты находились на расстоянии 2-4 километров друг от друга, что обеспечивало зрительную и огневую связь между ними. Вторая позиция проходила непосредственно по окраинам города.
В период подготовки Кенигсбергской операции город и подступы к нему были тщательно отсняты с воздуха. По оценке советской разведки от апреля 1945-го, гарнизон Кенигсберга составлял около 60 тысяч человек. Однако как вскоре выяснилось, силы защитников были существенно недооценены. План советского командования предусматривал удары по Кенигсбергу с севера и юга, сходившиеся в центре города. С юга должна была наступать 11-я гвардейская армия генерал-полковника К.Н. Галицкого, имевшая большой опыт прорыва прочной обороны противника в операциях 1943-1945 годов. Германское командование наибольшее внимание уделяло северному фронту обороны города. Здесь пролегала жизненно важная для крепости трасса на порт Пиллау на Земландском полуострове, через который немцы получали боеприпасы, горючее и другие предметы снабжения. Забота о сохранении этой связки с Пиллау перевешивала опасности оголения южного фронта обороны. Задача разрыва связи между Кенигсбергом и Земландским полуостровом поручалась 39-й армии.
В четырех армиях 3-го Белорусского фронта (39-й, 43-й, 50-й и 11-й гвардейской), собранных для штурма Кенигсберга, насчитывалось 137 250 человек. Однако ввиду понесенных в предыдущих боях потерь численность стрелковых дивизий не превышала 3500 человек, лишь в 11-й гвардейской 4000 человек (при штатной численности около 10 тысяч человек), что было крайне низким показателем даже в реалиях 1945 года, когда уже ощущалось истощение людских ресурсов СССР. В стрелковых полках имелось от четырех до шести рот, при этом число бойцов в ротах не превышало 65 человек.
Для штурма Кенигсберга была собрана достаточно сильная группировка танков и самоходных артиллерийских установок (САУ) — 634 единицы (120 Т-34, 96 ИСУ-152, 84 ИСУ-122, 21 СУ-85, 223 СУ-76). Хорошо видно, что самым многочисленным типом САУ являлись СУ-76, представлявшие собой 76-мм пушку на самоходном лафете с противопульной и противоосколочной броней. Большими ударными возможностями обладали тяжелые самоходки. Танки и САУ использовались в составе штурмовых групп.
Однако основным средством борьбы с долговременными сооружениями Кенигсберга должна была стать артиллерия, в том числе большой и особой мощности. Для разрушения фортов использовались, в частности, 305-мм гаубицы образца 1915 г., доставшиеся Красной армии в наследство от Российской империи. Также в разрушении фортов участвовали 280-мм мортиры Бр-5, уже советской разработки.
Относительно численности гарнизона Кенигсберга в литературе существуют значительные разночтения. Называются цифры до 130 тысяч человек. Комендант крепости Ляш первоначально оценивал численность вверенных ему войск в 100 тысяч человек, после войны он стал говорить о 35 тысячах. Если обратиться к сохранившимся немецким документам, то можно получить следующую картину. «Крепость Кенигсберг» обороняли 561 и 548-я народно-гренадерские дивизии, 367, 61 и 69-я пехотные дивизии. В отличие от советских соединений они были хорошо укомплектованы. Более того, тогдашний штат германской пехотной дивизии предусматривал 6 пехотных батальонов, а по факту кенигсбергские дивизии насчитывали от 6 до 10 батальонов.
Правда, немалую часть личного состава соединений составляли старшие возрасты, 40-50 лет. Общая же численность этих соединений и частей усиления на 3 апреля 1945 года составляла 47 800 человек. Кроме того, в городе находилось семь батальонов фольксштурма общей численностью около 5000 человек. Все они располагали 224 стволами полевой артиллерии, 160 противотанковыми пушками и 16 штурмовыми орудиями. Однако учет тыловых и вспомогательных подразделений позволяет оценить гарнизон Кенигсберга в 60-70 тыс. человек.
На фронте в первые дни апреля еще царило относительное затишье. Однако укрепления города требовалось разбить заранее, до начала общего штурма. На авиацию надежды не было: из-за плохой погоды самолеты почти не летали, большая часть вылетов приходилась на ночные У-2. Успех штурмовой группы не был гарантирован. Оставался расстрел из тяжелых орудий. 305-мм гаубицы медленно заряжались и могли выпускать по одному снаряду в три минуты, а для поражения форта требовалось минимум 100-150 выстрелов и несколько дней стрельбы.
Большинство городских фортов было старше царских орудий — немцы их построили в конце XIX столетия. Гаубицы особой мощности били по немецким укреплениям, известным как «форт № 8» и «форт № 10». Помимо номера у них были названия: «Король Фридрих I» и «Кониц». Форты прикрывали дороги, подходящие к Кенигсбергу с юга. По конструкции они были типичными для германской фортификации того периода. Каждый из них представлял собой шестиугольник 180 на 360 метров и рассчитывался на гарнизон в 250-300 человек. Большой удачей советских войск еще зимой стал успешный штурм форта № 9 «Дона» в ночь с 29 на 30 января частями 11 гвардейской армии — так удалось вклиниться в кольцо фортов Кенигсберга.
Стороннему наблюдателю форты могли показаться просто холмами, поросшими редким лесом. Лишь постепенно под ударами тяжелых снарядов из-под земли и вывороченных с корнем деревьев проступали бетон и кирпичная кладка. Снаряды проламывали перекрытия, разбивали бронированные наблюдательные колпаки. Позднее попавший в плен комендант форта № 10 сообщил, что гарнизон был в моральном плане исключительно подавлен обстрелом и потерял веру в надежность защиты толстых стен.
Открыв огонь по форту № 8 еще 3 апреля, 329-й дивизион особой мощности выпустил по нему за четыре дня 400 снарядов. Прямых попаданий в форт было 331, из них 28 снарядов попали в казематы и боевые сооружения форта и разрушили их. Однако полностью овладеть фортом удалось только 7 апреля, на второй день штурма.
Не все форты Кенигсберга удалось уверенно поразить тяжелыми орудиями. Так форт № 5 северного обвода крепости с 3 апреля подвергся обстрелу шестью 280-мм орудиями 245-го дивизиона особой мощности. Было израсходовано 360 снарядов, артиллеристы добились 86 попаданий. Однако с началом наступления 6 апреля попытка взять форт штурмом не увенчалась успехом. В итоге штурм форта № 5 был поручен 126-й стрелковой дивизии второго эшелона корпуса. Лишь после 16-часового упорного боя к 5.30 8 апреля гарнизон 5-го форта был уничтожен.
В первые дни апреля велась и интенсивная работа по разминированию. В первые две ночи снимались свои мины. На третью ночь проводилась проверка снятия своих минных полей и разминирование нейтральной полосы.
В четвертую ночь были проделаны проходы в минных полях противника.
5 апреля была проведена разведка боем, позволившая уточнить начертание переднего края (убедиться, что противник не отошел назад из-под удара артиллерии) и овладеть первой траншеей. Штурм Кенигсберга начался 6 апреля. Частично разрушенные форты № 8 и №10 уже не оказали серьезного сопротивления. Они были блокированы, от них прикрылись дымами и продолжили наступление вперед. Однако на подходе к городским кварталам наступление Красной армии замедлилось: сказывалась недооценка численности гарнизона и отсутствие поддержки с воздуха. Из-за плохой погоды авиация вновь почти бездействовала. До 14.00 было выполнено всего 274 самолето-вылета. Успех штурма повис на волоске. Теперь немцы могли перебросить с севера на юг свои резервы и восстановить целостную оборону.
7 апреля погода, наконец, улучшилась, и свое веское слово смогла сказать советская авиация. Вскоре после полудня небо над Кенигсбергом словно потемнело от 500 бомбардировщиков дальней авиации.
Обычно они действовали под прикрытием темноты, по ночам. Тихоходные и неповоротливые дальние бомбардировщики были легкой жертвой для вражеских истребителей. Только в тяжелых условиях 1941 года дальнюю авиацию бросали в бой днем, невзирая на потери. Теперь же никакого противодействия немецких истребителей даже не предполагалось. При свете дня точность бомбометания многократно возрастала. В течение 45 минут над Кенигсбергом прошли 516 тяжелых бомбардировщиков (330 Ил-4, 58 Б-25, 18 Ер-2 и 110 Ли-2), которые сбросили 550 тонн бомб. Находившийся на КП фронта командующий ВВС Красной армии Главный маршал авиации А. А. Новиков лично руководил действиями соединений тяжелых бомбардировщиков.
Главной целью бомбардировщиков дальнего действия были немецкие резервы. Их следовало уничтожить до того, как солдаты и офицеры займут позиции в окопах и превращенных в цитадели зданиях. После бомбардировки в городе царил хаос, связь штаба гарнизона с войсками была нарушена. В городе возникли пожары, было уничтожено множество складов с боеприпасами и продовольствием.
Всего за 7 апреля авиация фронта и 18-я воздушная армия выполнили 4 758 вылетов и сбросили на противника 1658 тонн бомб, в том числе на Кенигсберг 1 248 тонн. Как писал позднее комендант города Ляш, «разрушения в городе были настолько велики, что невозможно было не только передвигаться, но даже и ориентироваться».
Важную роль авиация сыграла в поддержке наступления пехоты. Так, 102 Ту-2 и 144 Пе-2 наносили в течение дня 7 апреля удары по узлам сопротивления противника в полосах наступления 39-й и 43-й армий, а также по железнодорожному узлу, на который наступала 11-я гвардейская армия. Всего за день было сброшено 338 тонн бомб. Однако гарнизон Кенигсберга продолжал сопротивляться и все еще активно контратаковал наступающие советские части.
Наступил «момент истины», решавший судьбу гарнизона. Генерал Ляш писал: «Еще в ночь на 8 апреля я просил командующего 4-й армией генерала Мюллера разрешить прорыв из крепости оставшихся сил. Однако генерал Мюллер мне в этом отказал». Позднее решение все же было получено, но оно безнадежно запоздало.
Во второй половине дня 8 апреля войска 11-й гвардейской армии форсировали реку Прегель и в районе Амалиенау соединились с частями наступавшей с севера 43-й армии. Сообщение остатков германских войск в городе с Земланской группировкой и портом Пиллау было прервано. В свою очередь попытки противника извне пробиться на соединение с гарнизоном Кенигсберга были сорваны, в немалой степени за счет ударов с воздуха. Остатки гарнизона отошли в центр города и его восточную часть (Кальтхоф). Дальнейшее сопротивление без запасов и снабжения извне становилось бессмысленным.
Однако утром 9 апреля боевые действия возобновились с прежней интенсивностью. Лишь вечером к советскому командованию были направлены парламентеры для переговоров о капитуляции. Ляш безоговорочно принял ультиматум и в 22.45 9 апреля отдал приказ о немедленном прекращении сопротивления. Сопротивление отдельных отрядов продолжалось и после этого приказа, но к 6 утра 10 апреля под ударами советских частей оно прекратилось. Гитлер в ярости заочно приговорил коменданта Кенигсберга Ляша к смертной казни за капитуляцию.
По его мнению, генерал должен был погибнуть или застрелиться.
В сводке Совинформбюро 10 апреля прозвучала цифра в 42 тысячи убитых и 92 тысячи пленных из состава кенигсбергского гарнизона. Однако это были первые, непроверенные данные. Больше всего эта цифра похожа на фактическое наличие немецких военнопленных на момент завершения штурма Кенигсберга в учреждениях 3-го Белорусского фронта, включая госпитали. Соответственно эта величина включает взятых до 6 апреля пленных и не только под Кенигсбергом. В 1945-м на разных фронтах наблюдалась документально подтвержденная проблема завышения числа взятых пленных. Так 126-я стрелковая дивизия по завершении штурма столицы Восточной Пруссии отчиталась о 10 тысячах пленных, но при этом «оправдательных документов от 126-й дивизии получено только на 7 000 пленных». По данным врио начальника отдела НКВД по делам военнопленных 3-го Белорусского фронта майора Козловского, который 15 апреля докладывал о поступлении военнопленных из штурмовавших Кенигсберг армий, всего во фронтовую сеть поступило 41 719 человек, на армейских пунктах состояло 3 092 человека, что в сумме дает 44 811 человек.
Это уже более реалистичная цифра, по крайней мере, сочетаемая с документальными данными о численности соединений сдавшегося гарнизона.
Потери танковых частей 3-го Белорусского фронта с 6 по 8 апреля 1945 года составили 79 танков и САУ сгоревшими, 53 подбитыми, 12 подорвавшимися на минах и 51 застрявшими. Причем наибольшие потери пришлись на 39-ю армию (72 единицы, в том числе 18 застрявшими), отбивавшую атаки Земландской группировки с целью деблокирования крепости.
Штурм Кенигсберга продемонстрировал возросший профессионализм Красной армии. Советские войска уверенно действовали штурмовыми группами как в борьбе с полевой обороной противника, так и в городских боях. Тесное взаимодействие пехоты, бронетехники, «химиков», артиллеристов позволяло уничтожать очаги сопротивления врага. В отличие от позиционных сражений 1942-1943 года советские войска располагали многочисленной артиллерией и авиацией, обильно снабженными боеприпасами. В этих условиях оборона врага успешно сокрушалась градом авиабомб и мощным артиллерийским «молотом», включавшим артиллерийские системы всех калибров до орудий особой мощности включительно…
Документы
В российских архивах содержится множество документальных свидетельств о взятии Кенигсберга.
Ниже приводятся два фрагмента источников, хранящихся в фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Первый из них — это выдержка из докладной записки командующего Земландской группировкой войск И.Х. Баграмяна И.В. Сталину от 11 марта 1945 года, в которой генерал армии мотивирует необходимость штурма столицы Восточной Пруссии.
«Докладываю решение по разгрому Кенигсбергской группировки противника и овладению городом и крепостью Кенигсберг.
1. Кенигсбергский укрепленный район — основа обороны немцев на Земландском полуострове.
С потерей этого района и столицы Восточной Пруссии дальнейшее упорное сопротивление противника на Земландском полуострове теряет смысл или, по крайней мере, свое значение.
Всего на Земландском полуострове противник имеет: пехотных дивизий — 9, танковых дивизий — 1, отдельных полков — 6, отд, батальонов — 21, а всего войск — до 100 тыс., танков — до 80, самоходных орудий 85, пулеметов — свыше 2200 минометов — свыше 500, орудий — 1120.
Свыше 1/3 всех этих войск противника развернуты для обороны г. Кенигсберг по внешнему обводу укрепленного района на фронте до 50 км.
В отличие от других укрепрайонов Кенигсбергский имеет сильные оборонительные сооружения, форты, ДОТы, бункера. Форты построены еще в 19 и начале 20 веков, дооборудованы перед войной и усовершенствованы в ходе последних операций.
Вдоль внешнего обвода, вокруг города, отрыты 2-3 сплошных траншеи и противотанковый сплошной ров, построено до 38 фортов, 60 ДОТов.
Кварталы, улицы города приведены в оборонительное состояние. В центре города-крепости имеется цитадель с внутренним поясом фортов.
Оборона города значительно усиливается наличием реки Прегель, ее пойм и каналов. Уже теперь в черте укрепрайона засечены до 60 артиллерийских и 30 минометных батарей.
Борьба за г. Кенигсберг потребует высокого искусства, большого напряжения войск и явится началом разгрома всей Земландской группировки противника.
2. Исходя из этого, решил:
Мощным и стремительным ударом по г.
Кенигсберг с северо-востока и юго-запада блокировать, разгромить Кенигсбергскую группировку противника и овладеть городом. В последующем, не прерывая операции, развивать наступление на северо-запад и полностью освободить Земландский полуостров…»
Второй документ, составленный в день взятия Кенигсберга, 9 апреля 1945-го, подполковником В. Немчиновым из Главного политического управления Красной армии, ярко повествует об успешной операции немецких антифашистов, проникших в гарнизон Кенигсберга и сумевших вывести оттуда более 30 солдат и унтер-офицеров. Командир группы — лейтенант Альфред Петер был по итогам боев за столицу Восточной Пруссии награжден орденом Отечественной войны I степени.
«22 марта с.г. в соответствии с планом, утвержденным командованием, была проведена боевая операция в районе расположения 561 немецкой народно-пехотной дивизии. Центральная задача операции заключалась в том, чтобы привести в наше расположение как можно больше немецких солдат.
В операции принимала участие вся антифашистская школа Политуправления Земландсклй группы войск.
Участники операции были разбиты на 4 группы, действовавшие под общим руководством лейтенанта Петер…
Специальная группа, состоящая из 4-х человек, получила задание проникнуть в гор. Кенигсберг и действовать там самостоятельно. Она должна была в ночное время расклеивать на стенах домов плакат-воззвание фронтового бюро Национального комитета «Свободная Германия», распространять письма, написанные гражданским населением, находящимся на территории, занятой нашими войсками. После пятидневного пребывания в Кенигсберге члены группы должны были порознь вернуться в наше расположение…
22 марта в 3.00 антифашисты направились в расположение противника…
Вскоре участок фронта протяжением в 600 метров был занят антифашистами.
Через 20 минут группа унтер-офицера Лау передала лейтенанту Петер 2 тяжелых и 2 легких пулемета, 10 автоматов и несколько винтовок…
Группа Борнемана достигла командного пункта роты, окружила его и перерезала телефонные провода. Фельдфебель Борнеман и два антифашиста тотчас же вынули замок у скорострельного пулемета образца 1942 г.
, стоявшего у входа в блиндаж, и выбросили его в канаву, полную воды.
Два пулеметчика без сопротивления присоединились к фельдфебелю Борнеману.
Антифашисты Майснер и Штребель подошли к часовому, охранявшему командный пункт, подали ему руку, тепло поздоровались, спросили откуда он родом, добавив при этом, что если он хочет видеть снова свою жену и детей и не хочет бессмысленно погибнуть в Кенигсбергском котле, то он должен немедленно присоединиться к антифашистам. В это время третий антифашист отобрал у часового карабин, гранаты и патроны. После этого часовой был отведен в сторону.
Затем антифашист Майснер с группой в 4 человека спустился в командирский блиндаж. На стуле у телефонного аппарата дремал командир роты — обер-лейтенант Грюнвальд. Перед ним на столе находилась вся боевая документация роты…
Майснер сказал: «Вы, очевидно, сами видите безнадежность и бессмысленность борьбы в Кенигсберге. Я хочу спасти вашу жизнь и поэтому прошу следовать за нами».
Все спавшие в блиндаже проснулись, но не могли понять, что происходит.
В это время зазвонил телефон (оказалось, что не все провода были перерезаны).
Обер-лейтенант Грюнвальд взял трубку и начал говорить с командиром батальона капитаном Пройсиш, который звонил со своего командного пункта. Грюнвальд доложил капитану Пройсиш обстановку, сказал, что все его распоряжения будут выполнены, но ни слова не говорил л том, что происходило в это время на командном пункте. Положив телефонную трубку, он приказал солдатам, отдыхавшим в блиндаже, следовать вместе с ним по указанию Майснера…
За время операции имело место лишь несколько случаев сопротивления со стороны немецких солдат. Какой-то фельдфебель бросил в антифашистов ручную гранату, осколком которой был легко ранен антифашист Мюллер. Фельдфебель был расстрелян на месте антифашистом Борнеман. Присутствовавшие при расстреле немецкие солдаты отнеслись к этому безразлично…
В 6.00… был передан приказ начать отход, так как уже светало… При приближении к нашим боевым порядкам антифашистов встретили наши офицеры.
Таким образом, в результате операции из Кенигсбергского гарнизона было выведено 30 солдат, 3 унтер-офицера и 1 фельдфебель, убито до 10 солдат и офицеров, оказавших сопротивление. Захвачено или уничтожено 6 пулеметов, значительное количество автоматов, винтовок, гранат. В наше распоряжение доставлена вся боевая документация командира немецкой роты, выявлена группировка противника на этом участке фронта.
25 марта на нашу сторону перешел немецкий солдат, который на предварительном опросе показал, что боевая операция, проведенная 22 марта, произвела на немецких солдат большое впечатление…»
Из школьного сочинения
Более 30 тысяч учащихся 7-11 классов всех школ Калининградской области в апреле писали сочинение, посвященное 70-й годовщине штурма Кенигсберга. Вместе со школьниками сочинения написали также министры областного правительства и чиновники администрации Калининграда. Мы почитали работы учеников калининградского лицея №23.
Владислав Сичевский, 8М класс:
«Я узнал, что мемориальный комплекс памяти 1200 гвардейцев, павших при штурме Кенигсберга, создавали литовские скульпторы и московские архитекторы.
Тогда, в послевоенное время, как и в страшное лихолетье, никто не делил людей по национальности. Вера в победу объединяла всех без исключения: и русских, и украинцев, и казахов, помогала выжить и выстоять…
…Меня переполняет чувство гордости от того, что здесь когда-то воевал и мой прадед. Он участвовал в штурме Кенигсберга, наносил авиаудары по крепости. Мне известно, что со штурмовика, на котором летал прадед, сняли все вооружение, чтобы разместить на его борту 9-тонную бомбу. Среди всех наград прадеда, которые бережно хранятся в нашей семье, — медаль «За взятие Кенигсберга».
Валерия Угольникова, 9 И класс
«Я буду писать сочинение о памятнике, поставленном в память о танкистах, павших при штурме Кенигсберга. Он связан с историей моей семьи. Мой прадед 1925 года рождения участвовал в штурме Кенигсберга, он был танкистом. Со своим дружным экипажем он участвовал во многих боях, подбил много вражеских танков. Во время штурма Кенигсберга его ранило, и он попал в госпиталь.
После лечения он отправился на свою родину, в Златоуст. Но в 1948 году он вернулся в Калининград, чтобы восстанавливать город. Прадедушка умер в 2000 году. К концу жизни он узнал, что на дороге Калининград-Светлогорск стоит танк его дивизии. При жизни 9 мая он посещал этот памятник, чтобы поклониться своим товарищам-танкистам».
Александр Барков, 9М класс
«Площадь маршала Василевского… Набережная генерала Карбышева… Улица генерала Черняховского…Можно продолжать этот список бесконечно, ведь многие военнослужащие, от солдат до генералов, от рядовых до Героев Советского Союза, от пехоты до летчиков — были увековечены в названиях улиц, площадей, проспектов и набережных Калининграда и городов Калининградской области».
Арина Стравинскайте, 7Л1 класс
«Около братской могилы, где похоронены тридцать восемь солдат, погибших в апреле 1945 года при штурме Кенигсберга, расположена моя музыкальная школа. А когда была маленькой, я помню, как мы с папой летними вечерами гуляли по площади маршала Василевского, под руководством которого войска штурмом овладели городом-крепостью Кенигсберг.
Тогда я не задумывалась, как много эти люди сделали для моего родного края и для меня тоже. Я хотела бы сказать им большое спасибо. Они отдали свои жизни за будущие поколения — за нас. Так давайте будем гордиться нашими русскими героями!»
Алексей Заворотынский, 11 М класс
«Каждый день, возвращаясь домой, я вижу табличку, на которой написано, что моя улица названа в честь Алексея Алексеевича Колоскова — наводчика орудия истребительно-противотанковой артиллерийской батареи, получившего звание Героя Советского Союза за форсирование реки Неман в районе города Алитус. К сожалению, он погиб в городе Гумбиннен, что сейчас называется Гусевом. И я всегда думаю о нем, о том, что, возможно, не будь этого человека, не было бы и моей семьи, меня. О том, что человек бесстрашно отдал свою жизнь за Родину и близких ему людей. И это заставляет меня гордиться людьми своей страны. И вот такой вот дух пронизывает весь город, каждую улицу, каждый дом. Война является сквозной темой всего Калининграда.
Нельзя отрекаться от нее и говорить, что она не касается меня».
Дарья Никитина, 9 И класс
«Калининград — моя маленькая Родина, и я горжусь тем, что память о погибших воинах живет здесь буквально везде, в каждом камне, в каждой мостовой, в названиях улиц, а самое главное, — в памятниках. И это действительно важно, ведь ветераны войны постепенно покидают нас. Но память о них всегда жива».
Подготовила Светлана Песоцкая (Калининград).
Взятие Кенигсберга | Читать статьи по истории РФ для школьников и студентов
ШТУРМ КЕНИГСБЕРГАКенигсбергская операция (6-9 апреля 1945) — стратегическая военная операция вооруженных сил СССР против немецких войск в ходе Великой Отечественной войны с целью ликвидации кенигсбергской группировки противника и захвата города-крепости Кенигсберг, часть Восточно-Прусской операции 1945 года.
История Кенигсберга — это история создания первоклассной крепости. Оборона города состояла из трех линий, кольцом опоясывавших Кенигсберг.
Первая полоса опиралась на 15 крепостных фортов в 7-8 километрах от городской черты.
Вторая оборонительная линия проходила по окраинам города. Ее составляли группы зданий, подготовленных к обороне, железобетонные огневые точки, баррикады, сотни километров траншей, минные поля и проволочные заграждения.
Третья полоса состояла из крепостных фортов, равелинов, железобетонных сооружений, каменных зданий с бойницами, занимала большую часть города и его центр.
Главная задача, стоявшая перед командованием 3-го Белорусского фронта,- взять город, до предела сократив число жертв. Поэтому маршал Василевский большое внимание уделял разведке. Авиация непрерывно бомбила укрепления противника.
День и ночь шла тщательная подготовка к штурму города и крепости Кенигсберг. Формировались штурмовые группы силой от роты до батальона пехоты. Группе придавались саперный взвод, два-три орудия, два-три танка, огнеметы и минометы. Артиллеристы должны были двигаться вместе с пехотинцами, расчищая им дорогу для наступления.
Впоследствии штурм подтвердил всю эффективность таких небольших, но мобильных группировок.
Историко-художественный музей Калининграда
ШТУРМОВЫЕ ОТРЯДЫ
В чем же заключались новые способы борьбы, каковы были основные особенности применения различных родов войск в уличных боях?
Пехота
ОПЫТ штурма Кенигсберга показывает, что основное место в боевых порядках пехоты должны занимать штурмовые отряды. Они сравнительно легче проникают в боевые порядки противника, расчленяют их, дезорганизуют оборону и прокладывают дорогу главным силам.
Состав штурмового отряда зависел от характера построек и характера обороны противника в городе. Как показал опыт, эти отряды целесообразно создавать в составе одной стрелковой роты (50-60 человек), усиленной одним — двумя 45 мм противотанковыми орудиями обр. 1942 года, двумя 76 мм орудиями полковой артиллерии обр. 1927 или 1943 года, одним — двумя 76 мм дивизионными орудиями ЗИС-3 обр.
1942 года, одной 122 мм гаубицей М-30 обр. 1938 года, одним — двумя танками (или самоходными артиллерийскими установками), взводом станковых пулеметов, взводом 82 мм батальонных минометов обр. 1937 года, отделением (взводом) саперов и отделением (взводом) огнеметчиков.
По характеру выполняемых задач штурмовые отряды делились на группы:
а) атакующую (одна — две) — в составе 20-26 стрелков, автоматчиков, ручных пулеметчиков, огнеметчиков и отделения саперов;
б) закрепления — в составе 8-10 стрелков, взвода станковых пулеметов, 1-2 артиллерийских орудий и отделения саперов;
в) огневую — в составе артиллерийских подразделений, взвода 82 мм минометов, танков и самоходных установок;
г) резерва — в составе 10-15 стрелков, нескольких станковых пулеметов и 1-2 артиллерийских орудий.
Таким образом, штурмовой отряд как бы состоял из двух частей: одна, активно действующая впереди (атакующие группы), имевшая легкое стрелковое вооружение (автоматы, огнеметы, гранаты, винтовки), и вторая, поддерживающая действия первой, имевшая тяжелые виды оружия (пулеметы, пушки, минометы и т. д.).
Атакующая группа (группы), в зависимости от объекта атаки, могла делиться на подгруппы, каждая в составе 4-6 человек.
Подготовка к бою за город
ОСОБЕННОСТИ применения различных родов войск в бою за город обусловили и многообразие форм боевой подготовки войск. При этом особое внимание обращалось на обучение штурмовых отрядов. В ходе этих занятий личный состав учился метать гранаты в окна, вверх, вниз; пользоваться шанцевым инструментом; переползать и стремительно перебегать от укрытия к укрытию; преодолевать препятствия; перепрыгивать через рвы и заборы; быстро влезать в окна домов; вести рукопашный бой в укрепленных зданиях; применять взрывчатые вещества; блокировать и уничтожать огневые точки; штурмовать укрепленные кварталы и дома с улицы и с обходом по дворам, огородам; продвигаться через проломы в стенах; быстро превращать захваченный дом или квартал в мощный опорный пункт; форсировать на подручных переправочных средствах водные преграды в городе.
При этом основной упор делался на отработку вопросов взаимодействия между группами штурмового отряда и внутри групп.
Тактические занятия штурмовых подразделений проводились на специально оборудованных учебных полях. Эти поля, в зависимости от условий, как правило, имели оборонительный рубеж, состоявший из 1-2 линий траншей; проволочных заграждений и минных полей; населенный пункт с прочными каменными строениями и 2-3 опорных пункта для отработки приемов боя в глубине.
Подразделения учились атаке на глубину 3-4 км с выходом на противоположную окраину населенного пункта и закреплением на ней. После занятий проводился разбор, на котором группам практически показывали, как нужно выполнять тот или иной прием или маневр.
Обучение штурмовых отрядов проводилось на основе специально разработанной инструкции по штурму города и крепости Кенигсберг и по форсированию р. Прегель в черте города.
Опыт, оплаченный кровью: Штурм города-крепости Кенигсберг (также: артиллерия, танки, авиация, саперы). Братишка. Январь 2009
ГЛАЗАМИ СОЛДАТА
— В ночь с 5 на 6 апреля мы провели разведку боем. Встретили сильное сопротивление, были, конечно, потери. Еще погода была паршивая: моросил мелкий и холодный дождь. Немцы отступили и заняли первую очередь обороны, там у них был бункер. Наши подошли к нему в 4 часа, на рассвете, подложили взрывчатку и подорвали стену. Выкурили мы оттуда 20 человек. А в 9 утра началась артиллерийская подготовка. Заговорили орудия и мы прижались к земле.
И.Медведев
— 6 апреля мы подошли к Кенигсбергу с южной стороны, там, где ныне Балтрайон. Мы охотились за «кукушками» — отдельными солдатами или группами солдат с радиостанциями, которые передавали информацию о передвижении и сосредоточении наших войск. Таких «кукушек» я ловил дважды: это были группы по три человека. Прятались они в полях, в подвалах на хуторах, в ямах. А над головами нашими постоянно летали самолеты Ил-2, немцы называли их «Черная смерть». Такое количество столько самолетов я видел еще только когда мы Вильнюс брали!
Н.Бацев
Калининградские ветераны вспоминают штурм Кенигсберга. Комсомольская правда, 9 апреля 2009
ГЛАЗАМИ КОМАНДИРА ПОЛКА
Ровно в пять грянул сильнейший залп орудий, за ним — второй, третий, ударили «катюши». Все смешалось и потонуло в невообразимом гуле.
Артиллерия била непрерывно около полутора часов. За это время окончательно рассвело, и можно было разглядеть очертания форта. Два снаряда, один за другим, угодили в главные ворота. Они качнулись и рухнули.
— Стреляй! — крикнул я Щукину.
Адъютант выстрелил из ракетницы. Миг, другой — и солдаты выбрались из траншеи. По всему полю перед фортом загремело «ура».
В рухнувшие ворота первой ворвалась штурмовая группа и ударила в штыки. Преодолели ров третья и шестая роты. А вскоре мы увидели широкое белое полотнище, медленно, нехотя ползущее вверх по флагштоку форта Король Фридрих III.
— Ура-а-а! — кричали офицеры и солдаты.
Телефонисты и радисты торопились передать приказ:
— Враг сдался. Огонь прекратить.
Стрельба стихла. Мы выбрались из траншеи. Кто-то из радистов крикнул:
— Капитан Кудленок передает: фашисты выходят из казематов без оружия, сдаются!
Федотов Ф. С. Полк продолжает бой. М., 1978
ГЛАЗАМИ МАРШАЛА
8 апреля, стремясь избежать бесцельных жертв, я, как командующий фронтом, обратился к немецким генералам, офицерам и солдатам кенигсбергской группы войск с предложением сложить оружие. Однако фашисты решили сопротивляться. С утра 9 апреля бои разгорелись с новой силой. 5000 наших орудий и минометов, 1500 самолетов обрушили сокрушительный удар по крепости. Гитлеровцы начали сдаваться в плен целыми подразделениями. К исходу четвертых суток непрерывных боев Кенигсберг пал:
На допросе в штабе фронта комендант Кенигсберга генерал Лаш говорил:
«Солдаты и офицеры крепости в первые два дня держались стойко, но русские превосходили нас силами и брали верх. Они сумели скрытно сосредоточить такое количество артиллерии и самолетов, массированное применение которых разрушило укрепление крепости и деморализовало солдат и офицеров. Мы полностью потеряли управление войсками. Выходя из укрепления на улицу, чтобы связаться со штабами частей, мы не знали, куда идти, совершенно теряя ориентировку, настолько разрушенный и пылающий город изменил свой вид. Никак нельзя было предполагать, что такая крепость, как Кенигсберг, столь быстро падет. Русское командование хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию. Под Кенигсбергом мы потеряли всю 100-тысячную армию. Потеря Кенигсберга — это утрата крупнейшей крепости и немецкого оплота на Востоке».
Гитлер не мог примириться с потерей города, объявленного им лучшей немецкой крепостью за всю историю Германии и «абсолютно неприступным бастионом немецкого духа», и в бессильной ярости приговорил Лаша заочно к смертной казни.
В городе и пригородах советскими войсками было захвачено около 92 тыс. пленных (в том числе 1800 офицеров и генералов), свыше 3,5 тыс. орудий и минометов, около 130 самолетов и 90 танков, множество автомашин, тягачей и тракторов, большое количество различных складов со всевозможным имуществом.
Пока подсчитывались трофеи, в Москву полетело радостное донесение. И в ночь на 10 апреля 1945 года столица салютовала доблести, отваге и мастерству героев штурма Кенигсберга 24-мя артиллерийскими залпами из 324-х орудий.
Василевский А.М. Дело всей жизни. М., 1978
«ЗА ВЗЯТИЕ КЕНИГСБЕРГА»
После окончания войны были учреждены награды за освобождение Красной армией крупных городов Европы. В соответствии с заданием разрабатывались медали: за освобождение Праги, Белграда, Варшавы, взятие Берлина, Будапешта, Вены. Особняком среди них, стоит медаль за взятие Кенигсберга, поскольку, это была медаль не за взятие столицы, а за взятие города крепости.
Медаль «За взятие Кенигсберга» учреждена 9 июня 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР. Награждение медалью проходило уже после окончания войны, всего медалью «За взятие Кенигсберга» награждено примерно 760000 человек
Скрытная атака штурмовой группы на форты Кенигсберга
Главная / Оборона и безопасность / Вооружённые Силы Российской Федерации: вчера, сегодня, завтра / Артикул
Версия для печати Материал размещен: Дата публикации: 31-05-2018
Могучая немецкая крепость, абсолютно неприступная. Где вы найдёте такую пехоту, которая смогла бы её взять? Разумеется, в советских дивизиях в 1945!
«Приходи и возьми»
Подступы к немецкому Кенигсбергу прикрывали эти ФОРТЫ. Что это? Например, Форт Понарт (он же Форт №9): толщина стен полтора — три метра кирпича плюс пять метров земляных посыпок. Вокруг — вал и ров. Ширина траншеи 10-25 метров, глубина — семь. Высота вала от дна рва 13 метров. На узких улочках города баррикады. В домах — множество огневых точек, окна замурованы.
В частях первого эшелона советских войск создано одно штурмовое отделение в полку, во втором эшелоне — тактическая группа в полку. В штурмовой отряд (около трехсот человек) входили две роты стрелков, взвод ранцевых огнеметчиков, пулеметная рота, саперная рота, взвод «тридцатки» (Т-34), пять САУ ИСУ. -122; орудия — пара полководцев, 76-мм дивизионная и 122-мм гаубиц и рота 82-мм и батарея 120-мм минометов.
Штурмовая группа (60-90 человек) конструктивно напоминает отряд, только «спущенный»: рота стрелков, взвод саперов, один-два Т-34 и так далее. Идея была такова — советские десантники прорывают внешнюю полосу обороны немцев, а затем штурмовая группа атакует отдельные дома в городе. От действий атакующих зависела судьба наступления.
Бойцам были выданы автоматы, гранаты, мины, финские ножи, «щупы», «кошки», ножницы для перерезания проволоки, штурмовые мосты и лестницы, кумулятивные заряды (для пробития кирпичных стен, железобетона и бронхопуль) и доплаты (для оформления пропусков).
За восемь дней до атаки штурмовики начали готовить специальные учебные поля. Там он построил исходные позиции и поставил для этого всю оборону — траншеи, противотанковый ров с водой, дзоты (или их макеты), дзоты, колючую проволоку и минные поля. И штурмовая подготовка каменных построек, и приемы уличных боев применялись в отдельных хозяйствах и поселках, не забывали строить и баррикады.
Для начала офицерам частей отдельно показали, что есть в штурмовом отделении (или группе), его оснащение, как оно передвигается и воюет. Потом показал остальных штурмовиков. Тогда солдаты научились преодолевать любые преграды и прорываться на острие.
штурмовика могли за полтора часа пройти до четырех-пяти километров вглубь позиций противника.
Штурмовым группам также была продемонстрирована техника штурма некоторых каменных зданий: сначала в сферическом вакууме, а затем из тактического фона. А потом научили атаковать группу зданий, соединенных в крепость. После — техника управления уличным боем. В финале учения с боевой стрельбой. Анализ учений провел лично новый командующий 50-й армией Федор Петрович Озеров (старый — генерал Болдин в феврале 1945, ее выгнали за неудачную атаку).
Особо важным считалось взаимодействие пехоты с артиллерией, танками и авиацией. Для этого в каждую роту назначали по два свистка-ракеты. Отдельно учили ослеплять дымовыми снарядами, минами, бомбами, гранатами и шашками системы немецкого огня, а также сжигать из огнеметов.
«Приходи и возьми»
370-му полку поставлена задача к рассвету 9 апреля захватить Форт у пруда, обертейч. Командир полка решил атаковать внезапно ночью. Собралось 25 «смельчаков» (правильно тут и напишут). Четверо были инженерами, и им достались два пулемета и самоходка. Первыми в Форт отправились четверо разведчиков, которые изучили скрытую окраину. Они незаметно удерживали штурмовую группу с того направления, откуда немцы не ожидали нападения.
Десять часов вечера.
Внезапные крики «Ура!». Ворвались штурмовики.
Форт взяли «смелые и дерзкие» — 18 убитых немцев, 21 пленный.
В качестве трофеев они взяли три пулемета и четыре ручных. Потери нападавших… двое раненых.
Уличные бои в КенигсбергеШтурмовая группа 200-го полка атаковала квартал 172, где немцы разместили огневые точки в три яруса. Каждый взвод делился на две подгруппы — одни атаковали здание и зачищали его, вторые прикрывали огнем первого и уничтожали отступающего противника. Танки и САУ поддерживали броней и огнем.
Результат — вывезли четверть, захватили девять орудий, стояли в упор, четыре пулемета и 96 пленных.
523 третий квартал — десяток домов в два-три этажа, до 20 огневых точек. Справа и слева огород, к западу от траншеи. Командир штурмового отряда майор Ейсков ночью спокойно обошел квартал в саду, пока не отвлеклись три 76-мм пушки и два «Максима». К рассвету 7 апреля штурмовики подобрались метров на пятьдесят. Каждая рота знала, какое здание ей атаковать, кого поддержать.
Три минуты огневой атаки, час боя. Район полностью очищен. С нашей стороны — двое убитых, семеро раненых. Захвачено 128 пленных, 19 пулеметов, пара 75-мм орудий.
немецких пленных (источник фото)В документах неоднократно спокойно отмечается, что дальше штурмовали «примерно так же», просто противник был более деморализован.
Еще «деморализация» вдобавок к попаданию по две-три сотни 305-мм снарядов в сутки — и это только один гвардейский корпус.
Какой Форт Понарт? 30 января саперы — армейский кульба и ефрейтор Чистяков — спустили в его ров бочку с 200 килограммами тротила. Я увидел в стене капонирную дверь. Взорвали ее небольшим зарядом, осторожно откатили бочку в подземный коридор и спрятались. Ствол зацепил, в нем детонировал боезапас Форта. Когда дым рассеялся, инженеры увидели «огромную воронку, бесформенные глыбы каменной кладки и промерзший грунт».
Ствол против Форта (источник фото) Вот простые советские солдаты без пушек и многоствольных пулеметов наготове, без боевых роботов и штурмовых звездолетов прорвали сильнейшую оборону. Умная тактика и подготовка оказались прочнее стали и бетона.
Взорван форт №9 «Дон» (он же — форт «Понарт») в Кенигсберге. (источник фото)
Источник: https://warhead.su/2018/05/03/podkralis-nezametno-shturmovye-gruppy-protiv-fortov-kyonigsberga
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ: Оборона и безопасность
Советы начинают штурм на восточной границе Германии
Москва, Советский Союз • 12 января 1945 г.
В первый день 1945 года немцы всех мастей столкнулись с суровой реальностью неминуемого поражения. Эта реальность материализовалась в какофонии первых залпов наступления Советского Союза на восточной границе Германии, Висло-Одерской операции, начавшейся в этот день в 1919 г.45. Самые сильные советские атаки наносились с плацдармов к западу от реки Висла в Польше, которые в течение нескольких месяцев удерживались войсками 1-го Белорусского фронта маршала Георгия Жукова и 1-го Украинского фронта маршала Ивана Конева на юге, общей численностью 1 350 000 бойцов. В течение недели эти закаленные в боях мужчины и женщины вошли в Варшаву, почти полностью разрушенную столицу Польши (17 января 1945 г.) (см. карту ниже). Город-крепость Познань ( Festung Posen ), административная столица Западной Польши, вошедшая в состав Германии в 1939, пал 25 января.
Три дня спустя запаниковавший Адольф Гитлер назначил рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, второго по силе человека в нацистской Германии, но не имевшего военного опыта, а тем более способностей к генеральскому званию, главой группы армий «Висла». новая команда. Армия Гиммлера должна была укрепить немецкий позвоночник перед лицом надвигающейся катастрофы и советской мести за потерю примерно 30 % национального богатства, разрушение 32 000 фабрик, гибель 14,6 миллиона советских гражданских лиц и 25 миллионов, ставших бездомными. , если упомянуть только четыре из сотен ужасающих статистических данных, унаследованных Советским Союзом после свержения нацистов.0091 Rassen kampf (расовая борьба) против славян и евреев и отступление вермахта (вооруженных сил Германии) на запад. Один из советских писателей того периода поделился почти всеобщим мнением своих соотечественников о сведении счетов с врагом: «Пока мы не достигли границ Германии, мы были освободителями. Теперь мы будем судьями». Первый пункт спорный, второй нет.
В начале февраля бронетехника Жукова достигла реки Одер (сегодня это часть границы между Германией и Польшей), всего в 40 милях к востоку от столицы рейха Берлина, и остановилась. К тому времени немецкая провинция Восточная Пруссия, расположенная на юго-восточном побережье Балтийского моря, была отрезана и в значительной степени захвачена врагом, что вызвало паническое бегство почти полумиллиона беженцев на запад, в более безопасные части Рейха. В начале апреля 1945 мая столица Восточной Пруссии Кенигсберг (сегодняшний Калининград в российском анклаве между Польшей и Литвой) капитулировала после четырехдневного штурма, в значительной степени разрушенного в результате двух налетов британской авиации в августе прошлого года и советского наступления.
К февралю 1945 года советские передовые части, казалось, были готовы взять Festung сам Берлин, где бледный и истощенный Гитлер, окруженный несгибаемыми дружками, направил свой самоубийственный Goetterdammerung из подземного бункера. Одним из объяснений советской паузы может быть нерешительность советского диктатора Иосифа Сталина прекратить боевые действия до того, как его армии и политические марионетки (спонсируемое Советским Союзом «Временное правительство Польши» и изгнанная нацистами немецкая коммунистическая партия в Москве) доминировали в такой же значительной части поляков и немцев. территории, возможной после поздних переговоров, которые он, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль и президент США Франклин Д. Рузвельт провели на российском курорте Ялта (4–7 февраля 19 г.45). Однако на данном этапе, когда западные союзники все еще с трудом прокладывали себе путь к реке Рейн и долине Рура на западном фронте Германии, было крайне маловероятно, что Запад мог поставить под угрозу захват Берлина советскими войсками или, если уж на то пошло, смягчить наступление. Желание Советов отомстить немцам в 1945 году, о котором теперь широко сообщают западные дипломаты и журналисты.
Нацистская Германия: приближается неизбежное поражение на Востоке
Вверху: немецких территориальных потерь на Восточном фронте во время советского Висло-Одерского наступления (с 12 января по 2 февраля 1945 г.) и Восточно-Прусского наступления (с 3 по 2 января 1945 г.) 1945). Разгром немецких войск во время Арденнского наступления на Западном фронте англо-американскими и канадскими войсками (с 16 декабря 1944 г. по 25 января 1945 г.) смертельно ослабил способность Вермахта защищать страну на Востоке. Но, как правильно заметил немецкий генерал, находившийся в британском плену, «страх перед Россией будет заставлять Германию сражаться до победного конца».
Слева: Солдаты 4-й немецкой армии занимают позиции на границе Восточной Пруссии накануне Восточно-Прусского наступления советских войск. Это наступление началось 13 января 1945 года и в течение двух недель неуклонно отбрасывало 4-ю армию назад к побережью Балтийского моря. Армия удерживала свои позиции вдоль побережья Вислинского залива, пока в конце марта не была сокрушена советскими атаками.
Справа: Бойцы отряда фольксштурма (ополчения), каждый с однозарядным противотанковым гранатометом «Панцерфауст», на позиции под Кенигсбергом, 20 января 1945 г. Около 200 000 мирных жителей оказались в ловушке внутри города 24 января 1945 г. 1945. Во время советского наступления Вислинская коса, полуостровной участок земли, отделяющий Вислинский залив от Гданьского залива в Балтийском море, стал последним средством бегства на запад. Мирных жителей, пытавшихся бежать по косе, часто перехватывали и убивали советские танки и патрули. Каждый день две тысячи мирных жителей покидали Кенигсберг и пытались добраться до уже переполненного прибрежного города Пиллау (современный Балтийск в Калининградской области России). Последний советский штурм Кенигсберга начался 2 апреля с сильной бомбардировки города. Сухопутный маршрут к Пиллау снова был перерезан, и мирные жители, остававшиеся в городе, гибли тысячами. 9 апрелянемецкий гарнизон сдался, хотя некоторые части не сдавались еще месяц.
Вверху: Беженцы из Восточной Пруссии, бегущие на запад от наступающей Красной Армии в 1945 году. левый кадр от морского порта Пиллау, который сейчас является российским портом Балтийск. Советы потопили 200 невооруженных судов, перевозивших мирных жителей через Балтийское море, в результате чего погибли тысячи беженцев. Третьи бежали пешком или на повозке (правый кадр), некоторые пересекали ледяной щит в ужасную зимнюю погоду, почти без еды и без крова, кроме того, что они могли найти по пути. Тысячи людей погибли от облучения или были убиты во время эвакуации, некоторые в результате артиллерийского обстрела льда, по которому бежали мирные жители, некоторые утонули, упав в холодную воду. Когда 9Гарнизон 0091 Festung Koenigsberg сдался, число погибших военных и гражданских лиц в городе оценивается в 42 000 человек, при этом Красная Армия потребовала более 90 000 пленных. Около 120 000 выживших остались в руинах опустошенного города. Эти выжившие, в основном женщины, дети и старики, а также несколько человек, вернувшихся сразу после прекращения боевых действий, содержались в качестве рабов до 1949 года. Подавляющее большинство немецких гражданских лиц, оставшихся в Кенигсберге после 1945 человек умерли от болезней, голода или в результате этнических чисток, движимых местью. Остальные 20 000 жителей Германии были изгнаны советскими властями в 1949–1950 годах.
Нападение советских войск на Восточную Пруссию, 1944–1945 гг. 1998 окт; 16 (6): 553-6.
doi: 10.1016/s0735-6757(98)-9.
Дж. Л. Заутке 1 , Р. В. Моррис, М. Кенигсберг, Т. Кармоди, Л. Стейн-Спенсер, Т. Б. Эриксон
принадлежность
- 1 Отделение неотложной медицины, Иллинойский университет в Чикаго, США.
- PMID: 9786535
- DOI: 10.1016/s0735-6757(98)-9
JL Zautcke et al. Am J Emerg Med. 1998 Октябрь
. 1998 окт; 16 (6): 553-6.
doi: 10.1016/s0735-6757(98)-9.
Авторы
Дж. Л. Заутке 1 , Р. В. Моррис, М. Кенигсберг, Т. Кармоди, Л. Стейн-Спенсер, Т. Б. Эриксон
принадлежность
- 1 Отделение неотложной медицины, Иллинойский университет в Чикаго, США.
- PMID: 9786535
- DOI: 10.1016/s0735-6757(98)-9
Абстрактный
Это исследование было предпринято для оценки частоты, эпидемиологии и временных отношений нападений в штате Иллинойс из-за проникающих травм в травматологические центры уровня I и уровня II, а также для прогнозирования влияния этих переменных на штатное расписание больницы. Был проведен ретроспективный анализ данных за 4 месяца (с 1 июля 1992 г. по 31 октября 1992 г.), предоставленных Департаментом здравоохранения штата Иллинойс и описывающих последовательные нападения с применением огнестрельного оружия или ножей во всех травматологических учреждениях уровня I и уровня II в Штат Иллинойс. Данные были проанализированы по эпидемиологическим параметрам, включая возраст, пол и расу. Другие проанализированные переменные включали оценку травмы, оценку по шкале комы Глазго (ШКГ), уровень этанола, результаты токсикологии мочи и смертность. Данные также были проанализированы на временные закономерности обращения в больницу в зависимости от времени суток и дня недели. Всего было проанализировано 1288 случаев проникающих ранений. Из них 881 (68,4%) – огнестрельные и 407 (31,6%) – ножевые. Возраст всех пострадавших с проникающими травмами колебался от менее 1 года до 84 лет. Средний возраст жертв огнестрельного оружия составил 25,0 ± 10,8 (стандартное отклонение) года и 30,5 ± 11,4 года жертв ножевых ранений. Девяносто процентов пострадавших от проникающих травм были мужчинами, а 10% — женщинами. Семьдесят два процента жертв были афроамериканцами, 13% латиноамериканцами, 13% европеоидами и 2% другими. Уровни алкоголя были доступны для 727 из 1288 (56,4%) пациентов. Из них 727, 433 (590,6%) имели измеримые уровни. Результаты проверки на наркотики были доступны для 582 из 1288 (45,1%) пострадавших. Из этих 582 208 (35,7%) были положительными. Помимо алкоголя, кокаин был наиболее часто обнаруживаемым наркотиком, на его долю приходилось 58,4% положительных результатов проверки на наркотики. Жертвы огнестрельного оружия имели значительно более низкие оценки травм (10,5 против 11,2) и оценки GCS (13,2 против 14,3), чем жертвы ножевых ранений. Для обоих типов нападений наблюдались значительные циркадные паттерны проникающих травм. Для нападений с применением огнестрельного оружия циркадный ритм достиг пика в 23,1 ± 0,36 часа. Для нападений с ножами циркадный ритм достиг пика в 23,7 ± 0,44 часа. Недельные закономерности не были статистически значимыми для каждого отдельного типа нападения. Однако, когда данные были объединены, наблюдалась недельная модель с пиком в четверг. Эти модели проявления нападений являются важным открытием, которое может иметь значение для штатного расписания врачей травмпункта, медсестер, техников, службы безопасности, социальных служб и другого вспомогательного персонала.
Похожие статьи
Как Закон о лицензировании (2003 г.) изменил эпидемиологию нападений, поступающих в отделение неотложной помощи Кембриджшира? До и после учебы.
Пирс Б.Х., Бойл А.А. Пирс Б.Х. и соавт. Eur J Emerg Med. 2011 Декабрь; 18 (6): 351-6. doi: 10.1097/MEJ.0b013e3283468ee0. Eur J Emerg Med. 2011. PMID: 21487297
Взаимосвязь алкогольного опьянения с опасными для жизни нападениями.
Бук Диджей, Меркадель Р.
Бич Диджей и др.
J Natl Med Assoc. 1998 декабрь; 90 (12): 761-4.
J Natl Med Assoc. 1998.
PMID: 9884496
Бесплатная статья ЧВК.Пистолеты и ножи в Нью-Мексико: образцы проникающих травм, 1978–1993 годы.
Крэндалл С., Олсон Л., Фуллертон Л., Скляр Д., Зумвальт Р. Крэндалл С. и др. Академия скорой медицинской помощи. 1997 апр; 4(4):263-7. doi: 10.1111/j.1553-2712.1997.tb03546.x. Академия скорой медицинской помощи. 1997. PMID: 9107323
Торакотомия в отделении неотложной помощи у детей: обоснование избирательного применения.
Шейх А.А., Калбертсон С.Б. Шейх А.А. и др. J Травма. 1993 март; 34(3):323-8. doi: 10.1097/00005373-199303000-00002. J Травма. 1993. PMID: 8483168 Обзор.
Эпидемиология проникающих ранений в Соединенном Королевстве: систематический обзор.
Уиттакер Г., Нортон Дж., Денсли Дж., Бью Д. Уиттакер Г. и соавт. Int J Surg. 2017 май;41:65-69. doi: 10.1016/j.ijsu.2017.03.051. Epub 2017 23 марта. Int J Surg. 2017. PMID: 28343028 Обзор.
Посмотреть все похожие статьи
Цитируется
Влияние высокой температуры в помещении на циркадные ритмы работоспособности человека.
Чжэн Г., Ли К., Бу В., Ван Ю. Чжэн Г и др. Общественное здравоохранение Int J Environ Res. 2019 2 марта; 16 (5): 759. дои: 10.3390/ijerph26050759. Общественное здравоохранение Int J Environ Res. 2019. PMID: 30832370 Бесплатная статья ЧВК.
Проникающие колото-резаные ранения в Исландии: общенациональное исследование заболеваемости и исходов у пациентов, госпитализированных с проникающими колото-резаными ранениями.
Йоханнесдоттир У., Йонсдоттир Г.М., Йоханнесдоттир Б.К., Хеймисдоттир А.А., Эйторссон Э., Гудбьяртссон Т., Могенсен Б. Йоханнесдоттир У и др. Scand J Trauma Resusc Emerg Med. 2019 23 января; 27 (1): 7. doi: 10.1186/s13049-018-0582-2. Scand J Trauma Resusc Emerg Med. 2019. PMID: 30674331 Бесплатная статья ЧВК.
Расовые/этнические различия в уровне травматизма в Аризоне, 2011-2012 гг.
Чикани В., Брофи М., Воссбринк А., Бласт Р.Н., Бенкерт М., Сальвино С., Дивен С., Мартинес Р. Чикани В. и др. Представитель общественного здравоохранения, 2016 г.
, сентябрь 131(5):704-710. дои: 10.1177/0033354916663491. Epub 2016 22 августа.
Представитель общественного здравоохранения, 2016 г.
PMID: 28123211
Бесплатная статья ЧВК.Соотношение частоты травм и агрессивных инцидентов для одного алкоголя, одного кокаина и одновременного употребления до события: перекрестное исследование.
Чжао Дж., Макдональд С., Борхес Г., Джорденс С., Стоквелл Т., Йе Ю. Чжао Дж. и др. Несчастный анал Пред. 2015 февраль;75:137-43. doi: 10.1016/j.aap.2014.11.020. Epub 2014 3 декабря. Несчастный анал Пред. 2015. PMID: 25481538 Бесплатная статья ЧВК.
Временные колебания травм от огнестрельного оружия в США за 1993–2008 годы: результаты из национальной базы данных.
Лодер РТ. Лодер РТ.
Ваш комментарий будет первым